Бульон вышел отменным — руки у Юнги откуда нужно. Тут даже Чонгук не поскупился похвалить способности товарища, вызывая у него гордую улыбку.
Южанки закончили трапезу и, уложившись на своих койко-местах прямо в одежде, почти сразу уснули, укрывшись шкурами. День был длинным, трудным, им нужен был отдых.
Юнги с Чимином устроились у «стены» (как же все-таки интересно сделана магическая палатка) с правой стороны камина и за тихим разговором, в итоге сморились и тоже вырубились. Стинг, облокотившись о кровать позади себя, прикрыв глаза дремала.
Чонгук думая, что абсолютно все спят, перебрался к стене с другой стороны камина и неспеша стянул с себя броню, чтобы осмотреть в свете огня свое плечо — как он и думал, не заживает. Скорей всего меч у убийцы был необычным, ибо простой сталью так просто не оставить ранение на оборотне, оно чрезвычайно быстро затянется. Но прошло несколько часов, а регенерация как у человека. Только ткань прилипла к ране из-за свернувшейся крови.
— Чонгук. — Почти шепотом зовут его, и мужчина тут же напрягается, поворачиваясь обратно к огню и оставляя руку в покое.
Его имя с ее уст снова вызвало в нем волнующий трепет, заставляющий сердце ускорять свой ритм. Так бывает, когда ты волнуешься перед какими-то важными событиями.
— Почему не спишь? — Так же тихо спрашивает волк, кося взглядом на бесшумно присевшую рядом Стинг.
— Сними рубашку. — Вместо ответа просит девушка, вперившись в него спокойным взглядом.
— Воу, вот так сразу? Может в другой обстановке? — Ухмыляется Чонгук, пытаясь скосить под дурачка и отбрехаться.
Но Стинг настроена решительно и ее такими вещами не смутить.
Мужчина не ожидает, что волчица возьмет и схватит его за бицепс, надавливая пальцами на рану. Чонгук стонет от боли и тут же крепко обхватывает ее запястье, скалясь и сверкая злыми красными глазами. Видимо это больнее, чем должно было быть. Наверняка воспаление.
— Что ты делаешь? — На тон громче рычит Чонгук, начиная сдавливать ее руку, будто собираясь сломать.
Но Стинг только слегка прищуривается.
— Не шуми. Все спят, — осаживает его Стинг, давя пальцами сильнее, причиняя ответную боль, из-за которой Чонгук утробно рычит, словно готов броситься на нее, — дай помочь.
Он еще несколько секунд держит ее руку, всматривается в зеленые глаза напротив, ища ответы, прежде, чем наконец отпустить ее конечность. Стинг тут же перестает трогать рану в ответ.
— Одежда присохла, я не смогу ее снять так просто, — отвернувшись уже более спокойно произносит Чонгук, при этом косясь все равно еще красным глазом, — надо взять снег и отмочить ее.
Стинг пару раз сжимает руку в кулак, разминая ее после того, как она выдержала хватку волка, даже не посмотрев остались ли на коже синяки. Судя по всему, ее вообще это мало волновало, все ее внимание было приковано к ране на плече. Но зато брюнет цепляется за это действие глазами и про себя начинает жалеть, что сдавил так сильно. Он не любил причинять вред волчицам, потому, что это в его чистой природе — волк никогда не обидит самку. Но разбавление человеческой сущностью иногда позволяет все же наносить увечья представительницам слабого пола. Некоторые так и просят.
Девушка кивает, затем поднимается на ноги и выходит из палатки. За это время Чонгук успевает подумать о том, до чего он докатился, раз женщина помогает ему. С другой стороны — забота ему приятна. Причем она искренняя, не для того, чтобы выслужиться перед ним и получить его член в свое пользование на пару дней. Ну или еще какие блага, у волка полно ресурсов на самом деле и помимо собственного либидо.
Возвращается она почти сразу, с горстью смятого снега в руке, сразу присаживаясь возле него на колени.
— Зачем тебе возиться со мной? — Хмуря брови все же уточняет мужчина, когда девушка прислоняет кусок холода к его руке, принося частичное удовлетворение от поутихшей боли.
— Благодарность. — Тихо отвечает Стинг, осторожно «катая» снежок по руке, чтобы размочить ткань равномерно.
Дальше они молчат. Стинг больше не поднимает на него глаз, а вот Чонгук больше не отводит их от нее. Она сейчас так близко к нему, почти вплотную. И когда он делает глубокие вдохи, она не пугается и не шарахается. Вообще не подает признаков того, что ее это хоть как-то волнует. Хотя нет, ее пульс более учащенный сейчас, он чувствует это через ее обманчиво хрупкую ручку, что покоится на его предплечье — наверняка для удобства. Это так странно и одновременно приятно, он еще никогда не испытывал такого умиротворяющего нежного удовольствия от касаний женщины к себе. Да еще и таких примитивных, даже не интимных.
Когда между ними такое маленькое расстояние и когда она позволяет, он может наконец различить все те сладкие и острые нотки ее запаха. Он видит едва заметные шрамы на ее лице, которые так просто на расстоянии не разглядеть. И даже замечает золотистые лучики возле зрачка, что словно стрелы или копья вспарывают зеленое полотно. Справа они больше, чем слева. Это интересное наблюдение. И еще одна ее особенность.
— Я начинаю. — Тихо произносит Стинг, выводя его из своеобразного транса.
Девушка осторожно тянет ткань на себя, и та охотно поддается, оставляя рану, но и при этом раскровив. Чонгук наконец может снять рубаху, что и делает, тут же аккуратно вытирая ею лишнюю влагу с руки и кровь. После этого он бросает ее в сторонку. У него в запасе есть другая, зачем ему эту сохранять, если все равно испорчена?
Стинг склоняется ниже к руке, тянет носом воздух совсем рядом с раной, изучающе смотрит некоторое время, затем выносит вердикт:
— Зачарованное оружие. Замедляет регенерацию. Частицы магии остались на тканях, они как грязь, не дают ране закрыться и воспаляют, — хмурясь, девушка аккуратно оттягивает пальцем край раны, из-за чего Чонгук поджимает губы, сурово сводя брови, — тебе надо было сказать раньше.
Волчица поднимает строгий взгляд на немного стушевавшегося Чонгука. Даже его зверь покорно прижал уши к голове, виновато склоняя голову в ответ на укор. Он бы тоже уже склонил голову и покаялся, но слишком горд, чтобы признавать свою ошибку.
— Что собираешься делать дальше? — Спрашивает брюнет.
— Обработать. — Коротко бросает девушка, вытаскивая из-за спины свою сумку.
Порывшись в ней, она вытащила на свет свернутые рулончики чистой ткани, небольшую баночку и неоднозначную прозрачную бутылочку с бесцветным содержимым. Покрутив последний предмет в руке, Стинг подняла задумчивый взгляд исподлобья на внимательно наблюдающего и ожидающего дальнейших ее действий Чонгука. Он смотрел даже как-то с затаенной опаской и это немного веселило ее. Большой и страшный черный волк боится маленькую серую волчицу.
— Будет больно. Зашивать не буду, когда уберу остатки магии, регенерация станет прежней. За ночь стянется. Просто потуже повязку сделаю. — Предупреждает его Стинг.
— Ты столько слов сказала за пару минут, я удивлен. — Говорит Чонгук, однобоко улыбаясь.
К еще большему его удивлению, Стинг опускает глаза и хмыкает, и ее губы тоже слегка растягиваются в улыбке, о которой так вдохновленно рассказывал Чимин. Выходит, он наконец тоже попал в зону доверия, чтобы видеть это?
— Пора начинать говорить больше. Я много лет молчала, — отвечает она, — а теперь отвернись.
— Зачем? — Непонимающе вскидывает брови мужчина.
Стинг слегка щурится и медленно протянув руку к его лицу, толкает пальцами в щеку. Чонгук послушно, даже слишком послушно, поворачивается к огню и больше не пытается посмотреть в ее сторону. Что-то внутри говорило ему сидеть смирно и не дрыгаться.
— Так нужно. Пока не скажу — не поворачивайся, — наказывает ему Стинг, — я начинаю.
Припомнив прозрачную бутылочку, мужчина в миг напрягается, готовый почувствовать ту самую боль, о которой говорила волчица. Это ведь не просто водичка, наверняка водка или что-то подобное, дабы обеззараживать такие вот ранения. Он уже даже зубы сцепил покрепче, чтобы не произнести ни единого звука и не разбудить спящих, да и не упасть в грязь лицом перед женщиной. Но ожидаемая боль была какой-то…мокрой и мягкой?
Низко склонившись к плечу напрягшегося мужчины и раздвинув края пальцами, волчица высунула язык и осторожно лизнула открытую рану, пробуя набежавшую кровь. Затем еще раз и еще, после чего делая это смелее, и вокруг раны, не чувствуя сопротивления. Ее слюна затекала в повреждение и тут же выталкивалась ее языком, чтобы частицы магии с оружия не копились в общей мешанине. Таким образом, она потихоньку вычищала ткани, ведь слюна даже не человека, а оборотня, имеет лучшие антисептические свойства. Да, это больно, хлопотно, но, если бы она ливанула туда самогона, это было бы в разы больнее, к тому же, алкоголь сжег бы образовавшиеся клетки, которые призваны закрыть полученное увечье.
Чонгук зашипел от болезненных ощущений с трудом сдерживая голос, но в тоже время покрываясь весь мурашками с ног до головы. С одной стороны — боль, с другой — колющее возбуждение. Несмотря на первый пункт, это было все-таки довольно интимно. Она словно
его волчица, которая заботится о своем нерадивом волке.
— Разве тем, что у тебя в бутылке было бы не проще? — Шипит Чонгук, все же покосившись на девушку.
Но та каким-то образом это сразу просекла и тут же вернула его голову в прежнее положение, не отрываясь от «лечебной» процедуры. И все же, ей пришлось прерваться, чтобы ответить.
— Алкоголь сожжет ткани и сделает хуже. И это болезненней. Хочешь своим криком разбудить всех? — Строго и с ноткой укора спрашивает Стинг.
— Нет, — поджимает губы Чонгук, — от куда ты знаешь о таких вещах?
— Однажды наблюдала за лекарем на миссии. Он говорил много полезных вещей. Часть испытала на своем опыте.
— А что еще ты умеешь? — Заинтересованно спрашивает волк, пользуясь возможностью, раз уж его не игнорируют.
— Все необходимое, чтобы выжить. — Следует ответ, а затем она замолкает, чтобы «наградить» новой порцией лечебной процедуры.
Чонгук снова морщится, но стоически терпит всю процедуру. И лишь через несколько минут облегченно вздыхает, когда Стинг заканчивает, неспеша перетягивая плечо полоской чистой ткани. Брюнет все это время не перестает смотреть на ее лицо, все еще будто пытаясь найти какой-то ответ.
— Я закончила. Ложись спать, тебе надо отдохнуть. — Стинг быстро складывает оставшиеся вещи в свою сумку и уже хочет встать, но Чонгук не дает, хватая за руку.
Стинг останавливается и поднимает взгляд на волка. На этот раз его хватка была мягкой, почти нежной и в этом она почувствовала просьбу.
— Обопрись на меня, — несколько торопливо произносит Чонгук, — так будет удобнее.
Стинг слегка наклоняет голову в бок и затем кивает. Возможно будет полезно немного сблизиться с волком. Он скорей всего станет не единственным, кто захочет познакомиться с ней поближе. Надо привыкать к чьему-то присутствию рядом.
Чонгук подтаскивает поближе свою поклажу, вытаскивает рубашку и осторожно надевает ее, накидывая поверх шкуру. В палатке тепло, безусловно достаточно, чтобы не замерзнуть
волку. Но так уютнее и привычнее.
Девушка осторожно перебралась к нему с другой стороны, соприкасаясь бедрами. Немного помедлив, волчица чуть сдвинулась, так, чтобы сидеть к Чонгуку спиной, облокачиваясь о стену и него самого. В данном положении будет удобнее откинуть голову назад. На его плечо.
Брюнет заметно притих и как-то замер, боясь шевелиться, чтобы не потревожить чужую макушку на своем плече. Это очень странно для него, когда Стинг вот так просто соглашается. Он уже успел привыкнуть к ее несговорчивости и вообще не разговорчивости в целом. Но ему кажется, будь они в ее деревне, она бы не стала идти на уступки, как бы он не показывал, что расположен к ней положительно. Скорей всего она пытается привыкнуть к новым условиям и пытается соответствовать. Подстраивается, другими словами.
— Стинг?
— Мм?
— Могу я посмотреть?
Сначала она не поняла, о чем он просит, но в следующий миг почувствовала на правой руке легкое касание. Открыв глаза, девушка с несколько секунд подумала, прежде, чем не глядя протянуть ладонь, позволяя брюнету то, что он хочет. После этого она снова расслабленно откинулась назад. Какой интересный волк все же — он показался ей довольно грозным, но, когда дело касается женщин, он заметно мягчает. Чимин был прав.
Чонгук подныривает под ее ладошку, мельком отмечая эту весомую разницу в размерах их рук, и мягко касается подушечками пальцев ее запястья. Ее рука удобно ложится в его ладонь, утопая в легком захвате. Мужчина невольно бросает на девушку мимолетный взгляд, поднимая ее руку поближе, чтобы рассмотреть.
Несмотря на то, что это шрам, выведен он весьма ювелирно. Ровно. Но он мог только представить, как ей было больно, когда его пытались сделать. И ведь наверняка тогда ей было гораздо меньше лет, если она вовсе не была ребенком.
— Его выжигали в течении часа. Травы, коленное железо. Я знаю, тебе интересно. — Едва слышно шепчет Стинг.
Чонгук поднимает на нее взгляд, но руку не убирает, наоборот, осторожно гладит большим пальцем загрубевшую кожу. Стоит им сжать пальцы и это действительно будет так, будто они держатся за руки.
Для нее это в новинку. Даже дети почти никогда не брали ее за руку, потому, что это было…запрещено. Это было проявление привязанности, потому, волчата остерегались проявлять свои чувства. Но когда такое случалось, сердце невольно трепетало. А вот взрослые…ее никогда не держали за руку взрослые. Тем более мужчины и, к тому же, так бережно. У нее никогда не было желания им позволять дотрагиваться до себя, но Чонгук это делает слишком осторожно, чтобы не разрешить такую малость. Это слегка беспокоит и немного волнует. С одной стороны, хочется вырвать руку, а с другой «дочувствовать» до конца новые ощущения.
Кто-то из девушек на кровати заворочался, издавая тихий вздох. Рука Стинг тут же плавно выскользнула из чужой ладони, прерывая необычный момент.
— Давай спать. — Коротко бросает Стинг, складывая руки под грудью, будто пряча их.
Чонгук сжал пальцы в кулак, пытаясь сохранить чужое тепло и мягкость. Его руки грубы, хоть и не мозолисты, ведь все раны на оборотнях быстро заживают. Ее же были по ощущениям словно бархат… Теплый бархат. Когда он успел стать таким сентиментальным?
❆❆❆
Следующий день был максимально спокойным, в отличии от двух предыдущих. Они собрались по утру и выступили уже через час. Ни неприятностей с людьми, ни нечисти. Без косых взглядов и оскалов не обошлось, но это не могло напугать.
Чимин и Юнги рассказывали о своем поселении, которое как оказалось раза в два больше поселения южных, что там и просторы лесные не хуже, чем родные, и водопад, и озеро есть. Да и альфы у них крепкие, да сильные, все как на подбор, выбирай любого, к тому же много молодых. Что бережливые и заботливые, за своей волчицей в огонь и в воду полезут, воспитывают правильно. В общем, расписывали плюсы как могли. И еще они узнали, что на самом деле таких вот «укромных» уголков по миру достаточно много. Оборотням проще общинами, но небольшими, чтобы не привлекать к себе внимание людей. В случае необходимости у них есть способ связаться с другими и запросить подмоги.
Чонгук после ночных событий был как-то необычайно спокоен и сдержан, даже задумчив, но лезть к нему никто не решался. Иногда он вносил поправки в их разговоры или же какие-то важные дополнения, чтобы их правильно поняли, но на этом его разговорчивость заканчивалась.
— Стинг, подойти. — Позвал брюнет спустя пару часов пути, оборачиваясь назад.
Волчица повернулась к нему и без лишних вопросов ускорила шаг, нагоняя командира отряда. Позади сразу зашептались, сверля любопытными взглядами спины. Причем не только девушки. Чимин, так вовсе, игриво подняв бровь, сверлил Чонгука, который, бросив на него предупреждающий взгляд, отвернулся.
— Что-то случилось? — Негромко спрашивает девушка, смотря на дорогу.
— Твое клеймо, я думаю пока стоит его прикрыть, — так же не громко отвечает, — наши люди обеспокоятся раньше времени, если заметят его. Ты не должна привлекать внимание в такие неспокойные времена. Пусть наши притрутся немного к тебе, и сама обоснуешься.
— Понимаю. — Коротко кивает Стинг.
— И еще, я кое-что не сказал тебе, — мужчина вдруг замялся, что ему не свойственно, — в нашем поселении есть люди из твоего клана.
Стинг от неожиданности вдохнула и забыла выдохнуть, таращась шокированным взглядом перед собой. Затем ее голова медленно повернулась к Чонгуку. Что значит есть люди из ее клана? Разве их всех не вырезали? Какого черта? Ее кошмары сбываются?
— И только сейчас…? — Практически сквозь зубы спрашивает волчица, напряженно сдвигая брови.
— Успокойся, это всего лишь небольшой отряд в десять человек, выжившие.
— Плевать, они из клана. — Девушка резко отворачивается, поджимая губы от досады.
«Может еще не поздно уйти?» — Думает она, опуская взгляд.
Чимин, наблюдавший за этим, тоже немного нахмурился, когда ощутил явное недовольство новой подруги. Даже не так, она была чем-то то ли расстроена, то ли разозлена, судя по движению головы и напряженным плечам. Чонгук что-то сказал ей? У него только одна идея насчет того, что он мог ей сказать. И это из разряда плохих новостей, хоть и сказать это было необходимо в любом случае, рано или поздно. Лишь бы она сильно не обиделась за то, что он тоже молчал.
Юнги сбоку слегонца толкнул его в плечо, пытаясь приободрить мягкой улыбкой.
— Спокойно, она справится, — едва слышно шепчет мужчина, поворачиваясь к Чонгуку и Стинг, — было бы глупо надеяться, что абсолютно весь клан вырезан.
Чимин поджимает губы и ничего не отвечает.
Чонгук хмурит брови, поворачиваясь к Стинг. Он тоже не ожидал, что говорить это ей будет сложнее, чем предполагалось. Ему бы не хотелось, чтобы она снова отвернулась и больше не отвечала на его вопросы. Не обрабатывала раны…
— Они под пятой нашего Главы и против него не посмеют пойти. Они такие же, как и ты, отбились от стаи во имя своих идеалов.
Стинг вдыхает и медленно выдыхает, стараясь успокоиться. В самом деле, что здесь такого? Всего лишь выжившие из клана. Но он сказал, что они похожи на нее. Возможно ли, что в Никлас были еще оборотни, видевшие куда приводит их этот путь? Лучше бы это было так.
— Я чужая. И они будут иметь право вершить расправу над убийцей.
— Тебя никто не тронет. — На полном серьезе отвечает Чонгук.
— Наши законы вне ваших, — хмуро произносит Стинг, — не обещай того, чего не можешь.
— Они могут даже не знать о том, что ты убивала своих.- Продолжает упираться мужчина, немного повышая голос.
— Надеюсь это так.- Мрачно закончила девушка, натягивая капюшон пониже и замедляя шаг, ровняясь с девушками, тем самым заканчивая разговор.
Чонгук, цыкнув, отстал и больше не пытался завести с ней разговор.
❆❆❆
Территория северных оборотней действительно была на порядок обширнее, чем лес в южной части. Но он не был таким непроходимым и дремучим, как у южан, что в какой-то степени минус — могут забрести (и забредают) люди. Но здесь и охрана была многим сильнее, как говорили Юнги и Чимин.
В определенный момент Стинг ощутила волну холодных мурашек, что разбежались по всему телу. Это забеспокоило ее, так как очень походило на чувство опасности. Стало не по себе.
Девушки поежились, снова начиная жаться к волкам и Стинг, пытаясь найти укрытие и защиту. Да и еще бы им не испугаться, ветки и деревья отклонялись, будто уступая им дорогу, а позади смыкались, отрезая всякие пути.
— Успокойтесь, не нервничайте. Мы перешли границу, скоро дорога станет шире. — Успокаивающим тоном проговаривает Юнги.
— Что происходит? Почему деревья…? — Спрашивает одна из девушек.
— Леший. У Чонгука есть одно кольцо интересное, из-за него Леший пропускает и не путает дорогу, — поясняет Чимин, ободряюще улыбаясь волчицам, — это мера безопасности от случайных гостей.
Но Стинг это мало успокоило, так как она
знала, что за ними наблюдают. Местные уже в курсе, что они прибыли. Это чувство, его не перепутаешь ни с чем, оно на уровне инстинктов. Она могла понимать, что они окружены, но ни учуять, ни услышать их не была в состоянии. Совершенно другой уровень. Так могут действительно сильные альфы.
Постепенно дорога стала шире, и они смогли немного расслабиться, так как было где развернуться.
Дальше они шли молча, почти не переговариваясь, так как волчицы начали волноваться из-за того, что они уже почти у цели, а когда ты на взводе, тебе не до разговоров. Там их ждут будущие мужья, поселение, новая жизнь. Все неизвестное и непонятное пока для них. И кто его знает, приживутся они там или нет. Несмотря на рассказы мужчин, они все равно боялись, потому старались идти ближе к своим и к Стинг. Особенно к ней. За такой короткий срок она успела стать своей. Да и жила с ними много лет, заботясь о потомстве старших. Ну и из всей их скромной братии, она единственная, кто может дать отпор и защитить во что бы то ни стало. Мужчинам они пока не сказать, что доверяли.
Но Стинг нужно было прояснить обстановку и утвердиться в том, что действительно безопасно. Она ускорила шаг, нагнав брюнета и тихонько, почти невесомо коснулась плеча.
— Все точно в порядке?
Мужчина поворачивается к ней, смотрит несколько долгих секунд, после чего кивает.
— Да, все в порядке. Вам не стоит переживать, нас уже встречают, как ты наверняка почувствовала.
Но ее мысли все равно ушли в не самое радужное русло. Соклановцы, да еще и живые, и черт их знает, узнают ли они ее. Нет, факт того, что она из Никлас рано или поздно вскроется, но ее поступок…
Стинг не замечает, идя вперед, как Чонгук останавливается и за ним следом остальные. Она сделала еще три шага и потом до нее дошло. Волчица успела лишь остановиться, прежде, чем ощутила какой-то ощутимый сквозняк позади себя, а затем послышались удивленные возгласы и звуки возни.
Выглядело это примерно так — стоит Стинг, а позади на ходу скидывает плащ Чонгук, чтобы его в следующий момент снесло черное пятно, заваливая в снег. У девушки еще волосы эпично качнулись в сторону падения двух тел.
Обернувшись, Стинг удивленно, в самом деле даже шокировано вытаращилась на катающегося по снегу
смеющегося Чонгука с… с кем? По первому взгляду был похож на молодого юношу. Такой же брюнет, как и Чонгук, одет в кожаную безрукавку, и это означало, что раз парень не мерзнет так, он активно использует силы оборотня. Большего нельзя было высмотреть в этом клубке и ворохе снежинок.
Юнги и Чимин загородили руками девушек, принуждая их отступить подальше. Только из-за того, что один снисходительно, а другой широко улыбались, Стинг не ринулась на рычащий клубок, чтобы разнять. Просто стояла и хлопала глазами.
— Ах, ты маленький засранец, — Пыхтя, ворчит Чонгук, пытаясь подмять под себя молодое тело и по возможности скрутить.
«Маленький засранец» весьма удачно и вертко уворачивался и избегал захватов, что само по себе достойно похвалы, ведь Чонгук отнюдь не слабак.
— Трухлявый ты пень! — Воинственно выкрикивает незнакомец, хватая мужчину за щеки и начиная тянуть в разные стороны.
У Чонгука аж глаза заслезились от боли, настолько, не жалея, мальчишка тискал. Но такое издевательство он долго терпеть был не намерен, поэтому шустро скинул с себя юношу, заломил руку за спину и поднял на колени, стоя в такой же позе позади. Схватив пальцами второй руки за ухо, Чонгук от души потянул, вырывая из глотки юноши негодующий грозный рык.
И Стинг наконец увидела лицо незнакомца. Челюсти его разжались, являя взорам острые клыки, а поднявшиеся веки дали возможность рассмотреть насыщенные желтые глаза. И на нее смотрел…
Второй Чонгук. Чистая копия, которой на вид было лет девятнадцать. Тот же Чонгук, только моложе лет на десять точно.
«Этот ребенок… я не слышала его шагов. И его глаза уже…» — с удивлением и даже легким испугом думает Стинг, смотря на барахтающихся в снегу волков.
Он же в ответ на разглядывание себя только как-то игриво сверкнул глазами, погружая Стинг в анабиоз. Кажется, у нее в голове сбой матрицы.
— Щенок, на кого решил клыки скалить?! — Не менее воинственно воскликнул мужчина и тут же поплатился, получив смачный удар локтем в бочину.
Охнув от неожиданности и боли, брюнет ослабил хватку и тут же получил бонусом с затылка в нос, раздраженно рыкнув. Мальчишка, воспользовавшись этим, обхватил его шею рукой и сжал, второй хватая себя за локоть, чтобы сделать «замок», для лучшего фиксирования. Чонгук снова зарычал, начав активно вырываться и юноше не хватило сил удержать такого быка, от того руки ослабли, дав старшему время выбраться и повалить мальчишку в снег. Схватив обе руки одной своей, мужчина сжал нос мальчишки между пальцев и тот невольно заскулил от боли.
— Сдаешься?! — Рявкает Чонгук.
— В задницу тебя! — Ответно рычит мальчишка, срываясь на очередной скулеж, когда старший сжимает нос сильнее.
— Как дети… — Закатывает глаза Юнги, подбегая к борющимся волкам, так как они уже все устали, еще и ждать пока они тут наиграются?
Чимин помог расцепить их и растащить в стороны. Они в целом даже не сопротивлялись, к тому же с каждой секундой на их рожах снова расплывалась совершенно детская улыбка. И краснота на носу младшего.
— Не зря Амальгалл гоняет тебя, — насмешливо бросает Чонгук, приглаживая рукой растрёпанные волосы, висящие сейчас сосульками из-за снега и пота, — но все еще слабовато, потом сам тобой займусь.
— Был бы ты врагом, я бы тебе уже глотку откусил, — фыркает юноша, встряхивая головой как пёс, после чего бросает взгляд на Стинг, кивая в ее сторону, — красивая волчица, твоя, брат?
«Значит, брат» — Несколько заторможено думает девушка, слегка поднимая бровь.
Хотя, о чем это она, конечно же они родственники. Такое явное сходство нельзя пропустить.
— Нет, она сама по себе, — все так же насмешливо отвечает мужчина, поднимая из снега свой плащ и накидывая на плечи, — но играть с ней не советую.
Стинг косится на брюнета, который вот буквально пять минут назад был погружен в свои мысли, а сейчас просто лучится хорошим настроением.
— Почему? — Наивно спрашивает парень, наклоняя голову в бок.
— По заднице надает. — Хмыкает мужчина, бросая быстрый взгляд на Воина Духа.
«У них с братом одинаковые вкусы, что один, что второй» — Думает Чимин с улыбкой, переглядываясь с Юнги.
— Женщина? — Удивленно-насмешливо спрашивает юноша, и в его голосе столько сомнения, будто женщина априори не может быть воином.
Это ее не задевает, но немного смешит. Доказывать кому-то что-то она, конечно же, не станет и без лишней необходимости на рожон не полезет. Стинг вообще по-хорошему не привлекать бы внимание, как ее и просил Чонгук.
— Может уже пойдем? Долго будем задницы мять? — Прерывает всех Юнги.
После этого он громко хлопает в ладоши и командует двигаться дальше, чтобы не задерживались на границе. Все хотят уже оказаться в тепле, вымыться и хорошо поесть.
