Эхо сознания

       Просыпаясь утром в своей кровати, Эмбер не сразу обратила на это внимание, ведь для нее все происходило так же, как обычно. Только вот вчера она совершенно точно не ложилась в кровать, а так и уснула, сидя за столом. После насыщенного ужина она чувствовала себя на удивление бодрой и полной сил, и пока она не испытывала давления, и даже депрессивное настроение не подкрадывалось к ней. Эмбер даже удивлялась своему настроению, ведь всего день прошел с похорон Джеки. Она, безусловно, грустила, но не ощущала той разрывающей сердце боли, что прежде.        Но ведь не могло произойти так, что она перестала думать о подруге и тем более, переживать о ее смерти. Рассуждая на эту тему, Эмбер сначала решила, что здесь не обошлось без помощи Дрейка, который помог заглушить эту боль. Если у него есть такая способность, конечно. Больше верилось в то, что она нуждалась в человеке, который бы находился рядом, оказывая поддержку, пусть и не словами. И этого оказалось достаточно, чтобы она не захлебнулась собственным горем.        А еще впервые за несколько месяцев Эмбер захотелось рисовать. Она уже и не помнила, когда брала карандаш в руки, чтобы нарисовать что-то для себя. Первые линии получались неуверенные и где-то неровные, но чем дальше, тем лучше у нее выходило. Она так и уснула с почти законченным рисунком в руках прошлой ночью.        Теперь этот планшет с листком бумаги лежал на столе. Очевидно, Дрейк поднял его ночью, когда проснулся и перенес ее на кровать. Он наверняка видел, что она нарисовала его… так ей вчера казалось. Теперь же, взглянув на рисунок, выполненный простым карандашом, она затруднялась ответить, кто именно на нем изображен. На портрете Дрейка можно было принять как за Ури, так и за Иана, и непонятно, кого из них там больше. Серые глаза внимательно смотрели с листа бумаги, точно видели насквозь, и в этом взгляде точно узнавался Ури, но… там читалась не столько его изначальная суть. Какая-то искорка света и добра блестела в этих неприветливых глазах. И чем больше Эмбер в нее вглядывалась, тем лучше узнавала Иана.        Тоже самое отражалось и в чертах лица Дрейка: напряженные скулы, тонкая линия плотно сжатых губ, сведенные брови. И даже во всех этих мелочах виделись оба, дополняя друг друга, создавая свой идеальный баланс. Эмбер никогда не присматривалась к лицу Дрейка таким образом, и уж тем более не замечала в его поведении кого-то другого. Да и внешне они не настолько уж похожи. Просто она видела его таким. Интересно, что увидели бы другие, не зная о существовании Иана и Ури?        — Отличный рисунок.        От созерцания своего творения Эмбер отвлек негромкий голос Дрейка, проснувшегося совсем недавно, теперь сидящего на кровати и протирающего глаза, прогоняя сонную дымку.        — Ты не часто рисуешь? — спросил он, видя, что Эмбер не торопится отвечать на похвалу.        — В последнее время нет. Вчера что-то накатило. Я, наверное, должна была спросить разрешения…        — Нет, мне не жалко, — без тени улыбки ответил он, подходя ближе. Взяв планшет в руки, он несколько секунд изучал его. — Приятно стать для кого-то источником вдохновения. Значит, я еще не безнадежен.        От этой похвалы Эмбер на секунду бросило в жар, и она даже не обратила внимание на хмурый вид Дрейка. Но прежде, чем она смогла сформировать внятный ответ, Дрейк вышел из комнаты, а через несколько секунд в ванной комнате зашумела вода. Хорошо, что родители уже на работе и не придется отвечать на неудобные вопросы, на которые и нормальных ответов-то не найдется.        — Какие планы на сегодня? — спросила Эмбер, дождавшись Дрейка на кухне. — Опять будешь пытаться залезть ко мне в голову?        — Сегодня обойдемся без магии, — сев за стол, он достал свой телефон из кармана и, прочитав пришедшее сообщение, убрал его обратно. — Тебе не помешает знать и теорию, раз магией ты пока пользоваться не можешь.        — Опять зубрежка? — притворно скривилась Эмбер, однако заметив хмурый взгляд Дрейка, попыталась разрядить обстановку. — Надеюсь, потом мне не придется сдавать экзамены?        Не помогло. Взгляд Дрейка становился все тяжелее, казалось, даже синие глаза потемнели, теперь напоминая ночное небо. Шутки он явно не понял.        — Мы сегодня отправимся туда же? — спросила она, потеряв надежду развеселить его.        — Сегодня в этом нет необходимости, — сухо ответил Дрейк. — Вчера я потратил много сил на путешествие, и они еще не восстановились. Мы будем недалеко от города, а вечером к нам присоединятся Стефан и Найт.        — Вот как… Хорошо, — Эмбер окончательно сникла. Настроение Дрейка совсем не вселяло оптимизма и казалось, что его негатив вызвала именно она. Только бы еще понять, в чем она успела провиниться.        Эмбер так и не решилась спросить Дрейка, что ему так не понравилось, ведь когда он проснулся, все было в порядке… как ей показалось. Меньше всего ей хотелось все усугублять выяснением отношений, тем более что он не ее парень, и ничем ей не обязан. Скорее — она ему.

***

       Небольшая полянка, расположенная посреди густого леса, днем выглядела совершенно иначе, не такой загадочной, и уже ничего не напоминало о событиях, что здесь происходили несколько дней назад. Небо с самого утра заволокло сплошными светло-серыми тучами и теперь полностью отражало настроение Дрейка. Он казался слишком серьезным и задумчивым, если не сказать, раздраженным — того и глядишь, его настроение изменится не в лучшую сторону, как и погода. Пока же он вел себя холодно, что отражалось и на Эмбер, портя весь настрой.        На том месте, где в прошлый раз горел большой костер, оставалась лишь горстка золы и выжженный клочок земли. А еще здесь остался каменный диван, который Дрейк создал специально для гостей. Эмбер уселась с краю, на тоже место, что и тогда, внимательно смотря на Дрейка, ожидая от него первого слова.        — Расскажи мне, — набрав в грудь больше воздуха, начал он, стоя недалеко от Эмбер, — что тебе известно о магии?        Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Эмбер даже растерялась на мгновение.        — Я знаю, что люди иногда рождаются со способностями, которые проявляются в раннем детстве, — неуверенно ответила она, точно оправдываясь. — Помимо того, что ты говорил, я знаю, что дар иногда может пропасть.        — Понятно. Значит, ты не знаешь ровным счетом ничего, — заключил Дрейк.        Эмбер сжала губы, чтобы не ответить ему чем-нибудь обидным на его грубость. Ну откуда же ей что-то знать о магии, если она не имеет отношения к этому миру?.. Раньше не имела. У нее даже нет знакомых, которые ей могли бы что-то рассказать. Можно подумать, в школах и училищах теоретический курс по магии идет отдельным предметом. Все, что она могла знать, — неподтвержденные факты.        — Вообще магия куда сложнее, чем ее представляют большинство даже одаренных, — заговорил Дрейк. — Открывшийся в человеке дар — лишь одна из сторон таланта, как я объяснял ранее. Если им не пользоваться, он пропадет, но бывают случаи, когда дар пропадает без видимой на то причины. Это обычно происходит из-за того, что человек замыкается, выстраивает стену не только вокруг себя, защищаясь от окружающих, но и внутри. Проще говоря, человек сам закрывается от своего дара. Я подозреваю, что с тобой могло произойти что-то подобное. Возможно, твоя магия должна была проснуться позже, чем у других, но к тому моменту ты уже успела закрыться.        — И что же мне теперь с этим делать? — помрачнев, спросила Эмбер.        — Работать над собой. У тебя стоят слишком плотные стены между сознанием и подсознанием. От этой преграды необходимо избавиться, и уже тогда станет ясно, как нам пробудить твою магию. Возможно, она проснется сама. Но, пока этого не произошло, будешь прослушивать теоретический курс…        Эмбер тяжело вздохнула, слушая Дрейка. Он что-то рассказывал о магии, где та применяется и как может повлиять на человека, заклинания, их использование, когда они более эффективны и зачем используются. Эмбер честно старалась слушать и, безусловно, тема магии была очень интересной, но Дрейк умудрялся подавать ее таким образом, что ей с трудом удавалось держать глаза открытыми. Он как будто превратился в занудного профессора, читающего лекции, которые его совершенно не интересовали.        — Эмбер, ты меня вообще слушаешь? — чуть оживший раздражительностью голос привлек внимание задремавшей Эмбер.        — Извини, ты так интересно рассказываешь, что я заслушалась, — она закрыла рот ладонями, широко зевая.        — Если ты так заслушиваешься и в училище, то не удивлюсь, что тебя оттуда скоро выгонят.        — Если твои лекции всегда будут такими увлекательными, то я не удивлюсь, если ты меня так ничему и не научишь, — не сдержавшись от колкости, ответила Эмбер.        — Все зависит от твоего желания, — мрачнея все сильнее, ответил Дрейк.        — А я всегда считала, что учитель должен уметь заинтересовать ученика.        Сонливость быстро испарилась, а на ее место пришла раздражительность. Эмбер понимала, что Дрейк не в настроении и иной раз специально поддевает ее. Но теперь она уже не хотела игнорировать эти колкости, готовая пойти на конфликт. И даже если она не выиграет в этом споре, то хотя бы даст понять, что молчать она больше не собирается.        На лес опустились сумерки, отчего серое небо потемнело еще сильнее, и казалось, теперь лежало на самых верхушках деревьев. В этой полутьме Эмбер заметила какое-то движение рядом с собой. Повинуясь своему любопытству, она повернула голову направо, тут же отпрянув назад, вжимаясь в спинку «дивана». Рядом с ней в опасной близости стояла огромная серо-рыжая пума, пристально изучающая ее лицо. Только спустя несколько мгновений, когда первый испуг прошел, Эмбер узнала эти насыщенно-голубые глаза, смотревшие на нее совсем по-человечески. Она вспомнила, что уже видела раньше эту кошку. Точнее, кота.        — Привет, Найт, — дар речи у нее еще не пропал от страха, и уже не ощущая угрозы, она потянулась рукой к огромной морде, проводя по короткой шерсти на скулах. Взгляд кота тут же потеплел, он закрыл глаза и заурчал, подобно домашнему коту.        — Я разве не говорил, что очень ревнивый?        Эмбер вздрогнула, услышав едкий голос с долей насмешки, и тут же убрала руку, схватившись за сердце. Обернувшись к говорившему, она ожидаемо увидела Стефана, подкравшегося к ней совершенно не заметно.        — Вы хотите, чтобы у меня сердце остановилось от страха? — она отодвинулась от края, чтобы находиться подальше от угрозы, которую чувствовала от вампира.        — В смерти нет ничего страшного. Хочешь, я докажу это? — Стефан улыбнулся, в полутьме его белые клыки выглядели особенно угрожающе. Эмбер напряглась, уже не зная, бежать ей или ждать смерти.        — Стеф, хватит ее пугать, — спокойно произнес Дрейк. Этот холодный голос быстро отвлек Эмбер, заставив ее думать не только о страхе.        — Кто пугал? Я пугал? — искренне негодовал тот. — Нет, я не хотел напугать это нежное создание. Я всего лишь хотел доходчиво объяснить, что я начинаю немного ревновать, когда тянут руки к моему коту!        Едва он успел это договорить, как его голос перекрыло низкое рычание, а мимо Эмбер пролетела рыжая тень, тут же повалив Стефана на землю, вжимая в его грудь огромные лапы. Вампир замер, смотря на оскалившуюся пуму, медленно склоняющуюся к его лицу. Он не смел шевелиться, даже глаза не отводил, сохраняя напряжение во всем теле. Большой холодный нос почти коснулся бледной кожи, из оскаленной пасти вырвалось угрожающее рычание, а высунувшийся язык прошелся по всему лицу от скулы до самого лба.        Стефан вздрогнул под котом, пытаясь уйти от шершавого языка, но не успел. Вздернув толстым хвостом, пума оттолкнулась от его груди, скрывшись в лесу. Почувствовав свободу, Стефан быстро поднялся на ноги, вытирая лицо рукой.        — Вот же, слюнявый кошак! — беззлобно шипел он. — Ну я ему это припомню.        Эмбер не смогла сдержать улыбки, слыша подобные угрозы от вампира в адрес оборотня. Она пока ничего не понимала в их отношениях, ровно как и не знала толком о вампирах и оборотнях, но наблюдать за ними оказалось весьма забавно.        — Ладно, хватит веселиться, — заговорил Дрейк, взмахнув рукой. Недалеко от Эмбер моментально загорелся небольшой костер, быстро согревая ее. Поляна была теперь почти не видна, лишь несколько метров вокруг костра, да ближайшие деревья. — Эмбер, посиди тут. Найт составит тебе компанию, а мне нужно поговорить со Стефом.        Эмбер кивнула, провожая его взглядом. Они со Стефаном отошли всего на полтора десятка шагов, но за горящим костром их фигуры были почти не различимы, а разговор совсем не слышен. Спустя минуту рядом с ней появился Найт, ловко перепрыгнув через спинку «дивана». Короткие светло-русые волосы торчали ежиком в разные стороны, которые он быстро приглаживал руками. Даже человеком он сохранял кошачьи повадки, что выглядело забавно.        — Привет, Эмбер. Этот зубастый тебя не сильно напугал? — оживленно заговорил Найт и тут же, не дожидаясь ответа, продолжил. — Ты не слушай его. Он только скалится и любит попугать людей, но тебя он не тронет — не посмеет.        — Спасибо, что сказал, — смутившись, ответила Эмбер. — А я уж решила, что он всю мою кровь хочет выпить.        — Я бы ему не позволил, — махнул рукой Найт. — Да и Дрейк не допустил бы, — он умолк, заметив, как помрачнела Эмбер после упоминания последнего имени. — Он сегодня не в настроении? — получив в ответ утвердительный кивок, он усмехнулся. — Не принимай на свой счет. Дрейк порой бывает редкостным козлом и перемены в настроении для него не редкость. Это все пройдет, а в следующий раз он сделает вид, будто ничего и не произошло.        Легкая улыбка Найта померкла, когда он бросил взгляд за костер, где все еще находились Стефан и Дрейк. Эмбер ничего не видела в темноте, но не сомневалась, что они там.        — Ты слышишь, о чем они говорят? — спросила она.        — Слышу, — глухо ответил Найт, и в его глазах на мгновение блеснул холодный огонек, не обещающий ничего хорошего.        — Найт, а таких, как ты, много? — раз уж он не собирался говорить, о чем ведется диалог за костром, Эмбер решила сосредоточить его внимание на себе.        — Таких, как я?        — Оборотней, — пояснила она, смутившись, что он мог понять ее вопрос неправильно. Его напряжение быстро прошло, словно и не было, и он снова ей улыбнулся.        — Точно не знаю. Я слышал, что вблизи столицы живут несколько стай. В Москве же считанные единицы. Нам очень важна свобода и природа, а в маленькой квартирке оборотень будет чувствовать себя, как в клетке.        — А у тебя стаи нет?        — Моя стая — это Стефан, — он печально вздохнул, бросая взгляд за костер. — Когда-то давно меня укусил оборотень. У него была стая, в которую он хотел взять меня, но не успел.        — В каком смысле — не успел? Их убили?        Найт кивнул.        — Это была группа из нескольких вампиров, с которыми стая уже давно враждовала. Они убили всех, кроме меня.        — Это ужасно. А что с тобой было потом?        — Я несколько лет искал их, пока не нашел всех.        — Ты их убил?        — Да. Так же, как и они убили мою несостоявшуюся стаю. Я убил всех, кроме Стефана, — увидев немое удивление на лице Эмбер, Найт продолжил. — Я дольше всех за ним гонялся. И неоднократно у нас с ним происходили стычки, в которых ни один из нас не выходил победителем… — он усмехнулся, наблюдая за реакцией Эмбер. — Дрейк свел нас. Не знаю, чем бы закончилась наша очередная стычка, если бы он нас не нашел. До сих пор не понимаю, как он до такого додумался — он буквально столкнул нас лбами…        Найт умолк, погрузившись в воспоминания, а Эмбер решила, что при случае попросит Дрейка рассказать ей эту историю.        — Я раньше думала, что оборотни, они… волки. Значит, люди заблуждаются?        — Нет, не заблуждаются. Среди оборотней есть и коты, и волки. Волков больше, поэтому о нас знают очень мало. Так даже лучше.        — Вы с ними тоже враждуете?        — С волками? Не то чтобы… — задумчиво протянул Найт. — То есть, у нас нет с ними такой вражды, как с пиявками. Я слышал, что некоторые стаи враждуют между собой, но это не из-за того, что мы разные. В остальном у нас нейтралитет — они нас не трогают, и мы их соответственно. А вообще вся эта вражда присуща больше чистокровным оборотням, остальные ей мало интересуются.        — Чистокровные? А ты к ним не относишься?        — Нет. Меня обратили пятнадцать лет назад. Обращать может только чистокровный — тот, кто родился оборотнем, — Найт ловко снял свою футболку, демонстрируя шрам на левом плече. Судя по расположению нескольких точечных шрамов, пасть у того кота была раза в полтора больше, чем сейчас у Найта. — Мне тогда было всего шестнадцать: семьи нет, дома тоже, оборванец, который никому не нужен. Тогда-то Десмен и нашел меня. Он не спрашивал моего согласия — оно ему и не требовалось, он просто напал и укусил меня.        — Зачем он это сделал?        — Для возрождения стаи. Дело в том, что у двух обращенных могут появиться чистокровные оборотни. Десмен хотел восстановить погибшую стаю, и у него уже имелось несколько обращенных.        — А разве не проще обращать только женщин?        — И как бы он один смог защитить целую стаю волчиц с детьми, пока те не подрастут? К тому же, на сколько я понял, он не хотел заводить себе пару. Его Истинная погибла во время предыдущего нападения кровососов.        — Ты тоже ненавидишь вампиров? — удивилась Эмбер.        — Конечно, ненавижу! За что можно любить ночных пиявок, высасывающих жизнь и обращающих в себе подобных.        — А как же Стефан?        — Стеф… Он моя Истинная пара, — с ноткой досады в голосе ответил Найт. Видя, как округлились глаза Эмбер, он улыбнулся. — Вот такая насмешка богини. Потому мы, наверное, и не могли убить друг друга. Я испытывал к нему какое-то влечение, но всегда принимал его за иное, пока Дрейк не ткнул меня в это носом. Но это не значит, что я в корне поменял свое отношение к кровопийцам. Эта вражда у нас в крови и от нее никуда не денешься.        — Очень интересно. А сколько лет Стефану?        — Я родился в те времена, девочка, когда ведьм сжигали на кострах.        Неожиданное появление Стефана за спиной напугало Эмбер. Опять. Он злорадно усмехнулся, запрыгивая к Найту на колени.        — А вампиров протыкали деревянными кольями, — добавил Найт.        — Радуйся, что не жил в те времена. Оборотней тогда гоняли больше, чем вампиров.        — Я безмерно рад, что живу в двадцать первом веке, — Найт обнял Стефана левой рукой, прижимая к себе плотнее. Когти на его пальцах удлинились, впиваясь в бок вампира. Тот зашипел от боли, прогибаясь в спине, и уже хотел ответить, но, столкнувшись со стальным взглядом, тут же умерил свой пыл, опуская глаза. Идущее от них напряжение начало быстро возрастать и Эмбер невольно попятилась назад, подальше.        — Эмбер, — негромко позвал ее Дрейк, подошедший с боку. Хоть он ее не пугал этим вечером, и то хорошо. — Может, тебя отправить домой? Ты, наверное, устала?        — Да, наверно… — неуверенно ответила она. — До встречи, — она помахала рукой Стефану и Найту. Ответил ей только Найт, лишь на секунду повернувшись, чтобы коротко кивнуть. Стефан, казалось, даже не слышал ее.        Эмбер поднялась на ноги, беря Дрейка за руку. Через несколько секунд они уже стояли на лестничной площадке перед дверью в квартиру Эмбер.        — Надеюсь, ключи у тебя с собой? — голос Дрейка по прежнему оставался холодным и чужим.        — Да, конечно. А ты не останешься?        — Не сегодня. Завтра тоже не получится увидиться. Я приду как только смогу.        Дрейк отпустил руку Эмбер и тут же исчез, словно его тут и не было.        — Тогда до встречи. — Тихо ответила Эмбер в пустоту.        Часы уже давно показывали за полночь, когда Эмбер зашла в квартиру. Приняв душ, она легла спать, уже без страха, что сегодня ей снова может присниться кошмар. Закрывая глаза, ей казалось, что Дрейк все еще находится рядом, охраняя ее сон. Эмбер невольно улыбнулась этой мысли — совершенно чужой человек, но казался таким близким, точно родным… Нет, это она уже переборщила. Тем более, что родные у нее не столь близкие, и ей с ними не так уж хорошо и легко. Но Дрейк нравился Аньесс и Илейн. Точнее — они ничего не имели против него, а это уже многое значит.