Кодовое слово: Мирогранье

— Лучшие специи только у нас! -…настаивалась три года и три декады! — Атлас! Шелка! Парча! -…отдам за дюжину золотых! — Чарованные обереги! Примани удачу и богатство! — Пирожки с мясом: один за медяк, пять за золотой! -…привозим из-за моря! -…настоящего речного жемчуга! — Свежая зелень! Перилла из Озерного края! -…свежайшие, госпожа! — Чешуя речных дракончиков! Всего десять золотых за чешуйку! — Масло! Уксус! — Серьги и браслеты с камнями из Желтых гор! — Подходи, госпожа, попробуй мои финики. Клянусь, это лучшие финики на всем Восточном побережье! Саридат неторопливо двигалась по торговым рядам рынка, занявшего чуть ли не весь берег Эми-Днеш, кивала знакомым торговцам и то и дело останавливалась, чтобы прикупить продуктов по списку. В плетеную из светлых прутьев корзину уже отправились говяжья печенка, желтые кабачки, пара пучков петрушки и туес меда, как вдруг внимание Саридат привлек торговец свежей рыбой. На щедро присыпанном льдом прилавке с держащими холод артефактами по углам лежали среди прочего прекрасные жирные сардины, чьи пухлые бока сияли на солнце драгоценным серебром. Невысокий полноватый торговец в синих одеждах любезно завернул три дюжины лучших сардин в плотную бумагу и даже сам скинул два золотых «прелестной госпоже». Саридат посмеялась над формулировкой, поправила кокетливо алый платок на волосах и, оплатив внезапную покупку и прикинув объем свертка, не стала все же брать еще и холщовый мешок. Корзина теперь была полностью забита, но Саридат больше и не собиралась больше брать особенно много, лишь сторговала себе в соседних лавках по дешевке бутыль перечного соуса и несколько зеленых лимонов к рыбе. Напоследок она заглянула к Элишу, приторговывающему на окраине рынка для всех — травяными чаями, а для магов — редкими травами с Островов. Ничего нового в ассортименте Элиша не было, но Саридат все же польстилась на соль Безымянного моря, нечасто использующуюся при изготовлении зелий, но крайне редкую у торговцев из-за сложных условий транспортировки и трудности добычи. Саридат задумчиво отсчитывала монеты, как вдруг заметила какое-то движение возле своих ног. Опустив голову, она увидела огромную кошачью лапу, подцепившую когтями несколько сардин и тянущую оные из приоткрытой корзины куда-то за шатер. Судя по порядком опустевшей корзине, это были далеко не первые рыбины. Небрежно швырнув на прилавок щедрую горсть монет, Саридат подмигнула Элишу и, убрав в корзину флакончик с зеленоватой солью, тихо обошла шатер. За шатром Элиша сидел… нуа. Усталый, грязный, напряженный нуа с отпиленным рогом и с прилипшей поверх засохшей крови чешуей на морде. Он настороженно смотрел на Саридат, придерживающую одной рукой богато расшитую алую юбку, а вторую протягивая перевернутой вверх ладонью в сторону нуа. Тот оскалился, но поднялся на лапы и сделал осторожный шаг навстречу человеку, готовый в любой момент дать деру. О, Саридат не могла упустить такую возможность! — Ну привет, — сказала Саридат и широко улыбнулась. — Если пойдешь со мной, получишь много еды и лечение. Нуа недоверчиво смотрел на протянутую ладонь. Саридат вздохнула и убрала руку. — Я не трону тебя пока ты этого мне не позволишь. Можешь идти за мной, если хочешь, — пожала она плечами и подхватила стоящую на земле корзину. Нуа фыркнул, но, кажется, поверил. По крайней мере, он повернулся боком к Саридат и пошел рядом с ней задворками рынка. Двигаться приходилось осторожно и небыстро, чтобы никто не увидел нуа, совершенно точно не водившегося нигде на Востоке. Скорее всего, и Саридат думала так в том числе и потому, что вряд ли взрослый здоровенный нуа, достигавшей в холке ее бедер, мог потерять рог, например, в драке. Более вероятным был вариант сбежавшей от браконьеров тварюшки, и это очень хорошо объясняло внешний вид животного. Через неполных два часа Саридат все-таки привела нуа к предгорьям, где и располагался ее дом. Судя по тому, что никаких опасений по поводу близости гор он не испытывал, держали его или у морского берега, или в лесах. Мысленно пообещав себе разобраться с этим позднее, Саридат толкнула входную дверь и поманила нуа за собой. Потоптавшись неуверенно на пороге, он вошел в дом. Дома первым делом Саридат разулась, сняла плотно вышитый жилет и, закатав рукава блузы, расстегнула на нуа ошейник. Тот недоверчиво мявкнул, но даже позволил почесать себе шею и немного осмотреть. — Да ты, оказывается, девочка, — удивленно протянула Саридат. Нуа покосилась на нее с неодобрением и прижала хвост к бедру. — Бедовая ты кошь, — покачала головой Саридат и достала из корзины сверток с печенью. Нуа тут же подобралась вся, жадно глядя на сверток, и пронзительно замяукала, почти ничем не отличаясь сейчас от обычного домашнего кота. Достав большую стеклянную салатницу, Саридат выложила печенку и, покачав головой, поставила импровизированную миску на пол перед нуа. Та с утробным взрыком накинулась на печенку. — Эх, дурная, не отниму же, — покачала головой Саридат, поправляя на платок на волосах. Нуа вскинулась, вздыбила шерсть и напрягла все мышцы, готовая то ли бросится на женщину, то ли бежать без оглядки. — Дурная-дурная. Ну на кой-мне сырая печенка? Нуа повернула лобастую голову и с отчетливым недоумением уставилась на Саридат. — Ни на кой, правильно. Ешь давай, дурная ты кошь, тебя еще отмыть надо будет. Саридат скрестила руки на груди и нуа, будто смутившись строгого взгляда, опустила морду обратно в миску. Сначала неторопливо, но вскоре уже достаточно быстро она хватала крупные куски железисто-соленой печени и, двинув раз-другой челюстями, громко заглатывала. Буквально через минуту нуа подняла голову. С ее усов стекало темно-красное, оставляя неровные пятна на полу и передних лапах. — Ну что, пойдем купаться, кошь? Фыркнув и тряхнув головой, нуа переступила всеми четырьмя лапами и опасливо направилась вслед за Саридат. Та, сняв с рук кольца и браслеты и оставив их на кухне, расстегнула на ходу длинный ряд мелких пуговичек, которыми крепилась ее расшитая золотыми нитями верхняя юбка, и, оставшись в тонкой светло-красной юбке поверх простых черных шаровар, бросила ее не глядя сквозь арочный проход в одну из комнат. Нуа внимательно проследила за полетом тяжелой ткани и, уверившись, что юбка приземлилась точно на спинку массивного кресла, в два прыжка нагнала Саридат, которая уже набрала широкую деревянную лохань и теперь бормотала что-то себе под нос, щедро бросая в воду какие-то травы. Нуа принюхалась и осторожно подошла к импровизированному водоему, склоняя морду над водой. — Залезай, кошь, будем красоту наводить. Склонив лобастую голову, нуа попробовала одной лапой воду и медленно залезла в лохань, замирая в напряженности. Саридат тяжело вздохнула и пробормотав себе под нос: «Я еще об этом пожалею», — взяла в руки настой мыльного корня. Земля и впитавшаяся кровь отмывались неохотно, но Саридат продолжала и продолжала втирать пальцами настой в жесткий от грязи мех, несколько раз сменила воду и в конце концов покорно терпящая процедуру нуа предстала перед ней во всей красе: мокрый мех начал-таки отливать теплым золотом. Закончив с помывкой, Саридат потянулась было обработать обрезанный рог, но нуа вздрогнула, отстранилась резко и оскалилась, зарычала на тонкую протянутую руку. — Дурная ты кошь, я же хочу помочь! — сплюнула Саридат и вдруг быстро подалась вперед, хватая нуа за уцелевший рог. Та забила лапами о бортики лохани, расплескивая воду, и завыла утробно, пытаясь вцепиться зубами, предупредить удар, избежать… Нуа замерла в полудвижении, чувствуя, как проходит застарелая боль, как перестает едко дергать в отпиленном роге. — Вот так, умница, хорошая девочка, — бормотала Саридат, обматывая рог лечебной лентой с вышитыми на ней рунами. Повязав кокетливый бантик, она отстранилась. — Ну что, кошь дурная, не страшно? На морде нуа было написано чистейшее изумление. Кажется, она не могла поверить, что человек, коснувшийся ее единственного целого рога, не срезал, не отпилил его, а вовсе и начал лечить обрубок рядом с ним. — Вылезай уже. Или ты сардина? Возмущенно мявкнув на откровенную неасмешку, нуа выпрыгнула из лохани, расплескивая больше половины воды, но Саридат не обратила на это внимания. Хлопнув в ладоши и вызвав тем самым поток горячего ветра, обсушившего совершенно обалдевшую нуа, она повернулась к ней спиной и вышла в коридор. — Эй, тебе так понравились мои купальни? — негромко спросила Саридат, не слыша за собой мягкой кошачьей поступи, но намеренно не оборачиваясь. Через несколько секунд раздались осторожные шаги. — Пойдем, подлечу тебя. Они зашли в комнату, соседнюю от той, в которой осталась верхняя юбка. Саридат достала из шкафа сундучок с богато украшенной резьбой крышкой, села прямо на пол и поманила к себе нуа. Та, малость ошарашенная происходящим, послушно подошла и дала обработать найденные в процессе помывки раны и сама слизала с блюдца предложенные зелья, долгое время потом, правда, корча невыносимо умильные рожи в попытках избавиться от неприятного привкуса. Саридат ласково потрепала ее за ушами и ушла в комнату, где столь экстравагантным способом оставила верхнюю юбку, чтобы вернуться через несколько минут все так же босой, но без платка и переодевшейся в домашние светло-красные блузу и шаровары. — Ну что, кошь? Все впорядке? Чистая и почти здоровая нуа с густо обмазанным лечебным зельем рогом свернулась клубком в дальнем углу от окна и ничего не ответила. Саридат пожала плечами и отвернулась к шкафу, из которого достала сундучок с зельями. Она демонстративно не обращала на нуа внимания, перебирая запасы трав и реактивов и записывая заканчивающееся в пухлую тетрадь на лентах. Через некоторое время нуа сама встала и подошла к Саридат, тычась холодным влажным носом доброй человечке в поясницу. Саридат рассмеялась негромко и повернулась лицом к нуа. — Забавная ты кошь, — сказала она. — А звать тебя как? На лице нуа отчетливо читался скепсис. — Ну простите, твое величество, — улыбнулась Саридат и, наклонившись, чтобы быть на одном уровне с рогатой мордой, посмотрела нуа прямо в темно-синие глаза. С минуту поиграв в гляделки, Саридат резко распрямилась и поправила растрепавшиеся кудри. — Будешь Нуо, — заключила она, аккуратно поглаживая жмурящуюся кошь между рогов. Та согласно мявкнула.