Гард - Ограждающая (Garde - Enclosing)

Внизу было довольно шумно. Все те, кто не попал в баню до этого, сидели внизу и что-то обсуждали, пуская шуточки и истории. Юнги был там же, но он отвечал сдержано и больше отстраненно. Можно сказать, просто слушал. - О, наплюхались, - обращается к ним Чонгук с ленивой усмешкой на губах, поднимаясь на ноги, - ты чуть бойца не прибила, - и снова эта непонятная гордость в голосе, а не упрек за то, что она сделала. Стинг предпочла едва заметно поднять бровь и промолчать, переведя взгляд на «бойца», что сейчас прижимал ко лбу холодный графин. Вероятно, шишка огромная после ее удара. Нечего расслабляться, ковши тогда в табло прилетать не будут. - Крепкий, заживет. - Отвечает невозмутимо Стинг, зачесывая отстриженные волосы назад, - меньше наглеть будет. Чимин улыбнулся и фыркнул. - Слыхали? Даже не жалеет. - Задорно говорит воин с шишкой на лбу, судя по голосу, вообще не придав значения такой слабенькой травме. Его товарищи посмеялись, шутливо сочувствуя. - Ладно, я вас понял, разбойники, - довольно добродушно отвечает Чонгук, упираясь взглядом в Стинг, - идешь раны обрабатывать? Стинг легонько кивнула. - Эй, командир, а в баню с нами? – Спросил кто-то возмущенно из толпы волков. - Я позже пойду, закончу дела тут сначала, - машет им ладонью Чонгук, кивая Стинг на лестницу и уходя первым, чтобы она двигалась за ним, - Чимин, мне ужин принесли на нас четверых, переоденься и заходи. - О, ужин - это хорошо, - разулыбался рыжеволосый, топая следом за ними. Разошлись они правда по разным комнатам. Как только ушел Чимин, Стинг снова включила режим настороженности, невольно напрягаясь даже от скрипа досок под ногами. Хорошо, что Чонгук шел впереди, если бы был за спиной, это было бы проблемнее. Комната самая обычная – большое окно, комод, кровать-полуторка застеленная разномастными шкурами, так же большая черная шкура на полу в качестве ковра, натопленный камин, возле него кресло и стол, заваленный снедью. Кстати, когда она в последний раз ела? - Поешь или сначала раны обработаем? – Задает вопрос Чонгук, присаживаясь на кровать, свесив кисти рук с бедер. Совмещать два дела сразу конечно удобно было бы, но это выглядело бы так, словно она дичайше голодная, что не в состоянии подождать немного. Поэтому, ее выбор очевиден. - Раны, - коротко бросает. Чонгук кивает, беря с постели данный лекарем пакет, вытаскивая оттуда небольшую пузатую баночку и бинты. Покрутив банку в руке, брюнет ухмыльнулся, смотря на Стинг исподлобья. - Придется снять полотенце, не стесняешься? - Спрашивает, нахально ухмыляясь и бросая неоднозначный взгляд на ее тело. Стинг посмотрела на него как на идиота. Чонгук конечно не понял этого, так как ее лицо вообще почти не изменилось, за исключением вновь приподнятой слегка брови. Он что, флиртовать пытается? Молча подойдя ближе, девушка повернулась к нему спиной, спокойно стаскивая с тела полотенце. Прижав его к груди и оставив нижний конец болтаться между ног, так же прикрывая, Стинг села на кровать, едва морщась, когда согнула ногу, чтобы забраться одним коленом на покрывало. Так было бы удобнее и ей и Чонгуку. После этого она стянула рубашку, кладя ее на постель рядом. - А ты не из говорливых, - пускает смешок мужчина, на пробу касаясь ее шеи в районе позвонков, чувствуя, как кончики пальцев приятно покалывает от прикосновения к коже волчицы, - наклонись немного ниже. Стинг послушно наклоняется, чувствуя, как пряди щекочут щеки и шею. Рука исчезает, принося тем самым расслабление. Но впереди еще много нежелательных касаний, от которых никуда не деться. Вызвались ей помочь, затащили в дом, отмыли, раны залечивают, да и ужин ждет после всех процедур. Хотя, с другой стороны, можно и их понять. Женщины сейчас действительно редки, их стараются беречь. Было бы глупо на их месте отпустить ее разодранную в лес одну, так как на запах крови сбежалась бы вся нечисть. А Стинг что? Просто не хотела терять последние силы в сопротивлении. Тем более раз уж предлагают помощь, грех не воспользоваться. Она и так много лет уже никого ни о чем не просила. - Только не кусайся, если будет больно, просто скажи. - Молвит Чонгук, макая пальцы в зеленоватую прохладную жижу. Первые мазки приносили легкую боль и дискомфорт. Конечно это не будет приятным. Но от прохлады становилось легче, эта мазь будто обезболивала. Хотя возможно так и есть. Чонгук, пользуясь моментом, лениво скользит взглядом по плечам, лопаткам и спине девушки, постепенно ведя глазами все ниже и вовсе не стесняясь, в отличии от Пака. У нее тронутая загаром кожа, на которой видны едва заметные полосы и следы от зубов и когтей. На лопатке пять коротких кривых бледно-розовых полос, на боку след от клыков – это одни из самых глубоких и видных. Но больше всего его привлек тот, что у нее на ягодице. Он видел лишь его часть, что тянулась от середины мягкой половинки и ниже, скрываясь за покрывалом и уходя куда-то ниже. Этот след был ровный, без рваных краев, а значит нанесен мечом или другим каким-то оружием, похожим на него. По этим боевым отметинам сразу видно, что она не орехи щелкала в клане и вне его. На самом деле, он считал, что клан практически такой же, как и другие. Есть некоторые различия, так сказать, особенности, которые присущи лишь Воинам Духа, как они сами себя называли. Женщины в обязательном порядке проходили боевую подготовку, как и мужчины, хотя в других стаях могли быть воинами по желанию. В идеале вообще отстранялись от военного дела. Уровень подготовки у них другой, более суровые условия, упор идет именно на воинственность и силу. Это были завоеватели. Поэтому их и истребили в свое время, незадолго до конца войны с людьми, чтобы те не пошли следующей войной на другие кланы. Тогда так же была высокая вероятность того, что они спровоцируют людей снова. А может это они и послужили причиной конфликта людей и оборотней. Сейчас истоки не найдешь. Как уже упоминалось, Воины Духа могли без серьезных последствий находиться долгое время в облике волка, не теряя рассудка. А понятие «Воины Духа», пошло просто от разности учений и воспитания, какие-то собственные традиции и вера во что-то иное, нежели общепринятое всеми оборотнями. Своих зверей они называли воинственными духами (по крайней мере учили именно так), что вселялись в их тела, даруя шкуру и силу волка, усиленную собственным духом, поэтому и размер оборотня зависел от этой силы. Якобы из-за слияния двух духовных составляющих, получался оборотень, поэтому они на много больше обычных волков. Это теория имеет место быть, все же звучит логично, хоть и немного фанатично. Походит на легенду возникновения оборотней. Так же, у них ставилось клеймо, а не наносился знак принадлежности стае. Оба не сотрешь, но имеется разность нанесения. Воины Духа клеймят своих, прижигая металлом кожу (судя по шраму на ее руке в виде стрелки), как бы наказывая и перекладывая на их плечи ношу из традиций и навязанных целей, а обычные оборотни, по крайней мере в их стране, на новичках ставят магическую метку, которая ложится чернилами на кожу практически безболезненно. Это символ того, что ты в семье. У воинов духа это означает самостоятельность и ношение клейма с гордостью бойца, а не части чего-то большего. Ну и есть еще кое-что несущественное – они приверженцы старых обычаев. Только каких, кто его знает, с ними редко, кто вступал в мирный контакт, сведения расплывчатые и не четкие. К своему стыду, Чонгук признал, что это единственное, что он вспомнил о них. Может быть было что-то еще, но это он уточнит уже когда будет в своей стране. - Вы уже начали? – Тихонько приоткрыв двери, спросил Чимин, заходя в комнату. - Да, - Коротко отвечает Чонгук, старательно замазывая очередной укус. Чимин бесшумно прошел дальше, подходя к столу, разворачивая кресло к кровати и падая в него. Так было удобнее и есть и наблюдать. А смотреть было на что. Чонгук то и дело делал что-то слишком грубо и видимо больно, что Стинг тихо рычала, от чего брюнет цыкал и злился. Не привык он, когда его воспринимают…враждебно, что ли? Точно не в хорошем ключе. Чонгук и так старался не дотрагиваться лишний раз до ее тела, но у него создалось впечатление, что Стинг напряжена вовсе не из-за того, что ей больно. И порыкивает она, будто напоминая и предупреждая. Она насторожена, словно ждет удара. Боится? Многих воинов он пугал, но те уже попривыкли и относились к его появлению более спокойно. Женщины-оборотни летели как мотыльки на огонь, чувствуя его рядом, а Стинг…Она реагирует как боец, а не как женщина. Это странно. Хотя если подумать, ее могли просто не научить тому, что запах может нести не только опасность. Скорей всего именно так она и считает, поэтому автоматически настораживается, когда чувствует кого-то сильного. У нее лишь одна категория – сильный или слабый противник. Понятие «привлекательный» у нее отсутствует. Тогда это многое объясняет. Брюнет наклонился немного вперед, медленно вдыхая запах металла, трав и чего-то ее собственного, особенного, будоражащего. Он не скрывал того, что принюхивается к ней, а Стинг соответственно отреагировала все так же с опаской. - Прекрати, дальше сама. - Произносит негромко Стинг, отклоняясь ниже, словно пытаясь избежать этого непонятного действия со стороны волка. Думает, он примиряется для того, чтобы укусить и показать кто здесь хозяин положения? Иначе почему её рука потянулась к шее? Считает, раз беззащитна и ранена, то он обязательно захочет показать, кто тут главнее? Как же «весело» им было в своем клане. - Сиди смирно, – угрожающе произнес Чонгук, чье лицо искажает гримаса раздражения, - я еще не перевязал тебя. Стинг на мгновение замирает, едва заметно вздрагивая, после чего оборачивается к нему, сталкиваясь с его взглядом – опасно суженные карие глубокие глаза, вселяющие страх. И запах стал гуще, что не продохнуть. Подавляет? Она не сможет сопротивляться, в таком состоянии точно нет. Чонгук спокойно мог метить в главу стаи, так как альфа он более чем сильный. Чимин даже есть перестал, чуть не подавившись. Кажется, обстановка начала накаливаться, пора что-то сделать, иначе будет беда. - Стинг, надо перевязать, чтобы лучше заживало, раны у тебя глубокие. Если не перевяжем, будет болеть, когда ляжешь спать, тогда вообще не выспишься. А тебе нужно хорошо поспать сегодня, – спокойным, но с нотками беспокойства просит Чимин, наклоняясь вперед, - а ты Чонгук притормози, твой запах стал слишком сильным, ты пугаешь ее. - Даже не пытался, - мужчина закатывает глаза, плавно переводя взгляд слева направо, - Стинг, не в моих правилах вредить волчицам. Даже, если они меня кусали, - немного насмешливо произносит брюнет, косясь на девушку. Она хмурится, но отворачивается, молча опуская полотенце на колени и поднимая руки, позволяя продолжать все процедуры. Брюнет беззвучно говорит: «Спасибо, Господи», приступая к тому, от чего его отвлекли. Если отбросить ее страх и настороженность по отношению к нему, он действительно делал все аккуратно, почти ювелирно, что удивительно. Воины способны делать что-то вот так? Стинг мужчин своей стаи помнила совсем другими – грубыми варварами. Может быть это последствия войны и дефицита самок? Или разность менталитетов стай, что тоже вероятно. Пока она грузила себя мыслями, чуть было снова не вздрогнула, когда почувствовала полоску на своей груди, тут же выпрямляясь и шипя от боли, стрельнувшей по всем ранам разом. Брюнет молниеносно кладет на ее предплечье горячую руку, останавливая панический позыв и согревая ослабленную Стинг. Сейчас она не может поддерживать привычную высокую температуру для оборотня, поэтому ее температура заметно понижена, и она скорей всего скоро начнет мерзнуть. - Тшш, спокойно, - вкрадчиво и успокаивающе говорит Чонгук, - все в порядке, это все еще перевязка. У него создавалось впечатление, что он пытается достучаться до дикого зверя, в попытке приручить или хотя бы элементарно расположить к себе, чтобы тот его не цапнул. Хотя вообще-то это так и было. Стинг диковатая и многого не знает, как оказалось. Такая настоящая, какими должны быть по своей сути волки и не испорченная капризами, как нынешние волчицы. Ему казалось, ей мало нужно для комфортной жизни и это виделось ему таким наивным и прелестным. «Встревожена, не доверяет» - Думает Чонгук с долей досады, накладывая очередную полоску ткани на ее грудь, но уже не получая сопротивления. Чимин тоже невольно задерживал дыхание, ожидая постоянно, что Стинг сорвется и что-то сделает. Но она сидела смирненько, изредка подёргиваясь, если что-то считала опасным или неприемлемым для себя. Он вообще еще не ушел только из-за нее, надеясь, что его она послушает, если вдруг что в голову взбредет. Да и Чонгука тоже надо было бы тормозить, он уж больно феромоны свои сильно раскинул, вся комната пропахла, будто он молодой волчонок, который не в состоянии контролировать себя. Хотя на самом деле, ему кажется, он просто хотел таким образом, привычным ему, показать, что Стинг в безопасности, окутывая ее своим запахом и силой. Чонгук может быть дурным, но женщин он просто так не обижает. Он их наоборот - любит и обожает. И в итоге, не смотря на все факторы, располагающие к беде, прошло все более-менее спокойно. - Можешь прикрыться и поворачиваться ко мне лицом. - Спокойно говорит Чонгук, легко потрогав подушечкой указательного пальца ее плечо. - Зачем? – Тихо спрашивает Стинг, но медленно поворачивается, снова прикрывшись. Ее не сильно беспокоила нагота. У нее срабатывал немного другой инстинкт – спрятаться и защититься. Так что, голая она или нет, ей просто нужна была какая-то преграда перед Чонгуком, пока она слаба. На данный момент — это полотенце. - Твои ноги и лицо тоже надо обработать. - Чонгук кивает на ее бедра, указывая на росчерки от когтей на них. - Могу сама. - Хмурится Стинг, глядя на волка исподлобья. Ну вот что ему делать с ней? Какая трудная волчица. Любая другая была бы за будь здоров чтобы самой раздеться, лечь и ноги раздвинуть. А эта даже просто ногу дать не хочет, не говоря уже о чем-то другом. - Откинься на подушку и отдыхай. Я сделаю. - Расслабленно произносит Чонгук, окончательно смирившись с ее поведением, которое уже не вызывало такого уж раздражения. Стинг взвесила все «за» и «против», понимая, что выбора у нее нет. Ранее он продемонстрировал то, как он может воздействовать на нее и принуждать к тому, что ему нужно. Что ему мешает сейчас так же сделать? В глазах возмущение и мятеж, но она распрямляет ногу, подкладывает под спину подушку и, нахмурившись, ждет. «Правильный выбор, волчица» - Удовлетворенно думает Чонгук, дергая уголком губ и тут же опуская взгляд, пряча в них торжество от очередного выигрыша. Чимин завороженно наблюдает за укрощением, поражаясь Чонгуку. Он обычно не любит ждать и уговаривать, а тут смотри-ка какой аккуратный и обходительный. Почти не рычит. Брюнет хмыкает, придвигается ближе, к сожалению Стинг, и кладет ножку себе на колени. Далее был точно такой же процесс обработки и замотки, как и со спиной, практически ничем не отличалось, кроме разве что встречи взглядами. Она недовольная и он слегка насмешливый, с искорками веселья в глазах. - Подставляй лицо. - Командует Чонгук, прихватывая указательным пальцем мази и показывая это Стинг, как бы говоря, что сейчас пришло время ран на лице. Стинг подозрительно прищуривается и первые несколько секунд просто смотрит в точеные красивые черты лица волка, обдумывая – послать или уже пусть доделает? Стинг медленно садится и наклоняется к Чонгуку, подставляя лицо. Затем ее глаза неторопливо закрываются. Это чтобы не смотреть прямо в глаза напротив. Чонгук недолго смотрит на нее сверху вниз, а потом быстро смазывает царапины на ее лице, имея возможность какое-то время рассмотреть чужие черты. Он не мастак описывать, но то, что бросилось ему в глаза - это небольшой аккуратный носик, ровный, видно, что не ломанный, глаза мягкого приятного оттенка, маленькие красивые ушки и пухлые розовые губы. Не пухлее Паковских, но выглядит все равно сладко и аппетитно. Фигура ее была такая же лакомая, как и уста – плавные изгибы бедер, ровные накаченные ноги и подтянутая задница, по которой так и хотелось шлепнуть. От представлений руки сразу зачесались опробовать. А грудь ее сочная, упругая, не деревенские кровь с молоком конечно, но округлости на вид тяжелые, на его не скромный взгляд – ближе к троечке. Чонгук как истинный ценитель не мог не заметить этих достоинств. И кстати говоря, пора бы ему и честь знать, а то точно терпение кое-кого лопнет и ему прилетит по его наглой мохнатой морде. - Все, я закончил и пошел в баню, - вздыхает облегченно Чонгук, поднимаясь с кровати и подхватывая полотенца с комода, - Стинг, сядь поешь. Чимин, пойдешь с нами еще? - Я уже мылся, хватит, - смущенно отвечает Чимин, вспоминая как Стинг мыла ему голову, - но раз ты уходишь, то я тоже пойду, чтобы не мешать. Только для Юнги возьму чего-нибудь. Чимин поднимается с кресла и спешно нагребает всего и побольше в тарелку, когда как Чонгук пожимает плечами и выходит из комнаты, оставляя его наедине со Стинг. Он конечно немного волновался, еще не успел привыкнуть к волчице, поэтому движения были заметно суетливыми. Как только он закончил, то сразу же направился к двери, желая девушке спокойной ночи, но вместо ответного пожелания, она просто зовет его по имени и он, открыв двери, останавливается. Поворачивается. А она будто ждет, едва заметно поджимая нижнюю губу. Все-таки несмотря на внешнюю серьезность и жесткость, ему показалось, что Стинг немного смутилась. Она перестает ему казаться такой уж странной, стоит только присмотреться и можно увидеть больше. - Хочешь, чтобы я остался еще ненадолго? – Не смело предполагает Чимин, растягивая губы в робкой улыбке. Девушка легонько кивает, надевает на себя рубаху Чимина и опускает босые ноги на пол, собираясь встать и пойти поесть. Чимин закрывает двери и идет в направлении стола. - Сиди, я принесу все. - Коротко произносит Чимин, через несколько секунд подхватывая стол и перемещая его ближе к кровати. Раз уж она «попросила» его остаться, значит, он мог бы и понаглеть, поэтому вместо того, чтобы чинно усесться на краешек постели, он забрался на нее и устроился поперек у изножья, поджимая ноги и подкладывая под щеку локоть. - Спасибо, - по-простому, но искренне говорит Стинг, скромно подтягивая к себе тарелку и накладывая всего понемногу, чтобы несколько раз не тянуться, - вы…проявляете столько заботы ко мне. Не думаю…что заслужила. Последняя фраза звучала немного не в ее духе, как-то по-обычному, как у всех. На самом деле, ей просто стало легче говорить и это односложность и краткость начала немного подстираться, из-за чего речь становилась более плавной. Хотя даже в этом случае она не являлась тем, кто много говорит. - Ты помогла той женщине найти своего волчонка. Я думаю хотя бы этого достаточно, чтобы позаботиться о тебе, - пожимает плечами Чимин, отводя взгляд куда-то в потолок, поворачиваясь на спину, - да и какие мы мужчины, если бросили раненную волчицу, - усмехается он. - Тогда…понимаю, - мягко и едва заметно усмехается Стинг, пряча это от взгляда Чимина за кусочком остывшего, но все-таки свежего хлеба, потихоньку трапезничая. - Стинг, слушай…А это твоя особенность…Ну…как бы сказать…говорить…такая манера…она необычная…- Не зная как нормально сформулировать мысли и при этом не обидеть, Чимин совсем растерялся и в итоге под конец замямлил, начиная краснеть. Ему с каждым произнесенным словом казалось, что он зря начал разговор об этом. И от этого становилось все более стыдно. Но Стинг на удивление ответила спокойно, в ее голосе не было раздражения или злости. - Это из-за…кхм, - девушка прочистила горло, беря в руку стакан и графин, наливая себе что-то сладко пахнущее и делая глоток, прежде, чем продолжить, - неприятно говорить. Долго не…общалась. Едва заметно дернув бровью от неприятных ощущений, Стинг вытерла руки о специальное маленькое полотенчико, заканчивая трапезу. Аккуратно забравшись под одеяло и шкуры, волчица откинулась на изголовье, складывая руки на солнечном сплетении. Кажется, она не собиралась так быстро уходить, да и не знала куда. Проще уснуть тут, а Чонгук сам себе найдет место где упасть. Изба большая. - Из-за того, что ты много находишься в облике волка? – Немного уже остыв, спрашивает Чимин. - Не совсем из-за этого. Скорее из-за отсутствия речи в принципе. - Тогда может быть я зря пытаюсь тебя разговорить? – Округляет глаза Чимин, подскакивая, опираясь на локоть. - Наоборот. Нужно больше говорить, - уголки ее губ дергаются вверх в подобии улыбки, а Чимин уже цветет от этого признака открытости, - дискомфорт…терпимый. Нужны усилия. А с Чонгуком она была не ласкова. Кстати о нем. - Раз так…ты была напряжена с Чонгуком. Он не сделал ведь ничего плохого, по крайней мере вроде не успел. Даже привел сюда и помог. Почему ты так с ним? От слов мальчишки она действительно почувствовала укол вины. В самом деле, мужчина не виновен ни в чем, он даже не дотрагивался до нее больше положенного (как она считала и думала). Но…не могла с собой ничего поделать. Вложенные умения, знания, говорили о том, что нужно опасаться. С сильными волками, как оказалось, ей не так просто. Нужно больше времени, чтобы привыкнуть и перестать чувствовать угрозу. Помимо этого, было кое-что еще, что нервировало ее. - Сильный запах, из-за него не чувствую ничего другого – это не хорошо. Его запах везде, - досадливо и одновременно возмущенно говорит, хмуря брови и пальцами притягивая к себе ткань рубашки, нюхая, - даже твоя рубашка, - она казалась озадаченной. Чимин прыскает от смеха в мягкую шкуру, а затем снова приподнимается на локте, поясняя: - На самом деле, мне так кажется, он хотел защитить тебя. Сейчас ты слаба и он на уровне инстинктов распространил свой запах, чтобы окутать тебя им, дабы ты почувствовала надежность. И чтобы другие волки не почувствовали твоей слабости, - весьма резонно заметил Пак, с чем не могла не согласится Стинг. - Но зачем? Я же просто…волчица, - девушка неопределенно пожимает плечами, не зная, как выразиться, - зачем ему защищать? - Женщины-оборотни сейчас на вес золота, мы к вам относится трепетно и для нас большая честь, если одна из них выбрала кого-то из волков. Даже если на одну ночь. Чонгук не исключение, но показывать он этого не любит, чтобы на голову не сели. И я его честно говоря не виню, трудно устоять перед…такой красотой, - смущенно улыбается Чимин. - Симпатия, - Стинг пару раз хлопает глазами, - значит, понравилась. Не умеет показывать, - иронично хмыкает в конце Стинг. - В этом ты права, показывать не умеет. Привык, что женщины легко достаются, - соглашается с ней Чимин. У них возникает недолгая пауза, прежде, чем Чимин придумывает новый вопрос. Любопытства ему не занимать конечно. - А как вы…ты показываешь, что тебе кто-то нравится? – С любопытством спрашивает Чимин. - Прикосновения. Потом как-нибудь покажу. Фраза получилась неоднозначная. Ее можно было понимать по-разному. Но он предпочел вбить себе в голову, что это просто демонстрация, а не что-то другое. Но другая версия все равно лезла в голову, мешая сосредоточиться. «Прикосновения…как…интересно» - Смущенно думает Чимин, падая головой на постель, но тут же немного грустнея. - Мы уезжаем послезавтра, - произносит Чимин. - Тогда, приезжай в гости. Покажу красивые места. Чимин смотрит удивленно. Однозначно, контакт налажен, и они теперь…дружат? Да, наверное. Она довольно спокойно себя ведет рядом с ним. И сама предлагает приехать еще…Правда, конкретно ему говорит приезжать, а не «приезжайте». - А почему бы…Тебе не отправиться с нами? – Вдруг спрашивает Чимин. - С вами? – Спрашивает, хмурясь Стинг. - Да, поехали с нами. Ты ведь все равно живешь одна и тебя здесь ничего не держит. А ребятня у нас тоже есть, правда не так много, но все-таки. Тебе понравится в нашей стране, - уговаривал ее Чимин, загоревшись идеей забрать Стинг с собой. Здесь она прозябала, маялась от безделья и забывала собственные навыки, и тому доказательства ее нынешнее состояние и куча бинтов на теле. Может быть она и хотела просто обычной спокойной жизни, но став бойцом, от судьбы не убежишь. Рано или поздно, битвы догонят. Она понимала это. И видимо ее это наконец нагнало. Но кое-что все-таки ее еще сдерживало – долг Старейшине за спасенную жизнь, и кое-что еще, что оставалось секретом и по сей день. Чувство вины за…То, что когда-то была частью предотвращенного ею же несчастья. - Надо подумать, - хмуро отвечает Стинг, отворачиваясь, - тем более, ты не решишь это один. Главный ведь не ты. - Меня послушают остальные. Чимин поджимает губы, не зная, какие аргументы еще привести, чтобы склонить ее уйти с ними. Он действительно хочет, чтобы она согласилась. Но ее что-то все-таки держит, иначе от куда сомнения? Деревня без нее не пропадет, тут достаточно бойцов для дачи отпора наглой нечисти, а если нагрянут люди, то они теперь имеют возможность позвать подмогу с севера. Значит, было что-то еще. - Я бы хотел, чтобы ты отправилась с нами. Девушкам с тобой будет комфортнее и безопаснее. - Со мной? Вы сильные воины, - непонятливо наклоняет голову волчица. - Вся наша делегация – мужчины. Они пустят тебя туда, куда не позволят ступить нам, ведь ты женщина. Это еще и сократит вероятность побега. - Побег, - задумчиво повторяет Стинг, опуская глаза. Да, она немного позабыла, что этот «обмен» является добровольно-принудительным. Она уже слышала об условиях, поэтому логика в словах Чимина присутствовала. Вообще-то, он прав во всем. Никого более подходящего для этого не найдется, Стинг весьма удачно подвернулась под руку, да и им выгодно забрать лишнюю женщину с собой. Но Чимин, ей казалось, думал совсем не об этом. Его намерения были невинными и чистыми. - Зачем я вам? – Спрашивает Стинг, прямо посмотрев на юношу. - Зачем? – Растерялся парень, прекратив жевать. - Ты хочешь, чтобы пошла с вами. Но зачем? Я не буду частью вашей сделки, - девушка хмурится и наклоняет голову так, что начинает смотреть исподлобья. - О, боже, никто не станет принуждать, если ты не хочешь. Я ведь говорил, мы бережно относимся к волчицам, - Чимин в панике замахал руками, отрицая ее догадки о том, что из нее сделают очередную жену какого-нибудь волка, - ты можешь стать просто одной из нас, присоединиться к стае. Стать наставницей для молодняка, заняться чем-то интересным. - Но популяция. - Немного возмущенно приводит аргумент, изгибая брови. Ее вполне могли попытаться заставить быть чьей-то, чтобы она рожала волчат. Такой расклад будет для нее унизительным. Пока она сама не захочет, ее не должны принуждать, иначе она променяет шило на мыло. Здесь жила спокойно, а там начнут обязывать к чему-то. К тому же, состоять в стае, значит соблюдать иерархию, подчиняться. Вдруг она придется по душе какому-то волку, что выше ее по статусу и ее вынудят к тому, чего она не хочет? Это сильно беспокоило. Были бы гарантии неприкосновенности. Хотя, она всегда может сбежать обратно в уже ставшим родным лес. - У нас цель доставить шестерых девушек, и мы их доставим. Главное, что они будут нашими. Единственное, что их пристроят к волкам, которых они выберут сами. Рано или поздно, им кто-то понравится, а когда-то они…зачат волчонка или волчат. Никто не будет принуждать никого, все добровольно, за исключением того, что мы забираем их отсюда. - Обязанности. Иерархия. Подчинение. Нет гарантий безопасности. - Снова хмурится волчица. - Все будет в порядке, Стинг, нет повода для волнений. Ты ведь сильная. - Надо подумать. Какое-то время в комнате стоит тишина. Они думали каждый о своем и одновременно об одном и том же. Идея увезти Стинг из поселения обоим серьезно засела в голову. - Расскажи…о своей стране. - Тихо просит волчица, прикладываясь на постель и подгребая под голову единственную подушку. Чимин отодвигается от стола и, кратко посмотрев на девушку, падает спиной на кровать прямо у нее в ногах, закинув руки за голову. Стинг поворачивается на бок к нему лицом, подложив под голову локоть. И он начал рассказывать. О том, какие обычаи у них в стае, что происходит там, насколько более прогрессивно они там живут, по сравнению с поселением. Расписывал конечно больше плюсов, чем минусов, предпочитая второе опускать, чтобы не испортить впечатление и не убить зародившееся любопытство. Он так вдохновленно рассказывал, что упустил тот момент, когда волчица уснула. В начале ли или в середине, а может быть под конец. Но это не важно. Она устала, стоило бы оставить ее одну и сказать, чтобы Чонгук не шумел, когда вернется. Поднявшись с постели, Чимин аккуратно подтянул одеяло повыше, накрывая им Стинг до самой шеи. Не столько от холода, сколько от взгляда Чонгука, так как во сне невозможно контролировать свои движения, а она в одной рубашке, которая может легко задраться. «Надо для Юнги не забыть взять…» - Подумал Чимин, беря тарелку, в которую ранее нагреб ужин для товарища. «Надеюсь, она все-таки согласится. Было бы здорово.» - Проносится у него в мыслях и прежде, чем уйти из комнаты, он оборачивается, смотря на мирно спящую девушку.

❆❆❆

Чонгук вернулся уже ближе к полуночи, если не за полночь. Юнги с Чимином давно спали, остальные разбрелись так же по комнатам. С лохматыми и почти сухими волосами, в одних расстегнутых штанах, Чонгук завалился в комнату. Помня о том, что ему говорил Чимин, мужчина осторожно прикрыл за собой двери, чтобы не издать слишком громкого звука. Стинг давно спала, а камин начал прогорать, подкладывать-то некому. Надо бы подкинуть, а то у волчицы не так много энергии сейчас, чтобы сохранять приемлемую температуру тела, а если он полезет ее греть, то точно останется без зубов. Снова раскочегарив и подкинув побольше дровишек в топку, брюнет зевнул, подхватывая из сумки со своими пожитками рубашку. Присев на постель, мужчина накинул ее на плечи и застегнув на пару пуговиц, завалился рядом с девушкой. Кровать не была широкой и ему в любом случае пришлось бы лежать вплотную, да и должно быть уже привычно, когда почти голое женское тело лежит рядом. Но он был взволнован, как будто это в первый раз. Повернув голову в сторону спящей трогательным клубком Стинг, брюнет легонько усмехнулся. Протянув руку к сползшему одеялу, он натянул его повыше и перевернулся на бок, вытаскивая его из-под себя и сдвигая в сторону девушки. Ему не нужно, он и под открытым небом спит частенько, ему без надобности. А ей комфортней будет. Когда он начал задумываться о чьем-то комфорте? Девчонка запала в душу. Интересная такая, необычная. Стинг дернулась, вырывая его из кратковременного забытья. Удивленно воззрившись на нее, мужчина чуть не засмеялся, когда она словно со психу сдернула одеяло с плеча, сдвигая его до талии и вытаскивая из-под него колено. - Жарко…- Пробормотала волчица, едва-едва приоткрыв сверкнувшие в темноте желтые щелочки и тут же закрыв, словно в полусне. После она затихла, ровно и глубоко дыша. Уснула.