Спустя несколько часов
— А ты помнишь, как мы были в парке и внезапно подошла та женщина? — БэкХён заливается диким смехом с элементами похрюкивания, не в силах сдержаться. Чан подхватывает эту мелодию: — А потом она просто обняла то дерево! Чёртовы друиды! Я подумал, она хочет пригрозить нам штрафом за то, что мы трахались в общественном месте. Как же ты тогда испугался, — и снова громкий смех. — Я тоже много чего помню, — БэкХён придвигается как можно ближе к Чану, опаляя его своим жарким пьяным дыханием. — Я помню эти губы... — влажный язык касается рта ЧанЁля, отчего тот приоткрывает губы, не в силах контролировать ровное дыхание. — Эти скулы... — Язык Бёна движется в сторону, оставляя влажные дорожки. — Эту шею... — По телу Пака пробегает очередной марафон мурашек. — Ты играешь с огнём, Бён БэкХён. То, что я тебя больше не люблю, не значит, что я тебя не хочу. Поэтому предупреждаю сейчас — остановись, потому что я остановиться не смогу. — А ты не останавливайся, — и будто ничего и не было: вереницы поцелуев, одежда летит к чертям, БэкХён в одно мгновение оказывается обнажённым, ЧанЁль же, не в силах сдерживаться, приспускает джинсы и, усадив БэкХёна на стол, берёт его прямо там. Много раз. Жёстко. Пока БэкХён уже не может кончать. Пока БэкХён уже не может дышать. Когда БэкХён не может двигаться, ЧанЁль останавливается. — Думаю, этого достаточно в качестве прощального подарка. — Точно… — тихий голос Бэка с трудом можно расслышать. — Подарок, — БэкХён еле-еле поднялся со стола и, через силу волоча свою задницу в комнату, двинулся к своему рюкзаку. — Вот, с годовщиной. Правда, праздновать уже нечего… и всё же… я хочу, чтобы это осталось у тебя и вечно напоминало о том, ЧТО ты потерял. ЧанЁль взглянул на браслет. Ему стало не по себе: он действительно забыл об их годовщине. На мгновение вся картина вчерашней ссоры прояснилась, ему стала понятна истерика Бэка — это не было обычной сценой на пустом месте. Чан по-настоящему накосячил. Но сделанного и сказанного уже не воротишь. Тем более это было взвешенное решение, к которому он шёл не один день. Так что пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не раскваситься и не произнести что-то вроде: «Давай сделаем вид, что этих двух дней не было». Вместо этого он сказал другое: — Спасибо. Я… тронут. Он выглядит стильно и дорого. Дорого… в смысле… сердцу… — было так сложно подбирать правильные слова. Бэк улыбнулся на такую реакцию ЧанЁля. Сейчас он напоминал старого Чана, того, кем он был в начале отношений: смущающийся, краснеющий лопоухий практикант, пришедший в фирму, где работал БэкХён, на стажировку. Кто бы мог подумать, что их жизнь за эти три года обернется именно так: теперь ЧанЁль — глава отдела Бэка, а Бён давно уволился, чтобы посвятить себя целиком и полностью отношениям. Что же ему делать дальше? Бэк боится даже представить, какие трудности ожидают его впереди. Но пока лучше оставить все эти мысли позади и проститься с прошлым достойно. — Да не за что, ЧанЁль. Давай скажем друг другу «спасибо» и простимся как хорошие друзья. Ссоры нам не нужны, скандалы тоже. От этих слов Ёлю совсем не по себе. Как так? Он привык к крикам и ссорам. А где эти визги, от которых хотелось сбежать? А где оскорбления и обвинения в его адрес? Нет, так дело не пойдёт. Глядишь, он ещё будет чувствовать себя виноватым. — Не нужны? Ты же любишь кричать. Покричи на меня. Не держи всё внутри. Не вини в произошедшем только себя. Ведь это я… — подобная тактика с такими людьми обычно работает. Но это же БэкХён, а значит, результат не гарантирован. — Нет-нет, давай остановимся, я серьёзно. Сколько можно обсуждать одно и то же? Что было, то было. Просто закрыли тему. Просто. Почему-то то, что Чану вчера казалось таким простым, сегодня уже не выглядит столь понятным и лёгким. И правильным тоже. — Но я так не могу, — ЧанЁль сам не понимает себя. За всеми своими поступками и словами он наблюдает будто со стороны. — Можешь, — голос Бэка не терпит отказа. Чан даже начинает сомневаться, действительно ли он лично был инициатором расставания. Почему вдруг БэкХён так холоден и спокоен? — Тогда… давай останемся друзьями, — в голове ЧанЁля мелькает мысль, что дружеские отношения не дадут Бэку возможности забыть его, разлюбить. Он не знает, зачем ему это, но сам факт того, что Бэк может быть с кем-то другим, не вспоминая о своих прежних чувствах, убивал его. — Мне будет больно, — коротко и ясно. БэкХёну несложно делиться тем, что внутри него. Он честен и естественен. — Думаешь, мне не будет? Но не общаться совсем ни ты, ни я, скорее всего, не сможем. По крайней мере, по первому времени. Что скажешь? БэкХён задумался, понимая, что в чём-то Чан прав: их отношения не были недельным флиртом, поэтому стереть их из воспоминаний как нечто незначительное не получится. — Да, я полностью с тобой согласен. Давай останемся друзьями, — БэкХён протягивает Чану руку для пожатия. — Друзьями. Лучшими друзьями. От этой фразы Бёна передёргивает. Они пожимают друг другу руки, улыбаясь. Однако за улыбкой каждого скрывается совершенно иное...Глава 2
24 декабря 2019 г. в 19:17
Утро БэкХёна началось со страданий. Конечно, их причина — это... нет, не ЧанЁль, а жутчайшее похмелье, от которого то нестерпимо хотелось пить, то, наоборот, воротило при одной мысли о каком-либо напитке. Собрав все силы, Бён смог умыться, почистить зубы и даже поставить чайник на огонь. И всё. Он уселся на стул и устремил взгляд в окно. На улице осень уже брала бразды правления в свои руки, постепенно украшая город жёлтыми и красными цветами. «Красиво, — промелькнула светлая мысль в голове парня, но тут же исчезла. — Только какая теперь разница, ведь мы больше никогда…» И снова по кругу: всхлипы, жуткая истерика, перед глазами сотни ярких картинок воспоминаний, где Бэк и Чан счастливей всех на свете... Ничего не слыша и не воспринимая реальность, БэкХён продолжает вопить и реветь.
— Лучше бы ничего этого не было! Я так и знал, что всё так обернётся. Я хочу всё забыть!
— Ты действительно так думаешь? Для меня это самые светлые и дорогие воспоминания. Я бы никогда не хотел забывать тебя. Ты лучшее, что было в моей жизни.
БэкХён не заметил, как Тао впустил ЧанЁля домой, а сам по-тихому свалил, чтобы не мешать их разборкам.
— Тогда зачем? Объясни, я не понимаю. Ты больше не любишь меня?
ЧанЁль отрицательно машет головой.
— Люблю.
— Тогда совсем не понимаю.
— Люблю, но не так, как прежде. А для меня, ты знаешь: либо всё, либо ничего.
— Что ж… — БэкХён вдруг резко берёт себя в руки. — Тогда забирай её. Ты обещал всегда быть моим, но теперь это не так. Я возвращаю то, что принадлежит тебе. Подари её тому, кого действительно полюбишь, — Бён расстёгивает подаренную цепочку и надевает её обратно на Чана. Тот сам еле сдерживает слёзы, когда трясущиеся руки Бэка с трудом застёгивают цепь у него на шее.
— Я действительно тебя люблю. Всё ещё. И теперь она будет всегда со мной.
— Теперь мне это уже не важно, — Бэк оглядывается вокруг в поисках «спасательного круга» и находит недопитую (ну как недопитую, просто она была уже не первая) бутылку виски (да-да, начали со скромных напитков, а закончил Бэк именно виски) и хватается за неё. — Может, выпьем в честь нашей вновь обретённой свободы? Или ты на машине?
ЧанЁль на секунду задумывается, стоит ли ему пить с Бэком, ведь до добра это не доведёт. Но потом плюёт на все свои внутренние запреты.
— С удовольствием. Возьму такси.