Из золота и тьмы

      Амон просыпался с восходом солнца.       То есть не всегда, конечно, но любил так говорить. На самом деле, Амон вставал рано, зачастую как раз, пока восходящие солнечные лучи обмазывали землю золотом.       Когда они с Эбби решили, что стоит пока обосноваться в Лондоне, раз уж остальные здесь, Амон не очень долго выбирал квартиру. Его требования были просты: недалеко от Сета, больше света, больше пространства… и окна с восточной стороны, конечно.       Пришлось повозиться, но из отеля они быстро переехали в квартиру-студию, где огромные окна расположились аж по двум сторонам, так что кровать поставили как раз в угол между ними.       Даже когда солнце скрывалось за облаками, Амон еще ощущал. Но сейчас выдалось погожее утро, так что распиаренный лондонский смог не мешал: пятна солнечного света из восточного окна ползли по кровати и как раз добрались до спины Амона.       Он потянулся, чтобы одеяло еще сползло, открывая кожу солнцу. Спешить некуда: Анубис просил разбудить их в Дуате, раз там время течет не совсем так, как в мире людей, но до этого еще долго.       — Я знаю, ты уже не спишь! Давай пить кофе.       Амон приоткрыл один глаз, сдаваясь, и глянул на Эбби. Возмущенно проворчал:       — Да откуда ты знаешь? Я даже не шевелился!       — Ты дышишь иначе, когда проснулся.       Она решительно уселась на кровати рядом, скрестив ноги и закутавшись в одеяло. Светлые волосы разметались по хрупким плечам, и в солнечном свете почти не было заметно, что кончики выкрашены в розовый. Эбби успела попробовать разные цвета, но снова вернулась к любимому.       На тонких пальцах, которыми она держала одеяло, поблескивали серебристые полоски колечек, которые не снимала на ночь, а ногти были выкрашены в пастельно-фиолетовый, интересно отливающий почти неоном в свете солнца. Амон так засмотрелся, что Эбби возмущенно сказала:       — Амон!       Ее лицо напоминало сердечко с большими, обычно широко распахнутыми глазами. Но Апоп не была богиней, она — один из древних монстров, которых смогли принять в пантеоны. Так что ее сила не была такой яркой, божественной, а во внешности, как и у других монстров, всегда оставалось что-то звериное.       У нее — вертикальные змеиные зрачки.       Хотя Апоп предпочитала более человеческое имя Эбби. И ничуть не походила на древнего змея, который хочет уничтожить солнце. Она отказалась от навязанной мирозданием роли. И больше всего походила на маленькую юркую змейку, с любопытством скользящую меж пальцев в стремлении двигаться вперед и увидеть как можно больше.       Ждать Эбби надоело, и она прильнула к Амону, обнимая. Носом взъерошила ему волосы на затылке.       — Кофе подождет, — пробормотал Амон. — Такое утро чудесное.       Эбби не возражала задержаться в постели, только взвизгнула и рассмеялась, когда Амон перевернулся, опрокидывая ее на кровать.       Амону всегда нравились люди. Такие быстротечные, но в то же время… живые. Способные удивляться каждому новому дню, радоваться мелочам, испытывать ощущения. Амон видел некоторых древних богов: они настолько забывали, что это такое, что просто окаменевали. Меньше всего ему хотелось стать похожим.       Когда-то именно так они сошлись с Анубисом, тогда еще совсем юным по меркам богов: он часто приходил из Дуата к Сету, который показывал ему мир людей. И Анубис тоже был способен удивляться, испытывать яркие, чисто человеческие эмоции. Даже сейчас.       Что Амон не любил в людях, так это их страсть к стереотипам. И по ним уж наверняка бог солнца никак не мог делить постель и жизнь с монстром, который может его убить.       Тем более, боги, в отличие от людей, после смерти не уходят в загробные миры. Они просто… исчезают.       Амон плевать хотел на стереотипы.       Но кофе всё-таки чуть не упустил, задумавшись о людях. Точнее, о кошмарах. Раньше Амону крайне редко снились сны и почти никогда кошмары, но в последнее время пару раз бывало, что он просыпался ночью от липких ужасных видений. Точнее, в этих снах не было ничего, просто тьма.       Мрак. Без света. Без солнца.       Самый сильный страх Амона, хотя он знал, что сны — это просто сны. А уж эти точно не были предвестниками чего-то ужасного, просто напоминали о прошлом. О том, что теплый и яркий бог солнца видел всякое — просто это не гасило его свет, а заставляло разгораться ярче.       Амон стоял перед плитой, где уже выкипал кофе, и Эбби, приподнявшись на цыпочки, положила ему подбородок на плечо, заглядывая:       — Тебе не кажется, что готов?       — Ой, извини, — Амон спохватился и снял кофе, разливая его по чашкам. — Задумался.       — О чем-то важном?       — Нет, ничего такого.       Анубису кошмары за тысячи лет снились часто, так что Амон хорошо понимал, что сделать с ними ничего нельзя. Да и не то чтобы его это как-то напрягало. Скорее, заставляло втайне гордиться: совсем как у человека всё!       — Ну и пожалуйста, — фыркнула Эбби. — Не хочешь и не рассказывай.       Она уселась прямо на стол с чашкой кофе. Уже успела надеть свитер, так что теперь болтала обнаженными ногами и говорила, что ей надо в галерею Нефтиды. Она надела темные очки в виде сердечек, которые привезла из Америки и просто обожала.       Эбби вообще пока не знала, чем хочет заняться. Тысячи лет она как монстр спала и видела сны о мире людей глазами со змеиным зрачком. Теперь, оказавшись здесь, она хотела всего и сразу. Даже Амон терялся от ее энергии и не знал, куда ее направить. Пока Нефтида не взяла дело в свои руки: теперь Эбби с головой окунулась в современное искусство. Даже сама что-то рисовала и показывала Амону.       Он кивал и надеялся, что хотя бы верно понимает, где у рисунков верх, а где низ.       Эбби, правда, не обижалась, если он что путал, и тоже предпочитала формы попроще, а цвета поярче. В последнее время она увлеклась комиксами, и в этом Амон уже мог поддержать ее. «Смотри, мы сами как супергерои!»       Всю квартиру заполнял солнечный цвет, он же окутывал фигурку Эбби в светлом свитере. Подойдя к ней, Амон аккуратно обнял, провел носом по ключице. От Эбби пахло чем-то легким цветочным, может, фиалкой. А когда поднималась теплая, ласкающая сила Амона, казалось, что это пахнут нагретые на солнце медовые цветы.       — Тебе еще мальчиков будить, — хихикнула Эбби.       — Ага.       — Опоздаешь!       — Ага…       Попадать в Дуат из любого места его принцы, Анубис и Гор, могли без проблем. Для них это было как дыхание. Остальным богам требовалось приглашение — или чтобы их перенесли. Только Амон как глава пантеона мог приходить сам. Для него это было не так легко, но что-то сродни открытию двери, которая немного присохла.       Дверь отельной комнаты Амон открыл, разумеется, с ноги, громко возвещая о своем прибытии. Ну, они же всё равно разбудить просили?       Окно было зашторено, так что в комнате царил полумрак. Одна кровать пуста и уже застелена, из ванной комнаты раздавался шум. А вот на второй спал Анубис, и Амону он был не рад. Только натянул одеяло повыше, прячась под ним с головой, и проворчал что-то неразборчивое.       То есть ругательство, конечно. Может, даже рассказал, куда Амону стоит пойти. Но тот благополучно проигнорировал и прошелся по номеру, изучая. Ему всегда было интересно, как Дуат создает такие места? Как он подозревал, выцепляет какие-то образы из головы своих принцев.       Хотя фактически Анубис принцем уже не являлся. После смерти Осириса это место принадлежало ему. Со всеми миллионами местных душ и ответственностью.       Амон уселся на заправленную кровать и, подхватив подушку, запустил ею в Анубиса. Десятки лет практики не прошли даром и попал он точно по голове.       — Подъем!       Анубис проворчал что-то и наконец-то опустил одеяло:       — Какой же ты зануда, Амон.       — Это ты слишком долго спишь! Что, какая-нибудь мертвая дуатская девочка не давала тебе спать?       — Брат мне спать не давал, — зевнул Анубис. — Трепался половину ночи.       Амон подумал, что у Гора может быть другая версия. И он бы рассказал, что всё было наоборот, и это Анубис ему спать не давал.       А на самом деле, просто оба были готовы поговорить.       Анубис наконец-то с ворчанием выбрался из-под одеяла. Отыскал одежду где-то за кроватью и натянул на себя темные джинсы и футболку с длинными рукавами. Натянул их почти до кончиков пальцев и уселся обратно на кровать, обхватив колени. Он выглядел сонным и встрепанным, так что Амон понял, почему Гор называл брата воробушком.       Вода в ванной выключилась, и в комнату вошел сам Гор. Чисто выбритый, с аккуратно расчесанными каштановыми волосами. В белой рубашке и штанах. Кажется, от него даже пахло чем-то стандартным вроде «морской свежести» — Амон такие запахи терпеть не мог, ему нравилось всё более сладкое и… теплое.       Да и такой «официальный» Гор слишком походил на прилизанную картинку из журнала, весь такой идеальный, что аж тошно. Куда больше Амону нравилось, когда Гор не пытался выглядеть привычным «золотым мальчиком», а становился больше собой. Как в той поездке по Америке, когда Гор весело танцевал с Амоном под открытым небом на каком-то лазерном шоу или в подвальном прокуренном баре пробовал «паровозик» дыма травки от Анубиса.       Зато сейчас Гор точно в порядке, можно не сомневаться.       — Доброе утро, — вежливо поздоровался он.       — Нет, ну, а какого вы меня заставили сюда тащиться и будить? — возмутился Амон. — Вот ты, Гор, уже встал! И будил бы Инпу!       — У тебя лучше выходит. И меньше шанс огрести.       — Просто тебе меня ну совсем не жалко.       — Ты же глава пантеона. Я в тебя верю.       — В следующий раз не приготовлю на тебя блинчики. Будешь знать.       — Приготовишь. Ты слишком любишь угощать своей стряпней.       Амон размышлял, стоит картинно обидеться, или ну его, когда Гор стал собираться: его в мире людей ждала какая-то встреча по яхт-бизнесу. Анубис смотрел на обоих с мрачным видом и явно думал, что успеет еще спрятаться под одеяло и поспать.       — Нет, вы серьезно? — поразился Амон. — Собираетесь заниматься какой-то ерундой, будто ничего не произошло?       — Я после встречи буду улаживать всё с документами, — признал Гор. — Мне надо сделать новые. Мертвым вести бизнес не очень-то удобно. Но фактически я был записан не гражданином Великобритании… так что посмотрим, как всё уладить. Гермес обещал помочь.       — Ему половина богов должна, — проворчал Амон. — Кроме меня. Когда-то я помогал ему с транспортной фирмой, инвестировал в нее.       — Ты во всех богов инвестировал?       — Просто я умный и знаю, куда вкладывать деньги. А что, тоже хочешь? Какая прибыльность у твоего бизнеса? Можем обсудить.       Беседовать Гор явно не был намерен. И вообще-то стоило уладить дела с полицией. Они наверняка уже обнаружили пустой холодильник в морге, и хорошо, если тот дежурный ничего не вспомнил. Гор обещал поговорить с Сетом — наверняка связываться будут именно с ним.       Анубис чуть снова не заснул, потом проворчал, что у него сегодня работа. Но он написал Луизе, она придет вечером, и Амон сможет всё выяснить.       — Прекрасно! — с воодушевлением сказал Амон, хлопнув в ладоши. — У нас настоящее детективное агентство! Распутаем дело под кодовым названием «Глаз Гора» и можно снова напиться.       — Серьезно? Амон! Сгинь с барной стойки!        Амон искренне считал, что нет ничего страшного в том, что он перегнулся через барную стойку и пытается дотянуться до сока. Ничего уж настолько страшного, чтобы об этом кричать! Но Анубис явно думал иначе и даже огрел Амона по затылку полотенцем. Так что тот зашипел, как обиженный кот, и вернулся на место.       — Нахватался дурных манер у матери, — проворчал Амон. — Она так псов Сета гоняет.       — Это у меня-то дурные манеры? Ты тут на барной стойке елозишь!       Амон надулся, но отказываться от сока не стал, когда Анубис налил его в чистый стакан.       Клуб Сета к вечеру наполнялся народом, скользящими неоновыми лучами и богами. Днем же работал как обычный бар, куда заходил обычный народ. Пообщаться под фоновую рок-музыку и выпить пару коктейлей.       За них как раз и отвечал Анубис — по крайней мере, когда его смена. И Амон сильно подозревал, насколько Анубис рвался вернуться в Лондон из-за Сета, застрявшего пока здесь, настолько же из-за работы.       До этого ему постоянно приходилось возвращаться в Дуат по зову Осириса, которого не очень-то волновало, что в этот момент делал сын, или насколько для него это важно. Так что длительной работы у Анубиса не было никогда, и сейчас он наслаждался возможностью. Для него это имело большое значение.       Амон вздохнул и поболтал палочкой в соке, разгоняя ледяные кубики. Он знал, что после того, как Осирис настаивал, чтобы сын сидел в Дуате, Анубис очень плохо относился к идее запирания хоть кого-то хоть где-то. И уж точно не любил быть запертым сам.       Но ни слова не сказал о полицейском участке, где просидел какое-то время. Он волновался о Горе, но не говорил о себе, и это беспокоило Амона. На его взгляд, Осирис когда-то перестарался, вбивая сыну ответственность.       Хотя в итоге Анубису и правда пришлось принять весь загробный мир и отвечать за него.       В баре никого больше не было, они только открылись, так что Амон занял самое удобное с его точки зрения место и принялся ждать, стараясь не мешать Анубису, который подготавливал рабочее место.       Достав планшет, Амон вернулся к чтению. Днем он успел поработать, убедившись, что еще не потерял хватку в инвестировании, и первые вложенные деньги начали приносить прибыль. Но от цифр в глазах двоилось, так что хотелось более легкого чтения.       — Инпу, — прервавшись, Амон посмотрел на друга. — Что такое «джинсовый костюм»?       Тот натирал стойку, пританцовывая под музыку, и изумленно изогнул бровь:       — Амон, это ты.       — Чего?       Анубис кивнул в его сторону:       — Джинсы и джинсовка. Думаю, это и есть «джинсовый костюм».       — Не знал, что это так называется…       — О, ну ты фанфики почитай, еще и не то узнаешь.       — Так. Я всего пару раз присылал тебе избранные места! Лучше читай, что я пишу.       Анубис хмыкнул, как бы показывая, что у него всё равно нет выбора: Амон регулярно ему что-то присылал. А пять минут спустя начинал нетерпеливо выяснять, прочитал ли и «ну как?» Амон и сам понимал, что выдержка у него так себе, но интересно же!       Он выключил планшет и подпер голову рукой. В баре и правда было тепло, так что Амон решил, что устал от свитеров и теплой одежды. Только огромному цветастому шарфу изменить не смог, тот сейчас лежал на соседнем сидении. И в целом, перебегая от такси к двери, Амон подумал, что погорячился, и тепло еще не наступило.       Он умел согревать пространство вокруг, но совершенно не мог самого себя. Что считал, конечно, величайшей несправедливостью.       Амон аккуратно поднял силу и пощекотал ею Анубиса: всё равно скучно, а других посетителей нет. Анубис не отвлекался от стаканов, только закатил глаза. И вплел в нагретую шерсть и ощущение солнечного света собственную тьму, пахнущую корицей, шероховатую, будто стены гробниц, выжженные солнцем.       Иногда Амону казалось, в этом есть что-то от животных: те обнюхивают друг друга, чтобы получить информацию, а боги позволяют скользить вокруг себя силе.       Хотя с годами они становятся всё более человечными. Меньше пользуются силой, она становится почти ненужной. Может, потому что сами люди теперь куда больше боги, чем раньше.       — Вот скажи, — задумчиво сказал Амон, — кто должен сесть на трон Семи королевств?       Он сам иногда писал фанфики на разные темы, так что подобные вопросы Анубиса не удивляли. Тот живо отозвался:       — Король Ночи.       — Вечно ты на стороне мертвецов.       — Он загадочный и крутой.       — А как же драконы? Драконы — это мощно! Огонь, крылья, вот это всё.       — Тебе просто нравятся светленькие девочки.       Возражать Амон не стал, зато в голове родилась отличная фраза, с которой можно было начать новую историю. Никакого отношения к «Игре престолов» она не имела, но какая разница. Амон как раз успел записать, когда рядом уселась Луиза.       Если квартира Амона вся была сплошь из света, медового тепла и запаха нагретой мирры и фиалок, то клуб Сета — острые линии, черно-красные тона с неоновыми прожилками и россыпь красных ягод в каплях дождя на шипованном кусте барбариса.       Макария-Луиза подходила этому месту. В обтягивающем черном платье, с темными волосами и длинными сережками в виде ловцов снов. Ее губы были темно-красными, как ягоды.       — Привет, Амон.       Анубис старательно изображал невозмутимость, пока делал Луизе кофе и смешивал пару коктейлей зашедшим посетителям. Амон вежливо отвечал на непринужденный разговор о своем последнем тексте — Луиза его читала.       Когда Анубис поставил чашку с кофе, он задержал на ней руки чуть дольше положенного. А Луиза подхватила гораздо торопливее, чем можно было. Так что на миг ее ладони легли поверх Анубиса.       Они застыли на пару мгновений.       Анубис отвернулся первым, ушел на другой конец барной стойки, будто там появились срочные дела. Луиза тоже как будто забыла, что спрашивала у Амона о тексте. Опустила голову.       — Ладно, давай о деле, — решительно сказал Амон. — Расскажи, что видела в тот вечер.       — Как ты можешь быть таким… жизнерадостным? Всегда.       — Ну… я просто всё в этой жизни воспринимаю как приключение.       Луиза рассеянно кивнула и начала рассказывать. Она действительно вспомнила парня, который крутился вокруг богов. Не знала о нем подробностей, но помнила имя и даже могла подсказать, как его найти.       — Еще кто-то? — спросил Амон. — Мы деталей не помним.       — Была еще барышня, которая старательно хотела усесться Гору на колени.       — А потом?       — Она полезла к Анубису, а он был совсем не против. И я ушла.       Луиза явно задумалась о своем. Амон побарабанил пальцами по стойке:       — Так, давай-ка с девицей тоже побеседуем. Ты знаешь ее?       — Нет, но могу спросить, кто она и как найти.       — Прекрасно! Кто-то из них нас и опоил, наверняка и глазом позже занялся — или знает того, кто это сделал. Уж разговорить пару людей сможем!       Амон уже строил в голове планы по захвату мира — или хотя бы по распутыванию этого дела. Ему и самому было интересно, кому и зачем понадобился глаз Гора. И только ли он?       — Скажи, Амон, — Луиза медлила, как будто собиралась с мыслями. — Дуат может навредить Анубису?       Вопрос был настолько странным, что Амон вмиг забыл думать о таинственных людях и в величайшем изумлении уставился на явно смутившуюся Луизу.       — Нет, конечно! Ну, только если Анубис сам не захочет, Дуат всё-таки может считывать его эмоции. И то не уверен. Анубис там родился и вырос, Дуат учится у него, а сейчас именно Анубис его «хозяин».       Луиза не поднимала голову:       — То есть Дуат может показать, что на самом деле хочет Анубис?       — Если ты о том, что Дуат тебя не принял, то поверь, это какие-то его странные инстинкты. Уж точно не желания Анубиса. Иначе он бы тебя туда не повел.       Амон помолчал, но всё-таки закончил:       — Больше он туда никого из девушек не водил.       Деталей Амон не знал, Анубис только смутно сказал, что Дуат Луизу не принял — что бы это ни значило. Но вот в том, что самому Анубису это не понравилось, Амон ничуть не сомневался.       — Ладно, — решился Амон. — Инпу говорит, что на раздаче тактичности я точно не присутствовал, так что спрошу прямо: что там произошло?       Луиза замялась. Бросила быстрый взгляд на Анубиса, но он по-прежнему был на другом конце барной стойки и уж точно не слышал их.       — Я не смогла находиться в Дуате, — вздохнула Луиза. — Знаю, что боги смерти ходят друг к другу «в гости», всегда всё нормально … но в Дуате мне было плохо. Настолько, что невозможно там оставаться. Он будто выталкивал меня, прогонял. И ощущение такое, будто он… угрожает.       — Дуат — это мир, место, инстинкты. Но уж точно не разумные действия.       — Просто говорю, как это было.       Амон размышлял, но тут вопросы Луизы достроили общую картинку.       — Так ты решила, если будешь настаивать, Дуат что-то сделает Анубису? — озарило Амона. — Глупости какие!       — Это тоже. И я не хочу, чтобы ему пришлось метаться между нами. Это его мир.       Луиза задумчиво водила пальцем по белоснежному боку чашки.       — Анубис пытался приказать Дуату, но тот не послушался. Я… да, подумала, что разойтись будет проще для всех.       Амон хмыкнул, выражая весь свой скептицизм: насколько он видел, лучше никому не стало.       И точно стоило поговорить с Анубисом о Дуате. Если мир мертвецов продолжит ускользать и не слушаться, если Анубис потеряет над ним контроль… хлынувшие обратно в мир мертвецы создадут проблемы для всех.       — Ладно, — вздохнул Амон. — Вот теперь я готов к чему-то покрепче сока.