А ведь мы должны друг друга ненавидеть...

— Сокджин-и?.. Мужчина оторвал голову от подушки и повернулся на силуэт, освещённый лунным светом из окна. Джин стоял, опираясь руками на подоконник, и наблюдал за звёздами, размышляя. Это частенько происходило с ним, но сегодняшний сон вгонял старшего в смутные сомнения. Намджун поднялся с кровати, откидывая тёплое одеяло в сторону, и подошёл к волшебнику, обнимая его со спины за талию. — В чём дело, родной?.. — мурлыкнул донсен на ушко мага. — Опять дурные сны?.. Или предчувствие?.. Джин выдохнул, прижимая чужие руки к своему животу. Рядом с ним всегда было так спокойно, что все проблемы отходили на второй, а то и на третий план. Собственно, именно поэтому Ким и выбрался из постели в середине ночи. Подумать. — Меня беспокоит эта тишина, — признался Сокджин, поворачивая голову и невесомо целуя парня в щёку. — От Юнги уже давно ничего не слышно. И я волнуюсь, как бы Идон ничего с ним не сделал… Или он сам глупостей не натворил. Намджун чуть улыбнулся, проводя носом от затылка до плеча колдуна и крепче прижимая его к себе. Да, это так в его стиле — беспокоиться за возможного будущего тирана всего Нового Мира. Хотя, его всё же оправдывает тот факт, что условный «будущий тиран» — их неплохой друг, ни разу не причинивший им зла. Или дело просто в расстоянии? — Юнги-хён у нас с тобой очень живучий, родной, — обнадёжил хёна парень. — Идон не причинит ему зла. Это ведь просто не выгодно. — А вдруг? — Джин развернулся в руках мужа, не заглядывая в медовые глаза напротив. Он не хотел нагружать донсена своими тревогами. — Мне было видение, что… Юнги встретит на своём пути того, кто его уничтожит. И я боюсь, Джун. Ведь, мне кажется, это даже не его чокнутый братец, а… Кто-то другой. — Исповедница? — вскинул бровь человек, поглаживая плечи беспокойного пророка. — Не думаю, что Юнги окажется олухом, который подпустит к себе близко какую-нибудь Исповедницу. Он же понимает, что эта магия для него смертельна. Да и женщины, насколько нам с тобой известно, не в его вкусе, пусть он и спал с парочкой в целях изучения собственных предпочтений. Джин хмыкнул, чуть улыбаясь и кивая, но тут же поджимая губы и немного прикусывая язык. Его дар был особенным, но временами это было настолько тяжкое бремя… Как бы ему хотелось быть простым человеком… И эти желания принято скрывать от окружающих. Но есть в этом мире единственный человек, от которого не укроется ничего на свете. И этот человек — его муж. Ой, ну надо же, как удивительно совпало!.. Взяв хёна за подбородок, Намджун поднял лицо любимого на себя, заглядывая в глубокие янтарные глазки, и внимательно вслушался во всё, о чём думал волшебник, но не мог сказать. Все тревоги, заботы… И главная причина его страха за Лорда Рала. Рот Слушающего невольно открылся. Не может быть! Такого же не случалось с самых… С самых Тёмных Времён! — Исповедник?.. — прохрипел Джун, еле удерживаясь на месте, хоть ноги и дали слабину. — Великая Создатель… Юнги подпустил к себе Исповедника? Ты это правда видел? — По какой-то причине они находятся вместе, — кивнул Сокджин. — И в этом вся беда. Ты ведь понимаешь, к чему приведёт какая-либо их ссора? Вернее, ты это и так видел… Они уничтожат весь Новый Мир, если сила юного Исповедника обрушится на Хозяина Морд-Сит. Мужчина вздрогнул, зажмуриваясь и не желая даже думать о том, что только что увидел в глазах мужа. Но над своими мыслями он не властен. Он видел, на что станет способен убитый горем от неразделённой любви мальчишка после смерти внезапно обретённого смысла жизни… — Это точно произойдёт? — хрипло уточнил Слушающий. — Не думаю… — Джин снова обернулся к окну. — Юнги, как ты правильно заметил, не идиот. Уверен, он предупредил своего нового «приятеля» о какой-то части последствий их опрометчивой вражды. Это пророчество двойственное, при каком-то раскладе оно может и не сбыться. Но если один из них продолжит быть упрямым бараном… Не будем считать это намёком на Лорда Рала, хах… То, сам понимаешь… — Быть может, предупредить их? Больше мира и позитива в отношениях, как бы противно им не было от этого, — предложил Намджун, оттаскивая мужа от окна обратно в постель. Забравшись под одеяло, Джин повернулся к донсену, нежно проводя рукой по его щеке. Он ещё такой юный… Но умён не по годам. И очень смел, раз согласился провести всю свою жизнь здесь, рядом с пленником собственного дара. — Знаешь, Джун-и… — прошептал мужчина, водя указательным пальцем по полным губам любимого. — Я боюсь не просто их вражды… Помнишь, сам сейчас говорил о том, что девушки Юнги не слишком-то привлекают? — Мхм… — Я боюсь, что магия Исповеди обрушится на Юнги… Но не так, как они сами этого ожидают… Ким чуть не поперхнулся воздухом, наконец-то понимая истинную причину главного страха пророка. Если Лорд Рал и Исповедник… Ох, нет… Этого нельзя допустить. Ни в коем случае…

***

— Постелькааааа! — пропищал Тэхён, падая на свою кровать и зарываясь носом в чистое постельное бельё. — Подушка, одеялко, Создатель, цивилизацияяяя! — Давай ещё раз уточним… — произнёс Юнги, указывая на барахтающегося в пледе донсена. — Вот это — твой лучший друг? Чимин прикрыл рот ладошкой, смеясь, но уверенно кивая и изо всех сил стараясь вернуть своему лицу серьёзный вид. Однако дурачества Тэхёна и скептичный взгляд Мина никак этому не способствовали. — Да, ты во всём прав… — хихикал Исповедник. — Ким Тэхён, мой лучший друг. И он абсолютно адекватен! — Да за какие ж грехи вы мне достались?.. — простонал волшебник, прислоняясь спиной к дверному косяку комнаты, которую они сняли для парней в придорожной таверне. Чимин, бросивший свой заплечный мешок у изголовья второй кровати, расстегнул пару пуговиц на белой рубашке и повернулся на старшего, склоняя голову к левому плечу и обнажая молочные ключицы. — Вам перечислить, Лорд Рал? — изогнул бровь парнишка, чуть кривя губы в ехидной улыбке. — Я плохо на тебя влияю, — довольно произнёс мужчина, хотя в душе сейчас бушевала самая настоящая эмоциональная буря. Больше месяца они втроём добираются до Вестландии, пересекая Срединные Земли и стараясь не попадаться на глаза никому, кто был готов их сдать Идону. И за это время… Они, возможно, подружились? Хорошо, Юнги был готов признать, что Тэхён — неплохой парнишка. Он талантливый, весёлый, немного проказлив, но его сущность ребёнка только скрашивает долгие часы ходьбы через густые лесные чащи. А вот его приятель… Пак Чимин, да какой же ты Исповедник, если одним своим видом можешь довести до греха?! Каждое утро для мага становилось жестокой пыткой, потому что просыпался он раньше двух своих «детей», и нужно было их будить. Однако, вместо этого, примерно минут десять-пятнадцать Юнги просто смотрел на то, как спит донсен, и не мог оторвать взгляд от него. Чуть подрагивающие реснички, мирно вздымающаяся грудная клетка, растрёпанные волосы. И момент главного маразма — губы. Алые, припухшие, чуть приоткрытые… Так и манят к себе… Приходилось пинать Тэхёна и велеть мелкому саму будить Исповедника. Хотя, пару раз в неделю, Юнги позволял себе орудовать эйджилом. Для профилактики, чтобы не отвыкали от боли. Да и… Малыш так сладко стонет от боли… — И ты не будешь за нами следить? — удивился Тэхён, высовываясь из-под одеяла. — А вдруг мы убежим от страшного тебя? Или нас кто украдёт? А вдруг какой-нибудь пьяный бугай завалится к нам, убьёт или изнасилует? Тебе велено самой Матерью-Исповедницей следить за нами! — Слишком много «а вдруг», — махнул рукой Юнги, раздражённо передёргивая плечами от трёпа младшего. Опять включил режим «тарахтелки». — Я уже говорил, если хотите бежать — бегите. И будете разбираться с Идоном сами. А что касается остального больного бреда твоего воспалённого мозга — не переживай. Вы всегда можете закрыться на ключ. А в случае попытки проникновения — сигайте в окно и будите меня. Хотя, полагаю, от того, как вы будете извращённо поносить вашего гипотетического убийцу-насильника, я и сам проснусь. Посмеюсь от души, запомню всё в мельчайших подробностях, чтобы над вами подшутить на эту тему позже. И разберусь с нарушителем вашего спокойствия и личного пространства. — О, хён, это так мило с твоей стороны… — заулыбался Ким, снова исчезая под одеялом. — Значит, ты будешь за стенкой? — уточнил Пак, взъерошивая чёрные волосы. — Да… — кивнул Лорд Рал, прослеживая каждое движение младшего и незаметно щипая себя за руку. Это Исповедник, вашу мать. О таком даже думать нельзя… И далеко не по причине нравственных побуждений. — Кхм… Поэтому отдыхайте, встретимся утром внизу, как соберётесь. — Спокойной ночи, хён. — донеслось из-под плотной ткани и Юнги закрыл дверь, уходя к себе. Оказавшись в соседней комнате, мужчина перевёл дух, скатываясь по стене вниз и сбрасывая с себя тёплый свитер на кровать. Дьявол… Будь проклята его ориентация! Залипай он только на девушек — было бы куда проще. А так… Достались же попутчики. Воспоминания об открытых ключицах никак не желали покидать голову. Он, конечно, видел его уже почти без одежды (дружно скажем спасибо за это Идону), но то было больше месяца назад. Сейчас же, не изувеченный, довольный жизнью, соблазнительный донсен, что постоянно находился так близко… Так манит… Владетель его подери… Поднявшись с пола, Лорд Рал снял оружие с пояса и положил его на тумбочку. Извечный богатый арсенал, выбирай — не хочу. Кажется, волшебник уже и не представлял себе жизнь без этих вещей. Как жаль, что к тому, к кому он столь страстно желает применить эти «игрушки» по назначению, они не причинят даже булавочной боли. Хитрая ты задница, братик. И скотина та ещё, если не выразиться похуже. В дверь тихонько постучали и в комнату протиснулся Чимин, не дожидаясь разрешения, но конкретно так подвисая с того, что увидел. Юнги обернулся на паренька, отмечая полностью расстёгнутую рубашку, обнажённый подтянутый животик, тонкую талию… Вашу мать… — Если Тэхён послал тебя попросить поставить защиту на вашу дверь, то пусть занимается этим бесполезным делом сам, — быстро нашёлся мужчина, скрещивая руки на груди. Чимин тряхнул головой, поднимая взгляд на синие глаза напротив и часто-часто моргая. Хён такой красивый… — О, нет, это… Тэхён уже спит, — неловко улыбнулся Исповедник. — Я по другому вопросу пришёл. — По какому? Стой, подожди, я угадаю, — старший щёлкнул пальцами. — Хосок написал в Книгу, нужно ответить, а резать себя не хочется? — Хён написал, — кивнул Мин-и. — Но я всё равно не за этим здесь. Ты… Не мог бы объяснить мне кое-что? Пожалуйста. Я уже которую неделю кое-над чем думаю и не могу спокойно спать. Цокнув языком, Юнги кивнул, указывая на кровать и садясь на неё, подгибая одну ногу под себя. Чимин сел напротив, но более «величественно», порядочно… А казалось бы, у обоих воспитание не деревенское. — И что же не даёт покоя нашему Отцу-Исповеднику? — получив в ответ ошарашенный взгляд, мужчина засмеялся, отрицательно мотая головой. — Ладно, проехали, но я не мог этого не сказать. Чего хотел спросить? Пак почесал тёмный затылок, опираясь одной рукой на постель и обнимая себя ладошкой за плечо. — Хён, вот… — мальчишка даже покраснел немного, не зная, как начать. — Когда мы были в Пределе Агаден, Хосок-и рассказывал мне о том, что любовь между мужчинами может быть такой же, как между мужчиной и женщиной. Но я… Всё равно не могу этого понять. Ну как так? Это же… — Отвратительно? Противно? Неправильно? Не так? — немного печально усмехнулся Рал, сцепляя руки в замок. — Да, с одной стороны так всё и есть. Создателем не предусмотрена любовь между особями одного пола. Но, однако, Она ведь сама создавала людей, разве нет? Создатель сотворила нас всех разными, непохожими, чтобы каждый нашёл рано или поздно свою пару в этом огромном мире. Каждый. А вкусы у всех разные. Значит, Её Совершенство предусмотрело расклад любого вида любви между кем угодно. Согласись, с такой точки зрения подобные чувства уже не кажутся неправильными. Мин-и смутился ещё больше, но кивнул. Звучит, и правда, очень убедительно. Даже слишком, и это пугает… — Хорошо… А… Ладно, чувства, это, допустим, я даже понимаю, — согласился парнишка, поджимая пухлые губки. — Но… Кхм… — Мин зажал рот ладонью, чтобы не смеяться сильно от чужого смущения. Он уже догадывался, о чём хотел его спросить Исповедник. — Как вы… Сексом занимаетесь? Через, прости, что? Не выдержав, Юнги рухнул на спину, хохоча и пряча глаза в сгибе локтя. Айщ, всё, теперь можно смело забирать все свои слова обратно! Этот парень точно невиннее лугового одуванчика! Ну почему из его уст это звучит так по-детски мило и смешно? Ну… Пак, чтоб тебя, Чимин… А донсен снова замер, наблюдая за хёном, который сперва смеялся, затем попытался подняться в сидячее положение, но заметив взгляд младшего упал обратно, заходясь в новом припадке хохота. Так непривычно видеть его не серьёзным и сосредоточенным, не злым или агрессивным, не даже просто спокойным и немножко заботливым, а вот таким… Весёлым, радостным. Счастливым?.. Ох… — Чимин-и… — прохрипел мужчина, опуская руку на живот и с улыбкой качая головой. — Никогда больше не произноси это вслух, ладно? Иначе, мне кажется, твоя сестра убьёт меня за совращение малолетних. — Но мне двадцать два! — возмутился Пак, не до конца осознавая весь смысл последних слов волшебника. — Это на деле, а со стороны и по словам… — взмахнул рукой Юнги. — Будь я обычным человеком — меня бы на кол посадили за педофилию. — Ну хён! — пискнул парень, ударяя его краешком одеяла по обнажённому плечу. — Я серьёзно! Ну мне же интересно. — От любопытства кошка сдохла, — хмыкнул Мин, опираясь на руки вперёд и всматриваясь в глазки напротив. — Но… Ты ведь и сам догадываешься. Просто не можешь позволить себе подумать об этом. А ты возьми и позволь… Мальчишка гулко сглотнул, вжимая голову в плечи, когда хён вдруг оказался слишком близко. Нет, а чего он ещё ожидал? Столько времени сводить его с ума, а теперь прийти ночью к нему в комнату и завести разговор о сексе? Да ещё и нетрадиционном. Дитя, ты бы… Шёл отсюда. Не позволь дорогому хёну сделать то, о чём вы оба будете жалеть… — Это же больно… — прошептал парень, продолжая покусывать нижнюю губу и следить за тем, как Юнги ловит взглядом каждое чужое движение. Почему его это так волнует? Так неправильно волнует. — И неприятно… — Ты девственник, — даже не спросил, а утвердительно произнёс колдун, внезапно толкая парня в грудь и нависая сверху. — По причине дара. И ты не понимаешь всей прелести физической любви. Но знаешь… Если нацепить на тебя Рада-Хан вновь… Я мог бы многое тебе объяснить на личном примере. — Я тебя не люблю… — испуганно произнёс Чимин, сжимая кулачки и готовясь в любой момент сбросить хёна с себя. Но Юнги снова тихо засмеялся. Ну как этот звук может настолько глубоко пробираться в разум и вызывать столь противоречивые чувства? — Да кто говорит о любви? — пророкотал мужчина, опускаясь на локти и накрывая истерзанные полные губки своими в нетребовательном, а в какой-то степени даже ознакомительном поцелуе. — Я говорю об удовольствии… Мин-и задержал дыхание, ощущая крупные мурашки по телу. Стало невыносимо жарко, не взирая на то, что в комнате сквозило из-за тонких стен и старых окон. Внизу живота что-то стянуло, как болезненная судорога, но почему-то до чёртиков приятная. Сердце стучало, как бешеное… Так вот что такое настоящий поцелуй… Отстранившись, Юнги поднялся с кровати и дёрнул Пака за руку на себя, указывая на дверь. Понимал ведь, что после этого мальчик захочет сбежать куда подальше, чтобы, хотя бы, осознать произошедшее. Исповедник кивнул. Но задержался на пороге, прежде чем исчезнуть в соседней комнате, ради одной фразы. — Я подумаю…