Так, как надо

Цзинь Лин поднимает свои янтарные глаза и встречается с ненавистными алыми глазами напротив. Тяжёлое дыхание так и слышится в замершей комнате. Все уставились на двоих, что пытались если не убить друг друга, то хотя бы причинить боль. Губа Сюэ Яна была разбита и периодически кровоточила из-за чего красноглазый постоянно рывками стирал её тыльной стороной руки. Из носа неприятно текла тёплая кровь и А-Лин постоянно шмыгал носом, даже повторял движения противника и вытирал рукавом кровь, что так и не хотела останавливаться. Оба с ненавистью в глазах смотрели друг на друга и ждали, что же предпримет противник. Комната была наполнена их знакомыми и друзьями, но ни один из них не пытался разнять дерущихся. Себе дороже, ведь оба, в порыве гнева, могли объединиться и сильно избить того, кто просто хотел помочь. Жу Лань периодически тряс руками, чтобы согнать противное чувство боли, ведь костяшки были разодраны в кровь о чужое лицо и руки. Чэн Мэй хмурился и скалился, стараясь не показывать, что некоторые места ныли от сильных ударов, а на руках, что были скрыты чёрными перчатками, осталась не только своя, но и чужая кровь. Вы оба ухмыляетесь, когда среди шёпота толпы слышите: "Между ними настоящая вражда", ведь вы оба знаете, что это не ненависть. Вы давно поняли, что это не просто ненависть, а нечто живое, что будоражит сознание и заставляет какое-то неясное, но приятное чувство, будоражить вас изнутри, расползаясь от середины грудной клетки до кончиков пальцев. Это непонятное чувство заставляет дыхание чуть затаиться, а сердце начать биться чаще, когда в комнате появляется он. Может они и знали, что это за чувство, но никто не хотел признаваться в этом другому - или себе? - боясь, что чувство не взаимно. Глаза Сюэ Яна вдруг оживляются, в них появляется непонятный огонёк азарта. Цзинь Лин будто чувствует, что будет дальше и лишь усмехается. Шёпот утихает, всё вокруг размывается и только человек напротив стал иметь значение. Чэн Мэй медленно подходит ближе, проходясь языком по пересохшим губам. Жу Лань повторяет то же движение, но при этом закусывает нижнюю губу. Когда Сюэ Ян оказывается непозволительно близко, Цзинь Лин даже забывает, как дышать, засмотревшись в кроваво-красные глаза, которые уже не казались такими ненавистными. Чэн Мэй хищником нависает над А-Лином, сверкая глазами и чуть скалясь, показывая свои клыки. Поддавшись странному порыву, оба сокращают расстояние между друг другом и отдаются в страстный поцелуй с привкусом крови. В этот поцелуй вкладывается вся нежность, что таилась так долго и ждала своего времени. Руки Жу Ланя обвивают шею Сюэ Яна и прижимают к себе. Чэн Мэй аккуратно, словно трогая фарфоровую куклу, опускает руки на талию и чуть сжимает, будто боясь потерять. Наконец крики и шушуканье возвращают обоих в реальность и, отстранившись друг от друга, оба ухмыляются. В глазах блестит нежность и теперь они смотрят не так холодно, как пару минут назад. Сюэ Ян ехидно улыбается и, взяв Цзинь Лина за руку, уводит его в другую комнату, подальше от чужих глаз. Даже слов не требуется для них двоих, чтобы понять, что теперь они точно не уйдут друг от друга.