Эхо сознания

       Предатель! Какой же она была дурой, что поверила этому человеку, который пользовался ее доверием. Аньесс давно предупреждала, что он обманывает ее, но нет, Эмбер не хотела ее слушать, и верила тому, что говорит Дрейк. А он оказался самым настоящим чернокнижником, и возможно все те убийства — его рук дело.        А Дрейк? Дрейк появлялся именно тогда, когда погибла его подруга. Он так все преподнес, вовремя оказался рядом, поддерживал в трудную минуту… и всеми силами пытался сделать так, чтобы ее не тревожила смерть подруги. А она, наивная, сразу была готова ему поверить! И он же сам говорил ей о ее наивности и доверчивости. Дура! Просто наивная дура! Поверила, что он хочет помочь ей раскрыть свою магию, чтобы сама себя защищала. И помогал он ей исключительно по доброте душевной. Конечно! Ему просто не удавалось забрать ее магию, вот и пришлось выкручиваться, чтобы она сама ее раскрыла. А чтобы больше ему доверяла, помогал ей в этом, избавлял от кошмаров. Все было разыграно, как по нотам.        Вот только появление Лаема никак не вписывалось в его планы. Но избавиться он от него не мог, поэтому пришлось подыгрывать, чтобы и оборотень доверился ему — помогал во всем, спасал от охотников. Бред, конечно, но, может, все эти нападения были подстроены им же? Неизвестно еще, что сейчас с Лаемом — по своей ли воле он отправился в Норвегию, или Дрейку удалось обмануть его. Не факт, что он оттуда вернется.        Теперь, когда обман Дрейка раскрылся, ему не имело смысла притворяться хорошим и дальше. Вряд ли он будет возвращать Лаема, ведь тот будет только мешать добраться до Эмбер…        — Ты что ей внушаешь, курица безмозглая?! — звеневший от напряжения голос Илейн ударил по напряженным нервам, прерывая поток бешено скачущих мыслей. Эмбер вздрогнула, поднимая голову к рыжеволосой девушке, быстро наступающей на блондинку, силуэты которых превращались в одно размытое пятно из-за непрекращающегося потока слез. С появлением Илейн ее словно «отпустило», а чувство, что ее предали, уже не ощущалось так остро. — Ты бестолковое создание, которое по ошибке кто-то назвал Суперэго! — продолжала шипеть Илейн, сжимая ладони в кулаки. — Ты уже успела повесить на человека клеймо предателя и обманщика, даже не разобравшись, и теперь Эмбер из-за тебя будет считать так же!        — А разве он ее не обманывал? — с вызовом спросила Аньесс, отскакивая от надвигающейся на нее Илейн в сторону. Запрыгнув на кровать, она быстро оказалась в другой части комнаты, не собираясь ввязываться в драку, но и от своей точки зрения не отступала. — Дрейк врал ей все время, а сам убивал людей и ее хотел убить!        — Он столько раз спасал ей жизнь. Зачем ему ее убивать?        — Он убил бы ее не сразу! — предположила Аньесс. — Ты же сама ему не доверяла, не хотела пускать его в подсознание.        — Потому что нечего ему там делать! Пускай свое исследует — оно у него очень похоже.        — И из-за того, что они так похожи, ты решила, что ему можно доверять? — усмехнулась Аньесс, в последний момент уворачиваясь от выкинутой в ее сторону руки, которой почти удалось схватить ее за волосы. — Дрейк чернокнижник, он убивал людей, чтобы забрать их магию, чтобы самому стать сильней!        — Он говорил, что не убивал их, — напомнила Илейн слова Дрейка.        — А ты ему сразу и поверила! И это ты — грозный Ид — воплощение животного начала, которая готова поверить всем и каждому, кто поможет Эмбер, как преданная дворняжка.        — Ах ты, сука! — Илейн сорвалась с места, набрасываясь на Аньесс, повалив ее на пол.        Эмбер зажмурилась, точно сама испытывала физическую боль. Она действительно чувствовала себя между молотом и наковальней, а сил смотреть на девушек уже не оставалось. Она даже не могла остановить их, заставить замолчать или исчезнуть. Эмоциональное напряжение все никак не проходило, а конфликт между ее Ид и Суперэго только все усугублял.        Только ближе к утру, измотанной от напряжения Эмбер удалось успокоиться, не вскрикивая каждый раз от голосов, набатом отдающихся в голове. На Эмбер начала наваливаться сильная усталость, какой она прежде не испытывала. Судя по всему, это и была именно та усталость, о которой говорил Дрейк, когда тратишь много сил… Он говорил, что лучше всего восстановление проходит во сне, но спать пока совершенно не хотелось.        С наступлением рассвета Эмбер смогла рассмотреть свою комнату. Не сказать, чтобы здесь теперь царил хаос, но всплеск ее магии частично нарушил порядок, и теперь повсюду валялись мелкие предметы, ее рисунки, карандаши и одежда. В разбитое окно вместе с восходящим солнцем проникал душный воздух с шумом города. Эмбер медленно подошла к окну, осматривая последствия своего срыва: на земле в нескольких метрах от дома до сих пор лежали разлетевшиеся осколки, блестя в невысокой траве в лучах утреннего солнца. Дрейка здесь уже не было. Вряд ли он сильно пострадал после такого падения, но вдруг она навредила ему, и он теперь серьезно ранен? В груди болезненно кольнуло от одной лишь мысли, что она могла как-то навредить или убить его. Глупо было бы переживать за человека, который обманывал ее все это время, но она переживала.        Прошедшей ночью произошло то, к чему так давно стремился Дрейк с самого начала — ее магия, наконец, раскрылась. Только он теперь ее не получит. После того, что Эмбер видела во время затмения, у нее не возникало ни малейшего желания использовать свой дар, ни говорить кому-либо о нем. Именно из-за своей болтливости она и оказалась среди чернокнижников, и едва не стала одной из их жертв.        Успокоившись сама и приведя мысли в относительный порядок, голоса Аньесс и Илейн уже не так сильно давили на нее, но по-прежнему противоречили. Из-за этого Эмбер совершенно не понимала, как ей теперь поступить — Дрейк ее обманул, но может, он действительно не виноват, и не врал, когда говорил, что не убивал никого? Эмбер не хотела принимать ни одну из этих сторон, как бы ее не пытались перетянуть на свою сторону. Сейчас ей нельзя принимать никаких решений, рассуждая сгоряча. Она должна успокоиться и все обдумать. Пусть на это и уйдет не один день. ***        За всю следующую неделю Эмбер, как бы не старалась, успокоиться ей не удалось. Она успела пережить несколько истерик и поругаться с Аньесс и Илейн, пытаясь успокоить их, но сама незаметно стала участником конфликта.        Хуже всего было на третий день после полнолуния, когда Эмбер решилась зайти в соцсеть. Страничка Влада ожидаемо была неактивна, а сам он с того памятного дня не появлялся в сети. А ведь Аньесс и Илейн предупреждали ее, чтобы она не ходила, не соглашалась на встречу, да и вообще, чтобы прекратила всякое общение с этим человеком. А он даже и человеком-то не был… Он привел ее в парк по приказу Дрейка, только вот сам Дрейк точно не ожидал, что увидит ее там. А если бы на ее месте оказался кто-то другой, то невинный человек бы погиб, и Эмбер так ни о чем и не узнала.        Сводки новостей пестрели фото и видеосъемкой с минувшего затмения, но, увидев очередную статью, Эмбер едва не выронила телефон из рук. Пост посвящался событиям той же ночи, и в нем рассказывали об убитых людях, найденным в одном из городских парков. На фотографиях Эмбер отчетливо увидела несколько мертвых людей, все, как один, напоминающих высушенных мумий. На небольшой поляне обнаружили сразу девять убитых одаренных, чего прежде ни разу не происходило. Люди были возмущены, что убийца все еще на свободе, ведь это тот, кто убивал последние два месяца, и все еще остается безнаказанным, а ведь неизвестно, что ему взбредет в голову в следующий раз и жертвами могут стать обычные люди.        Трясущимися руками Эмбер перелистывала фотографии, пока не остановилась на одной, где среди сложенных тел узнала того, кто первый покушался на ее жизнь в ту ночь, и от кого ее спас Дрейк. Это он их всех убил, ведь больше некому. Он вернулся туда и убил всех чернокнижников, только ради чего? Ведь они такие же, как и он. Его мотивы остались не ясны Эмбер, но теперь она отчетливо понимала, что он не только жив и здоров, но стал намного сильней, чем был прежде. Это же не значит, что опасность теперь угрожает и ей. Но он же говорил, что, забирая у человека магию, становишься зависимым, и хочется получить еще больше. Тогда он не захочет оставлять Эмбер в покое и захочет добраться до нее.        Как обезопасить себя, Эмбер совершенно не понимала. Сейчас ей бы хотелось стать невидимкой, и чтобы о ней все забыли. Или перенестись к Лаему, который обязательно защитит ее, не даст в обиду. Но она еще не знала, как ей переноситься в нужное место или к конкретному человеку. Она даже не чувствовала Лаема, и даже не представляла, как должна работать связь у Истинных пар. В их случае связь могла быть односторонней, потому что она не оборотень — к каким животным инстинктам она должна обращаться?        С каждым днем Эмбер все трудней было находиться в четырех стенах, которые давили на нее все сильней. Такое случалось и прежде, и опять же, пока Дрейка не было рядом. Сложно было сказать — это есть результат его попытки добраться до нее, или он действительно оберегал… До конца ей не верилось ни в то ни в другое.        Эмбер все чаще проводила время вне дома, больше даже не гуляя по парку, но сидя на лавочке, где ее никто не тревожил и не замечал. Поначалу она опасалась выходить на улицу, ведь там ее могут найти… Только кто? Охотники? Дрейк? Другие чернокнижники, которые были в ту ночь вместе с ним? Все их не остановили бы стены ее дома, и будь их желание, давно бы нашли ее.        Возобновившиеся ночные кошмары окончательно выбили Эмбер из колеи. В этот раз чернокнижник не желал отпускать ее на протяжении всей ночи, и даже Аньесс и Илейн не смогли ему помешать, отказываясь действовать сообща. Вместе они были сильней, но их конфликт давал свои плоды, и обе они были ослаблены бесконечными ссорами. Утром Эмбер проснулась от собственных криков в холодном поту, и еще долго не могла подняться, пытаясь унять истерику и нервную дрожь во всем теле. Никогда прежде ей не было так страшно. Чернокнижник был намного сильней, чем прежде, и казалось, что теперь он точно ее убьет.        Продолжительная ночная пытка показала Эмбер, что так будет и дальше, что подтолкнуло ее к решительным действиям. Теперь, когда она осталась одна, она должна полагаться только на себя. У нее ведь есть возможность защититься, осталось только научиться этому.        Дрейк говорил ей, что когда погружаешься в транс, нужно очистить свое сознание, ни о чем не думать и оставаться спокойным. Как все это осуществить, когда сердце в груди постоянно бьется, словно раненая птица, а в голове не смолкают голоса, не позволяющие ни на чем сосредоточиться? Необходимое заклинание Эмбер помнила наизусть, но только все ее попытки снова попасть в свое подсознание обрывались на корню. В этот раз ей не помогали, а только мешали, и несколько дней Эмбер провела в тщетных попытках добиться результата.        — Не исключено, что Дрейк сделал так, чтобы у тебя без него ничего не получалось, — высказала очередную догадку Аньесс. — Раньше он следил за тобой, а без его помощи у тебя ничего не выходит.        — Ты считаешь, что он плел целую паутину заговоров вокруг не, что ли? — возмутилась Илейн, продолжая настаивать на невиновности Дрейка. — Если у нее что-то не получается, то в том нет его вины. Скорее уж ты приложила к этому руку, чтобы она не могла попасть в свое подсознание.        — Я? — удивленно воскликнула блондинка, широко распахивая глаза. — Да ты не меньше моего хотела бы того же.        — Все-таки, тебя нужно было придушить еще в зародыше, когда ты только начала появляться, — прошипела Илейн, ее зеленые глаза уже давно потемнели от злости, но Аньесс совершенно не пугали ее угрозы. — Я тогда уже начала подозревать, что спокойно жить ты ей не дашь. Ты и жизни-то ей не желала.        — Ей нет места в этом мире! — парировала та. — Какая может быть жизнь, если все, кто ее окружают — лжецы и обманщики, да еще и желают ей смерти? Даже Лаем не всегда был честен с ней. Прошло уже почти два с половиной месяца, но он так и не вернулся. Где же он?        — Он вернется, — уверенно ответила Илейн. — И у них обязательно все наладится.        — Конечно! В промежутках между бегством от очередных охотников они действительно будут счастливы! И как ты думаешь, долго ей удастся бегать, пока она носит его детей или когда они родятся? Дрейка рядом не будет, чтобы защитить и помочь — это больше не в его интересах. И как долго, скажи мне, ей удастся прожить?        — Если ты будешь мешать ей овладеть своим даром, то недолго. Она куда лучше Лаема может защитить себя. Но я считаю, что Дрейка нужно выслушать, как минимум. Он научит ее всему…        — Я уже представляю, что будет, если он до нее доберется. Кто из нас еще наивен, если полагает, что Дрейку можно верить? Никому в этом мире нельзя доверять! Никому!        Эмбер нервно вздрогнула, услышав истерические нотки в голосе Аньесс, а в груди все продолжало клокотать и рваться на части, причиняя почти физическую боль. Они никогда не прекратят ссориться, никогда не успокоятся, пока она не примет решения в пользу кого-то одного. Но Эмбер совершенно не хотела принимать ничью из сторон, и не могла найти компромисс для всех. Голоса в ее голове не давали ей покоя вот уже который день, держа ее в постоянном напряжении. Из-за них иной раз не удавалось ни спокойно уснуть, ни сосредоточиться.        Она уже не хотела принимать ничью сторону, она просто хотела вздохнуть спокойно, не вздрагивая от очередного выдвинутого аргумента, которых она выслушала, наверное, сотни. Она хотела, чтобы они, наконец, замолчали, и чтобы она их больше не слышала!        Как ни странно, но оба голоса действительно смолкли, а в голове Эмбер воцарилась долгожданная тишина, показавшаяся ей оглушающей. Осмотрев комнату, она убедилась, что девушек нет рядом, и облегченно вздохнула. Нельзя же жить в постоянном напряжении, когда в голове не смолкая гудят разрозненные мысли. Никто не выдержит долго подобного, лучше уж в тишине, когда больше никто не мешает. И можно наслаждаться затишьем, ведь оно не будет длиться вечно. ***        Эмбер с тяжелым вздохом открыла глаза, вновь обнаруживая себя в своей комнате. Солнце близилось к закату, а ночь неумолимо подступала, а вместе с ней и неизбежные кошмары. Закрывать глаза в это время было страшно — она боялась, что уснет и больше не сможет проснуться. Потому она снова и снова читала заклинание с листка бумаги, надеясь найти спасение в своем подсознании. И всякий раз ее постигала неудача.        Точнее, заклинание действовало, как надо, но стоило ей попасть в собственное подсознание, как что-то выталкивало ее оттуда. Причин тому она не находила, и приходилось перечитывать заклинание еще и еще раз.        Вот уже второй день Эмбер не слышала голосов ни Илейн, ни Аньесс. Нервное напряжение быстро проходило, позволив расслабиться и вздохнуть спокойно. Пусть без них ей немного одиноко, но скоро должен вернуться Лаем, и ему удастся заполнить эту разрастающуюся пустоту в сердце. Ей бы только научиться защищаться.        Эмбер устало вздохнула, глядя в окно, что ей пришлось вставить совсем недавно. От усталости глаза сами собой закрывались, и похоже, что-то было следствием большого расхода сил на погружение в транс. Потому что усталость эта казалась слишком нетипичной. Если бы Дрейк был рядом, то объяснил, что с ней происходит, помог разобраться. Только вот ее пока слишком пугала перспектива встречи с ним.        Нет, сейчас нужно попытаться хотя бы еще раз, возможно, что-то и получится, а уже завтра она подумает об остальном…        Давно выученные наизусть слова складывались в заклинание, и Эмбер с надеждой закрыла глаза, позволяя себе окунуться в темноту. Она совершенно не помнила, как произносила последние слова, и даже что произошло в ее подсознании, но когда она открыла глаза, то поняла, что ночь минула совершенно незаметно, а солнце ярко светило в окно, заливая светом каждый уголок ее комнаты.        Спрашивать кого-то, что произошло прошлой ночью, было бесполезно — Эмбер знала, что ей не ответят, они словно обиделись на нее, не желая разговаривать. И пусть молчат. Они сами в том виноваты, уже многие годы не давая ей покоя. Эмбер чувствовала себя хорошо без них, но как-то странно — испытывая пустоту внутри себя. Ей пора привыкать к этой тишине, а без них все-таки лучше… иногда они давали полезные советы, чаще противоречили и мешали.        Находиться в такой прекрасный день дома совершенно не хотелось, и быстро одевшись, Эмбер ушла гулять в ближайший парк. Ей казалось, что она заново переживает тот самый день, когда впервые встретила Лаема. Тогда точно так же светило солнце, а она спасалась от того, что ее ждало дома, куда совершенно не хотелось возвращаться. Теперь же она нигде не могла чувствовать себя в безопасности, куда бы не пошла, но в этом парке сейчас было на удивление спокойно и легко. Теплые ласковые лучи освещали весь парк, и почему-то шум огромного города практически не проникал сюда и не тревожил, позволяя наслаждаться свежим воздухом. Эмбер так хотелось поверить в сказку, что здесь она снова встретит Лаема, который обнимет и скажет, ждал ее здесь все это время. Нет, в такие чудеса она не поверит — он бы не стал оставаться здесь, даже не зная, придет ли она сюда. Но когда он вернется? Прошло уже намного больше времени, чем он обещал, и давно уже должен был вернуться.        — Прошу прощения, могу ли я чем-то помочь вашему горю?        От невеселых мыслей Эмбер отвлек приятный мужской голос, прозвучавший совсем рядом. Повернув голову, она увидела присевшего к ней на скамейку человека, чьи черты лица оказались смазаны из-за набежавших на глаза слез. Эмбер только теперь заметила, что достаточно давно по ее щекам текли никем не останавливаемые мокрые дорожки, и поспешила стереть их ладонями.        — Вряд ли вы мне чем-то поможете, — она старалась отвечать ровным голосом, не давая новому потоку слез пролиться.        — Простите, я просто не мог пройти мимо, видя, что у человека случилось горе, — участливо заговорил незнакомец. — Вас кто-то обидел?        — Нет, — голос Эмбер сорвался, и она все же не выдержала, пряча лицо в ладонях, а соленые слезы вновь потекли по раскрасневшимся щекам. Она даже не понимала, отчего теперь она плачет — то ли от обиды на Дрейка, то ли от тоски по Лаему, то ли от общего напряжения, которое накапливалось последние дни.        — Возможно, вам станет легче, если вы поделитесь проблемой, — сквозь глухие рыдания она вновь услышала голос мужчины, на мгновение успев позабыть о нем.        — Зачем вам чужие проблемы? — шмыгнув носом, спросила Эмбер, поднимая покрасневшие глаза на мужчину. Тот оказался хорошо слажен, на сколько ей удалось разглядеть; черты его лица не казались чем-то примечательным. Но Эмбер даже сквозь мутную пелену обратила внимание на необычный его глаз — на первый взгляд могло показаться, что радужка полностью отсутствует, полностью слившись с белком, оставляя лишь черный зрачок, от чего взгляд казался бездонным и пугающим. В груди что-то болезненно кольнуло, а поток слез моментально прекратился, и она поспешила отвести взгляд.        — Вы испугались? — добродушно поинтересовался незнакомец. — Не стоит бояться моих глаз. Что ж поделаешь, если природа так надо мной пошутила?        — Простите, я не хотела вас этим обидеть… — начала было оправдываться Эмбер, но незнакомец прервал ее, махнув рукой.        — Ничего страшного, я все понимаю. Обычно я ношу линзы, чтобы не пугать своих партнеров по бизнесу и коллег, но сегодня у меня выдался выходной… И надо же было такому случиться? — горестно покачал головой тот, досадуя на сложившуюся ситуацию.        — Зачем вам тогда интересоваться чужими проблемами? У вас наверняка и своих предостаточно, — завязавшийся диалог немного отвлек Эмбер, и ей даже было интересно послушать мужчину.       — Тут вы правы и неправы одновременно, — он задумчиво склонил голову на бок, а его губы тронула легкая улыбка. — Безусловно, я тоже испытываю сложности в жизни, и иногда они кажутся мне непреодолимыми. Но, иногда, слыша, что у кого-то другого произошло какое-то горе, то я понимаю, что мои проблемы не столь и значительны. Еще это позволяет мне не зацикливаться только на своих тяготах, и придает сил двигаться дальше. Есть еще одна причина, почему люди предпочитают делиться своими проблемами с незнакомыми людьми — в тот момент они переосмысливают ситуацию, и она уже не кажется им такой трагически-безвыходной. Но если вам неудобно разговаривать с незнакомым человеком, давайте познакомимся. Меня зовут Дитмар.        — Я Эмбер, — машинально ответила та, все еще осмысливая слова мужчины. Его голос звучал так уверенно, не оставляя никаких сомнений, что он точно знал, о чем говорит. Но все равно было очень тяжело раскрыться первому встречному человеку. Однажды она уже доверилась, и что из этого вышло…        — Не смей ему ничего говорить! — в один голос заявили появившиеся Аньесс и Илейн. Эмбер тут же напряглась, вновь ощутив налетевший на нее рой противоречивых мыслей. Только вот сейчас они едва ли не кричали ей, чтобы она не доверяла Дитмару.        «Умолкните, обе!» — велела Эмбер, начиная раздражаться от их присутствия. А Дитмар, кажется, расценил появившееся в ее взгляде напряжение на свой счет.        — Эмбер, я, наверное, был слишком прямолинеен, за что прошу меня простить. Я не хотел оказывать на давление, но у вас во взгляде столько тоски, что я не могу оказаться безучастным, как все эти люди, проходящие мимо.        Она повернула голову в сторону тротуара, тоскливым взглядом смотря на людей, совершенно безразличных к чьему-либо горю, не только к ее — их не волновали ни чьи проблемы, кроме своих собственных. И попроси о помощи любого из них, тот найдет тысячу причин, чтобы не возлагать на свои плечи и малую часть чужих забот. Эмбер внезапно осознала, что сидящий рядом Дитмар, возможно, единственный, кому она может открыться, пусть и чуть-чуть…        — Не вздумай! — закричала на нее Илейн, но Эмбер проигнорировала ее, не обратив внимания.        — Эмбер, прислушайся к себе, — более спокойным голосом заговорила Аньесс. — Это не то, чего ты хочешь, не то, что тебе нужно. Ты слишком торопишься с выводами…        «Это вы слишком спешите сделать из меня затворника! — мысленно огрызнулась на них Эмбер. — Я сама решу, что мне делать»        — Делай, что хочешь, но не доверяй ему! — наперебой заговорили обе девушки.        «Сейчас я хочу, чтобы вы замолчали!» — отмахнулась от них Эмбер, вновь поворачиваясь к Дитмару.        — А ты знаешь, я очень люблю гулять по этому парку, да и не только по этому, — беззаботно начал говорить тот, видя, что Эмбер на разговор пока не идет. — К сожалению, в последнее время не часто удается выбраться. Иногда неделями приходится проводить в разъездах без выходных, а так порой хочется сбежать из офиса, где меня окружают одни канцелярские крысы… Нехорошо, конечно, так говорить о своих подчиненных, но они именно такие…        Дитмар широко улыбнулся, показывая открытую добродушную улыбку, и Эмбер не могла на нее не ответить. На краткий миг она испытала подъем настроения, которое тут же было испорчено жаркими возгласами девушек:        — Не слушай ты его, — наперебой говорившему Дитмару, заявляла Илейн. — Лучше попрощайся с ним и уйди…        «Лучше я вас не буду слушать», — вздохнув, ответила Эмбер.        — Все, что он говорит, слишком сильно напоминает выдуманную сказку, — продолжила Аньесс, подогревая градус терпения Эмбер. Та, насколько могла, внимательно слушала своего нового знакомого, но голоса не смолкали, словно пульсирующий ком нервов, продолжая разрастаться, грозясь лопнуть в любой момент.        «Оставьте меня в покое. Я буду поступать так, как сама сочту нужным!» — раздраженно ответила Эмбер.        — Ты совершаешь ошибку.        «С вами я тоже много ошибок совершила, так что в этот раз справлюсь сама».        — Эмбер, пока не поздно, уходи! — взмолились обе.        «Нет! — твердо ответила она. — Я устала от ваших нескончаемых советов, которые совершенно не помогают. Из-за вас становится только хуже. Поэтому я хочу, чтобы сейчас вы замолчали!»        — Да послушай ты нас…        «Не хочу я больше вас слушать! Никогда! — вспылила Эмбер. — Я хочу, чтобы вы замолчали. Обе! Навсегда!»        Эмбер облегченно выдохнула, когда в голове воцарилась долгожданная тишина. И в этот раз казалось, что они действительно больше не подадут голоса. Она сама справится, и никто ей не будет мешать.        Как-то совершенно незаметно Эмбер влилась в диалог с Дитмаром, выслушав о его проблемах, которые ей казались совершенно чуждыми, от того не такими уж и существенными. И тогда она рассказала ему о друге, который обманул ее доверие. Ей не хотелось уточнять всех деталей, что с ней произошло, ведь далеко не все люди спокойно относятся к одаренным.        И в чем-то Дитмар действительно оказался прав — ей стало легче, и даже сама проблема не казалась столь большой. Да, обман, это всегда обидно, но она прогнала его, даже не дав объясниться. Эмбер надеялась, что еще не слишком поздно, и Дрейк захочет с ней хотя бы поговорить.        — Дитмар, спасибо тебе большое, — Эмбер улыбнулась, поднимаясь со скамьи, почувствовав в себе силы и уверенность двигаться дальше.        — Разве есть, за что? — неподдельно удивился тот, глядя на нее своими бесцветными глазами, смотреть в которые долго не получалось.        — Ты помог мне разобраться, я две недели не знала, что мне делать, но ты помог мне все осознать.        — Это все магия, — Дитмар скромно улыбнулся, вставая перед Эмбер.        — Не нужно о магии, — покачала головой та, — это из-за нее все проблемы. Из-за магии друг меня и обманывал.        — Зря ты так, конечно, поступила, — задумчиво протянул Дитмар. — Он ведь действительно тебя защищал. Из-за него я очень долго не мог тебя найти.        Эмбер вздрогнула всем телом, точно от удара, отказываясь верить в услышанное. Она подняла расширившиеся от ужаса глаза на улыбающегося мужчину, но теперь его улыбка уже не казалась столь дружелюбной. Дыхание моментально перехватило, и Эмбер молилась, чтобы хоть кто-нибудь увидел, что ей требуется помощь. Но проходящие мимо люди буквально начинали сливаться в сплошной серый поток, оказавшийся всего лишь иллюзией, как и весь парк…        — Отпусти, меня будут искать, — едва слышным шепотом пробормотала Эмбер, тщетно пытаясь сделать хотя бы шаг назад.        — Я тоже очень долго тебя искал, и теперь не намерен отпускать, — с самодовольной усмешкой ответил Дитмар. — Пусть ищут, только вряд ли они тебя найдут. Ты теперь принадлежишь только мне!        — Нет, — Эмбер вздрогнула, закрывая глаза, но в то же мгновение на ее запястье сомкнулась сухая ладонь. Но стоило ей открыть глаза, как она увидела все того же человека из парка, что преследовал ее целый год в кошмарах. Теперь он стоял перед ней в ее комнате, крепко сжимая ее руку, словно вышедший из ее снов. Но этого же не может быть…        — Дрейк, — тихий шепот слетел с ее побледневших губ за мгновение до того, как бесконечная темнота забрала ее в свои владения, погружая в один непрекращающийся кошмар, от которого уже не было спасения.