Враг у твоих дверей

      Эта часть полностью посвящена погоне. В ней вы найдёте описание как Нигнур и сотоварищи, яуты злые и умелые, ищут Моргарда, непокорного молодца, и Сашу, им похищенную. Именно эта глава — логический переход к сУрпризу, который задумал Моргард.       Надеюсь, товарищи ксенофилы, вам понравится, что фанфик не только наполнен эротикой, но ещё и показывает жЫзнь яутов. ****       Следов было не так много, но главное, что они были. Может, их нашлось бы куда больше, просто Моргард успевал не всё скрывать.Сомнительно.       Вторая стоянка обнаружилась в двух теат* (*километр). Слишком маленькое расстояние, но, судя по всему, уманка чувствовала себя куда хуже, чем предполагал вожак.       — Не сдохла бы, — сгоряча рыкнул Смо-ог, осматривая ещё одну остановку беглецов.       Снова перевязь, забытая на кровати, снова нити-валары на покрывале. Уж не специально ли Моргард подчёркивал их пребывания в мёртвом городе? Смо-ог и прочие яуты поняли бы одну неприбранную стоянку беглецов, но вторая такая уже мало походила на нерасторопность яута. А с другой стороны, может, Нигнур'ктар преувеличивал силу и ум Моргарда?       — Что думаешь, Аррот? — спросил Смо-ог у стоявшего рядом следопыта.       Аррот долго молчал, лишь пощёлкивал и потирал бивни друг о друга с тихим постукиванием. Стук-стук, стук-стук-стук. Бурый яут подошёл к высокой стойке и тяжело облокотился о неё. Постучал когтями по столешнице, взвешивая увиденное и слова Смо-ога.       — Уходили быстро, не задерживались, — наконец ответил Аррот, покручивая между пальцев валары, выкрашенные в синий цвет. — Раз торопились, вполне может быть, что не успевали замести следы…       — Я бы ещё поверил в то, что вынужденно брали вещи вокруг — такое не скроешь от опытного глаза. Отпечатки ног на полу, на столе, уманкины следы рук на изголовье — держалась за него каждый раз, когда поднималась. Пыль не соврёт, выдаст их. Но перевязь, Аррот! Что ни говори, но в такую глупую оплошность я не могу поверить!       Аррот внимательно посмотрел на Смо-ога. Что правда, то правда. Может, самоуверенность всё-таки подводила Моргарда? Яут и в былые времена не отличался терпеливым нравом, всё время куда-то торопился, рвался вперёд, чтобы быть первым в любой охоте. Бился всегда не на жизнь, а на смерть. Легко поверить, что Моргард что-то забыл, не учёл, но ведь следы и отпечатки — этому учат любого яута, даже не следопыта.       — Может, погоня его не пугает, — Смо-ог не спрашивал.       — Не пугает, — согласился Аррот.       — Тут что-то нечисто, — Смо-ог сомневался. — Надо бы сказать об этом вожаку, пусть принимает решение, как быть дальше.       Следы и правда были небрежно не спрятанными от глаза. При этом Моргард, как правило, оставлял за собой мало улик, он играл роль опытного охотника, уходил быстро, несмотря на уманку. Если в очередной лачуге не копаться, не приглядываться, не искать по углам хоть какую-то тень Моргарда, то с первого взгляда словно и не было никого в скромном жилище. Яут аккуратничал. Коготь, со свистом рассекающий воздух, но не оставляющий и следа. Вжух, и тишина. Моргард слился воедино с мёртвым городом, стал его частью, понял законы заброшенного места и следовал им. Он — да, а вот уманка словно отделилась призраком от молчаливых стен и заметалась. Яут приказывал лишний раз не мерить шагами каждую следующую остановку, но при этом не прятал её отпечатки от пытливого глаза. Точно знал, что погоня непременно нагрянет, обыщет, обнюхает каждый сантиметр, у каждого угла змеиный язык попробует воздух. Что не увидит яут, то найдёт ищейка.       Аррот открыл крышку ручного комма, но Смо-ог перехватил его движения.       — Я сам.       Аррот понимающе рыкнул, сжал и разжал кулак в воздухе, — знак согласия охотника, — давал понять, что не против.       Смо-ог хрипло вздохнул, предвкушая не самый приятный разговор с вожаком. Это Одд верно служил хозяину атолла, а Смо-ог и Аррот свободные охотники. Их не связывали настолько крепкие обязательства.       — Нашли что-нибудь? — спросил Нигнур'ктар и подал знак своим: потише там.       — Кое-что нашли, — задумчиво ответил Смо-ог и чуть тряхнул головой, звеня унтарами.       — Гр-р-р, — нетерпеливо рыкнул вожак.       — Кар’клей, всё может обстоять не так, как мы видим.       — Что ты имеешь в виду? — настороженно спросил Нигнур'ктар.       Смо-ог щёлкнул бивнями. Он не намеревался юлить и скрывать догадки, как бы странно те ни звучали.       — Побег и погоня могут быть лишь прикрытием чего-то большего. Я не буду тебе врать: у меня плохое предчувствие. Всё очень странно.       Нигнур'ктар склонил голову набок. Яуты за его спиной уже не суетились, они собрались чуть поодаль, внимательно следя за опасным разговором. Ни Смо-ог, ни вожак сомнений ни у кого не вызывали, иначе яуты не пошли бы в поисково-карательный отряд.       — Кто-то ещё согласен с тобой? — в голосе вожака агрессия не звучала, и этим он показывал, что готов выслушать любое мнение, каким бы оно ни было.       Аррот встал рядом со Смо-огом.       — Я тоже так думаю, мой вожак.       Нигнур'ктар рыкнул и приказал выкладывать всё как есть, ничего не утаивать. Моргард, квей отт квей* (*хитрец из хитрецов), за последнее время ясно дал понять, что нельзя верить тому, что видишь. Его план нить за нитью медленно развязывался подобно клубку, и каждый следующий оборот удивлял не меньше предыдущего. Стервец.       Аррот и Смо-ог поделились своими опасениями насчёт Моргарда. Не было резона не верить им. Все это понимали: и следопыты Смо-ога, и яуты Нигнур'ктара.       — Ну так что думаешь? Каков твой вердикт? — спросил вожак и прижал жвала к пасти. Выжидал.       Смо-ог всхрапнул и выдал всё как есть:       — Думаю, это ловушка.       — Ты уверен? — с нажимом спросил Нигнур'ктар.       — Нет! — рявкнул Аррот, шагнув вперёд. — Но, Кетану, тут что-то не так!       — Ладно, мы идём к вам, двигайтесь дальше, не ждите. Мы догоним. Посмотрим, что там у вас не так. — Нигнур'ктар отключил связь.       ***       Группа Смо-ога ждала у третьей лавчонки. К тому моменту, как подоспел Вожак с отрядом, уже составили небольшую карту. Ничего особенного пока не увидели в передвижении беглецов, кроме того, что между второй и третьей остановкой расстояние немного увеличилось. Разумно предположить, что четвёртую, пятую и последующие стоянки найдут друг от друга уже с большими промежутками. Уманка крепла, и это значило, что у беглецов времени становилось больше, а у погони — меньше. Разрыв увеличивался. Что бы ни задумал Моргард, с каждым промедлением отряда — он выигрывал.       Нигнур'ктар нервничал, за ним нервничали и остальные, несдержанно рыча и отсчитывая меру терпения щелчками.       — А ну пройдёмся ещё раз по карте, — зарычал Аррот.       Смо-ог небрежно бросил на пыльный стол нехитрые находки: три комочка белых нитей-валаров уманки, несколько перевязей. Одна была окрашена в алый, зачерствевшая от высохшего твея. На прочих перевязях куда меньше пятен, а на последней найденной оные и вовсе отсутствовали.       Нигнур'ктар перебирал найденные предметы, больше комкая в пальцах, нежели рассматривая. А что это даст? Да ничего! Ищейки взяли след, так что далеко беглецам не уйти. А уж как найдут, мало никому не покажется. Нигнур'ктар позволит покуражиться Моргарду, показать всю свою прыть, покрасоваться, но юнцу не справиться с двумя дюжинами опытных охотников. Не на умана ведь шли охотиться. Так что по мурдру* (*великан) и оружие.       И снова, уже на четвёртом стойбище, ничего нового и удивительного. Следы уманки на полу: вот тут шла, переступала через опрокинутый маленький столик, ступала ровно и на всю стопу, а чуть дальше, уже ближе к стене, вдруг привстала на носочки. Почему? Осколков бутылок или стекла там не было, щепок не валялось. А вот и ответ. У окна нашли следы яута. Уманка вытянулась в струнку и потянулась к Моргарду, чтобы казаться чуть выше. Инстинкт сыграл как надо. Что на Терре, что на планете яутов более слабый или более мелкий, чтобы отогнать хищника, всеми способами прибавлял себе объёма. Четвероногие вставали на задние лапы, например. Умеющие летать распахивали крылья, а кому ничего не оставалось, те просто шумели. Кому-то везло, кому-то не очень. С яутом этот фокус не прошёл бы, как ни изворачивайся, но инстинкты даже в заведомо безвыходной ситуации раскрывали себя полностью.       — Время тратим впустую, — ругался Нигнур’ктар на следопытов. — Что нам это даст?       — Вожак, ты охотник… — напомнил Смо-ог.       Нигнур'ктар рявкнул в ответ:       — Ты тоже охотник! Или забыл об этом?       — Я к тому же следопыт, я не просто выслеживаю, как воин, я читаю следы, чтобы увидеть всю картину.       — К чему ты клонишь? — уняв ярость, спросил Нигнур'ктар.       — У Моргарда есть сообщники, вот к чему.       Нигнур'ктар резко развернулся, взмахнул рукой, и перевёрнутый столик, через который недавно переступала уманка, полетел в стену. Удар, стол разлетелся вдребезги, рассыпался по полу стеклянными осколками. Гул пролетел по отсеку. Вожак низко зарычал и обвёл взглядом жилище. Как же так вышло, что мёртвый город никто не охранял? Плохая кровь как пить дать облюбовала это огромное место, широкое раздолье: это просто заранее весть долетела, раструбил кто-то, как в случае с уманкой, что движется сюда не абы кто, а злющий вожак и не менее лютые верные помощники. И молись Чёрному богу, да как следует, всякий, оказавшийся у них на пути.       Нигнур'ктар вышел из лачуги. Дома ремесленников и торговцев стояли на добром расстоянии друг от друга. Каждый чем-то в бытность отличался один от другого, всем своим видом рассказывал, что за мастер тут жил и каким мастерством владел. Вот в этой лачуге жил карухнакх* (*скорняк). Всё внутри выдавало бывшего хозяина: и старый инструмент для выделки шкур, и костяные, металлические ножички, небрежно забытые яутом. Забытые ли?       Какие-то дома пустовали, и видно было, что пустота не мародёрских рук дело. Хозяева всё унесли с собой, ничего не оставили. Стало быть, карухнакха убили.       Ремесленники молились своему богу, носившему звучное имя Истра. Яуты, привыкшие к оседлому образу жизни, славились суевериями. Чужой инструмент не бери, не смей. Кили* (*дети), если им угодно будет, сами заберут или же отправят в последний путь хозяйское добро вместе с их умельцем. Космос всё примет.       Большой ремесленный город хранил много тайн. Когда он умирал, здесь развернулось множество драматический событий. И даже после смерти дома продолжали жить, другой жизнью, по ту сторону, молчаливые, обречённые на вечное одиночество.       Смо-ог снова развернул карту. Ничего интересного с первого взгляда. Моргард и уманка уходили по прямой, от дома к дому, не петляя. Не прятались. И когда ищейки привели поисково-карательный отряд к пятому убежищу, его расположение не выбивалось из колеи. Нехитрые жилища были построены не абы как, а по строгой иерархии. На окраинах мастеровые, их дома простенькие, нехитрые, одноэтажные. Одним словом, захочешь, да не спрячешься. А вот чем дальше, чем глубже в сердце города, тем жилища интереснее, богаче. Есть где взгляду разгуляться, за что зацепиться. И если мастера делили пространство на квадраты, по правилам шахматной доски, то более родовитые и богатые яуты имели в личном пользовании куда большие участки. Дома здесь собирались в замысловатый узор: лабиринт, но устроен он был так, что заблудиться — вряд ли заблудишься, а вот пройти добрую половину лавок — запросто.       — Через город не пошли, — угрюмо напомнил Смо-ог. — Это ловушка.       — Может, и ловушка, — размышлял Нигнур'ктар. — А если нет? Может, не так умён Моргард, как мы его окрестили. Ты хоть один след сообщников нашёл?       Смо-ог оскалился.       — Следов много. Нужно больше времени, чтобы разобраться, какие оставили Моргард и сообщники, а какие — неслучайно забредшие сюда мародёры и прочая шваль. Та же дурная кровь.       — Твои предложения, — Нигнур'ктар не спрашивал. Он требовал.       Смо-ог помолчал. Как бы сказать вожаку о том, что надо забить гхыр на уманку и жить дальше. Пусть катится ко всем каиндэ, от неё только лишняя головная боль. Улетят так улетят беглецы, может, сдохнут где по пути. Туда им и дорога, гхыром им по хребту. Так ведь вожак не станет слушать, объявит предателем и прямо тут совершит суд перед Чёрным богом.       — Идти по следам дальше, чего гадать. Может, мы действительно слишком хорошо о Моргарде думаем, а он этого не достоин.       Нигнур'ктар промолчал.       Яуты основательно прочесали и дом, и местность вокруг. Ни одна пылинка не укрылась от них, ни одна тень не ускользнула. Да ну не может такого быть, чтобы в прошлом безмозглый юнец смог обхитрить целый отряд матёрых, очень злых и очень опытных мастеров своего дела. Все как один следопыты, один опытнее другого. Охо тники. Оружием владели не хуже прочих, а то и лучше. Развернули такую поисковую операцию, что беглецам впору выть от страха.       А может, всё куда проще и Моргарда гнала паника. Вот и наследили будь здоров.       Нигнур'ктар отошёл от лачуги, подальше от взрыкиваний, пощёлкиваний. В тишину. Когда шум мешал сосредоточиться, безмолвие могло помочь, навести на правильную мысль, так нужную сейчас.       Город стоял себе мёртвым исполином, ничего не ждал, ничего не требовал. Приди сюда жизнь — не ожил бы, просто мучился бы дольше обычного. Стены, которые вот уже много синтров никто не укреплял, всё равно продолжили бы осыпаться, как ни спасай. То тут, то там уже скелеты замысловатых строений, кое-где просто руины, напоминавшие, что когда-то тут были дома. Но случись тут пожар, система сработала бы слаженно, этого у корабля не отнять. Вот и тает потихоньку это место.       Тук. Тук-тук. Скрип. Скр-р-р. Скрип. Город жил только ему понятными звуками. Полумрак царил здесь синтр за синтром, ничем не нарушаемый. Лишь сигнальные лампы, встроенные в пол вдоль домов, слабо освещали пространство, как напоминание, что город ещё не забыт, что нет-нет да забредёт сюда кто-нибудь. До сих пор за передвижением яутов на этой местности никто не следил. А стоило бы.       — Кар’клей! — возбуждённо рявкнул Рут-де.       Нигнур'ктар обернулся. Рут-де, высокий, жилистый, иссиня-чёрный охотник в сопровождении конвоя вели яута.       Мародёр.       — Почему не убили? — грубо спросил вожак, не церемонясь.       Рут-де было замешкался, но ответил чётко:       — Его поймали недалеко от последней стоянки, он мог что-то видеть.       Нигнур'ктар знаком указал принести пару сидений. Убить никогда не поздно, но он сомневался, что обитатель здешним мест пойдёт на контакт. Хотя кто его знает. Один из помощников быстро поставил лёгкие складные йосты* (*табуретки).       — Ну, рассказывай, — хмуро велел вожак, садясь напротив пойманного яута.       — Что ты хочешь знать? — нагло спросил тот. Кожа жёлтая, местами с зелёными полосами, будто кто протянул реки по телу. Голос низкий, хриплый, надсаженный. Яут болел. Стало быть, не просто так сюда попал, не по воле судьбы, а по стечению обстоятельств. Проще говоря, тоже беглец, да не тот, который нужен.       — Видел кого-нибудь? — прямо спросил Нигнур'ктар.       Яут не юлил и не отворачивался, не отводил взгляда, не ёрзал на сиденье.       — Я много кого тут видел.       — Как тебя зовут? Отвечай честно, ты ведь знаешь, кто я и что я всё равно узнаю, только потом мы с тобой по-другому будем разговаривать. В твоих интересах не злить меня.       Пленник щёлкнул бивнями и обвёл взглядом стоявших вокруг яутов. Нет, ему не сбежать. Дать бой — значит сложить здесь голову. Сдохнуть. Какую контрабанду он там тащил и куда, Нигнур'ктара пока не волновало, но жизнь пойманного яута зависела от того, что он скажет и как.       — Я На'аг, сын Торри и Гвера, — спокойно ответил пленник.       Он долго смотрел на Нигнур'ктара, поставив тяжёлый, мозолистый кулак на колено. Взгляд пытливый, спокойный, в чём-то даже благородный. Посмотрите-ка на него! Благородный мародёр.       — Выходит, ты аттури, — Нигнур'ктар не спрашивал.       — Выходит, что так, — легко согласился На'аг.       Ох, холёный, статный, жилистый. И ростом высок, хорошо слажен. Был бы достойным и показал бы верность, Нигнур'ктар не задумываясь бы взял к себе на службу. Место всегда найдётся. Изжелта-зелёная кожа, длинные — ниже лопаток — валары. Впрочем, без знаков отличия, мародёры и дурная кровь бросали вызов древним устоям и забивали гхыр на знаки отличия. В низших кастах все равны, у всех одинаковые возможности перед лицом смерти. Сама суть охоты для них переставала существовать: твей ради твея, боль ради боли, предсмертный вопль ради жизни. Отступники не торопились подыхать смертью храбрых. Пожить бы подольше, поесть повкуснее, выжить — вот и всё, казалось бы, что им надо. Всё да не всё. У каждого свои интересы, своя цель.       — Ну, что делать будешь? — доверчиво спросил На'аг.       Умён. В драку не лез.       — Скажи-ка мне, На'аг, сын Торри и Гвера, не видел ли ты недавно тут яута с уманкой?       В глазах На'ага вспыхнули искры. Лёгкая насмешка проскользнула в мудром не по статусу взгляде. Аттури хохотнул, мотнул головой, будто стряхивая с себя невидимые сети, и ответил так же спокойно, как и до этого:       — Как не заметить таких — видел, конечно. Вот, значит, для чего ты снарядил весь этот отряд.       — Куда ушли? — тон вожака сменился с вежливого и вдумчивого на жёсткий. В голосе звучала сталь.       На'аг не испугался, не стал ёрничать и подлизываться, чтобы умаслить Нигнур'ктара.       — Слишком громко сказано: ушли, — фыркнул пленник. — Яут нёс её на руках, уманка на ногах едва держалась.       — Куда ушли? — жёстко повторил вопрос вожак и угрожающе рыкнул.       — Я их видел, а не допрашивал. Немощные уманы мне меньше всего нужны.       На'аг сделал ударение на последние слова, подчёркивая тем самым, что он не просто мародёр, а обитатель чёрного рынка, где не брезговали ничем. Ни торговлей рабами, ни органами. Ничем. Пойманного преступника полагалось убить, но прежде допросить и отдать под суд. Очень удобно всё сложилось: вожак в одном лице и суд, наделённый властью допрашивать, и палач. На'аг точно это понимал, но не нервничал, не метался, как загнанный в угол каиндэ.       — Но в какую сторону ушли — видел, — тон Нигнур'ктара требовал правды.       Если На'аг не дурак, то либо скажет правду, либо соврёт, но очень аккуратно, чтобы не разозлить вожака.       — Видел, — согласился На'аг. — Они пошли вдоль «лабиринта».        «В док». Нигнур'ктар поинтересовался, сколько времени в пути проведёт от города до дока пеший отряд. Ответ не радовал. Утт* (день, один оборот звезды вокруг планеты яутов) они уже потеряли, пока искали и изучали отпечатки и следы, а до дока ещё столько же. Можно бы уже прекратить поиски следов, полагаясь на чутьё, вряд ли они найдут что-то более весомое, нежели пару нитей-валаров уманки. Но проклятая мысль грызла, выедала: что, если Моргард именно на это и рассчитывал? У него только уманка на руках, которую он ни при каких условиях не бросит и не оставит тут умирать, иначе к чему всё это представление?       — Кто-то с ними ещё был? — спросил вожак и недобро смерил пленника взглядом.       — Никого, — На'аг скупился на слова. Всё-таки понимал, с кем имеет дело.       Смо-ог без разрешения влез в разговор и спросил у пленника:       — Как ты, аттури, оказался здесь? У аттури свой блок на атолле, и до него неблизко.       Хороший вопрос. Нигнур'ктар одобрительно заурчал, дескать, давай, На'аг, сын Торри и Гвера, поведай нам эту занятную историю, а мы послушаем тебя. Вопреки ожиданиям аттури даже жвалой не повёл, не щёлкнул лишний раз. Ни один мускул на суровом лице не дрогнул, не выдал лишнего. Молодец. Но ниичего, и не таких бравые яуты разбалтывали.       — Ты и сам всё знаешь, — резонно ответил На'аг.       — Знаю, — огласился Нигнур'ктар, — но хочу услышать ответ, то, как ты его произнесёшь.       На'аг тряхнул валарами и снова огляделся. Не дёргался, не рыпался, но с таким жвалы надо держать востро. Зазеваешься, и поминай как звали гадёныша. Поэтому яуты рассредоточились, образуя круг. Учли всё: стоит броситься в одну сторону, но охотники уже будут тут как тут, схватят, скрутят, намнут бока и рёбра не забудут пересчитать.       — У меня здесь была встреча, с покупателем.       — Что продавал?       — Много чего. Заказ крупный, платили хорошо, столько кредитов, сколько даже присниться не может.       — Что продавал? — повторил вопрос Нигнур'ктар.       — Да так… Клонированные органы, броню, маски. Ничего интересного и запрещённого, — вздохнул На'аг.       Нигнур'ктар не оценил великодушие преступника: клонированные органы были подучётным товаром, впрочем, как и «хозяйские», то есть взятые у недавно умерших для пересадки. Вторые ценились куда выше, потому что клонирование могла позволить себе даже дурная кровь при определённых стечениях обстоятельств, а вот «живой» орган мог позволить себе не каждый. Быстрый распад тканей плюс яуты редко умирали в стенах атолла. Не повезёшь ведь тело с охоты: пока тащишь храбреца, павшего смертью достойных, тот уже ни на что не будет годен. Нюансов много.       А чёрный рынок отлично справлялся с «живыми» органами, и каждый понимал, какими способами те добывались.       — И как же ты всё это передал? Где боксы? Где следы маневренных капсул, а? — Нигнур'ктар попытался подловить На'ага на лжи. Бросил аркан, состоящий из нужных слов, способных загнать в тупик, заставить волноваться.       Пленник не повёлся.       На'аг хлопнул себя по коленям, дескать, да, подловил старого дурака. Заурчал. Посмотрел на вожака исподлобья.       — Тебя может удивить мой ответ, — предупредил меня.       — Так удиви меня! — жёстко парировал Нигнур'ктар.       Вожак прислушивался к тишине города, к урчанию яутов, к щелчкам. Будь город живым, собралось бы много зевак, каждому захотелось бы узнать, кого поймал отряд Нигнур'ктара и что устроят негодяю. Не погладят нежно по хребту, это точно. Пока На'аг раздумывал, сказать правду или солгать, вожак вспоминал, что рассказывал ему отец про это место. Большей часть перевалочный пункт, из постоянных обитателей — торговцы всех мастей. Победнее, побогаче. Ремесленники, умельцы сковать броню, достойную старейшины. Именно сковать, а не отлить. Ручная работа, несмотря на технические возможности клана, ценилась высоко. За неё просили дорого. В город стекались все: и свои, и прилетевшие издалека, каждый находил свой интерес. Купить, продать, обменять, кому-то и кулаками помахать, и исполнить танец смерти не претило на площади, так что хватало и простых зевак, и купцов с покупателями. Шум, гам, рычание, урчание, звуки на все лады. Город гудел как улей каиндэ, жил и полнился умельцами. Интересное место. Было.       А сейчас только руины вокруг, обветшалые лачуги, тлен. Теперь что дом бедняка, что дом богача — всё едино, никакой разницы перед силой времени.       На'аг прервал размышления вожака.       — Ты не поверишь, я спрятал всё добро в доке, скоро за ним придёт довольный покупатель.       — Какое удачное совпадение, — взрыкнул Нигнур'ктар.       — Да, — легко согласился На'аг. — Удачное.