Эхо сознания

       Комната, в которой появился Дрейк, была полностью погружена во мрак: единственное небольшое окно закрывали плотные шторы, не пропускающие ни единого луча солнца. Не обклеенные деревянные стены создавали больший уют, нежели современные дома, Дрейку нравилась простота этого дома, а главное, что их хозяев здесь все устраивает. Из имеющейся здесь мебели присутствовала только прикроватная тумбочка, на которой лежали пара мобильных телефонов, и кровать у самой дальней стены, занимающая почти половину небольшой комнаты.        Даже в полной темноте Дрейк хорошо различал две человеческие фигуры, лежавшие рядом. Он слышал дыхание лишь одного из них, уместившегося на плече второго, что лежал с краю кровати на спине и не подавал признаков жизни. При взгляде на этих двух мужчин губы Дрейка тронула теплая улыбка. Может, они и не были для него друзьями, как считали некоторые, но среди многочисленных знакомых они единственные, к кому он мог прийти просто так, не боясь, что его прогонят или попытаются нанести удар в спину.        Во всяком случае, он на это искренне надеялся, ведь не могут же его окружать одни лжецы и предатели. Дрейк тихо подошел к кровати, но пару минут колебался, сомневаясь, а не зря ли он сюда пришел. Но, в конце концов, он бы этого не узнал, не проверив, и положил руку на широкое плечо лежавшего на боку мужчины. Тот моментально замер, а голубые глаза распахнулись, в первую секунду настороженно смотря на Дрейка.        — Привет, Найт, — поздоровался тот, робко улыбаясь.        — Дрейк?.. Что ты тут делаешь? — сонным, немного хриплым голосом пробормотал Найт. Появившееся сразу после сна напряжение быстро отступило, но не прошло окончательно. Найт аккуратно приподнялся с плеча Стефана, который даже не пошевелился, и сел на кровати, прислонившись спиной к стене. Он старался не кривиться от боли, но Дрейк отчетливо уловил его напряженное лицо, и с какой осторожностью тот делает каждое движение.        — Зашел тебя повидать, — дождавшись, когда Найт усядется, ответил Дрейк. — Вижу, тебе уже лучше.        — А вот тебе — нет, — без тени иронии ответил Найт, окидывая взглядом Дрейка, старающегося держаться бодрым, но от внимательного взгляда оборотня не укрылась усталость в синих глазах и неестественная бледность кожи. — Выглядишь, как смерть. Я всегда подозревал, что у той, что меня заберет, будет твое лицо.        — Не в этот раз, дружище, — улыбнулся Дрейк, качая головой. — Тебе еще туда рано.        — Боюсь, что с подобными приключениями это произойдет намного раньше, чем хотелось бы, — Найт попытался засмеяться, но даже слабый смех быстро перешел в болезненный кашель, тяжело отдающийся в грудной клетке.        — Стеф сильно ругался?        — Не то слово! — уняв кашель, кивнул Найт, смотря на неподвижно лежавшего вампира, а уголки его губ непроизвольно приподнялись в теплой улыбке. — Ругался долго и громко, что, наверно, весь лес слышал. Объявил мне выговор с занесением.        Дрейк еле сдержался, чтобы не засмеяться, очень ярко представляя себе эту картину. Выговор Найт уже, судя по всему получил, а вот с занесением придется подождать еще как минимум несколько дней.        — Опасную ты жизнь ведешь, Найт.        — Зато не скучную, — усмехнулся тот. — Вчера Лаем заходил, рассказывал, чем тот день закончился. Стеф мне не говорил ничего, но что было после того?..        — Он отнес меня домой, помог не помереть прямо там, — отшутился Дрейк, хотя на шутку это было мало похоже.        — Помог, как обычно? — сухо спросил Найт, пристально смотря в синие глаза. Дрейк лишь молча кивнул, не отрицая очевидного. Найт тяжело вздохнул. — Дрейк, пойми меня правильно, я, конечно, безмерно благодарен тебе за все, что ты для меня сделал, и для Стефа тоже. Я буду вечно тебе за это должен, но мне очень не нравится то, чем ты занимаешься. И хуже всего то, что ты впутываешь в это Стефа, а он не может тебе отказать. В последнее время ты слишком часто пренебрегаешь его помощью.        — Извини, Найт, но так действительно было необходимо, — начал оправдываться Дрейк, действительно начиная чувствовать за собой вину. — Я обещаю, что это не продлится слишком долго.        — Завязывал бы ты лучше совсем, — посоветовал Найт. — Я тебя не понимаю: с тех пор, как ты привел Эмбер, все и изменилось. Я-то думал, что она будет одной из многих.        — Нет! И речи быть не может! — отрезал Дрейк. — Она не такая, как остальные, и использовать ее я не собираюсь.        — Очень любопытно, — задумчиво протянул Найт, прищурив глаза. — Не похоже, чтобы ты в нее влюбился, это было бы заметно. Так, что же тогда?        — Сам не знаю, — потупился Дрейк, отводя взгляд от изучающих его глаз. — Но мне от нее ничего не нужно. Я даже рад, что она встретила Лаема. Теперь он будет ее защищать.        — По-моему, из-за Лаема проблем как раз-таки будет больше — на него же охотятся все, кому не лень.        — Знаю. Весь черный рынок на ушах стоит последние дни. Но здесь его никто не найдет, как и вас.        — Кому мы-то нужны? А вот он! Чем он заслужил, что его шкура ценится на порядок выше остальных?        — А ты часто встречаешь тысячелетних оборотней?        — Дело только в этом? — удивился Найт. Он, конечно, знал, что Лаем прожил не одну сотню лет, но это же не повод…        — Нет, — покачал головой Дрейк. — Он не просто чистокровный оборотень, а потомственный, ведущий свой род от первых волков. В его роду никогда не было полукровок. Сейчас таких осталось очень мало.        Найт опустил голову, осмысливая услышанное.        — И ты решил оставить этого оборотня у себя в заповеднике? — полушепотом спросил Найт, точно опасаясь, что его слова обернутся против него же.        — Я не мог все оставить просто так, чтобы он сам разбирался со своими проблемами. Они с Эмбер Истинные, ты и сам это заметил, — Найт задумчиво кивнул, начиная понимать, к чему клонит Дрейк. — Если бы ему пришлось уйти, она пошла бы за ним, подвергая и его и себя опасности. Этого я допустить не мог. Поэтому пусть лучше будет сидеть здесь в безопасности под моим контролем, чем неизвестно где.        — Тебе решать, конечно, — согласно кивнул Найт. — Дрейк, ты знаешь, я ведь никогда не против помочь, если дело того стоит. Но ты впутываешь в свои дела Стефа, а мне это совсем не нравится.        — Я тебя понял, — Дрейк спокойно выслушал Найта. — Знаю, что все усложняю, и мне самому это не нравится…        — Сомневаюсь, — перебил его Найт, опуская глаза, чтобы не смотреть на Дрейка, не скрывая тяжелого вздоха. — Если тебе нужен Стеф, то ты рано пришел — он до заката не очнется.        — Я знаю, но мне некуда было пока пойти.        — Разве ты не мог остаться у Эмбер?        — Не сейчас. Пока есть риск, что там ее могут найти после случившегося. Я оставил ее с Лаемом, пусть побудет тут, пока я не пойму, что опасность миновала.        — Хорошо, — Найт устало вздохнул, поднимая голову, чтобы подпереть ею стенку. Его восстановление шло медленно, и он уже устал от лежачего положения, а сидеть долго казалось еще тяжелей. Будь он чистокровным оборотнем, то уже давно бегал бы по лесу, а так приходится быть прикованным к постели. Стоявший перед ним Дрейк выглядел немногим лучше, а ведь досталось ему не меньше, но он оказался куда более выносливым. Теперь же он выглядел бледнее, чем когда только пришел сюда, на лбу и висках выступили первые капли пота, глаза устало блуждали в темноте — не факт, что он уже видел Найта, но не показывал этого. — Дрейк, ты прервал свое лечение раньше времени?        — Пришлось, — выдохнул тот. — Извини, я бы не обратился к вам, не будь на то веской причины.        — В соседней комнате есть диван. Вечером поговорим.        — Найт…        — Не за что. Иди, отдыхай! — махнул рукой тот, и сам медленно улегся на кровать, прижимая к себе безвольное тело вампира.        Дрейк не стал препираться и побрел в соседнюю комнату, оказавшуюся хорошо освещенной гостиной, посередине которой располагался просторный диван. Вытянувшись практически во весь рост, Дрейк положил голову на мягкий подлокотник и закрыл глаза. Но сон не шел, ему, как и Найту, уже осточертел лежачий образ жизни, но долго находиться на ногах он не мог. Сегодня ему еще лучше, нежели вчера, когда пришлось рискнуть и перенестись в логово охотников, а потом еще и к Эмбер. Дрейк оправдывал этот риск, но не собирался подвергать свою жизнь серьезной опасности, как прежде, и если теперь ему придется пролежать пару лишних дней, то он готов пойти на такие жертвы.        Заснуть никак не удавалось, и Дрейк уже второй час продолжал изучать деревянный потолок. В голове роились множество противоречивых мыслей, и все они требовали осмысления. Он потерял несколько дней, что, безусловно, скажется на его планах, но он пока не потерян для общества, и даже лежа на кровати мог что-то сделать. Его телефон постоянно принимал входящие сообщения от людей, желающих его видеть или хотя бы услышать. Кому-то он отвечал, кому-то перезванивал, стараясь не обходить стороной никого, ведь он не знал заранее, что скажет ему тот или иной человек.        Сейчас первой на очереди стояла новость об убийстве нескольких охотников. Дрейк ждал, когда другие узнают о случившемся, чтобы понять, что произойдет дальше. Пока что в той квартире все оставалось без изменений, ему лишь пришлось убрать следы присутствия всех, кроме охотников. Конечно, это не значит, что теперь можно вздохнуть спокойно — такие люди всегда поддерживают связь друг с другом, а именно эти оказались достаточно известными в узких кругах. Об их смерти все узнают в ближайшие дни, тогда снова поднимется шум и придется ждать, когда он уляжется.        Закрывая глаза, Дрейк часто видел пред собой ужасную картину, которую еще нескоро забудет: прямо перед ним на цепях висела Эмбер, ее голова была безвольно опущена, скрывая лицо, на спине не осталось ни единого участка, не пропитанного кровью, а от ее оглушительного крика барабанные перепонки набатом стучали в ушах. Как он тогда выдержал этот крик, он сам не понимал, ведь даже полученная пуля ему показалась не такой страшной.        А ведь подобное с людьми происходило достаточно часто, и даже не считалось чем-то «из ряда вон». Охотники шли на любые меры, лишь бы добиться своей цели.        По сравнению с охотниками, даже вампиры иногда начинали казаться порядочными людьми — те, если и убивали или мучили, то либо ради выживания, либо ради вражды. Охотники же, считаются лишь с теми, кто является одним из них. Любой, будь то вампир, оборотень или одаренный, не важно, подлежит уничтожению. Все остальные лишь средство, которым можно манипулировать для достижения собственной цели. И нужно признать, у них это хорошо получалось во все времена.        В двадцать первом веке охотникам жилось уже не так хорошо, как прежде: люди не бросались с вилами на все, чего не могут понять или объяснить, и что их пугает. Пока это гуманное отношение распространялось только на тех, кто наделен магией. Конечно, одаренных все равно побаиваются и не любят, но люди уже не бросаются на них открыто и не устраивают массовый геноцид. Этот шаг вперед для человечества усложнил жизнь охотникам, и они уже не могут убивать безнаказанно, но это не значит, что одаренные полностью в безопасности. Ежегодно пропадают тысячи таких, и далеко не все потом находятся. Охотники избавляются от любых следов своей причастности, и их жертв находят не часто. А те, которые все-таки нашлись, чаще оказывались жертвами чернокнижников.        Такие дела закрывались сразу, и никто не собирался ими заниматься. На убитых просто махали рукой, едва узнав, что пропавший или найденный обладал магическим даром — в полиции тоже работают люди, которые не видят смысла искать неугодного члена общества.        Дрейк был абсолютно уверен, что если бы простых людей намеренно не настраивали против одаренных, то все было бы иначе, к ним не относились бы враждебно. Но тогда охотникам усложнилась бы жизнь, ведь это они всегда и настраивали других, что все, кто на них не похож — несет угрозу. Сейчас чтобы донести до людей какую-либо информацию, не обязательно даже оглашать свою личность — достаточно средств массовой информации, чтобы внушить людям правильные мысли.        Все чаще Дрейк убеждался в том, что охотники пустили свои корни намного глубже, чем могло показаться на первый взгляд. Те, кого они убили несколько дней назад всего лишь рядовые, одни из многих. Но есть и те, кто стоит над ними. И вот они-то куда опаснее — до них не добраться просто так, они имеют хорошую защиту, в том числе и магическую, и большие связи. Отсечение одной такой «головы» тоже не принесет результата, на ее месте вырастет еще одна и охота начнется заново.        Дрейк тяжело вздохнул и закрыл глаза, в который раз пытаясь уснуть. Безуспешно.        Смерть охотников не останется без внимания: будут приняты меры, будут искать виновных, и ведь найдут их. Опять пострадают невинные люди. Пока что Найт в безопасности, Лаем тоже, а вот с Эмбер сложнее. Она не может оставаться в лесу на долго, а в городе слишком рискует. Еще тот чернокнижник, что никак не желает оставлять ее в покое…        Пока Дрейку удавалось оберегать Эмбер, и она даже перестала вспоминать о своих кошмарах. Она не замечает нависшей над ней угрозы, а вот Дрейк понимал, что скоро попросту не сможет успеть везде и сразу. Если бы она поскорей раскрыла свою магию, то смогла бы защищать себя сама, но до тех пор приходилось ждать и уповать на случай и удачу, что новые проблемы не свалятся с неба, откуда их не ждали.        В теории Эмбер могла бы сама добиться успехов в освоении магии, и достаточно быстро, но в свете последних событий вряд ли от нее стоит многого ожидать. Появление Лаема может сильно затормозить процесс, потому что Эмбер будет постоянно отвлекаться на него. Значит, придется почаще держать их порознь. Лаем поймет и войдет в положение, а вот Эмбер… чем дольше она с ним, тем сильнее ее привязанность к оборотню. Не нужно было, конечно, оставлять их так на долго вместе, но иначе пришлось бы постоянно следить за ней, в то время как здесь она в безопасности и всем довольна, а заскучать Лаем ей не позволит.        Дрейк немного завидовал им, обретшим счастье и вторую половинку. Ему это было не доступно, и он даже не представлял себе, что испытывают Эмбер и Лаем или Стефан и Найт. Иногда казалось, что ему доступны многие чувства и эмоции: переживания, радости, скорби, симпатии, злости и многие другие. Но не любви. Наверно Дрейк мог бы сказать, что испытывает чувство к кому-то, если бы однажды действительно полюбил. Но пока этого точно не произошло.        За последние семь месяцев у него не было ни с кем отношений, да ему и не хотелось их — зачем, если его совершенно ни к кому не тянуло? Первые три месяца из семи он развил достаточно активную деятельность, где не находилось времени даже подумать об отношениях, а потом их попросту не хотелось. Зато Дрейк обзавелся множеством новых знакомых и полезных связей. Благодаря большой силе ему было доступно многое, пусть и не все. Кто-то послабей принимал и подчинялся ему, а кому-то приходилось доказывать, чего он стоит на деле.        Потом жить стало легче, хотя Дрейку и так практически не на что было жаловаться: его магия всегда была при нем; Иан и Ури, как верные соратники и советчики, всегда находились рядом и помогали по мере их возможностей; он всегда умел находить общий язык с людьми, правда, если их не убеждали слова, то в ход могла пойти более грубая сила — кому как больше нравилось. Дрейк до сих пор затруднялся ответь сам себе — умение выходить из сложных ситуаций и помогать выйти из них другим — это врожденный талант или все-таки магический дар? Иногда казалось, что одно другого не исключало, но больше он склонялся к тому, что магия тут ни при чем. Ему просто везло находить нужных людей, ведь кто ищет, тот всегда найдет.        Если бы это всегда выходило так просто. Дрейк уже давно находился в поисках, и все, что он находил, вряд ли могло бы ему чем-то помочь. Одной из таких находок однажды стали Стефан и Найт, еще не разочаровавшие его в том, что он обратил на них свое внимание. Четыре месяца назад.        Дрейк тогда и сам не знал, что искал, или кого. Сбор информации, которой на тот момент у него накопилось немало, не приносил никакой пользы, и разбираться в этом ворохе тоже не было никакого желания. Очень сильно упрощал задачу открытый доступ к подсознанию, где вся полученная информация легко и быстро обрабатывалась, и к ней всегда можно было обратиться в нужный момент. Напрягаться и вспоминать что-то конкретное не приходилось, Иан и Ури всегда помогали, давая ответы на вопросы, которые Дрейк вроде как и не знал.        Помимо прочего иногда удавалось находить интересных людей, таких, как вампиры, оборотни или одаренные. Недавно открытая способность была еще плохо освоена, и пока работала самопроизвольно, чаще находя искомый объект по его активности. Так иногда находились одаренные, когда они пользовались своим даром, или оборотни, когда они обращаются. С вампирами дело обстояло сложнее, но к ним Дрейк потом нашел иной подход.        А в ту ночь он получил какой-то непонятный сигнал, по которому попал в лес где-то загородом. Территория его поиска пока ограничивалась ближайшими городами и не выходила за пределы области, больший охват территорий требовал больших затрат сил, которые и так приходилось тратить очень много. Сейчас же он имел возможность наблюдать за схваткой вампира с огромной серой пумой, оказавшейся оборотнем.        Как потом выяснилось, это была не первая их стычка, но очередная, в которой никто не вышел победителем. Дрейк не собирался вмешиваться, оставаясь наблюдать издалека. О вражде вампиров и оборотней он знал прекрасно — для них это обычное дело, и кто кого убьет, в тот момент совершенно его не волновало. Сначала Дрейк не проявил интереса к паре, и даже хотел уйти, но что-то привлекло его внимание, заставив продолжать наблюдать. Что-то между этими двумя было не так, как у других.        К счастью, схватка закончилась за несколько минут: оба противника упали без сил друг напротив друга, никто из них не вышел победителем или проигравшим. Вот тогда-то Дрейк и решился подойти к ним, ведомый любопытством. Оба участника драки оказались серьезно ранены, но не смертельно, их раны заживут достаточно быстро. А вот дальнейшая судьба одного из них зависит от того, кто первый из них наберется сил и убьет другого.        Оказавшись между двумя врагами, Дрейк уловил сильную связь, ощущаемую больше на уровне инстинктов, нежели с помощью магии. Именно это и привлекло его с самого начала.        — Что с ними не так, не могу понять? — спросил Дрейк, обращаясь к двум своим спутникам. — Они как-то связаны?        — Ты чувствуешь очень древнюю связь, — ответил Ури, глядя на лежавших у его ног. — Она обычно бывает у оборотней между Истинными парами.        — Разве они не враги? — нахмурился Дрейк.        — Враги, — подтвердил Ури.        — Так почему пытались перегрызть друг другу горло?        — Возможно, они не подозревают, что они Истинные. Иногда этого можно не понять, когда на первом месте стоит ненависть, затмевая все остальное.        Дрейк кивнул, молча опускаясь на колени, протягивая руки к раненным противникам.        — Не советую их пока лечить, — возразил Иан, уже догадываясь, что намерен делать Дрейк.        — Объясни, — бросил тот, поднимая требовательный взгляд на блондина, но руки все же убрал.        — Ты считаешь, что они скажут тебе за это «Спасибо»? — усмехнулся тот. — Если они действительно враги, а я уверен, что так и есть, то оклемавшись, снова бросятся друг на друга. А слушать тебя уж тем более не станут. Вампир и оборотень — Истинные! Да за такое они порвут тебя первым делом, а потом уже вспомнят о своей вражде.        — И что ты мне предлагаешь? На цепь их посадить? — огрызнулся Дрейк. — И держать их, пока сами все не осознают?        — А это очень даже неплохая мысль, — задумчиво протянул Ури, глядя куда-то в темное небо. — Конечно, можно придумать множество других вариантов, но этот тоже хорош.        — И как долго ему их держать? — подал голос Иан, которому такая идея совсем не понравилась. — Вы хотите посадить их на цепь, как собак. Думаете, за это они точно будут благодарны безмерно?        — Может, и не будут, — флегматично пожал плечами Ури. — Но гуманные методы на них не применишь — они не обычные люди, и случай у них нетипичный.        — Только давайте без членовредительства, — после короткой паузы согласился Иан, поворачиваясь к Дрейку.        — Ну, это уж, как получится, — ответил за того Ури, широко улыбаясь.        Дрейк согласился с обеими сторонами и полез в карман за телефоном. Мнение Ури и Иана он выслушивал почти всегда и прислушивался к их голосам, но поступал всегда по-своему. В Иане порой казалось слишком много гуманности, морали и добра, непонятно кем в него заложенного. А вот Ури, как его полная противоположность, не собирался ни с кем церемониться или даже жалеть. Порой его жестокость казалась чрезмерной и часто неуместной. Дрейк прекрасно понимал, что нельзя полностью потакать кому-то одному, и из двух зол он всегда выбирал оба, беря от каждого что-то необходимое, делающее его сильней. Он не мог всегда действовать по одной и той же схеме, понимая, что каждый случай требует особого подхода.        Надежды на благоприятный исход не давали ни Иан, ни Ури, однако Дрейк нашел место, куда и перенес пока бессознательных врагов. Просторное помещение не имело в себе никакой мебели в принципе, как и других удобств. На двух противоположных стенах имелись окна: одно небольшое, выходившее на улицу, его Дрейк плотно зашторил, чтобы ни один луч света не проник внутрь; и большое затемненное, с внутренней стороны выглядевшее, как темное зеркало, чтобы иметь возможность наблюдать за происходящим из соседней комнаты. На двух других стенах напротив друг друга Дрейк приковал вампира и оборотня, создав для них специальные цепи, которые выдержат их силу.        Теперь оставалось только ждать и наблюдать. Дрейк готовился ко многому, и надеялся, что никаких эксцессов не произойдет. В любом случае, должно пройти время, чтобы его затея дала результат. Эта ночь уже подходила к концу, и стоило готовиться к следующей, когда вампир и оборотень будут готовы говорить с ним и друг с другом.        Первым с закатом очнулся вампир. В тускло освещенной комнате красные глаза непонимающе блуждали по голым бетонным стенам кирпичного цвета, пока не остановились на лежавшем напротив бессознательном оборотне. Дрейк с любопытством наблюдал, как вампир сначала инстинктивно отпрянул, и только тогда заметил на своих запястьях кандалы, от которых тянулись тяжелые цепи, крепившиеся к стене. Впрочем, ему они не казались тяжелыми, как и прочными, пока он не попытался их порвать. Его ждало разочарование: цепи оказались нерушимы, и только Дрейк теперь сможет их снять.        Пока вампир возился со своими оковами, от созданного шума проснулся оборотень, тут же вскочив на лапы, готовый к атаке. Низкое рычание привлекло внимание вампира, тот бросил горящий ненавистью взгляд на кота, зло оскалившись, и продолжил попытки высвободиться. Тут-то и пришла очередь оборотня заметить, что он тоже находится на цепи. Рвать ее зубами вряд ли получилось бы, и оборотень, видимо решив обмануть злоумышленника, обратился в человека. Поскольку руки человека куда тоньше кошачьих лап, он надеялся на успех… И такой исход Дрейк продумал заранее — едва руки оборотня приняли нужную форму, кандалы тут же подстроились под размер запястий, не пережимая, но и не болтались свободно.        — Какого черта?! — зарычал оборотень, вскакивая на ноги. Мужчина чуть старше Дрейка оставался обнаженным, но нагота его совершенно не смущала. Он непонимающе смотрел на стянувшиеся на запястьях железки, а потом уже попытался порвать звенья толстой цепи.        — Что такое, блохастик, силенок не хватает? — ехидно оскалился вампир.        — Замолкни, кровосос! — огрызнулся оборотень. — Это из-за тебя мы здесь?        Вампир удивленно развел руками, демонстрируя точно такие же цепи.        — Я то же самое хотел спросить — не твои ли дружки, охотники, нас сюда упекли?        — Скорей они окажутся твоими дружками, чем моими, — парировал оборотень. — Иначе ты бы тут не скалился.       — Да и ты бы больше не смог похвастаться своей шкуркой, — заметил вампир, поднимаясь на ноги. Сжав одну цепь в обеих руках, он, что есть силы, рывком дернул ее на себя, но та не поддалась. Та же неудача постигла и оборотня.        Окончательно разочаровавшись, вампир бросил цепь на пол, начиная нервно мерить шагами комнату, насколько это позволяло отведенное ему пространство. Казалось, что цепь достаточно длинная, чтобы пройти две трети комнаты до противоположной стены, но только в чем смысл?        — Угомонись ты! — огрызнулся оборотень, раздражавшийся все сильней от мельтешения вампира. — Может, поведаешь, что мы тут делаем?        — Разве не очевидно? — всплеснул руками тот, смотря на оборотня расширенными глазами, как на слабоумного. — Нас хотят использовать, и будут держать тут, пока мы не согласимся сотрудничать.        — Если они хотят, чтобы я сотрудничал с кровососом, то пусть лучше заживо с меня шкуру снимут.        — Я тоже не испытываю радости, что мне придется находиться с тобой рядом. Еще чего не хватало — блох подцепить.        — Прикуси язык! — зашипел оборотень. Голубые глаза блеснули угрожающим огоньком, а верхняя губа приподнялась, обнажая удлинившиеся клыки.        — Смотри сам его не прикуси, — осклабился вампир. — Как у тебя еще пасть закрывается с такими бивнями, я не пойму.        — Видимо, до рассвета ты дожить не хочешь, — низким угрожающим голосом прорычал оборотень.        — Котенок, если бы ты мог, то давно бы уже убил меня, — усмехнулся вампир, однако напрягся, непроизвольно вставая в боевую стойку. Красные глаза внимательно следили за оборотнем, в любую секунду готовясь к атаке. — Ты жив только потому, что мне нравилось с тобой развлекаться.        Глухое рычание послужило сигналом, и оборотень бросился на вампира. В этот раз каждый из них намеревался закончить начатое. Они встретились в центре комнаты, готовые вцепиться друг другу в горло, толстые цепи натянулись до предела, и оба с запозданием поняли, что длины их не хватает, чтобы схватить своего врага. От сильного удара лбами оба отлетели друг от друга к своим стенам, тряся головами. Удар оказался такой силы, что вполне мог бы пробить кому-нибудь череп… будь они обычными людьми. Но те лишь зло трясли головами, не получив серьезных травм, кроме набитых шишек.        — Можешь ты в это поверить, мешок с блохами? — болезненно простонал вампир, прикрывая пострадавшее место. — Кажется, я обречен делить с тобой эту клетку, и не иметь возможности тебя прибить, как давно мечтал.        Оборотень лишь фыркнул, где-то соглашаясь с вампиром — они оба сейчас хотели одного и того же. И именно этот момент выбрал Дрейк, чтобы познакомить их с собой. Его пленники тут же вскочили на ноги, встречая своего тюремщика враждебными взглядами.        — Ты кто такой? — угрожающе оскалился вампир. — И какого черта ты нас тут запер?        — Потому что мне так захотелось, — ледяным тоном ответил Дрейк. Вампир сощурился, встретившись взглядом с синими глазами, но вскоре отвел их, чуть присмирев. Оборотень оказался посильней и выдержал тяжелый взгляд дольше, но так же сдался, признав свое поражение. — Меня зовут Дрейк, — представился он, медленно следуя по центру комнаты, уже не смотря так пристально на двух мужчин. А вот они прожигали его взглядами, ожидая его дальнейших действий. — Вы здесь только по моему желанию, но выйти сможете лишь по собственному.        — Я горю желанием выйти отсюда! — оскалился вампир. — Чтобы потом порвать твою глотку!        — Этого недостаточно, — покачал головой Дрейк, остановившись между мужчинами. Они сохраняли напряженное молчание, поэтому пришлось продолжить самому. — Я назвал вам свое имя. Может, теперь представитесь и вы?        — Еще чего захотел? А историю болезни тебе не нужно? — вампир внимательно следил за Дрейком, и тот ему казался в меру собранным, но не напряженным.        — Я думал, вампиры не болеют, — в его лице промелькнуло что-то похожее на издевательскую усмешку, и тут же пропало, когда он повернулся к оборотню. — Что на счет тебя? У тебя есть имя или мне тоже звать тебя «блохастый»?        — Меня зовут Найт! И не смей называть меня иначе! — зарычал тот, срываясь с места. Памятуя о своем прошлом горьком опыте, он рассчитывал, что до Дрейка сумеет дотянуться. Однако тяжелая цепь натянулась немногим раньше, чем он ожидал. Заострившиеся клыки клацнули в каких-то нескольких сантиметрах от лица Дрейка, который даже не дрогнул, лишь приподнял взгляд, чтобы посмотреть в горевшие звериной ненавистью голубые глаза.        Прошло лишь мгновение до следующей атаки. Вампир решил, что шанс выпал именно ему, но и его постигла неудача. Только теперь они поняли, что с цепями дело явно не чисто.        — Так, давно вы враждуете? — невозмутимо продолжил Дрейк, делая пару шагов вперед, чтобы не находиться меж двух огней так близко. Вреда они ему не причинят, но эмоциональный накал его немного выбивал из ровной колеи.        — Какое твое дело? — фыркнул вампир, скрещивая руки на груди. — Говори сразу, чего вам от нас нужно?        — Нам? — неподдельно удивился Дрейк, осматриваясь по сторонам, на всякий случай убеждаясь, что здесь нет даже Иана и Ури. — Вроде, я тут один.        — Разве ты не якшаешься с охотниками, колдун?        — Сам догадался? — в этот раз Дрейк удивился по-настоящему. Ури тут же подсказал ему, что некоторые вампиры могут чувствовать людей со способностями, но это дано лишь тем, кто прожил больше двухсот лет или около того. Дрейк кивнул, получив для себя полезную информацию. — Ну, скрывать это я и не собирался, вы бы и сами скоро догадались. Но я не имею дел с охотниками. Я ответил на твой вопрос. Теперь ты ответь на мой.        — Обойдешься, — прошипел вампир, не желая больше продолжать разговор.        — Как угодно, — кивнул Дрейк. — В любом случае просидите вы тут, пока не поумнеете, — он поднял руки в направлении противоположных стен, где брали свое начало прочные цепи. На полу у стены оборотня сразу же появилась тарелка с куском полупрожаренного мяса, а у стены вампира возник стеклянный графин, наполненный густой красной жидкостью. — За свою жизнь можете не опасаться, травить я вас не собираюсь. Голодать тоже не советую — сидеть вам тут долго, если продолжите оставаться такими же несговорчивыми.        Дрейк поспешил уйти, не видя смысла задерживаться дольше необходимого. Конечно, они будут настроены к нему враждебно, но надеялся, что это хоть сколь-нибудь объединит давних врагов и даст точку соприкосновения.        К оставленной еде никто не притрагивался часа два. Вампир сдался первым, возможно, не справившись с чувством голода, которое желал скрыть под маской безразличия.        — Ну что ж, если оно действительно отравлено, то умру молодым! — заявил он, делая первый небольшой глоток. Оборотень внимательно следил за вампиром. Заметив его взгляд на себе, он растянул губы в приторной улыбке, протягивая графин. — Желаешь угоститься?        Оборотень, представившийся Найтом, брезгливо скривился, отворачиваясь от вампира. Сам же он съел предложенное лишь когда его сокамерник уснул на день. Первую ночь Дрейк с любопытством наблюдал за этой парочкой, больше изучая их поведение, нежели ожидая от них конкретно ему необходимых действий. Вампир, как позже выяснилось, носил имя Стефан, оказался на редкость болтлив, хотя это могло быть напускным, ведь он находился слишком близко со своим врагом, до которого никак не добраться. Да еще и их тюремщик хочет от них непонятно чего. Оборотень же большую часть времени молчал, только иногда огрызаясь на колкие замечания, но большую часть времени сидел у стены, задумчиво глядя в пол, или мерил шагами комнату, насколько это позволяла его цепь.        Накал агрессии первой ночи спал, а во вторую пленники уже почти смирились со своей участью, не бросаясь друг на друга. Дрейк, к сожалению, не мог наблюдать за ними все время от заката до рассвета, но в первые дни он и не ждал от них решительных действий. К ним он больше не заходил, оставляя им еду на расстоянии, а большего им пока и не требовалось. Хотя вампир пытался какое-то время воззвать к нему, добиваясь внимания. Дрейк так и не пришел к ним, ведь, чтобы они не хотели ему предложить, это не то, чего он добивался.        Первые три ночи все оставалось без изменений, но вот четвертую ночь Дрейк запомнил навсегда.        — Таких, как ты, блохастый, вообще не должно существовать в природе, — разглагольствовал вампир, расхаживая по своей половине комнаты который час подряд. — Ты же ошибка природы. Как такое вообще могло произойти?        — Умолкни, — устало повторил оборотень уже не в первый раз. Он сам медленно ходил взад-вперед, отвечая, почти не обращая внимания на треп сокамерника.        — Нет-нет-нет, я хочу разобраться! — воодушевленно продолжал вампир. — Мне всегда было интересно, как появились оборотни. Я предполагаю, что когда-то человек поимел волка, или все же, волк человека? Тьфу ты! Аж представлять противно!        — Замолкни, иначе сейчас я тебя поимею! — огрызнулся оборотень, вперив в вампира злобный взгляд. Сколько бы он не терпел, но болтовня вампира его доставала все сильней.        Вампир осмотрел обнаженного оборотня придирчивым взглядом и оскалился в кривой усмешке.        — Ты? Меня? — засмеялся он, подходя на середину комнаты, насколько позволяли цепи. — Котенок, ты решил, что сможешь справиться со мной? Малыш, ты еще не дорос для таких дел.        — Хочешь проверить? — Найт подошел вплотную к Стефану. Чтобы коснуться руками друг друга им не хватало каких-то трех десятков сантиметров. Оборотень был на полголовы выше, но низкий рост ничуть не смущал наглого вампира. — Убивать я тебя не буду, заодно и посмотрим, что из этого получится.        — У тебя и раньше-то силенок не хватало, чтобы меня одолеть, и сейчас не хватит.        — На такого пиявку силы найдутся.        — Котенок, ты возомнил себя большим и грозным царем зверей? — приторно-сладким голосом спросил Стефан, чуть приподнимаясь на носочках. — На деле же ты всего лишь рассадник для блох, не больше. С тобой давно надо было покончить…        — Замолчишь ты уже? — разозлился Найт, наклоняясь вперед, чтобы накрыть губы вампира своими. Опешив на мгновение, тот даже начал отвечать, но через несколько секунд разорвал поцелуй, отскакивая в сторону. В красных глазах читался страх, недоумение и замешательство.        — Ты это тоже почувствовал? — Спросил Найт, у которого взгляд не сильно отличался от того, что был у Стефана. Он провел подушечками пальцев по губам, возобновляя ощущения прикосновения к ним.        — Спятил?! — вампир отступил к своей стене, мотая головой. — Такого просто не может быть! Я ничего не почувствовал… Я не мог…        — Подойди-ка ко мне, — попросил Найт спокойным голосом, словно уже не говорил со своим злейшим врагом.        Вампир долго сопротивлялся, не сводя взгляда с голубых глаз. Но какая-то неведомая сила словно магнитом тянула его к оборотню, и он замер, остановившись прямо перед ним. Стефан сам не заметил, как приблизился к Найту, но не отступал. Он уже несколько столетий не нуждался в дыхании, и сердце его не билось, но сейчас в нем все замерло в ожидании чего-то.        Вряд ли Найт был более опытным в данном вопросе, но решимости имел гораздо больше. И когда он вновь коснулся губ вампира в робком поцелуе, нахлынувшие на них эмоции не позволили им оторваться друг от друга. Закрыв глаза, Стефан поддался переполняющей его страсти, какую он не испытывал и при жизни. На своей спине он почувствовал широкую ладонь Найта, обнимающего и прижимающего его к себе. На затылок легла вторая ладонь, зарываясь в короткие соломенные волосы. Руки Стефана в ответ потянулись к Найту, ложась ему на спину, чтобы прижаться к крепкой горячей груди как можно плотнее.        Вампир не нуждался в дыхании и мог бы продлить поцелуй бесконечно, а вот оборотню пришлось оторваться от его губ, чтобы перевести дыхание.        — Этого просто не может быть… — простонал вампир, прижимаясь к груди оборотня, где слышал биение его сердца, и все еще боролся с противоречивыми желаниями: он все еще хотел убить этого оборотня, и именно сейчас у него была идеальная возможность, когда он так близко; но в тоже время хотелось прижиматься к этой теплой груди как можно дольше.        — Ты почувствовал то же, что и я? — голос Найта звучал хрипло, отдаваясь в груди.        — Я вообще не должен ничего чувствовать. Я вампир, и не забывай, что мы враги.       — Полагаю, что уже нет. Так пожелала Богиня и мы не вправе оспаривать ее решения.        — Возможно, не только твоя Богиня тому виной, — Стефан отступил на шаг назад, смотря на ничего не понимающего Найта. Согнув руки в локтях, он продемонстрировал свои цепи. — Ничего не заметил?        Найт только теперь обратил внимание: их цепи провисали куда сильней, чем прежде. Их не хватило бы, чтобы дотянуться до противоположной стены или двери, но разница была очевидна. И чтобы окончательно убедиться в своей догадке, Найт сделал шаг к Стефану, поднося руку к его лицу. Тот замер, позволяя коснуться своего подбородка, но все так же с опаской продолжал смотреть на него.        Прислонившись плечом к дверному косяку, Дрейк с интересом наблюдал за разворачивающейся перед ним сценой, и не мог сдержать довольной улыбки. Все-таки он принял правильное решение, заперев этих двоих здесь. Какое-то время на него никто не обращал внимание. Найт заметил его первым, видимо, уловив посторонний запах, и повернул голову к двери. Только тогда его увидел и Стефан.        — Извините, что отвлек, — заговорил Дрейк, оставаясь на месте.        — Чего тебе теперь нужно? — зарычал Найт, загораживая собой Стефана. — Ты так развлекаешься, подглядывая за другими?        — Ну, — протянул Дрейк, глядя куда-то в потолок, — должен признать, наблюдать за вами оказалось весьма увлекательно…        — Чего ты добиваешься? Мы под твою дудку плясать не будем!        — Мне это и не нужно. Вообще-то я уже добился того, чего хотел, — он взмахнул рукой и в тот же миг тяжелые цепи со звоном попадали на пол к ногам бывших пленников. Те не шевелились, не веря в то, что это не обман.        — Не понял, почему мы свободны? — заговорил Стефан, выходя из-за спины Найта.        — Подумайте сами. Я просто не хотел, чтобы кто-то из вашей сладкой парочки погиб в ту ночь, — Дрейк уже развернулся, чтобы отпереть входную дверь, когда его остановил неуверенный вопрос Найта:        — Как ты узнал? Мы же всегда были врагами.        — И не могли убить друг друга, — добавил Дрейк, не оборачиваясь. Вампир и оборотень удивленно переглянулись. — Я не знаю как, но я почувствовал вашу связь и хотел, чтобы вы сами ее осознали.        — И для этого обязательно было сажать нас на цепь? — вспылил Найт, однако агрессии уже не проявлял и не собирался нападать.        — А вы бы стали меня слушать? — Дрейк открыл дверь нараспашку, оборачиваясь к своим бывшим заключенным. — Хоть один из вас поверил бы, что вы Истинная пара? — оба мужчины опустили взгляд, принимая правоту его слов. — А я ни о чем не жалею. Но если бы кто-то из вас погиб в ту ночь…        Найт переглянулся со Стефаном. Теперь уже казалось немыслимым, что они могли убить друг друга, но тогда они считали иначе, и возможно даже не осознали бы, что потеряли свою пару.        — Наверное, мы должны поблагодарить тебя, Дрейк. Сами мы бы вряд ли это осознали, — Найт неуверенно подошел к Дрейку, протягивая ему широкую ладонь. Тот ответил на рукопожатие, принимая слова благодарности.        — Надеюсь, вы не держите на меня зла, что я так с вами поступил? — на всякий случай поинтересовался Дрейк.        — В данном случае цель оправдывала средства, — к Найту подошел Стефан, так же протягивая раскрытую ладонь. — Я не могу пока с уверенностью сказать, что рад случившемуся, но все-таки благодарен, что ты открыл нам глаза. Отныне я твой должник. ***        С того самого момента и завязались отношения Дрейка с этой необычной парой, которые никак нельзя было назвать дружескими. Он вернул их в лес и оставил в покое, но не забыл. Нельзя сказать, что между вампиром и оборотнем сразу наладились отношения, нет. Помня былую вражду, они долго искали точки соприкосновения, наверно, дрались они в ту пору даже чаще, чем за все время до знакомства с Дрейком, но теперь цель у них была иной.        Иногда Дрейк пересекался со Стефаном в городе, узнавая у того нужную ему информацию, да и просто иногда интересовался, как у пары идут дела. В тот момент для вампира наступило нелегкое время: в городе находилось достаточно много охотников, и хотя такие трудности никогда не пугали его, но теперь ему приходилось думать не только о себе. Конечно, поголовно истребить охотников Дрейк не мог, но предложил свою поддержку. Найт сначала скептически отнесся к предложению о помощи — выращенный на улице, привыкший никому не доверять, он не мог не усомниться в искренности намерений Дрейка.        Тот в свою очередь и не отрицал, что его намерения абсолютно чисты. Дрейк нуждался в близких людях, которым мог бы довериться и в случае необходимости попросить о помощи. Тогда-то и был создан заповедник, оберегающий всего двух необычных жителей, которых теперь Дрейк уже мог назвать своими друзьями.