What's your name, baby ?

      Громкая музыка льется сплошным потоком в уши, раздражая барабанные перепонки. Но ей все равно. Она устало прикрыла глаза, злясь больше из-за чересчур ярких и быстрых переливов освещения, от которого даже у здорового человека может начаться приступ эпилепсии. Дожидаясь очередной порции виски от бармена, Гарри и не заметила, как её обняла со спины девушка и игриво укусила за мочку уха. Что-то невнятно простонав, та отмахнулась от своей чересчур развеселившейся подруги и опрокинула в себя порцию виски, ощутив привычную горечь в горле. Она пока что не хотела задумываться о своем будущем, и поэтому свою излишнюю тягу к алкоголю списывала на гены, которые ей достались от отца. Только вот она совершенно не пыталась бороться со своим желанием и зависимостью, за что её часто упрекала девушка, которая всячески пыталась спрятать спиртное. Но все было тщетно. – Гарри, может, тебе уже хватит на сегодня? – Клара обеспокоенно заглянула в затуманенные алкоголем глаза. – Как-никак, твоему организму это не слишком полезно. Да, и к тому же, твои родители скоро забеспокоятся.       Взгляд, которым её одарила Ватсон, можно было назвать нежным. Но в тоже время на дне её глаз плескались нарастающие волны безумия, которые девушка на удивление легко смогла подавить. Согласно кивнув, Гарри позволила себя обнять и навалилась на подставленное плечо Клары. Девушки покинули шумное место. Раз за разом их походы в ночные клубы заканчивались одним – Клара тащила на себе пьяную подругу домой. Когда они только начали встречаться, Гарри совершенно не задумывалась о том, чтобы так часто выпивать. А если и пила, то ссылалась на ссору со своими родными и желанием притупить глупую агрессию. Тогда девушка и не знала, что все это сможет перерасти в такую проблему и честно боялась за психическое здоровье подруги, ведь с каждым месяцем Гарри все чаще теряла рассудок и напивалась вусмерть. Чувствуя, как глаза предательски заволокли слезы, она раздраженно проморгалась и поймала такси, силой заставив Гарриет сидеть спокойно.       Пока кэб резво ехал по улицам Лондона, Клара задумчиво перебирала волосы своей любовницы, пребывая в крайне дурном расположении духа. Почувствовав напряжение, что исходило от подростка, Ватсон подняла свой мутный взгляд и получила ощутимую пощечину. В её взгляд мигом вернулась осознанность и потирая ушибленное место, она тихо шепнула : "За что?" Легко уловив обиженное бурчание, Клара виновато поцеловала в щечку девушку и принялась перебирать ее светлые волосы, прекрасно зная, что Гарри безумно нравятся осторожные прикосновения к нежной коже головы. – Обещай мне, что больше не возьмешь в руки и бутылку этой мерзости, – Она ощутила на своей футболке подозрительную влагу и продолжила. – Я больше не могу смотреть на то, как человек, которого я полюбила, с каждым днем превращается в бессознательный комок агрессии. Где та Гарри, которая одним задорным словцом могла разжечь огонь в глазах любого человека? – Её больше нет, – низким, будто не своим голосом, ответила Гарриет. С той стало что-то происходить. И эти изменения крайне не нравились Кларе. И с этой минуты девушка пообещала себе, что больше не позволит своей любимой и глотка горькой жидкости сделать. Но, конечно же, она не знала, что уже опоздала.       Ближе к вечеру непоседливый Джон уже полностью исчерпал запас сил и сейчас лежал на их с Шерлоком диване, запутавшись в полах слишком большой рубашки. Он всем своим видом демонстрировал усталость и растрепанность и больше всего сейчас нуждался в лёгкой передышке. Рядом с ним упал такой же усталый Шерлок и сгреб худенького Джона в охапку, уткнувшись в воротник рубашки и совершенно не обратил внимания на легкое сопротивление со стороны мальчика. Невольно в голову Джона лезли воспоминая, как его так же однажды обнимала сестра. Но это было относительно давно, поэтому в сознании ребенка вспыхивали лишь отдельные мутные эпизоды. Этого хватило, чтобы в ответ обхватить спину опекуна и мелко задрожать, осознавая, что фактически лишился всего и сейчас единственный человек, готовый его поддерживать – это Шерлок. Вообще, Ватсону несвойственно терзать себя воспоминаниями. Возможно, так было потому, что он совсем ребенок и не успел нажить проблем. Но сейчас ему так захотелось немного окунуться в эту мрачную атмосферу и раствориться в тёплых руках сыщика, что малыш уже и не заметил, как, позабыв о проблемах, нагло посапывая, уснул прямо на Холмсе. Глядя на то, как маленький Джон вольготно развалился на нем, слегка пожевывая воротник рубашки, тот лишь хмыкнул и провалился в сон на пару с мальчишкой. У него сейчас не было ни одного нормального дела, так что он мог позволить себе просто поспать рядом с этим невероятно открытым ребенком. ***       Солнечные лучи тонкими полосками пробиваются через плотно прикрытые занавески, лаская своим ненавязчивым теплом двух людей, что обнявшись и тихо посапывая, спали на диване. Первым проснулся Шерлок, и, не желая будить Джона, остался вместе с ним, дожидаясь пробуждения ребенка. Только сейчас он заметил, что они были укрыты теплым пледом. "Должно быть, приходила миссис Хадсон", – пронеслось в голове сыщика и он покрепче обнял мальчика. Растревоженный копошением Шерлока, тот распахнул глаза и испуганно отстранился, только потом осознав, что перед ним его благодетель и он в безопасности. Судорожно вздохнув, Ватсон подался к Шерлоку, дрожа всем телом и старательно смаргивая слезы. Его вновь грызли кошмары. Опять в сознании ребенка вспыхивали силуэты убитых родителей. И Шерлок. Шерлок, что спас его. Спас от мертвенно холодных лап страха и неминуемой смерти. В этот раз его кошмар обрел совершенно другой конец. – Ш-е-елок, я хочу есть, – ткнув тонким пальчиком его в ребра, произнес Джон. – У тебя есть еда?       Молча отерев выступившие слезинки на глазах мальчика большими пальцами, детектив едва сдержался, чтобы так же позорно не заплакать. Многие люди именуют его холодной и бесчувственной машиной. Он даже сам в это отчасти поверил и стал стараться подражать своему образу, с каждым годом возводя вокруг себя толстую стену. До появления маленького Джона. Сейчас, глядя на этого напуганного ночным кошмаром мальчика, который героически пытается держать себя в руках и скрывает внутреннюю боль, эта стена стала с треском разбиваться, позволяя выйти на свет его настоящему "я". Он, уже не зная, в который раз за эти два дня, поклялся себе, что защитит этого малыша и залечит его раны. Шерлок не был уверен, сможет ли это сделать для такого неугасающего лучика света, но погрузиться во тьму ему точно не позволит.       Ободряюще улыбнувшись, он подхватил Джона на руки, умиляясь его восхищенно расширившимся глазам и, перед тем как накормить того завтраком, буквально закинул ребенка себе на плечи, бегая с ним по всей гостиной. Все, что оставалось делать Джону – это восхищенно вскрикивать, когда Шерлок слегка пригибался и прыгал с кресла на кресло. Малыш совершенно не боялся за себя. Холмс делал все свои движения и прыжки невероятно плавно и грациозно. Приземлившись в одно из кресел, детектив устало вытянул ноги и растекся по нему. Маленький Джон, который ничуть не устал и был слишком заведен, принял вытянутые ноги, как приглашение скатиться вниз. Так он и сделал. Под непонимающим взглядом Шерлока малыш кубарем покатился по длинным ногам. Звонко захохотав, он повалился на пол, ещё больше превратив рубашку Шерлока в пыльную тряпку. Впрочем, тот не возражал и лишь дождался, когда Джон выплеснет всю свою нескончаемую энергию. Холмсу было очень странно видеть широко улыбающегося ребенка, который совершенно недавно сдерживал крики от пожирающей его боли.       Наконец, поднявшись, Джон отряхнул рубашку и, поймав нечитаемый взгляд Шерлока, немного смутился. Спешно извинившись за испорченную одежду, он удивленно заморгал, глядя на широко улыбающегося сыщика. – Тебе вовсе не нужно просить у меня прощения за эту испорченную вещь – взъерошив пшеничные волосы, низким баритоном ответил Шерлок, ещё сильнее смущая Джона. Изучающие гляделки нарушило глухое урчание живота Ватсона. Это вывело их из наваждения. Первым отведя свой холодный взгляд, Шерлок легонько подтолкнул мальчишку, чтобы тот не стоял столбом, а прошел на кухню, раз проголодался. Вздрогнув, Джон невольно улыбнулся и проследовал в указанном направлении, откуда-то зная, что Шерлок следует за ним. Ребенок успел уже подумать, что ему опять придется просить опекуна приготовить завтрак. Но полностью расслабился, заметив на столе поднос с кексами. А вот зашедший вслед за ним Холмс немного удивился, взирая на аппетитный подарочек. Конечно, Марта иногда готовила и угощала его своей выпечкой, но с появлением Джона миссис Хадсон вот уже три дня баловала их вкусненьким. Схватив ещё теплое изделие, детектив отдал должное женщине. Как бы он ни не любил подкрепляться по утрам, но от стряпни доброй домовладелицы отказаться было невозможно. К тому же не наблюдать и анализировать, стараясь запомнить, как Джон наслаждается едой, вертясь вокруг Шерлока и чуть ли не прыгая, просто невозможно. – Это неволоятно вкусно! – довольно изрек Ватсон звонким голоском.       Холмс, ловя его такие по-детски невинные взгляды, буквально расцвел, когда услышал искреннюю похвалу. И совершенно не важно, что она была предназначена не ему, правда? А так же от его внимательного взора не скрылась и резкая перемена в настроении Джона. Это очень настораживало. Но в то же время детектив был донельзя доволен, что стал причиной этой улыбки. Ему вдруг стало интересно: а сможет ли этот мальчик в полной мере доверять ему, сможет ли поддержать его в будущем? К сожалению, Шерлок не знал. Но, если бы он внимательнее рассмотрел открытые эмоции мальчика, то на самом дне лукавых глаз смог бы увидеть бурю, которую вызвал именно он. Впрочем, гениальный сыщик был мало знаком с человеческими эмоциями. А уж задорно поблескивающие глаза вообще мог истолковать по-другому. Но что он точно мог понять – так это то, что бодрость Джона напускная. Малышу совершенно не хотелось показывать свою слабость, не хотелось нагружать Шерлока своими проблемами. И он молчал, давая понять, что издевка совершенно не в его вкусе. А что ещё Холмсу не понравилось в мальчике – так это то, что Джон по-прежнему носит рубашку детектива и имеет сейчас не больше двух вещей. –Хочешь, мы сейчас поедем в магазин и купим тебе множество новых вещей? – неожиданно сменил тему Шерлок, глядя мальчишке в глаза. Обрадованный такой перспективой, Ватсон спешно закивал и, недолго думая, отложил в сторону новый кекс. – Готов? – поднимаясь из-за стола, спросил Холмс, на ходу накидывая на свои плечи неизменное пальто. Ответом ему послужили тихие, торопливые шажочки и выжидательный взгляд. Сейчас наш детектив встретился с новой проблемой. Он не знал, как одеть Джона так, чтобы тот не превратился в ледышку. Кроме широкой рубашки и джинсов у него больше ничего не было. Поэтому он решил воспользоваться хоть такой возможностью. Нужно было очень постараться, чтобы заправить рубашку в джинсы так, чтобы ничего не топорщилось – особенно с учётом того, что эта вещь была намного больше, чем нужно. Наконец, поднявшись с колен, Шерлок рассмотрел плоды своего труда и довольно кивнул. Проблему с курткой он решил также спонтанно. Просто подхватил вскрикнувшего мальчика на руки и, откинув полы пальто, закутал его, избавляя от тепла только голову и плечи любопытно зыркающего Джона. Попрощавшись с миссис Хадсон, Холмс покинул такую родную квартиру и вместе с маленьким Ватсоном окунулся в городскую суету. Игнорируя ошеломленные взгляды прохожих, направленные на него и его маленького спутника, он приметил кэб и вскинул руку, призывая водителя остановиться. Оказавшись в теплом салоне, Шерлок мягко улыбнулся преувеличенно дрожащему мальчику на его руках и, назвав адрес, расслаблено откинулся на сиденье, перебирая волосы Джона.