Танечка свет Гроттерша

Прибой... В ушах отдается шум прибоя. Никогда раньше не слышала этого. Солнце светит прямо в глаза, и открыть их получается не сразу. Я на пляже... Нет. На песчаной косе. Узкая, всего несколько метров в ширину, песчаная полоска, окруженная бескрайним морем. Иду. Задыхаюсь от ощущения соли в легких. Восторг. Меня переполняет опьяняющий восторг. Шаг за шагом. Причины нет. Просто иду. Закрываю глаза, когда хочется перетерпеть боль в них, и снова открываю. Тени. Впереди тени. Два красивых, родных силуэта. Родители. Они все еще слишком далеко, чтобы рассмотреть, но я уже знаю. Они остановились так, чтобы между нами было около ста метров, и мама протягивает мне руку, приглашая за собой. Я киваю и делаю шаг вперед, когда вдруг ощущаю острую потребность обернуться. Остановившись, поворачиваюсь. Бейбарсов. Совсем рядом со мной стоит Бейбарсов. И как он смог подобраться так близко незамеченным? Протянув руку, он положил мне ее на плечо и ухмыльнулся. Вздрагиваю. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на родителей, и всматриваюсь. На их лицах боль. Им плохо. Сбрасываю руку с себя и бегу навстречу. Слезы подступили к глазам, в горле застрял крик. Ноги заплетаются, падаю. Боли не чувствую. Чьи-то руки обхватили меня и помогли подняться. Глеб. Он смотрит на меня. Глаза. Темные, почти черные глаза. Он что-то говорит, но слов не слышу. Смотрю через его плечо, ищу две родные мне тени, но их уже нет. Они растворились. Кричу. С жадностью глотаю воздух. Помоги мне одеться. Что? Что за бред? Поднимаю голову и натыкаюсь на Бейбарсова. Он трясет меня за плечи и повторяет снова и снова. Помоги мне одеться. *** - Гроттерша, рыжий кроватный клещ, мать твою, помоги мне одеться! - крик Морозовой вырвал Таню из сна. Подушка приземлилась точно на голову, лишая ее кислорода и тем самым окончательно вытаскивая из ночной дремы. Девушка лениво подняла голову, приоткрыв один глаз и, прочистив горло, прохрипела: - Гроб, отвянь, - и снова уронила голову, запустив в подругу той самой злосчастной подушкой. Аня взвизгнула, бормоча что-то об испорченном навсегда маникюре, выражалась совсем не достойными для девушки словами. - И вот твоя благодарность, Гроттерша! После стольких лет моего безрезультатного труда по превращению тебя в человека, ты посылаешь меня! И не в обычный день, а в день твоего совершеннолетия! Таня фыркнула. Ну все, подруга набирает обороты. - Немедленно поднимай свой тощий зад и тащи его умываться! - Я думала, что у нас демократия, - Гроттер, пошатываясь, села. - А вот и нет,Танечка. У нас стабильная диктатура, - кто бы сомневался, - У тебя пятнадцать минут! Кайл будет разочарован, если не увидит тебя. Праздновать будем без тебя! Закатив глаза, Гроттер решила, что и спрашивать не стоит. Все равно только сильнее запутается. К тому же, был повод для размышлений. Докатилась, теперь Топитапочин ей еще и снится. Ну, хорошо. Родителям являться во снах разрешается на правах близких родственников, но Бейбарсов-то с какого перепугу? Мало ему дней, он и ночами мучать приходит! А смысл? Причинить лишнюю боль, напомнить, какую власть он над ней имеет? Испортить и так не частые встречи с навсегда потерянными родными, и ведь мама так смотрела на нее, словно хотела предостеречь от чего-то. Никогда она не забудет эту смесь боли и сожаления, она навсегда отпечаталась в памяти. Никогда она не сможет без страха засыпать, не ощутив мурашек, пробегающих по затылку, холодка, пробирающего до дрожи. Никогда... Из коридора донесся предупреждающий рык подруги, напоминающий об ограниченном времени. Соскочив с постели, Таня закрылась в ванной. *** - Куда мы идем? - девушки спускались по главной лестнице отеля ''Black Rose"*, и конечный пункт их назначения Морозова тщательно держала в секрете. Аня улыбнулась. - Лучше береги мои туфли и смотри под ноги. Не хватало еще Гроттершу-калеку на мою голову. Таня только фыркнула, правда всем своим существом пытаясь устоять на так называемых подругой "туфлях". Этот предмет, только издалека возможно описанный как обувь, состоял из трёх плетёных бретелек, обвивающих ногу, своеобразных цветов. Что-то напоминающее оттенки от грязно-золотого до ржаво-медного. От земли ногу отделяли пятнадцать сантиметров шпильки, так ,что рыжая ощущала себя настоящим канатоходцем. К тому же движения сковывало обтягивающее короткое коктейльное платье, едва доходившее до середины бедра. Синяя ткань с змеиным притом, мягко говоря, было вызывающим. В руки Тане впихнули маленький клатч под цвет туфель, а под грудью туго стянули тоненьким кожаным пояском. В результате Таня боялась даже наклониться: предательский наряд так и норовил показать то, что не нужно. То сползала бретелька платья, то нога поворачивалась, то волосы, с трудом собранные в причудливую причёску, съезжали прямо на глаза. Как уж тут думать о чем-то другом, помимо того, что бы просто не упасть? Остановившись у подножия лестницы, девушки остановились. - Ну, и чего мы ждем? - нетерпеливо поинтересовалась Гроттер, переминаясь с ноги на ногу. - Ох, Гроттерша, нет у тебя никакого чувства такта! - возмутилась Гробыня, осматриваясь по сторонам, - Это не им, а нам положено опаздывать. Беспредел! - на ее лбу появилась задумчивая складочка, но тут же исчезла, когда подруга улыбнулась, - Но таким красавчикам все позволено. Не таким, правда, как Топислоников, но... Гроттер поспешно отдернула подругу: - Анька! Прекрати, а! - И что это ты так разошлась, а? Колбасы что ли переела? Обижать бедную Гробынюшку каждый может, от тебя, Гроттерша, такого не ожидала. Ты упала в моих глазах, - сложила руки на груди, всем своим видом показывая степень своей обиды, - Помогай ей еще после этого. Татьяна Леопольдовна едва заметно усмехнулась, опасаясь огорчить подругу еще сильнее, и отвела взгляд к дороге. На Ямайке с автомобилями вообще худо дело, но те, что имелись, радовали глаз. Красивые, ухоженные трамваи с открытыми боками, расписанные национальными узорами. Ну, с общественным транспортом этим и ограничивалось. А вот машины, нда, отдельная тема. Вообще, люди здесь не могли себе позволить личное средство передвижения(а смысл, если прокатиться на трамвае сущие копейки?), но если могли то, туристы пускали слюни по Ягуарам, Мерседесам, BMW, Инфинити, Лексусам, Феррари, Ламборджини и прочим представителям членов VIP-клубов. А что? Дороги позволяли. Пожалуй, их качество вполне могло составить конкуренцию американским freeway**. Светофор, отделяющий подъездную дорожку отеля от основной дороги, засветился красным(без понятия какие там ПДД). Два черных кабриолета остановились. Таня обернулась на облегчено-озлобленный вздох Морозовой, машущей водителям тех самых кабриолетов. Машины подъехали к отелю, двери водителей открылись, и из-за них вышли блистательные Кайл и Марк. Гроттер сто раз пожалела, что не рассмотрела их при первой встрече. Высокие, словно два Аполлона, братья совершенно одинаково встряхнули светлыми, почти золотыми, волосами и улыбнулись, посмотрев, правда, на каждую из девушек. Марк подскочил к Аньке первым и галантно поцеловал ручку, с улыбкой наблюдая, как Морозова, не привыкшая к таким знакам внимания, зарделась. Кайл перехватил руку Тани и переложил на свой локоть, едва заметно коснувшись ее щеки нежным поцелуем. Гроттер смутилась, прикусив нижнюю губу. - Ты потрясающе выглядишь, - Кайл осмотрел ее с ног до головы, - Боюсь, что мне придется отшивать поклонников весь вечер. Таня хихикнула. И что с ней? Где все самообладание? Пару ласковых слов и все, возьми меня на блюдечке с золотой каемочкой? Краем глаза она заметила, что на комплименты подруга реагирует совсем не так. Марк с блеском в глазах смеется над ее резкими выпадами и усаживает в машину. - Прошу, - Кайл открывает перед ней дверь учтиво ждет, подавая ей руку. Покраснев незнамо который раз за десять минут, она принимает помощь и усаживается в машину, молясь, чтобы предательское платье не покажет лишнего. - Куда мы едем? - наконец, Таня совладала с собой, хотя в голосе все равно различалась дрожь. Кайл улыбнулся, сверкнув зелеными глазами. Только теперь она обратила внимание на его внешний вид. Классический, явно сшитый на заказ, черный костюм совсем не скрывал мускулистое тело, хотя, скорее всего, был создан для того, чтобы подчеркивать. Две незастегнутые пуговицы зелёной рубашки поло завершали образ на небрежной нотке. Теплая рука коснулась ее колена. Девушка ахнула, посмотрев на юношу, все так же безмятежно управляющего машиной. Таня была на грани истерики-аля-Лизон, тем не менее, ей не хотелось отталкивать его руку, хотя и понимала, что это не правильно. Толстенный внутренний стержень вопил, что ему все равно, а голос, отчетливо напоминающий голос Виктории, утверждал, что она-не-такая, и требовал немедленно прекратить эти неслыханные действия. И пока рыжая все более убеждалась о необходимости посещения специалиста, в сознании всплыл еще один образ. Бейбарсов. Гроттер вспыхнула. А он то здесь при чем?! Глеб молчал и просто смотрел. Но это молчание перекрикивало прочие дискуссии. Он осуждал ее, презирал за ее поступки. Ну и пусть! Какое он вообще мне право? Решив, что она не позволит контролировать себя Бейбарсову, ни реальному, ни воображаемому, приблизилась ближе к Кайлу и подразнила, долго обжигая дыханием скулы прежде, чем поцеловать в уголок губ. Юноша на мгновение, не ожидавший такого напора с ее стороны, опешил, но, ухмыльнувшись, прибавил газу. - Так куда ты меня везешь? - невинно поинтересовалась Гроттер, всматриваясь в зеркало заднего вида и убедившись, что Анька с Марком не отстают. - Восемнадцать исполняется только раз в жизни, - задумчиво потянул Кайл, - Так почему же не отпраздновать его на все сто? *Black Rose(англ) - Черная Роза **FreeWay(с англ. Бесплатная дорога) - крупные автомобильные магистрали без каких-либо светофоров и прочих регулирующих приспособлений. Движение главным образом осуществляется многочисленными развилками.