Из золота и тьмы

      Амон знал всех, и все знали Амона.       Поэтому к вечеру, когда клуб заполнился народом, солнечный бог оставил уже не успевающего болтать Анубиса и переместился в вип-зону. Здесь, среди кожаных диванов, подсвеченных неоновыми трубками, по одному ощущению сил легко было распознать богов.       Если Анубис не особо любил шумные компании, то Амон ничуть не смущался подсаживаться к знакомым.       Чопорного Зевса всё-таки обошел. Тот разговаривал с ракшасом, которых в последнее время боги нанимали как посыльных и курьеров. А вот к Артемиде и Аполлону Амон подсел с радостью. Звеня браслетами и этническими бусами, Артемида показывала эскизы новых граффити, которые планировала нарисовать.       Потом Эбби написала, что задерживается в галерее, и Амон вообще перестал торопиться. Взяв новый коктейль, отправился к ацтекам, где Тескатлипока, вежливо поправляя очки, рассказывал о бизнесе у себя на родине.       Вопреки заявлению, Амон выпил только один коктейль с божественным алкоголем, а остальные предпочел с человеческим — вкус приятный, но на богов не действует.       Он как раз вернулся к барной стойке, решив, что готов на еще один стакан чего-то божественного, когда заметил, что Анубиса там нет.       Коктейли смешивала и подавала Джилл — человек, работавшая администратором и при необходимости подменявшая барменов.       Амона она хорошо знала. Ворчала, что он именно тот, кто чаще всего мешает Анубису работать. Но оставляла кусок чизкейка, если знала, что он зайдет, а кухня уже закрывалась.       — А куда Анубис делся?       Амон поставил пустой стакан на стойку и перегнулся к Джилл. Она тоже не любила, когда он так делал, поэтому знаком показала ему вернуться на место и ответила:       — В комнате. У него голова разболелась, я его отправила, здесь всё равно от него толку мало. А там у нас аптечка.       — О, — сказал Амон. Он знал, что богу человеческие таблетки не помогут. — Можно?       — Да, проходи. Только печеньки мои не трогай.       Амон не стал поднимать крышку барной стойки, чтобы пройти, а просто поднырнул под нее и юркнул в заднюю комнату. Она была совсем небольшой, тут обычно переодевались, оставляли вещи, пили чай. На столе и правда лежала открытая пачка печенья, рядом на стуле рюкзак и куртка Анубиса.       Он сам устроился на единственном потертом диване. Свернулся, подтянув колени к груди, уткнувшись лбом в кулак.       Амон лучше многих знал, что и бессмертным богам можно навредить. Даже убить — навсегда, без возврата, без надежды на возрождение. Хотя это и куда сложнее, чем со смертными — зато они-то после смерти попадают в загробные миры.       Из-за яда богов, которым напоила однажды Геката, у Анубиса бывали головные боли — не так часто, но сделать с ними ничего нельзя.       — Очень плохо? — с сочувствием спросил Амон, усаживаясь на стул.       — Угу, — глухо отозвался Анубис.       Амон даже не знал, что его больше насторожило: то, что Анубис так это признает, а значит, всё совсем погано, либо, что он даже не шевелится.       — Может, что-то сделать? — спросил Амон.       — Нет. Ты же знаешь, не поможет. Надо подождать.       — Гм. Хорошо. А что насчет Гора?       — Он занят. У него встречи.       — Инпу, ты ему вообще звонил?       — Нет.       Амон закатил глаза и достал телефон. Звонок Гор и правда сбросил, но Амон справедливо считал себя достаточно настойчивым богом, поэтому, ничуть не смущаясь, отправил сообщение. И довольно быстро получил ответ: «скоро буду».       Амон почти пожалел, что слегка сгустил краски, пока писал, но голова у Анубиса явно болела всё больше. Так что он уже не мог лежать спокойно, постоянно вертелся, стиснув зубы, как будто пытался занять наименее болезненное положение.       Амон нашел пару плоских подушек и заверил заглянувшую Джилл, что «таблетки скоро подействуют».       Он был дико рад, когда Гор позвонил, заявив, что он у клуба и «где эта ваша задняя дверь». Амон сориентировал, чтобы Гор зашел в их комнатку с другой стороны, а не через зал.       Золотого мальчика часто сравнивали с соколом: гордый, спокойно на всех смотрящий, реющий где-то в бесконечном небе. У самого же Амона он всегда и только ассоциировался с летчиком. Пусть сейчас на Горе расстегнутое строгое пальто и капельки влаги на идеально лежащих каштановых волосах, Амону всегда казалось, что летная куртка и очки пойдут ему гораздо больше.       Но и в них Гор будет выглядеть таким же собранным. Пусть даже за спиной горит его самолет.       Гор присел около дивана, и его брови приподнялись:       — Чего раньше-то не позвал, воробушек?       — Не думал, что так разболится, — пробормотал Анубис.       Амон прекрасно знал, что Анубис и правда мог не обратить внимания на легкую головную боль, и даже цветные пятна перед глазами упустил, увлекшись смешиванием коктейлем. А потом просто не хотел беспокоить брата, раз знал, что тот занят.       Интересно, встреча Гора закончилась, или он просто ее прервал? Когда Анубис оставался в Дуате в одиночестве, под контролем, но без общества Осириса, Гор не очень-то любил наведываться к брату. Сейчас он об этом жалел, ощущал себя виноватым — и каждый раз рассказывал об этом Амону, стоило напиться.       Ну, так-то пусть лучше ноет, нежели умирает.       Гор положил кончики пальцев на висок Анубиса: чтобы направлять свою силу, ему требовалось касаться. Но даже Амон ощутил, как в воздухе разлилось мягкое тепло. Не такое, как у самого Амона, которое согревало снаружи. Сила Гора — она отзывалась в костях, поднимала жар изнутри.       Жар самой жизни, бурлящей, извивающейся, терпкой, солоноватой на губах.       Как кровь.       Анубис вздохнул, его губы изогнулись в едва заметной улыбке. Но Гор сильнее вдавил пальцы в висок, усиливая напор. Анубис расслабился, а его лицо с так и закрытыми глазами приобрело умиротворенное выражение, какое бывает только у спящих.       Насылать сон Гор не умел, но достаточно расслаблять, видимо, вполне.       Он поднялся, устало повел плечами и кивнул на дверь. Но Амон потащил его к другой, что выходила в зал.       — Пусть отдохнет, — заявил Амон Джилл. — А тебе я помогу.       — Умеешь коктейли смешивать?       — Неа. Но я умею разговаривать с клиентами!       — Поговори с Сетом. И налей апельсинового сока вон тем дамам.       Гор уже выбрался из-за стойки и устроился рядом с Сетом. Тот сидел с мрачным видом и чистым виски, который не торопился пить. Амон ловко достал стаканы и начал разливать сок, устроившись перед Сетом и Гором.       Вообще-то, будучи владельцем, Сет не особо вникал в дела бара — этим занимались администраторы. Он сам если спускался из офиса, то предпочитал столик в вип-зоне, и уж точно никогда не сидел тут.       — Что случилось? — спросил он.       — Ты почувствовал, да? — восхитился Амон. — Обалдеть, всегда удивляюсь! Близкие боги чувствуют смерть друг друга, но даже у родственников это иногда сбоит, а ты всегда Анубиса ощущаешь.       — Ну?..       Судя по его мрачному виду, Сет, и в остальное время не отличавшийся терпением, сейчас растерял его последние крохи.       — Просто мигрень, — ответил Амон. — Но сильная. Мне кажется, или они стали чаще?       — Может быть.       — Из-за Дуата, да?       Амон закончил с соком и уперся руками в барную стойку, смотря на Сета. Все силы богов так или иначе завязаны на их эмоциях и сущностях, но когда Анубис получил царство мертвых от отца, то стал крепко завязан и на нем.       — Да, — кивнул Сет. — Но всё не так, как ты думаешь. Это не Дуат влияет на Анубиса, а наоборот.       — В смысле?       — Инпу боится, что не справится. Что ответственность, к которой его всю жизнь готовил Осирис, слишком велика. Дуат ощущает это и воспринимает как желание. Выскальзывает.       Амон аж замер на месте. Теперь ему казалось, что он был дураком, потому что не сопоставил простые факты и не понял, что Анубис всегда остается Анубисом: он может быть одним из самых сильных богов и легко держать царство мертвецов — но сам не уверен, что справится с этим.       Еще и Луизу Дуат не принял. Кто знает, что там за инстинкты? Может, счел Луизу слишком опасной. Может, еще что.       Зато теперь понятно, раз это всё беспокоит Анубиса, раз при этом Дуат подчиняется его неуверенности и выскальзывает… тут будешь и спать плохо, и с головной болью мучиться. Анубис просто не уверен, что у него получится — и у него правда перестает получаться.       И с Сетом Анубис явно об этом говорил.       — А мне почему не рассказал?       Амон сердито глянул на Гора, но тот тоже не казался удивленным. Пожал плечами:       — Мы разговаривали ночью. Я подозревал что-то такое.       — Нет, ну, а мне-то почему Инпу ничего не говорил?       — Не хотел беспокоить, пока ты в эйфории от личной жизни.       — Я бы всё равно его выслушал, — буркнул Амон.       Он подхватил стаканы с соком и понес их к ожидающим девушкам. Раз уж вызвался помочь за стойкой, то стоит поработать.       Амон злился, но не знал, больше на Анубиса, который предпочел молчать, или на самого себя, что не заметил очевидных вещей. В конце концов, они знакомы не первую тысячу лет.       Сет быстро ушел, наверняка у него еще дела. Амон поглядывал на часы, но время тянулось медленно — пока Джилл не закатила глаза и не послала их всех либо в зал, либо к Анубису, либо «к черту, всё равно только мешаете».       Амон не стал ее расстраивать, что черта не существует — по крайней мере, он с ним не встречался. И предпочел вместе с Гором вернуться в заднюю комнату, прихватив из бара пачку чипсов.       Анубис уже не спал. Он слушал призраков.       Сидел на том же диване, скрестив ноги. Он был в черной футболке с длинными рукавами и в темных джинсах, так что только бледная кожа лица и шеи выделялась на темном фоне дивана и каких-то вещей за ним.       Анубис сидел с закрытыми глазами, но чуть водил головой, как будто прислушивался к чему-то — или к кому-то.       Его руки были подняты, пальцы слегка шевелились, и Амон ощущал тягучую, мрачную силу, что вилась вокруг них.       Анубис всегда был проводником и пропускал сквозь себя души в Дуат, даже не задумываясь об этом. Когда же он стал хозяином царства мертвых, то наконец-то смог услышать их, хотя на то, чтобы они не сбивали с толку, ушло какое-то время. Но сейчас Анубис мог слышать то, о чем нашептывал этот сонм. Амон ощущал его силу, его темные крылья, сотканные из мертвецов — правда, не очень понимал, это какие-то отдельные или те, кого он вызывал из Дуата.       Гор издал сдавленный звук, уставившись на брата. Возможно, своим глазом он мог видеть куда больше — призраков вокруг Анубиса.       — Что говорят? — спросил Амон, падая на тот же стул и открывая чипсы. Он знал, если не прервать, Анубис может сидеть так довольно долго.       — Напоминают дышать.       Амон поперхнулся чипсами и пожалел, что спросил. Честно сказал:       — Меня до одури пугает, когда ты так делаешь.       — Извини, — Анубис открыл глаза и тряхнул головой. Он казался смущенным. — С одним мертвецом возникли проблемы при переходе в Дуат.       — Попробуй чипсы.       Анубис отмахнулся:       — Работать надо.       — Серьезно? Ты полчаса назад встать не мог.       — Это было полчаса назад, — упрямо ответил Анубис.       Вздохнув, Амон не стал отговаривать. Он знал, что Анубису важно работать, слишком уж много времени он был вынужден проводить в Дуате, откуда Осирис не отпускал.       Амон только продолжал тихонько злиться. И теперь точно знал, что на себя: он и правда так увлекся Эбби, что перестал замечать то, что творится у него перед носом.       Телефон отвлек Амона, а прочитав сообщение, он широко улыбнулся:       — Думаю, Джилл отпустит тебя. Тот парень, который наверняка нас и опоил, он сейчас в одном клубе. Луиза прислала адрес. Наведаемся?       Иногда Гору казалось, что Амон и Анубис не просто разные, а полные противоположности и вообще непонятно, как они могли стать близкими друзьями. Потом, правда, они тащили его в очередную авантюру или абсолютно одинаково страдали ерундой, и вопрос сам собой отпадал.       Но в такси Амон уселся на переднее сидение и не замолкал ни на минуту — кажется, даже таксист от него устал. Анубис устроился с Гором сзади и молчал всю дорогу. Кажется, он вообще задремал. Гор и сам подумал, что после встречи с этим парнем, который любит опаивать и явно не спать ночами, можно вернуться в Дуат с Анубисом — ну, или хотя бы в квартиру Сета. К себе Гор не очень хотел, да и вдруг у Анубиса снова голова заболит.       — И как мы его найдем? — уныло спросил Гор, смотря на простую дверь клуба и охрану. Тащиться внутрь не хотелось.       Как оказалось, и не нужно. Амон успел не только заболтать таксиста, но и придумать план действий. Он бодро выхватил из кармана телефон:       — Луиза прислала фото из Фейсбука. Вы тут найдите укромный уголок, а я его вытащу.       Анубис пожал плечами, соглашаясь, и Амон тут же унесся внутрь. Анубис предложил осмотреться вокруг.       — Откуда у Амона столько энергии? — проворчал Гор.       — О, иногда он считает, что из него выходит плохой глава пантеона, и вот тогда от его энергии точно стоит держаться подальше. Когда он хочет быть полезным.       Анубис застегнул куртку до самого подбородка, Гор сунул руки в карманы пальто: ночью всё еще было холодно, и, если бы не желание узнать, кто же и зачем его убил, точно бы плюнул на всё и давно ушел куда подальше.       Они свернули между зданиями, и там оказался глухой переулок — и грязный, на взгляд Гора. Но Анубис махнул рукой, заявив, что они здесь ненадолго, и скинул сообщение Амону.       Тот пришел спустя минут десять. Как и обещал, в компании парня. Который казался смутно знакомым, но не более того. Он плелся за Амоном, опустив голову, пряди грязных волос болтались, почти касаясь плеч. Мешковатая распахнутая куртка, модные джинсы.       Обычный парень.       Остановившись, Амон развернулся к парню и бесцеремонно припечатал его к каменной стене. Взмахнул рукой, и свет от фонаря дальше по улице мигнул и будто бы ртутным шариком скользнул к Амону.       Гор слышал о том, что боги учатся. И можно было догадаться, что любознательный Амон тоже не останется в стороне. Бог солнца, он слишком зависим от времени суток, его сила огромна днем и ничтожна ночью. Но люди изобрели электрические солнца, осветили ночь — и Амон научился пользоваться этим. Не так ярко и эффективно, как солнцем, но ему хватало.       И всё-таки видеть это было… впечатляюще.       Шарик света впился в шею парня, припечатывая того к стене. Пленник дернулся, прохрипел что-то, и когда Гор увидел его глаза, то понял, что в них отражаются неоновые отблески.       Он не пришел сам, Амон его заставил.       — Я думал, ты его уболтаешь! — воскликнул Гор. — Какого…       — Помолчи. Нам нужны ответы, и возиться с ним я не собираюсь.       Голос Амона звучал мрачно и решительно. Даже сейчас, в тонкой джинсовке, выглядящий как совсем юный, с копной растрепанных светлых волос, Амон оставался древним богом. Который мог быть жестоким.       Солнце, не только согревающее, но и выжигающее.       Гор перехватил взгляд Анубиса: тот хмурился, ему явно не нравилось происходящее, но пока он просто стоял.       — Говори, — Амон стоял прямо перед пленником. — На той вечеринке. Ты опоил нас? Ты убил Гора? Зачем?       Взгляд парня блуждали с Амона на Гора — он наверняка помнил, что тот должен был быть мертв.       — Не знаю я ничего! Не знаю!       Парень казался просто смертельно напуганным. Амон нахмурился и поднял руку. Он ничего не делал, только шевельнул пальцами, и Гор ощутил тугую, странную силу, чем-то похожую на обычное солнце Амона, но сейчас это солнце было холодным, электрическим, пахнущим озоном.       Парня как будто прошиб разряд тока, хотя Гор не был уверен, что конкретно делает Амон. Может, вообще плавит ему мозги светом?       Парень взвыл от боли, по его лицу катились слезы и сопли, но он продолжал исступленно говорить, что понятия не имеет, о чем идет речь.       Раньше Амон успел рассказать, что там была еще и девушка. Если не этот парень, значит, она знает больше. Гор понимал это — но еще больше нервничал от того, что делает Амон.       Анубис будто выступил из теней, легонько коснулся плеча Амона, хотя сам обычно не любил кого-то трогать.       — Амон, — негромко сказал Анубис. — Прекрати. Отпусти его, он ничего не знает.       — Я никому не позволю…       Амон не закончил фразу, и Гор сначала подумал, что тот обращается к Анубису. Но на самом деле нет. То ли к пареньку, то ли к самому себе.       — Амон. Хватит.       Амон колебался мгновение, потом отступил. Сгусток света исчез, оставляя парня, и Гор поспешно коснулся бывшего пленника собственной силой, тихонько успокаивая, без слов убеждая, что всё в порядке. Тот бочком двинулся прочь, никто его не останавливал.       — Простите, — пробормотал Амон. — Просто хотел, чтобы он всё рассказал. Пойдем уже. Надо выспаться, а завтра найти ту девушку.       Амон первым побрел прочь, а Гор снова перехватил взгляд Анубиса, теперь полный беспокойства.       Даже когда хаотичная сила Анубиса раньше вырывалась из-под контроля, у него всегда был четкий маяк — Сет, готовый стать ориентиром, дотянуться даже через бурю. И Анубис ему полностью доверял, всегда к нему стремился. Так было с детства, с того момента, как Осирис начал отправлять Анубиса в мир людей, чтобы Сет его обучал.       А кто в следующий раз утихомирит Амона? Главу пантеона, который сам имел власть приказывать.       Если он не послушает Анубиса?