***
Питер медленно приходил в себя, пытаясь сориентироваться. Ситуация, в которой он оказывался слишком часто за последнюю неделю. Он хотел просто на минутку прикрыть глаза, но, очевидно, у него не вышло. Должно быть, он заснул и теперь лежал на чем-то мягком, явно не на полу. Должно быть, кто-то перенес его, а он даже не проснулся. Ему было тепло и уютно, а на голове лежала успокаивающая тяжесть. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это чья-то рука. Его папы. Он уже собирался снова погрузиться в сон, когда вспомнил о Неде. Дерьмо. Он был плохим другом. Его глаза открылись. Он сидел на диване в общей комнате, свет был приглушен, и на экране перед ним шел какой-то боевик. Брюс, Стив, Клинт и Сэм все еще были здесь, но Питер не видел Неда. Он перекатился на спину, зажмурился и потянулся. Рука на его голове переместилась на лоб. Он открыл глаза, и мгновенно встретился взглядом с глазами Тони, а затем парень вновь зевнул. — Просыпаешься? — удивленно спросил Тони. — Ммм, — он еще не решил. Он все еще был уставшим и чувствовал себя очень уютно. — Где Нед? — Я отправил его домой, — тихо сказал Тони, и рука на его лбу откинула волосы парня назад. Питеру стало немного не по себе. Он продинамил своего друга. — Ты не очень долго спал, — Тони сказал это просто, как факт, но Питер прочел в нем скрытый намек. Что ему, вероятно, нужно больше спать. На этот раз он не стал возражать. Он не думал, что сможет встать прямо сейчас, даже если захочет. Питер повернулся лицом к спинке дивана, а не к телевизору. Он почувствовал, как Тони поправляет на нем одеяло, когда оно сдвинулось. Это было мило. Через несколько секунд он снова погрузился в сон.***
Позже он проснулся от запаха еды. Неужели он проспал весь ужин? Вероятно, он очень долго спал. Он резко открыл глаза. Команда, должно быть, заказала китайскую еду, потому что у всех в руках были белые коробочки из-под вока, а смотрели они, как оказалось, Агента 007. Он сел и нахмурился, когда в голове у него запульсировало. Ой. Почему болит голова? — Эй, — тихо сказал его папа. — Ты голоден? Питер протер глаза и посмотрел на Тони. По правде говоря, нет. Он чувствовал себя паршиво, но знал, что отказ от еды не пойдет ему на пользу. — Конечно, — пробормотал он и опустил ноги с дивана, чтобы сесть поудобнее. Он скомкал одеяло и кинул его в угол дивана. — Держи, — Тони протянул ему коробочку. Кисло-сладкий цыпленок. Его любимый. Откуда Тони все это помнит? — Спасибо, — Питер взял еду и пластиковую вилку. — Который час? — Семь, — ответил Тони. — Нед, должно быть, утомил тебя. Питер нахмурился, ковыряясь в тарелке. Уже было поздно. Он не спал так долго уже несколько дней. И теперь у него снова болела голова. Может быть, ему стоит что-то сказать, но тогда Тони взбесится или что-то в этом роде, и, возможно, это даже ничего не значит. Он умудрился съесть около половины коробочки, прежде чем закрыть ее и поставить на кофейный столик, чтобы Тони не заметил, что он съел не все. Он попытался смотреть фильм, но по какой-то причине головная боль лишь усилилась. Команда постоянно подтрунивала над тем, что Бонд должен делать по-другому, и иметь другие стратегии, но Питеру не хотелось присоединяться к общему веселью. — Ты молчишь, — Ой-ой. Конечно, Тони заметил. — Ты в порядке? — Да, — он слегка улыбнулся Тони. Ему просто нужен был Адвил. Может, у них на этаже что-то есть. Или аспирин. Или еще что-нибудь. — Вообще-то я собираюсь вернуться наверх. Я должен позвонить Неду. Тони нахмурился, но не стал возражать, когда Питер встал, попрощался со всеми и ушел. Вернувшись в пентхаус, Питер сразу направился в ванную и открыл шкафчик с лекарствами. Пусто. Проклятие. Потом он заглянул в ванную комнату в коридоре. Тоже пусто. Осталась только комната Тони. Несколько секунд он колебался у двери, но все же решился войти. В шкафчике в ванной Тони была тонна всякого барахла. Крем для бритья, бритвы, лосьон после бритья, кусачки для ногтей, пинцет, спирт, ватные палочки, одеколон, лосьоны, мыло, пластыри, антациды, и, конечно же, Адвил. Слава Богу. Он схватил бутылочку. — Что ты делаешь? — Питер вздрогнул от голоса Тони и резко обернулся. Тони не выглядел злым, обнаружив Питера в ванной, роющимся в его вещах, но и не выглядел счастливым. — Эм… Взгляд Тони остановился на банке Адвила, которую держал парень в руке. Черт. Он забыл его спрятать. — Ты пошел сюда за этим? Что случилось? — Тони нахмурился и взял у него таблетки. — У меня просто болит голова. Обычная головная боль. Я не хотел, чтобы ты волновался из-за этого, — Питер вздохнул. — У тебя разве обычно бывают головные боли? — спросил Тони. — Ну нет, но… — Ты проспал весь день, и теперь у тебя болит голова, но вместо того, чтобы сказать мне, ты прокрался сюда, чтобы украсть это? — ладно, он был зол. Питер потер виски. — Можно мне парочку? Ты можешь наорать на меня позже. Тони поджал губы, но через несколько секунд открутил крышку и протянул Питеру две таблетки. Питер всухую проглотил их, и Тони скорчил гримасу. Питер увидел, что он схватил чистый стакан со стойки в ванной, наполнил его водой и протянул ему. Питер милостиво взял его и выпил, чтобы таблетки не застряли в горле. — Давай, — Тони вывел его из ванной и усадил на диван в гостиной. — Садись. Держи, — Тони передал ему пульт от телевизора, когда Питер сел, но парень его не взял. — Я не хочу смотреть телевизор. Он немного раздражает. Голова болит сильнее, — сказал Питер, вытягиваясь и ложась на подушки. Теперь когда Тони знал, что у него болит голова, не было смысла тратить силы на притворство. Он посмотрел на Тони и встретил его оценивающий взгляд. — Пожалуйста, постарайся хоть раз не слишком остро реагировать, — фыркнул Питер, когда Тони продолжил смотреть на него. — Это всего лишь головная боль. Честно. — О, честно, — саркастически заметил Тони. — Значит ты успел получить диплом врача, когда я отвернулся? Питер тяжело вздохнул. Он знал, что Тони может быть язвительным, но обычно он не был таким с ним, особенно когда тот чувствовал себя плохо. — Ты все еще злишься на меня из-за Стервятника? — Что? Нет, — ответил Тони, но больше ничего не сказал. Он все еще выглядел нервным и несчастным. Отлично. — Тогда почему ты так себя ведешь? — пожаловался Питер. — Как? Волнуюсь за тебя? О, прости. Я думал, это моя работа. Питер закатил глаза. — Я в порядке. Не мог бы ты подождать полчаса, чтобы увидеть, подействует ли Адвил, прежде чем бежать к Брюсу? Тони по-прежнему поджимал губы и, похоже, не собирался соглашаться. — Тони, брось. Пожалуйста. Все не так уж плохо, — Питер практически умолял. Он не хотел, чтобы небольшая головная боль была проблемой. С такой скоростью Брюс будет думать, что он какой-то увядающий цветок. — Ладно, — коротко согласился Тони. — Но если она не пройдет полностью через полчаса, я поговорю с Брюсом. — Договорились, — Питер слегка улыбнулся Тони. Он мог бы просто сказать, что она исчезла, и положить конец этой чепухе. — И даже не думай лгать мне, — Тони обвиняюще ткнул в него пальцем. — Поверь мне. Я вижу, когда ты врешь. Ты ужасный лжец. Или нет. — Я никогда не солгу тебе, — дерзко ответил Питер. — Вот видишь? Ложь, — Тони не выглядел удивленным. Питер тихо хихикнул. Он почувствовал себя немного лучше. Возможно, Адвил сработал. Тони смотрел на него сверху вниз еще несколько долгих секунд, потом сдался и вздохнул. — Ты сделаешь меня седым, ребенок. — Для этого ведь есть краска? — предложил Питер. — Не прикидывайся, — проворчал Тони. — О, мне очень жаль. Я думал, это моя работа, — Питер шутливо повторил предыдущие слова Тони, пытаясь разрядить обстановку. Тони только поднял бровь и ушел. Питер нахмурился, но не спросил, куда тот идет. Он закрыл глаза и потер их, пытаясь облегчить затянувшуюся боль. Он слышал, как Тони ходит по кухне, но ему не хотелось вставать, чтобы посмотреть, что он делает. Питер не открывал глаз, даже когда услышал, как Тони возвращается к нему. Тони ничего не сказал, но через секунду ледяная тряпка накрыла его лоб и глаза. Питер смог сдержать тихий стон облегчения, вырвавшийся у него. — Лучше? — спросил Тони. Так оно и было. Намного лучше. Тем более что Тони, похоже, больше не сердился на него. — Да. Спасибо. Питер почувствовал, как Тони схватил его за ноги и приподнял, чтобы он смог сесть на диван, прежде чем снова положить их на колени мужчины. Питер подумал, не сказать ли что-нибудь саркастическое о том, что у них не один диван, но он знал, что Тони просто хочет быть рядом, потому что беспокоится. Когда он волновался, то находился всегда поблизости. И попытки удержать его от этого только усугубляли ситуацию, так что Питер просто смирился с этим. И, честно говоря, как бы это ни раздражало Питера, он ценил эти доказательства того, что Тони заботится о нем. Некоторое время они сидели молча, Питер дремал, а Тони что-то набирал в телефоне, пока Питер не понял, что головная боль наконец прошла. Очевидно, Адвил, холодная мочалка и немного тишины действительно творили чудеса. Он стянул с головы мокрую тряпку и сел. Тони обратил на него внимание. — Ты в порядке? — спросил Тони. Он выглядел напряженным. — Да, я чувствую себя намного лучше, — Питер ответил и не смог скрыть удивления. — Головная боль прошла. — Ты уверен? — Да, — Питер закатил глаза и положил полотенце на журнальный столик. — Значит, тебе все равно, включу я телевизор или нет? — Ага. Давай, — Питер пожал плечами и откинулся на подлокотник дивана, так что теперь его ноги едва касались бедра Тони. Тони выбрал «Тумстоун: Легенду Дикого Запада», утверждая, что это старая классика. Питер никогда его не смотрел, но не упустил возможности сказать, что Тони и сам был как старая классика, когда они уселись смотреть. Тони периодически поглядывал на него в начале фильма, пока не убедился, что его головная боль действительно прошла. Только тогда он, казалось, действительно расслабился. Питер начал чувствовать себя немного виноватым из-за того, что заставил его так явно волноваться из-за головной боли, и, вероятно, из-за того, что он заснул на полу и проспал весь день, и из-за Стервятника. Хм. Так что действительно весь день. Упс. — Прости, что сегодня был таким… безответственным, — сказал Питер, вздрагивая, когда понял, что действительно произнес это вслух. Тони фыркнул и бросил на него насмешливый взгляд. — И извини, что Стервятник узнал о моей личности. Я действительно не хотел скрывать это от тебя, и не то чтобы я не волновался об этом, но я знал, что ничего не могу с этим поделать, так что я просто старался не думать об этом, понимаешь? — пробормотал Питер. — Ну, тебе больше не нужно об этом волноваться. Об этом уже позаботились, — загадочно сказал Тони. — Подожди. Что это значит? — Питер нахмурился. — Тсс, — сказал Тони, возвращаясь к просмотру фильма, где все герои были в центре какой-то перестрелки. — Тони? Что ты имеешь в виду? — Питер попробовал еще раз. Тони рассеянно похлопал себя по колену. — Это значит, что я обо всем позаботился. Как я и обещал. Я не хочу, чтобы ты о нем беспокоился. Он там, где никогда не сможет до тебя добраться. — О боже, ты убил его?! — голос Питера был больше похож на писк. Неужели Тони действительно сделал это для него? Хладнокровно убил, чтобы защитить его? Ни за что. Правильно ведь? — Что?! Конечно, нет! Думаешь, я мог бы это сделать? — Тони удивленно повернулся к нему. — Ну, нет, но то, как ты это сказал, прозвучало пиздец как двусмысленно. Как фраза из Крестного отца. — Эй. Не выражайся, — отчитал его Тони, нахмурившись. — Я его не убивал. Я перевез его в более уедененное место. — Уедененнее тюрьмы? — Питер был сбит с толку. Что это вообще значит? — Я не хочу, чтобы ты переживал из-за этого. Это моя проблема, не твоя. — Почему это не моя проблема? Я виноват, — возразил Питер. — Потому что ты ребенок, а я отец, так что моя работа — исправлять то, что ты не можешь, когда облажаешься. Понял? Питер только моргнул. Он был немного зациклен на том, что Тони назвал себя папой. Он сделал это в первый раз. Возможно, это означало, что он не возражал, когда Питер называл его отцом. — Я позаботился об этом. Ты в безопасности. Это все, что тебе нужно знать, — продолжал более мягко Тони и погладил парня по колену, что должно было ободрить его. Только вот было скорее щекотно. Он невольно рассмеялся и слегка пнул Тони. — Остановись. Ты же знаешь, я боюсь щекотки. Тони ухмыльнулся ему, и на секунду Питер испугался, что на него вот-вот нападут, но вместо этого Тони снова похлопал его по колену, прежде чем вернуться к фильму. У Питера все еще было столько вопросов, которые он хотел задать, но он не был уверен, что Тони будет потакать его любопытству, и, честно говоря, он был просто рад, что ему больше не нужно беспокоиться об этом. В течение всего года эта мысль не давала ему покоя, и теперь, меньше чем за день, Тони позаботился об этом. Он чувствовал себя так, словно с него сняли груз. Ему очень хотелось поблагодарить Тони, но он знал, что папе это не понравится, и, возможно, начнется еще один «серьезный разговор», чего он определенно хотел избежать. На мгновение Питер позволил себе почувствовать себя счастливым. Это казалось нелепым, потому что на самом деле он был, вероятно, одним из самых несчастных людей в своей жизни, потеряв так много близких в своей жизни, не говоря уже о том, что его укусил радиоактивный паук, но прямо сейчас он не мог не чувствовать, что ему повезло, потому что… для такого удивительного бизнесмена и супергероя, Тони был еще и замечательным отцом.***
Следующая неделя пролетела незаметно. Нед приходил еще пару раз, потому что Тони по-прежнему не позволял Питеру покидать башню, так как он все еще засыпал посреди дня иногда. Питер не мог поверить, что все еще не полностью пришел в норму. Раньше ему никогда не требовалось столько времени, чтобы оправиться от травмы. Он даже слышал, как Тони и Брюс говорили об этом прошлой ночью, когда думали, что он спит. Очевидно, Тони беспокоился о нем, но Брюс не был так удивлен долгим выздоровлением. Брюс объяснил, что полученная им травма головы убила бы кого угодно, так что прецедента того, сколько времени потребуется Питеру, чтобы полностью восстановиться, не было. Но он выздоравливал. Сегодня он проспал всего полчаса. Хорошей новостью было то, что занятия в школе начнутся уже завтра, точнее, через одиннадцать часов, и Питер не мог дождаться, потому что Тони ведь не собирался держать его дома только потому, что ему все еще нужно было спать. Он хотел, наконец, выбраться из башни. Он буквально гудел от возбуждения, укладывая в рюкзак все необходимое, включая записку от Брюса, в которой говорилось, что ему пока не разрешают посещать занятия по физкультуре из-за сотрясения мозга. Он был действительно рад этому. Он ненавидел физкультуру. Ему всегда приходилось притворяться, что ему очень тяжело, когда он знал, что может легко уделать всех, но он не был хорош в спорте до укуса паука, поэтому он не мог так резко вдруг стать прекрасным атлетом. Но иногда это действовало ему на нервы. Он поставил рюкзак на пол и принялся обыскивать комнату. Вчера они с Недом оставили дом немного разгромленным, и Тони еще ничего не говорил об этом, но выражение его лица после первого же взгляда на эту разруху было вполне многословным. Вернувшись к относительному порядку, он отправился на кухню, чтобы взять что-нибудь выпить. Тони и Стив все еще сидели на диване, перебирая стопки бумаг, точно так же, как он оставил их несколько часов назад после ужина. Питер не был уверен, что это за бумаги, потому что Тони проигнорировал вопрос, когда Питер задал его ранее, но он знал, что это как-то связано с правительственным регулированием Мстителей. Питер достал из холодильника бутылку кока-колы и открутил крышку, шипение, наконец, привлекло их внимание. — Почему ты еще не спишь? — спросил Тони, заметив Питера на кухне. — Сейчас только девять часов, — Питер поднял бровь и сделал большой глоток, подходя к ним. — Уже больше десяти, — поправил его Тони, взглянув на часы. — А тебе завтра в школу. Питер закатил глаза и сделал еще глоток. — Все в порядке. — Нет, не в порядке. И тебе не следует пить кофеин перед сном, — Тони нахмурился, заметив кока-колу. — Я же не кофе пью, — с вызовом сказал Питер, глядя на почти пустую чашку Тони на столе. Стив фыркнул, и Тони стрельнул в него взглядом. — Я взрослый. Это значит я могу пить кофе, когда захочу. — Как знаешь, — Питер отхлебнул из бутылки, которую держал в руке, и украдкой бросил взгляд на бумаги на столе. — Ладно, давай ее сюда, — Тони протянул руку за содовой. Питер отступил на шаг и сделал еще один большой глоток. Стив рассмеялся в ответ на открытое неповиновение. — Отдай, — приказал Тони более серьезным тоном. Похоже, сегодня он был не в игривом настроении. Питер не знал почему, но что-то внутри него зазвенело от этого приказа. Мэй никогда бы не заботило, если бы он засиделся допоздна или выпил колу перед сном. Кто такой был Тони, чтобы его это волновало? Он приподнял бровь, глядя на мужчину, и выпил остаток колы несколькими большими глотками, прежде чем закрыть пустую бутылку и бросить ее ему. — Перестань указывать мне, что делать. Мне шестнадцать, а не шесть, — сказал Питер, а затем ушел. — А ты ведь почти меня одурачил. Ведешь себя так, будто тебе шесть, — крикнул ему вслед Тони. — И тебе лучше пойти спать! Питер закатил глаза, хотя Тони этого не видел. Ему удалось взять себя в руки и бесшумно закрыть дверь спальни, вместо того чтобы захлопнуть ее, как ему очень хотелось. Он не хотел, чтобы Стив это видел. Питер даже не понимал, почему он так раздувает скандал из этой дурацкой истории с газировкой. Может быть, это из-за всех ограничений, которые Тони наложил на него в последнее время. Нет Человеку-Пауку. Не навещать Неда. Не покидать башню. Кока-Кола была последней каплей. И это было то, что он действительно мог взять под контроль. Он продолжал злиться, почистил зубы, умылся и переодевался в пижаму. Он забрался в постель, потому что сам захотел. Не потому, что так велел Тони. — Свет, Пятница, — попросил он, и его комната погрузилась во тьму. Он схватил телефон с прикроватной тумбочки и начал писать Неду, чтобы пожаловаться, но в конце концов разозлился еще больше, когда его друг, похоже, не понял, почему он так бесится. — Я просто говорю, что если я хочу пить газировку перед сном, то я буду. И мне не нужно, чтобы он говорил мне, когда ложиться спать. Я лягу спать, когда захочу! Я не ребенок. Питер сердито нажимал на телефон. — Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Питер. Родители не разрешают мне пить газировку после ужина. Не хочу тебя огорчать, но большинству людей нашего возраста все еще говорят, когда идти спать. У меня отбой в десять вечера, когда на следующий день в школу, и в одиннадцать — по выходным. — Но ты пишешь мне сейчас. — возразил Питер. На часах было пол одиннадцатого. — Да, но мои родители этого не знают. Они думают, что я сплю. — Мэй никогда не волновало, когда я ложусь спать. Питер попытался объяснить, чтобы Нед понял. — Ну да, но Мэй была слишком лояльна. Ты ведь это понимаешь? Сомневаюсь, что кто-то в нашем возрасте смог бы улизнуть, как ты, чтобы быть Человеком-Пауком. Ответ Неда не улучшил его настроения. — Так ты говоришь, Мэй была плохим опекуном? — Питер сердито напечатал в ответ. Он не понимал, почему ему так хочется поругаться. — Нет. Но, может быть, немного… безответственной? Не сердись. Слишком поздно. — Я просто пытаюсь быть честным с тобой. У большинства родителей есть правила для своих детей. Особенно о времени для отбоя. Если уж это тебя бесит, то я уже беспокоюсь, что будет при более жестких ограничениях. Нед продолжил раньше, чем Питер успел отругать его за комментарий в сторону Мэй. — Как будто ты сможешь привыкнуть к тому, что ты больше не будешь таким свободным. Если Тони хочет, чтобы ты ложился в постель к десяти вечера, то тебе, очевидно, не разрешат патрулировать до трех утра. Питер даже не подумал об этом. Он просто предполагал, что, как только Брюс даст ему полную свободу, он вернется к своей прежней жизни, которая означала приходить и уходить, когда угодно и патрулировать по ночам. Иногда до трех утра, если была необходимость. Но если Тони ругался даже из-за кофеина перед сном, то он вряд ли позволит ему не спать всю ночь из-за обязанностей Человека-Паука. — Дерьмо. Возможно, Нед прав… — Все будет хорошо, чувак. — Нед попытался его успокоить. — Мы можем поговорить завтра. Увидимся в школе. Снов. — Снов. Он попал.