Дары и дроиды

Я сидела в камере, уткнувшись лицом в колени. Трепал меня в основном Энакин. Не смертельно, не опасно для жизни и даже почти больно не было — осталось только чувство жестокого унижения. Легкие оплеухи, подзатыльники, толчки, сердитый рык Скайуокера — и печальное, одухотворенное выражение лица Кеноби, который призывает облегчить свою участь и рассказать им что-нибудь интересное про Гривуса. Плохой и хороший джедаи. Я окончательно уверилась, что на Темной Стороне печеньки вкуснее и мне определенно не по пути с «доброй» и «великодушной» Республикой. Генерал вел себя намного любезнее. Хотя… Если бы я оказалась у него на допросе, наверняка бы оплеухами не отделалась бы. Но не думаю, что джедаев от более жестоких методов допроса удерживали побуждения гуманности — скорее опаска перед «темной стороной» и либерализм. Потом на меня нацепили какой-то шлем с кучей проводков, от которого страшно разболелась голова, после зашептались и взялись за допрос с удвоенной силой, теперь пытаясь выяснить, что именно я успела наизобретать в лагере сепаратистов. В общем, устав твердить, что информацию о дислокации сепаратистов и слабых местах Гривуса они получат только после обеспечения меня гарантиями свободы и защиты, я вылила им на уши бочонок откровенной ерунды, обильно смешанной с подробным рассказом, как именно я хочу переспать с генералом. Так как любовных романов в свое время я перечитала вагон и маленькую тележку (Ага, «поцелуй опьянил и в терновнике что-то запели, ее грудь напряглась от желанья, соски отвердели…»), то история у меня вышла откровенно эротическая. И джедаи («Воздержание до добра не доводит!» — ехидно подумала я, чувствуя, что хоть немного, но отомстила за трепку), смутившись, прервали допрос, удалившись то ли медитировать, то ли тренироваться, то ли «полировать мечи». Еле слышный цокот когтей заставил меня вздрогнуть, подняв голову. Я метнулась к «решетке». — Хотела, чтобы граф опять меня отчитывал? — Гривус почти беззвучно спрыгнул с потолка корабля и закашлялся, постучав себя по грудным пластинам, с усмешкой щурясь на меня сквозь прорези маски. — Гривус! Ты как меня нашел?! — Я почувствовала, что с души упал здоровенный такой булыжник размером, наверное, с половину Корусанта. — Я же дал тебе маячок, — Так вот что за вещицу он мне бросил перед началом боя! Подозревал что-то подобное! Какой он у меня умница! Гривус поклацал когтями по панели рядом с моей камерой, и энергетическая решетка пропала. — Тебя допрашивали? — Потрепали слегка, но я не сказала ничего важного, только ерунду всякую, — усмехнулась я, и неожиданно генерал ловко подхватил меня одной из рук и прижал к груди, заставив меня ухнуть от неожиданности и обхватить его ладонями за шею. — Так быстрее, скоро Кеноби почует, что я у него под носом. Гривус, больше не скрываясь, здоровенными скачками помчался куда-то по известному только ему маршруту. Включилась сирена, но генерал-дроид даже не сбавил ходу. Клоны начали появляться на его пути, но он, со страшным скрипом тормозя когтями, умудрялся в самый последний момент менять направления и скрываться от загоняющих нас солдат за изгибами коридоров. Наконец — у меня жутко кружилась голова от кульбитов генерала, и к тому же бластерные «пиу-пиу» над ухом звучало отнюдь не так мультяшно и смешно, как в фильмах — генерал домчался до какой-то только ему ведомой цели, без всякого пиетета зашвырнул меня в узкий люк небольшого кораблика, скромно пристроившегося около аварийного люка, сиганул следом, одним прыжком оказался за штурвалом, одним рывком усадил меня себе на колени — кораблик явно был рассчитан на одного — и долбанул кулаком по экстренному закрытию дверей. — Тебя граф за мной послал? — Как-то незаметно перешла на «ты» я. — Нет, — помотал головой генерал, резко дергая штурвал и штопором направляя кораблик прочь от корабля республиканцев. — Если бы он узнал, что тебя похитили… Мне даже страшно, какую бы он мне устроил трепку. Так что пришлось спешно научиться у джедаев искусству лазать незамеченными по чужим кораблям. Надо же! Я почувствовала, что чертовски польщена. Пусть даже он спасал меня из весьма корыстных соображений, но все равно было приятно. — Ж-ж-жучьи отродья! — Выругался генерал, закладывая виражи. Кораблик трясся — по нам палили из всех орудий. Я затихла, съежившись у него на коленях и стараясь даже не дышать, чтобы не отвлекать его от управления кораблем. — Гады! Гипердвигатель! — Садимся на планету? — Не удержалась от вопроса я. — Да, придется, — сосредоточенно рыкнул он, направляя свой челнок сквозь слои атмосферы планеты, на орбите которой висел большой корабль. Судно республиканцев осталось в верхних слоях атмосферы, и Гривус, выведя свой челнок из падения в горизонтальный спуск, откинулся на спинку кресла, поудобнее перехватив штурвал и пояснив для меня. — Корабли этого типа не способны спускаться сквозь атмосферу, они предназначены только для битв в космосе, а пока клоны займут свои места в файтерах, мы уже будем на поверхности. — Гривус? — М? — А как ты меня нашел на посудине? Корабль-то огромный! — Все республиканские судна строятся по одному типу, — фыркнул генерал. — Так что найти тюремный блок было несложно, да и оттуда до моего челнока недалеко. — А как сядем — будем размахивать флагами и выкладывать камнями надпись: «На помощь, конфедерация, ваш генерал тут»? Гривус хрипло засмеялся. Смех закончился кашлем, и я подумала, что, во-первых, не ошиблась со своей стороной, а во-вторых, вроде бы и покровитель не оставляет своими милостями.