Эхо сознания

       Окружающий безмолвный лес казался бесконечным. Стройные деревья, не имеющие на себе ни одной ветки ниже трех метров, казались безжизненными. Дрейк прекрасно понимал, что это не так. Лес жил своей жизнью, и подчинялся только одному человеку. Не стоило обманываться, он здесь не для того, чтобы подышать свежим воздухом, а по Его желанию. И все-таки Дрейк надеялся найти Эмбер — он знал, что она где-то рядом. Не здесь, но ее голос он слышал только в этом лесу. Тот, у кого она находилась, знает о его существовании, и только тут можно до него добраться. Сопротивляться тому, на чьей территории находишься, бесполезно, но Дрейк пытался снова и снова, пока не просыпался от того, что находился на пороге смерти.        Если бы он только знал раньше, какую боль причинил стольким людям, у которых забирал магию, то давно бы уже остановился. Он убил всего одного невинного человека, осушив его до конца, но больше не позволял себе подобного. Тогда Иан хорошо повлиял на него, не побоявшись выступить против Ури, не позволив скатиться в пропасть. За это Дрейк благодарил свое Суперэго, ведь тогда он едва не свернул на кривую дорожку, с которой вряд ли смог бы сойти обратно. За последние дни он убил много чернокнижников, забрав себе их силу, но совесть его не мучила — они заслужили такую смерть, и больше ни один одаренный не пострадает от их руки.        Засыпая каждую ночь, Дрейк никогда не защищал себя от неизвестного. Он все еще надеялся, что сможет таким образом найти его, достать и вытащить из кошмаров. Но была еще одна причина, по которой он не хотел прятаться — как бы он не оправдывал свои поступки, что делал все во благо, он испытывал чувство вины, и оно все сильней терзало его. Он заслужил ту боль, и будет терпеть ее до тех пор, пока не найдет верный путь, которому должен следовать.        — Дрейк.        Тихий, но настойчивый голос звучал извне, он совершенно точно не принадлежал Эмбер, но находился куда ближе. Окружающий Дрейка лес начал быстро рассеиваться, возвращая его в реальный мир, где на него с тревогой смотрели янтарные глаза.        — Только не говори, что у тебя такие же кошмары, как у Эмбер, — вместо приветствия заговорил Лаем.        — Нет, — тихо ответил Дрейк, растирая лицо ладонями, чтобы разогнать остатки сна. Он совершенно не помнил, как уснул, но судя по тому, что за окном светило солнце, проспал он немало. Это плохо — столько времени потрачено впустую, а он так ничего и не добился. Сонливость быстро проходила, уступая место воспоминаниям прошлой ночи. Дрейк резко сел, смотря на Лаема, и вспомнил каждое его слово, каждую мысль, что тогда лавиной нахлынули на него, едва не погребя под собой. Теперь, когда самые беспокойные мысли улеглись, произошедшее воспринималось легче. Осталось только решить, что со всем этим делать.        — Ты вчера так быстро отключился, я решил, что на тебя так моя метка подействовала, — Лаем протянул руку к плечу Дрейка, но тот отстранился от него. Сегодня он действительно на все смотрел иначе, и Лаем тут оказался не исключением. Странное притяжение пугало и не поддавалось логическому объяснению. — Все еще сопротивляешься? — с досадой выдохнул Лаем, опуская руку.        — Ты вчера хотел меня убить, — напомнил ему Дрейк.        — Хотел, — угрюмо подтвердил оборотень. — И сейчас часть меня хочет. Если окажется, что Эмбер мертва…        — Она жива, — перебил его Дрейк, вставая с кровати, и быстро набирая на своем телефоне сообщение. — Я слышу ее. Пока не знаю, как, но я попытаюсь ее найти.        — Молись, чтобы удаль найти ее живой и невредимой, — глухо отозвался Лаем. — Я тебе никогда не прощу, если с ней что-то случится.        Дрейк поднял глаза на Лаема.        — Ты знал, что она ждет от тебя детей? — после долгой паузы спросил он.        — Знал. Оборотни всегда это чувствуют. Я хотел сказать ей, когда вернусь.        — Еще скажешь, — успокоил его Дрейк, вновь возвращаясь к своему смартфону. Сообщение он отправил, теперь оставалось только ждать. Он неожиданно бодро повернулся к Лаему, не хватало только улыбки, но все же его взгляд оставался тяжелым. — Успел соскучиться по лесу?        — По какому еще лесу? — напрягся Лаем, не понимая странного поведения Дрейка.        — В который мы сейчас отправляемся. Нам тут больше нечего делать, — Дрейк обернулся по сторонам, убеждаясь, что с минувшей ночи здесь ничего не изменилось: жалкие крохи гнилостной энергетики неумолимо растворялись, и остановить это процесс уже не удастся. Оставалось только надеяться, что найдутся другие способы, только бы не опоздать.        Не дожидаясь ответа Лаема, Дрейк положил руку ему на плечо. Окружающая их комната быстро исчезла, сменившись деревьями густого леса.        — И что мы тут будем делать? Какой толк от бездействия? — Лаем осмотрелся, узнавая тот самый лес, в котором успел прожить совсем недолго.        — Я не собираюсь бездействовать. За эти две недели Стеф и Найт прочесали город трижды, разве что в квартиры не заглядывали. Я не вижу смысла продолжать поиски подобным образом.        — У тебя есть идеи получше?        — Они появятся, мне только нужно время…       — Время? — неожиданно резко зарычал Лаем. Его рука метнулась к голове Дрейка, вонзаясь удлинившимися когтями в стоявшее позади дерево. Дрейк нервно вздрогнул, прижимаясь к стволу, всего несколько сантиметров отделяли его от смертоносных когтей хищника. На какое-то мгновение он поверил, что Лаем действительно готов переступить черту. — Хочешь оставить все, как есть, пока тебя не озарит какой-нибудь гениальной идеей?        — Послушай… — в горле моментально пересохло от нависшей над ним угрозы в виде разозленного оборотня. Дрейк чувствовал себя беспомощным кроликом, загнанным в угол, из которого не выбраться, однако он еще пытался хоть как-то спасти свое положение. — Она жива. Прошло две недели, за которые чернокнижник мог бы убить ее, но не сделал этого. У нас еще есть время ее найти.        — Ты собираешься сидеть и ничего не делать, — прорычал Лаем.        — По-твоему было бы куда эффективней носиться по городу в поисках неизвестно чего? — Дрейк старался держаться уверенно, но неуверенность в дрогнувшем голосе не услышал бы только глухой. — Мы уже пробовали, и если бы был шанс, ее бы уже нашли. Нужно искать другой способ.        — Колдун, если бы ты знал, как сильно я тебя ненавижу!        — Так же сильно, как и хочешь? — Дрейк несмело посмотрел в глаза оборотня, нависшего над ним.        Верхняя губа Лаема дрогнула, демонстрируя удлинившиеся клыки, а из горла вырвалось угрожающее рычание. Вонзившиеся в толстую кору когти с громким скрежетом поползли вниз, оставляя после себя глубокие борозды. Дрейк напрягся, ощущая спиной волну вибраций, идущих по стволу дерева, его дыхание быстро сбилось, а сердце в груди рвано забилось. И чем дальше, тем отчетливей он осознавал, что сейчас Лаем не столько пугает его, сколько вызывает какое-то нездоровое возбуждение. Острые когти сошли с траектории своего движения, срываясь с жесткой коры, чтобы в то же мгновение вонзиться в бок Дрейка, разрывая не слишком прочную ткань. Дрейк стиснул зубы, чтобы не закричать от боли, когда Лаем наклонился к нему, где их глаза разделяли какие-то несколько сантиметров.        — За это ты должен благодарить своего Бога, иначе тебя бы уже давно не было в живых.        Дрейк ничего не успел ответить, когда Лаем накрыл его губы, сминая их в жестком поцелуе. От резкого контраста агрессии, страсти и боли голова моментально пошла кругом, и не оставалось даже мысли о сопротивлении. Лаем почти не давал ему сделать глотка воздуха, все сильней вжимаясь в его губы, рыча и терзая их длинными клыками. Он подчинял себе Дрейка, и тот принимал его доминирование, не смея противиться, потому что из них двоих Лаем был сильнее.        Когда оборотень отстранился, Дрейк испытал что-то сродни сожалению, и острую нехватку воздуха, от которой перед глазами плыли темные круги. На припухших губах он почувствовал металлический привкус крови, которые пока не болели, и по мере того, как туман в голове и перед глазами рассеивался, Дрейк начинал осознавать, что времени прошло куда больше, чем пара минут. И что в лесу они не одни. Более того — за ними наблюдали. Похоже, Лаем тоже заметил на себе любопытный взгляд, но пока старался не подавать вида, продолжая смотреть на Дрейка.        — Все в порядке, это Найт, — успокоил его Дрейк, почувствовав близкое присутствие друга. Тот, услышав, что его присутствие заметили, решился подойти ближе.        — Дрейк, у тебя совесть есть? — вместо приветствия начал возмущаться Найт. — Ты сам меня просил прийти сюда. Зачем? Чтобы ждать, пока вы меня тут заметите целый час?        — Как, час? — удивился Дрейк, переводя вопросительный взгляд на Лаема. Тот же лишь пожал плечами — его такие мелочи не волновало. Но блуждающий по сторонам взгляд говорил о том, что он обеспокоен чем-то совершенно другим. Дрейк поджал нижнюю губу, тут же ощутив возобновившееся кровотечение из свежих ранок. — Найт, прости, я не знал, что так получится…        — Проехали, — махнул рукой тот, изучая Дрейка придирчивым взглядом. — Я рад, что вы разобрались между собой. Жаль только, что это произошло при таких обстоятельствах.        — Мне тоже, — Дрейк опустил взгляд, машинально поднимая руку к шее, которую теперь украшал темно-синий след.        — Лаем, все в порядке? — спросил Найт, заметив его отстраненность.        — Не знаю… — по его поведению было сложно понять, что он нервничает, но мечущиеся по сторонам глаза выдавали нарастающую нервозность. — Найт, у вас в последнее время гостей не было?        — Люди иногда заходили, но мне трудно тебе ответить точно. За последние две недели я бывал здесь только ночью, а со Стефа тоже спрос не велик…        Беспокойство Лаема быстро передалось и Найту, заставляя и его осматриваться по сторонам, прислушиваясь к каждому звуку. Только если волк, привычный к передвижению по земле, осматривался по низу, Найт, будучи котом, осматривал окружающие деревья. Он едва не пропустил тонкую фигуру юноши, разлегшегося не неширокой ветке на высоте четырех метров. Найт остолбенел, столкнувшись с черными бездонными глазами, пристально смотревшими именно на него. На губах юноши играла легкая улыбка, а длинный, сплетенный в тугую косу хвост, плетью свисал вдоль ствола дерева. Он практически не шевелился, не привлекая к себе внимания, одетый в неброскую обтягивающую стройное тело одежду — не удивительно, что его не заметили.        — Привет, котенок! — промурлыкал юноша, поняв, что его обнаружили. Его губы растянулись в теплой улыбке, когда еще две пары глаз устремились в его сторону. — Лаем, я так понимаю, ты не сильно-то и торопился вернуться?        — Как ты меня нашел? — Лаем, подобно Найту, впал в оцепенение, не сводя взгляда с улыбающегося оборотня.        — У меня было огромное желание, в котором Фредрик согласился посодействовать, — Элиан сел на ветке, чтобы в следующее мгновение соскользнуть с нее вниз. Ожидаемого удара от падения не последовало, оборотень почти бесшумно приземлился на ноги, сразу же подходя к собравшимся. — Уж больно мне хотелось посмотреть на того, кто тебя так сильно волновал, — приблизившись почти вплотную, Элиан окинул Дрейка изучающим взглядом.        — Его зовут Дрейк, — представил того Лаем, видя, что никто больше не собирается этого делать, находясь в напряжении и легком шоке. Он отошел от Дрейка и представил еще одного оборотня: — А это Найт.        — Мне очень приятно с вами познакомиться. Меня зовут Элиан, — улыбнулся тот, а его взгляд стал чуть более внимательным, остановившись на Дрейке. — Скажи, Лаем, твоя девочка тоже меченая?        — Да.        — Повезло, — протянул он, на пару секунд задумавшись о чем-то. Но тут же его бездонные черные глаза обратились в сторону Найта, вновь заискрившись дружелюбным блеском. — Котенок, тебя тут никто не обижает?        — Что?.. — опешил тот, едва не поперхнувшись. — Какой я тебе котенок?       — Скажи, когда тебя обратили? — Элиан плавно переместился, незаметно оказываясь практически вплотную к Найту. Несмотря на то, что с виду молодой оборотень не был низкого роста, но все же чуть-чуть уступал Найту.        — Пятнадцать лет назад, — напрягшись, ответил тот.        — Ну, я же говорю — котенок, — как к ребенку обратился Элиан.        — Ты сам-то давно из яйца вылупился? — огрызнулся на него Найт, отступая на шаг назад. Элиан хоть и выглядел легкомысленным подростком, но Найт инстинктивно чувствовал его силу, от которой хотелось держаться подальше.        — Скажи, кто тебя обратил? — не унимался Элиан. Похоже, его только забавляло поведение родича, и совершенно не оскорбляло его агрессивное поведение.        — Десмен, — нехотя ответил Найт.        — Он еще жив?        — Нет. Его убили вскоре после того, как он меня обратил.        — Охотники?        — Нет, вампиры.        Черные глаза Элиана сверкнули ледяным обжигающим блеском, а губы искривились в злобном оскале. От разнесшегося по всей округе утробного кошачьего рычания даже у Лаема спина покрылась крупными мурашками. На какое-то мгновение показалось, что Элиан готов наброситься на Найта, но тот быстро взял себя в руки, лицо вновь приняло черты беззаботного подростка, а к губам вернулась прежняя доброжелательная улыбка, в которой теперь читалась грусть.        — Очень жаль, что так произошло, — с сочувствием покачал головой он. — Кто-нибудь еще из его стаи выжил?        — Нет, только я.       -Элиан, извини, если мы покажемся тебе не гостеприимными хозяевами, но как надолго ты собираешься здесь задержаться? — Лаем подошел ближе к паре оборотней, прерывая их диалог. Причины его беспокойства было не так трудно понять — скоро сядет солнце, и если старейшина увидит тут Стефана… Исход такой встречи будет плачевным.        — Наверное, я повел себя несколько неучтиво… — Элиан виновато опустил взгляд, — явился в чужой дом без приглашения… Это мне следовало извиниться.        — Это уже лишнее, — смягчился Лаем. — Мы были бы рады видеть всех, но сейчас не самое лучшее время…        — Да-да, я все понимаю. Извини Лаем, я немного подслушал ваш разговор, — Элиан сделал нарочито виноватое лицо, но любопытный блеск в глазах выдавал его с головой. — Пока тебя не было, с твоей девочкой что-то случилось?        — Она пропала. И теперь находится неизвестно где, в руках у чернокнижника.        — Сочувствую. Я мог бы помочь вам, — увидев удивленно-вопросительный взгляд Лаема, Элиан поспешил объясниться. — Мне не безразлична ваша судьба. И отец не простит мне, если я оставлю вас без поддержки.        — Твой отец?.. — не понял Лаем. Он никогда прежде не задумывался об этом. То, что прародителем всех волков-оборотней является Фредрик, он знал. А вот кто был праотцом оборотням-котам? Похоже, об этом вообще никто ничего не знал.        — Да, мой отец — Фредрик, — как само собой разумеющееся ответил Элиан, весело улыбаясь, точно ребенок. — Нет, конечно, все мы — дети луны, но неужели ты думал, что у меня нет отца?        — Нет… я… я просто не знал… — замялся Лаем. — Не знал, что такое возможно.        — Теперь знаешь. Дамион и Инарес — мои братья, как и все в кругу старейшин. Об этом знают лишь единицы, и надеюсь, что так и останется.        — Ты один из них? — глаза Найта расширились от ужаса и благоговейного трепета, когда он узнал, кто перед ним стоит.        — Правильно понимаешь, котенок, — улыбнулся Элиан. — Я первый сын своего отца из породы кошачьих. Десмен, что тебя обратил, был моим пра-пра-пра… — он на мгновение задумался, глядя куда-то в небо, а потом беззаботно махнул рукой. — А впрочем, это не важно. Он был одним из моих потомков, которого я даже не знал…        — Постой, я всегда думал, что ты самый младший из старейшин, — перебил его Лаем, понимая, что лезет не в свое дело, но проснувшееся любопытство теперь не давало ему покоя.        — Не ты один, — грустно улыбнулся Элиан, опуская взгляд на свои руки, в которых держал кончик своей косы. — Вот таким я уродился, в отличие от моих младших братьев и наших потомков. Но мне так даже больше нравится. Ты вообще знаешь, как появились оборотни?        — Нет, а ты? — поддел его Лаем.        — Лишь по рассказам отца, — пожал плечами Элиан, вновь устремляя взгляд в темнеющее небо. — Когда-то, очень-очень давно, больше шести тысяч лет назад, моего отца прокляла волчица. Тогда мир был совсем другим, магия была другой. Фредрик был простым земледельцем, стареющим человеком, которого смерть забрала бы в ближайшие несколько лет. Наверно, тогда он хотел доказать самому себе или другим перед смертью, что еще что-то может… Он рассказывал, что ему удалось убить волка — вожака стаи, хитростью или обманом, уже не важно. А в следующее полнолуние волчица убитого вожака пришла за ним. Фредрик решил, что умрет той ночью, но она не желала ему смерти. Волки никогда не были наделены магией, но наша Богиня всегда слышит нас. Горе той волчицы и ее мольбы были услышаны, и в следующее полнолуние Фредрик сам обратился в волка. Уж не знаю, что он тогда испытывал. Думаю, ему было очень страшно, ведь он был одинок — не волк и не человек более.        Элиан глубоко вздохнул, смотря на внимательно слушающих его оборотней и продолжил:        — С одиночеством можно смириться, и он жил дальше. Только спустя годы он понял, что его проклятие заключается не только в том, что он должен обращаться в волка каждое полнолуние. Он перестал стареть, и для кого-то это могло показаться даром Богини, но не для Фредрика. Десятилетиями он наблюдал, как его родные, которых он был вынужден оставить, стареют и умирают. Он думал, что волчица добивалась именно этого — его вечной жизни в одиночестве, но он ошибался. Несколько столетий он провел в одиночестве, пока не встретил свою Истинную пару. К той женщине он впервые испытывал влечение, которого не знал ранее. То, что она предназначена именно ему, он не сомневался. К тому времени Фредрик уже смирился со своей волчьей сущностью, и точно знал, чего хочет его волк. И он хотел, чтобы эта женщина принадлежала ему. Она была первым человеком, которого он обратил, и первой волчицей — матерью первых волков-оборотней.        — Значит, у тебя была другая мать? — не удержался от вопроса Найт, ведь не каждый день выдается возможность узнать тайну происхождения оборотней.        — Да, другая, — кивнул Элиан, продолжая свой рассказ: — К сожалению, жизнь обращенных не вечна, в отличие от их детей. Мать моих братьев умерла спустя шестьдесят лет, подарив Фредрику много детей. И только тогда он понял, в чем именно заключалось проклятье волчицы — нет ничего больнее, чем потерять свою Истинную пару. Только жизнь на этом не закончилась. Его дети выросли, завели своих детей, и все шло своим чередом, пока Богиня не решила в очередной раз напомнить о проклятии. Фредрик встретил еще одну женщину, еще одну Истинную. Он понимал, к чему приведет этот путь, и не хотел переживать его еще раз, не хотел ее обращать и вновь страдать из-за утраты. Его сопротивление привело к тому, что Богиня вновь обратила его, но на этот раз не в волка, а в кота. Возможно, чего-то он нам и не договаривал, но я не в праве его судить. Я не очень хорошо помню свою мать — мне было всего лет двадцать, когда ее убили, она только недавно успела родить своего седьмого ребенка.        — Тогда уже были охотники? — удивился Найт.        — Да, мои братцы успели расплодиться по всему континенту. Их стало чересчур много, что и привело к появлению охотников.        — Сколько тебе на самом деле лет? — Найт не сводил любопытного взгляда с юноши, и хотел знать абсолютно все.        — Я точно и не помню… — неуверенно протянул Элиан, отводя взгляд в сторону. На несколько секунд с его лица исчезла маска беззаботного подростка, и он теперь казался на несколько лет старше. — Может, четыре тысячи лет, может, четыре с половиной. Я перестал считать столетия уже тогда, когда люди перешли на другое летоисчисление. Да и какая разница, сколько нам лет, если мы не стареем? Наш возраст, по сути, важен только охотникам, — отмахнулся Элиан, не желая больше говорить о своем возрасте.        — Получается, если Фредрик был проклят, то и его дети тоже?        — Нет. Проклятие волчицы лежит только на нем. Богиня милостива к своим детям и никогда не заставит невинное дитя расплачиваться за грехи отца.        — Ваша богиня не так уж добра к своим детям, если им приходится иметь сразу две Истинные пары, — заметил Дрейк, прежде внимательно слушающий древнего оборотня. Элиан обернулся к нему, на его губах не осталось и намека на улыбку, а бездонно черные глаза, казалось, видят его насквозь.        — В том нет вины или ошибки нашей Богини. Это все ваша магия, — Элиан обратил все свое внимание на Дрейка, незаметно сократив к нему расстояние до минимального. — Если бы девушка была здесь, вероятно, это прояснило бы ситуацию…        — Мы уже в этом разобрались, — Дрейк отвел взгляд, неприятно было осознавать себя порождением магии. — Пусть пока это останется между мной и Лаемом.        — Ну хорошо… — протянул Элиан, о чем-то задумавшись. Его взгляд стал мрачнее, устремившись куда-то в пустоту, а сам он словно находился уже не здесь. С каждым мгновением исходящее от него напряжение только увеличивалось, и вместе с напряжением в черных омутах начала разрастаться звериная злость. В наступивших сумерках его глаза светились каким-то холодным металлическим светом…        Сумерки. Сердце Дрейка пропустило удар, а взгляд поймал точно таких же напряженных оборотней. Солнце село несколько минут назад, и что сейчас произойдет, было несложно представить. Если Лаем не почувствовал Элиана сразу, значит, тот умеет хорошо маскироваться. Это плохо, но уже ничего не изменить.        В нескольких десятках метров Дрейк заметил появившегося Стефана, и как при взгляде на незнакомца его красные глаза сверкнули еще ярче. Вампир услышал участившееся сердцебиение друга, и похоже, принял незнакомца за врага. Разнесшееся по лесу угрожающее рычание было слышно даже Дрейку. Элиан среагировал мгновенно — черные и красные глаза встретились, и в наступившей темноте прозвучало ответное рычание.        — Стеф, не надо… — взмолился Найт, но было уже поздно — вампир сорвался с места в стремительном ускорении на своего соперника.        Элиан отвлекся на голос Найта всего на мгновение, и его хватило, чтобы Стефан сбил его с ног, отбросив на несколько метров в сторону. Вампир прижал оборотня к земле, сжимая руки на тонкой шее все сильней, вот только его противник оказался куда сильней, чем он предполагал. Одним молниеносным движением он сорвал с себя чужие руки. От удара в живот коленом Стефан не успел отклониться, и мощный удар дезориентировал его, а в следующее мгновение он уже оказался прижатым к сырой земле. Удерживаемый с виду хрупким телом Элиана, Стефан оказался бессилен вырваться из стальной хватки, и теперь беспомощно наблюдал, как нависший над ним оборотень сверкает безумными черными глазами, переполненными ненавистью, приближаясь к его шее своими заострившимися клыками.        В запястья глубоко врезались острые когти, все тело вампира оказалось скованно какой-то неведомой силой, словно оборотень воздействовал на него, не позволяя вырваться. Стефан почти не сопротивлялся, и когда длинные клыки были уже в опасной близости от бледной шеи, светло-серое пятно сорвало с него оборотня. Пума вцепилась когтями в плечи Элиана, пролетев с ним на приличное расстояние, и только тогда отпустила, чтобы Элиан откатился за ближайшие деревья, где его уже не было видно.        Раздавшееся через несколько мгновений низкое рычание заставило напрячься всех собравшихся в лесу. Найт успел отскочить в последнее мгновение, чтобы не стать жертвой черной пантеры. Огромная угольно-черная кошка превышала его в размере в четыре раза, и была не менее трех метров в холке. В полутьме блеснули обнажившиеся огромные клыки, которыми ничего не стоило перекусить младшего оборотня пополам.        Увидев старейшину обращенным, Найт на секунду дрогнул, отступив на полшага назад, но тут же оскалился в ответ, приготовившись для прыжка. Он понимал, что шансов у него нет, но не мог позволить, чтобы убили его пару. Пума бросилась на пантеру в высоком прыжке, пытаясь сразу ухватиться за шею. Его острые когти вспороли черную шерсть на передней лапе, но Элиан, казалось, даже не заметил этого. Схватив пуму зубами, он отбросил ее в сторону, но та вновь устремилась в атаку. В этот раз Элиан даже не подпустил кота к себе, сбив его на лету тяжелой лапой.        Упав на землю, Найт не сразу нашел в себе силы подняться. На спине остались четыре глубоких раны, из которых быстро хлынула кровь. Тяжело дыша, он попытался медленно подняться, когда пантера подошла к нему, нависая черной тенью. В бездонных глазах он увидел свой приговор, и вряд ли успел бы что-то сделать, но когда пантера подняла лапу, готовясь нанести смертельный удар, в его толстую шею вонзились острые когти, а потом и зубы вампира. Пантера взревела больше от ярости, нежели от боли, отскакивая от Найта в попытке сбросить с себя прицепившегося врага. Помощь Стефана казалась минимальной — он бы никак не смог убить оборотня, но он выиграл время для Найта, чтобы очень скоро они вдвоем напали на пантеру.        В жестокой схватке Найт явно проигрывал, но не отступал и не сдавался, сражаясь до конца, несмотря на несколько полученных тяжелых ран. Все внимание пантеры уже было сосредоточено на нем, и вмешательство Стефана тут вряд ли чем-то еще помогало.        — Дрейк, может, остановишь их? — требовательный тон Лаема подразумевал приказ, но пока ему еще можно было сопротивляться.        — Мое вмешательство может только усугубить ситуацию, — смотря на Лаема, Дрейк до конца не понимал, за кого тот переживает больше — за Найта со Стефаном или за старейшину.        — А кому будет лучше, если кто-то из них умрет? Останови их!        Дрейк кивнул, подчиняясь приказу оборотня, и опустился на корточки. На земле он отыскал выпирающий наружу корень и ухватился за него рукой. Всего несколько слов заклинания заставили деревья ненадолго подчиниться его воле. Приказ был выполнен незамедлительно, и уже через несколько мгновений земля под сцепившейся троицей зашевелилась, выпуская наружу крепкие корни. Никто не успел среагировать, когда длинные, словно щупальца, корни ухватили дерущихся, растаскивая их в разные стороны. Лишенные возможности двигаться, вампир и оборотни оказались скованы у самой земли по ногам и лапам. Расстояния в пару метров оказалось достаточно, чтобы обезопасить их друг от друга. Дрейк устало привалился к стволу дерева, чувствуя вгрызающуюся в грудь боль, что сопровождала его последние ночи. Ему бы сейчас забыться сном или спрятаться в своем подсознании, но приходилось терпеть и ждать, когда Лаем договорится с враждующими сторонами.        — Все закончилось, можете обращаться, — Лаем подошел ближе к троице, останавливаясь перед Элианом, оказавшимся посередине, а Стефан с Найтом находились по левую и правую руку от него. Стефан быстро успокоился, но продолжал оставаться в напряжении, скрестив руки на груди, бросая на пантеру прожигающие взгляды. Найт тоже быстро смирился с принудительным заключение, уже зная, что с Дрейком бороться бесполезно. А вот Элиан не желал сдаваться. Он рычал, пытался рвать корни зубами, но все было бесполезно — укрепленные магией, они не поддавались разрушению.        — Элиан, выслушай меня, — заговорил Найт, обратившись в человека. Оковы на его ногах быстро подстроились под нужный размер, а с рук исчезли вовсе, позволяя оборотню подняться. Услышав его голос, пантера нервно дернула длинным хвостом, ударив им по земле, и недобро сверкнула глазами. — Я понимаю, как это все выглядит — мы ведем дружбу с кровососом и убийцей…        — Эй, а можно поласковей? — возмутился Стефан, но больше по привычке, нежели действительно возмущенный оскорблениями.        — Я, как и все оборотни не питаю теплых чувств к кровососам, — продолжил Найт, не обратив внимание на вампира. На его заявление пантера презрительно скривилась, явно не веря его словам. — Ты думаешь, я этого хотел — связать свою жизнь с упырем — со своим врагом?! Я этого не просил, но Стеф моя Истинная пара, и я тут бессилен что-либо изменить. Разве я могу сопротивляться воле Богини?        Пантера замерла, сосредоточенно глядя на Найта. Толстый длинный хвост, словно маятник, бился по земле, нервно дергаясь каждые пару секунд. Дослушав Найта до конца, Элиан повернулся к вампиру, и когда черные глаза встретились с красными, по лесу прокатилось низкое кошачье рычание. Спустя несколько мгновений на месте пантеры уже стоял хрупкого вида юноша, зло смотревший на окружающих его людей. Все его тело оставалось в предельном напряжении, растрепанная местами коса плетью свисала с плеча, словно змея, в любой момент готова броситься в атаку. На правом плече уже начали затягиваться глубокие раны от когтей, которые его сейчас совершенно не волновали.        — Не могу в это поверить, — процедил он сквозь зубы, смотря то на Найта, то на Стефана. Только тогда Лаем решился подойти к нему ближе. — И ты терпишь этого упыря рядом?        — Приходится, — пожал плечами Лаем. — Мне тоже не прельщает такое соседство, но для нас он не опасен, иначе я бы сам его давно убил.        — Это не имеет значения! Старейшины не допустят подобных аморальных отношений. Их не должно быть!        — Ты будешь оспаривать решение нашей Богини? — абсолютно спокойно поинтересовался Лаем, подходя к Элиану вплотную, где тот волей неволей был вынужден смотреть на него снизу вверх. Однако тот не испытывал дискомфорта из-за недостатка в росте, но что-то изменилось в его взгляде и он отвел глаза.        — Не буду, — сдавшись, процедил тот. — Отпустите меня, я никого не трону.        — Стефан, может, тебе лучше уйти? — предложил Лаем, опасаясь, что если не старейшина, то вампир может наброситься.        — Еще чего?! — вспылил тот. — Оставить Найта с этим неуравновешенным старым маразматиком? Ты уверен, что у него нет склероза, и он не забудет о своем обещании через пять минут?        — Уверен, — Лаем обернулся к Дрейку, который только и ждал его команды, чтобы ослабить действие магии. Короткое заклинание освободило трех узников от оков, отобрав у него и без того тающие силы, однако он заставлял себя держать глаза открытыми и не терять бдительности.        — Ладно, вы меня убедили, — Элиан топтался на месте, перебирая пальцами босых ног прелую траву. Его руки вновь потянулись к своей косе, имевшей уже не самый лучший вид. Обведя взглядом собравшихся, он задерживался ненадолго на каждом, пока не остановился на голубых глазах Найта. Черные глаза потеплели, а на губах вновь появилась улыбка, — А ты смелый котенок, не побоялся пойти против меня, — Элиан плавной походкой подошел к молчаливому Найту. Его лицо вновь принадлежало подростку, лишь напряженное тело свидетельствовало о том, что он не терял бдительности. Стефан что-то прорычал ему в спину, но был проигнорирован. — Знаешь, у меня много детей и родственников, но уже давно никто не осмеливался бросить мне вызов, — он обходил Найта, словно осматривая его со всех сторон. Его внимание остановилось на нескольких глубоких ранах на лопатках и боку, где кровь уже перестала течь, но заживут они еще не скоро. — Я сожалею о случившемся, и могу смело сказать, что горжусь тобой. Надеюсь, ты не будешь держать на меня зла, и примешь мой скромный подарок?        Найт вздрогнул от легкого прикосновения к своей спине, повернув голову на голос. Он не видел, что делает Элиан, но он хорошо почувствовал свежий запах собственной крови, а потом и вонзившиеся в его ключицу длинные клыки. Найт вскрикнул, когда челюсти Элиана сжались на мягких тканях, перед глазами моментально потемнело, а ноги тут же подкосились, больше не подчиняясь своему хозяину.        Оцепенение спало со всех одновременно, Стефан среагировал первым, но было уже слишком поздно. Он успел подхватить падающее тело Найта в последний момент, укладывая его на землю. Элиана уже не было рядом с ними — едва его клыки покинули тело Найта, он легко оттолкнулся от земли, запрыгивая на высокую ветку ближайшего дерева. Для вампира или колдуна не составило бы труда достать его оттуда, но он и не торопился убегать, с любопытством наблюдая за разворачивающейся под ним сценой.        — Слезай оттуда, мешок с блохами, я же все равно до тебя доберусь, — Стефан сидел на коленях, не отпуская тяжело дышащего Найта, и прожигал взглядом стоявшего на ветке старейшину. — Я вырву твои поганые клыки, и засуну их с твоим подарком глубоко…        — Не кипятись, пиявка, — Элиан оборвал поток брани, прислоняясь плечом к стволу, и самодовольно улыбнулся, слизывая капли крови со своих губ. — Если у тебя поднимется температура, тебе уже ничего не поможет.        — Я тебе сейчас сам помогу, и никто меня не остановит! — красные глаза вампира потемнели, став почти черными от гнева. На месте его пока держал только Найт, который еще держался за жизнь.        — Элиан, зачем ты это сделал? — зарычал на него Лаем, бессильно смотря на полуживого Найта. — Ты же обещал никого не трогать.        — Обещал. Но я был бы плохим гостем, если бы пришел без подарка, — черные глаза довольно блеснули, а улыбка стала шире, видя недоумение в янтарных глазах. — Подойди к своему другу, Лаем, и скажи, что с ним?        Лаем с подозрением посмотрел на старейшину. Что скрывалось за всеми его улыбками, понять не удавалось. Сократив расстояние до пары, Лаем опустился на колени. Найт дышал тяжело, но ровно, его сердце билось очень быстро, но не на пределе, температура тела тоже была выше нормы, но не критичной. Похоже, что жизни оборотня действительно ничего не угрожало.        Сидевший напротив Стефан смотрел куда-то в пустоту невидящим взглядом, непроизвольно гладя пальцами по обнаженной груди Найта. Если бы вампиры имели возможность плакать, Стефан удивил бы их всех. Лаему оказалось достаточно тяжело сосредоточиться — вампир имел запах не слабее оборотня, и было трудно выделить что-то определенное. Пока отчетливо выделялся только запах давно свернувшейся крови… Стоп. Как это, давно? Прошло же не больше пары минут…        Покрытые запекшейся коркой аккуратные точки от клыков уже успели затянуться, что совсем не свойственно для нечистокровных оборотней. Вампир сейчас только мешал и перебивал все запахи.        — Стефан, — Лаем толкнул вампира в плечо, на что тот отозвался вялым рычанием, но услышал его. — Ты чувствуешь в Найте какие-нибудь изменения?        — Какие, к черту, изменения? — едва слышно пробормотал вампир, поднимая тяжелый взгляд на Лаема. Тот потянулся рукой к его плечу, счищая с одной из ранок запекшуюся корку крови, под которой обнаружилась молодая тонкая кожа светло-розового цвета. Стефан несколько раз моргнул, точно пробуждаясь ото сна, а его взгляд начал быстро проясняться, но он все еще не верил своим глазам. Наклонившись к плечу Найта, он глубоко вдыхал его запах, пытаясь понять, не показалось ли ему то, что он почувствовал.        Неожиданно легшая на спину рука Найта заставила вампира сильно вздрогнуть. Казалось, он готов был отпрыгнуть в сторону от испуга, но тяжелая рука оборотня сместилась ему на шею, вынуждая прижаться к своей груди.        — Испугался за меня, пиявка? — прошептал Найт, слабо улыбаясь вампиру. Его взгляд устремился вверх, где на тонкой ветке все еще стоял Элиан, молчаливо наблюдающий за ними. Найт и прежде неплохо видел в темноте, но сейчас ему казалось, что его зрение стало острее, и он отчетливо видел довольную физиономию старейшины. — Может, объяснишь, что ты со мной сделал? Это же была не метка, что тогда?        — Я же сказал — подарок, — промурлыкал Элиан. Спускаться он пока не торопился, предпочитая сохранять безопасную для себя дистанцию. — Не справедливо, что Десмен погиб, и его род прервался на тебе. Я исправил это. Полностью изменения вступят в силу в будущее полнолуние, поэтому советую пока не торопиться.        — Лаем, он выжил из ума? — Найт повернулся к Лаему, ослабляя руку на шее Стефана, чтобы тот мог сесть.        — Подозреваю, что да, — неуверенно пожал плечами тот, — если он сделал из тебя чистокровного оборотня.        — Что?! Глаза Найта расширились от удивления, мечась от Лаема к Стефану, наблюдая на их лицах одновременно облегчение и удивление. — Но… Я не понимаю… Разве такое возможно?        — Котенок, ты разве не рад моему подарку? — Элиан свесился вниз, придерживаясь рукой за ствол дерева.        — Я теперь чистокровный оборотень? — Найт сел, ощупывая свою спину. Раны уже почти затянулись, а через пару часов на их месте останутся лишь яркие шрамы, но и они почти исчезнут в течение суток.        — Даже больше! Теперь ты Альфа, и я очень надеюсь, что ты создашь свою стаю и продолжишь наш род, — Элиан неожиданно умолк, его улыбка померкла, а взгляд моментально стал сосредоточенным. Больше не опасаясь агрессии со стороны вампира, он ловко спрыгнул на землю, сразу устремившись к Дрейку. Тот сидел, опустив голову на грудь и тяжело дышал, с трудом держа глаза открытыми. — Малыш, что случилось? — тонкая ладошка Элиана легла на щеку Дрейка, поднимая его голову, внимательно всматриваясь в его глаза. — Что с тобой не так?        — Не знаю… — тихо выдохнул Дрейк. — Наверное, это из-за магии…        — Я-то думал, что ты обладаешь большим запасом сил, — задумчиво предположил Элиан.        — Так и было… — Дрейк все же позволил себе закрыть глаза, все равно он уже ничего не видел. Кажется, Элиан спрашивал его о чем-то еще, но его слова не воспринимались осмысленно. Больше сил держаться не осталось, и Дрейк позволил себе провалиться в спасительную темноту.