***
– Сакура! – Цунаде подозвала свою ученицу, временно приставленную к восьмой команде. За несколько месяцев Хината и Сакура сдружились и стали весьма опасной парой. Для Сакуры наличие под боком «эксперта» по контролю чакры весьма благотворно влияло на обучаемость. А для Хинаты наличие под боком уверенной в себе девушки благотворно влияло на характер застенчивой куноичи. – Да, Цунаде-сама? – моментально отозвалась розоволосая девушка, отвернувшись от Хинаты, с которой проводила тренировочный спарринг. Не успев среагировать, мягкая ладонь попала Харуно ровно меж лопаток. Сакура только при падении успела сгруппироваться и перекувыркнуться вперед, после чего Харуно, стоя на одном колене, закрыла глаза и начала бормотать что-то. «Проклятия, наверное, – с усмешкой подумала Цунаде, заметив не очень грациозное падение ученицы; но хоть как-то». – Что б еще раз я... Дурацкая отзывчивость... Ох, мой хребет... – Сакура-чан! – наконец очнулась Хината, взмахнув руками, а после прижав их к груди и подбежав к пострадавшей. – Я... не ожидала, Сакура-чан... – Не волнуйся, Хината, – подняв взгляд от земли и улыбнувшись, Сакура взглянула на Хьюго. – Ты не вкладывала много чакры, это чувствуется. Через пару минут пройдет. Цунаде, подойдя к девочкам, невольно улыбнулась. Дружба этих куноичи началась после ухода Наруто. А после миссии по возвращению Саске в Коноху, когда множество генинов были тяжело ранены, именно Сакура и Хината спасали мальчишек (да и вообще – генинов дружно спасала женская половина команд). Именно после этого Сакуру определили в восьмую команду. Именно Хината «вытянула» Сакуру из своеобразного кризиса после исчезновения Наруто и ухода Саске, когда она ничего не делала и ничего не хотела. Саннин не представляла, что такого эта белоглазая куноичи сказала Харуно, но после ее как будто подменили, она напросилась на тренировки и занималась контролем чакры без устали. «Неплохой дует, однако, – подумала Цунаде». – Сакура, мне нужно с тобой поговорить, – многозначно протянула блондинка, кивком головы приказывая идти за собой. – Сакура-чан, я пойду к ребятам, – улыбнулась Хьюго, прекрасно понимая, что лучше не надо подслушивать чужие разговоры. Названная кивнула, а после догнала своего учителя. – Что такое, Цунаде-сама? – Завтра я и Джирая-сан отправляемся в Страну Молний на заседание Каге. Ты слышала о нем? – Харуно покачала головой. – Это касается Наруто, так что, думаю, он там будет. Джирая-сан предположил, что ты, как член его команды, сможешь уговорить вернуться в Коноху. – Вы серьезно? – искренне удивилась Сакура. – Серьезнее не бывает. Насчет Саске я, увы, ничего не знаю. Мы выходим завтра в пять утра. Даю тебе час подумать. Потом я вновь сюда подойду. Вопросы? – Сколько мы там пробудем? Угроза нападения? Эта миссия секретна? – День – максимум, я думаю. Насчет драки... Пятьдесят на пятьдесят. Предполагаю, ранг миссии – S. Но для нас она неофициальна. Так что лучше никому многого не рассказывай. – Все понятно, сенсей, – кивнула розоволосая и через пару секунд побежала к Хинате. – Ох, зря мы тебя берем... Убежище Орочимару, шесть дней до заседания Каге. – Орочимару. – Наруто?.. – Моя. Память. Ко мне. Вернулась, – сжав кулаки и сдерживая ярость, произнес Узумаки. Чего ему стоило сейчас не сорваться... Он упорно пытался сдержать чакру Кьюби, что неосознанно подпитывала злость Наруто, заставляя длинные волосы развеваться на девять прядей. Разум Кьюби находился тут же – рядом с Орочимару. – Как не во время, – откровенно высказался Курама, коснувшись рукой лба и чуть сгорбившись. После он устало потер виски, обдумывая. «Полудьявольское воплощение Кушины, ха, – подумал Кьюби, наблюдая за малоудачными попытками Наруто ограничить его, Кьюби, чакру». После некоторого наблюдения за этим Девятихвостый мысленно обрезал доступ своей чакры к телу Наруто. Хотя, «снаружи» это было сделать сложнее, нежели «изнутри». – И что же, Наруто-кун? – ухмыльнулся Орочимару. Жаль, конечно, было, что их план срывается... но не впервой. – Я бы сейчас с удовольствием попытался уничтожить и тебя, и его, – Наруто махнул рукой в темноту, там скрывался Кабуто, – но я кое-что понимаю. Кроме того, я специально позвал с собой Гаару... – последнюю фразу Наруто пробормотал и предположил, что его только Орочимару слышал, потому что он усмехнулся и едва не рассмеялся. Гаара стоял за дверью и слушал все, о чем говорили эти психи. – Понимаешь, значит? – удивился Кьюби. – И ты пустишь Курая в свое тело вновь? Несмотря на твое «самочувствие», надо бы доиграть роль до конца. – В смысле – нужно идти на совет? Насчет Курая... посмотрим. Мне нужно самому разобраться. В одном я уверен, – вздохнул Наруто. – Все мы спятили.***
В подсознании Наруто не появлялся. Не хотел он встречаться ни с Кураем, ни с Минато. Курай, кстати, все время молчал, и Узумаки плохо понимал, почему, но был безумно рад этому. После утомительной одиночной тренировки (нужно же было выпустить пар) Наруто встретился по пути Саске. И, как ни кстати, Учихе надо было поговорить с красноволосым. А поскольку он еще не видел перемен в своем бывшем друге, то безмерно удивился, заметив усталые голубые глаза вместо гневных красных. – Наруто?.. – А, Саске... – устало и несколько отрешенно улыбнулся Наруто. Джинчуурики посмотрел на Учиху и чуть склонил голову набок. «И ты, Саске...» – Загнал Курая в зад? – как можно менее эмоционально спросил Учиха. Узумаки невольно улыбнулся. – Почти. Осталось его завалить, и тушка полностью моя. На пару с Девятихвостым, правда. – А я ведь действительно подумал, что тот ублюдок навсегда в твоем теле, – почти облегченно произнес брюнет, и Наруто удивленно смотрит на Учиху. – А я думал, что кроме силы тебя больше ничего не интересует, а? – усмехнулся красноволосый. Вся усталость медленно уходила, оставляя после себя радость – его лучший друг «жив»! – Сила – это так банально. Я просто бежал от Сакуры, – невозмутимо произнес Саске. – Хм... К Таюе небось? – наигранно задумчиво спросил Узумаки. – Нет, Наруто, это только у тебя с психами получается дружбу заводить. Предпочту кого-нибудь поспокойнее, – откровенно произнес Учиха, а после, явно задумавшись, произнес: – Таюя рассказала, что когда меня «уводили», то пострадало пять генинов. – Тебе их жаль? – спросил Узумаки, довольно быстро став серьезным. – Сами виноваты, – нахмурившись, произнес Саске. – Зато никто не умер со стороны Конохи. Из звуковиков только Таюя выжила. И то, просто потому, что пришло подкрепление, и Таюя сбежала. – Вот как? И что же это за подкрепление? – поинтересовался Наруто. – По ее словам, сначала она дралась с Шикамару, а после прибыла блондинка, специализирующаяся на ментальных техниках – полагаю, Ино. А после подоспела Куренай... Ха. – Куренай? – искренне удивился Узумаки. – Она, наверное, завершала спасательный отряд и помогала расправляться с врагами. Как она выжила, мне интересно? От джонина так просто не сбежишь. – Я побежала к границе, где должен был быть Кимимаро. Он дрался с одним, второй побежал за тобой. Он разрешил мне идти дальше, хотя я прекрасно понимала, что даже если его не одолеет та дама с красными глазками, то одолеет время. Он же болен был, – пожала плечами подошедшая Таюя. – Довольно откровенно, – удивился Наруто. – Я дрался с Шино, это я помню. А после что было? – Я была вымотана и ничего лучше хорошего гендзюцу не придумала. Но с ним произошло что-то не то... Полагаю, мы одновременно наложили на него гендзюцу, что вызвало краткий паралич нервной системы. Нам повезло, ха. – Надо будет запомнить на будущее, – произнес Саске и кивнул Таюе. Мол, спасибо за рассказ. – До скорого, Узумаки.***
– Что ты решил, Наруто? – спросил Кьюби. Он пришел к Наруто в комнату, видимо, закончив разговор с Орочимару. – Что я решил? Ха, давненько мне не давали делать выбор, – грустно усмехнулся Наруто, лежа на кровати и заложив руки за голову. – Наруто, – серьезно произнес Кьюби, чем вынудил названного посмотреть на Девятихвостого, – успокойся. Разве ты не понимаешь, что все это было для твоего блага? Я во многом не согласен с Кураем, однако он умудрился сделать все так, чтобы всем было выгодно: ты получил политическое убежище, Орочимару – защиту, Фуу – дом. – Вот только не надо психологией заниматься. Я сам кого хочешь могу к Орочимару отвести, – устало вздохнул Наруто и сел на кровати. – Отец, я могу многое вытерпеть. Не знаю, сделало ли попадание к Данзо меня сильнее, но зато я выяснил одну простую истину: Курай очеловечился. А это значит, что уверенность в собственных силах у меня сейчас выше некуда. И как только все это будет закончено... Я его убью. Кьюби нахмурился, но прекрасно понимал, что ничем не может помочь своему сыну. Сейчас он не выглядел как четырнадцатилетний мальчишка: его самоуверенность действительно была сейчас как нельзя выше. Он верил, что сможет убить «себя в себе». – Ты идешь на заседание Каге? – в конечном итоге спросил Кьюби после минутного молчания. – Да. Курай был прав, когда подумал, что пока у меня памяти – я не смогу ничего сделать. И то, что он «выпустил» меня – самая большая ошибка. – Тогда через три дня выходим, – коротко ответил Курама и ушел вон из комнаты.***
Два дня прошли в суматохе – Кьюби, Наруто и Фуу учили всяким политическим уловкам. Мало ли, пригодится. Еще Наруто в спешке пытался отточить позабытые навыки. Курай к нему относился, как к скрытому врагу – отмалчивался и, видимо, молча себя проклинал. Минато же, наоборот, проникся к «настоящему» сыну немым уважением, все-таки борется с «самим собой». Чакрой Курая Наруто тоже мог пользоваться с легкостью. Как он понял, то благодаря смешению характеров, чакра, присущая полубиджу, разделилась напополам, что не могло не радовать. Узумаки в короткие сроки научился использовать фиолетовую чакру как ему заблагорассудится. На третий же день Наруто, как человек, который «возможно не вернется», неожиданно для самого себя решил устроить развлекательное мероприятие. Коротко – красноволосый пригласил Саске, Гаару и Фуу, чтобы отправиться в город и там провести вечер в дружеской компании. Хотя, дружеской – это сильно сказано. – Неужели ты всерьез думаешь, что не вернешься, Наруто? – спросил Гаара, когда все собрались за большим столом и стали разглядывать меню ресторанчика. – Я этого не говорил, – с улыбкой ответил джинчуурики. – Но ты так думаешь, – возразил Саске. Эта их странная компания – три джинчуурики и почти последний из вымершего клана – странно влияла на Учиху. Она не раздражала Саске, что было дня него ново. – А я рада, – тихо произнесла Фуу. Она на несколько секунд задумалась, видимо, слушая, что скажет биджу, а после зарделась и хотела уже сказать что-то вслух, но сдержалась. – Знаете, – обратил на себя внимание Саске. – Здесь не хватает кого-нибудь вспыльчивого. Который бы постоянно бил Наруто, – ухмыльнулся Саске, взглянув в глаза другу. – Теме, я уже давно не тот идиот, с которым ты учился в Академии, – выглянул из-за меню Наруто. – Сакуры? – спросил Гаара, который был все-таки знаком с той несдержанной и, кажется, любящей Саске, куноичи. – Гаара-кун, бери выше, – широко улыбнулась Фуу. – Таюи! – Ах, да, – лукаво отозвался Узумаки. – Тебе же, кажется, нравилась Таюя. А я-то сразу не сообразил, к чему это, – произнес Наруто. Кинувший кунай Саске жутко разочаровался – оружие попало в переборку, где ранее находилась красноволосая голова. Когда еда была заказана, а страсти улажены, четверка шиноби вновь принялась общаться. Как ни странно, темы для разговоров были совершенно разные – дошло до того, что джинчуурики начали рассказывать, какие у их биджу характеры и голоса. Правда, поскольку джинчуурики боялись, что их биджу за это на них обидятся, то и не разглашали «секреты» сильно. После того, как еда была съедена, а счет оплачен, шиноби набрели на какой-то парк, являющийся еще и заповедником. Именно тогда начало смеркаться. И «детишки» порядком развлеклись, пугая местных чем только можно. Наруто – фиолетовой чакрой, что становилась призраком, Фуу – ордами странных насекомых, которые преследовали людей, Гаара – песчаными големами, а Саске – слабым гендзюцу. Все отличились. Правда, уговаривать Гаару попробовать оказалось весьма сложно, но под просьбами двух опасных джинчуурики сдался. Саске же стоило сказать: «Что? Боишься не справиться?», и он уже ищет себе жертву. Только ближе к полуночи три джинчуурики и один Учиха вернулись в убежище Орочимару. И там все разбрелись в разные стороны, только Наруто вызвался проводить одинокую девушку-джинчуурики. Когда Узумаки и Фуу подошли к комнате последней, Наруто улыбнулся. – Я должен еще раз поблагодарить тебя. Ты помогла мне, а после удержала от непоправимой ошибки, – улыбнулся Наруто. – Я не знаю, что будет на том собрании, и мне хочется надеяться, что Водопад откажется от своей «претензии», но это вряд ли... – Узумаки покачал головой, а потом вновь посмотрел на Фуу, которая лишь серьезно смотрела на красноволосого и молчала. – И вот, я хотел сказать, что мы... что я ни в коем случае не отдам тебя какому-то там Водопаду против твоей воли, – проговорил Наруто со всей серьезностью, на которую только был способен. – Это очень... мило с твоей стороны, – смущенно улыбнулась Фуу, а после взяла ладони Наруто в свои. – А я думала, что для шиноби любовь – это нечто запретное. Разве не так? – Бред, – улыбнулся Наруто, покачав головой. – Шиноби живут очень быстро, быстро стареют. Если в течение этой жизни удается хоть раз влюбиться, то можешь считать себя счастливым, – Узумаки умолк. – Ты мне нравишься, Фуу, – названная джинчуурики нежно улыбнулась. – Мы можем послезавтра умереть. Отличное время для признания. – Вот и я так подумал. – Неужели вся эта вылазка в город была ради меня? – спросила Фуу, отведя взгляд в сторону. – Я обязан был попрощаться с Саске, с Гаарой. Это было отличным шансом забыть все прошлые... обиды, – откровенно произнес Наруто, а после отпустил ладони Фуу. Но лишь для того, чтобы взять в свои руки лицо джинчуурики. И поцеловал несопротивляющуюся девушку. Фуу обняла носителя Девятихвостого за шею и закрыла глаза. И обоим было как-то все равно, что целовались они впервые в своей жизни и, возможно, чего-то не умели. – Знаешь, Наруто-кун, – отстранилась зеленоволосая, хитро сверкнув глазами. – Только попробуй умереть, и я тебя на том свете найду и надеру зад, – широко улыбнулась Фуу. – Так и быть, – весело улыбнулся Узумаки.***
В десять часов утра и Наруто, и Фуу были готовы. Из-за относительно небольшого расстояния решили отправляться не с раннего утра, а чуть позже. Чтобы подтвердить свой уход из Огня и Водопада, джинчуурики надели протекторы Звука – Узумаки на шею, а Фуу на руку. После Наруто частично открыл печать и выпустил разум Девятихвостого, который быстро сформировался в красноволосого мужчину. Орочимару отдал Кьюби одежду Каге – белый плащ и шляпу. Согласовав путь, троица двинулась вперед. В первый день путешествия ничего опасного не произошло вообще. «Скука смертная», как выразился бы Суйгецу. Решили заночевать уже на территории Страны Молнии, в небольшой деревне, находящейся на границе. На второй день два джинчуурики и биджу, приближаясь к Кумогакуре, неожиданно встретили человека, который рассказал, что будет на сегодняшний день их проводником. Наруто, Фуу и Кьюби вместе с проводником вошли в город и неспешным шагом отправились к резиденции Райкаге. Узумаки с интересом рассматривал город, почти полностью стоящий на горах. Фуу внимательно наблюдала за «проводником», которому не доверяла, а Курама не был занят вообще ничем – он слушал наставления от Минато, который был знаком с Райкаге. Прошлым и нынешним. Почему он раньше этого не сказал, Кьюби не стал спрашивать. – Здравствуйте, Райкаге-сан, – поздоровался Кьюби, зайдя в кабинет вместе со своими «охранниками». Фуу и Наруто молча поклонились. И тут Курама заметил рядом с Йондайме еще одного – джинчуурики, очевидно, Восьмихвостого. «Это плохо, – подумал Кьюби и как только мог попытался скрыть свою чакру. Не сейчас». – Здрасте. Вы, как я понимаю, лидер Отогакуре? – Именно. Надеюсь, что вы будете соблюдать нейтралитет по отношению к нам. Мы ведь, собственно, плохого ничего не делали. – Не делали... Коноха и Водопад с вами категорически не согласны. Вы понимаете, в чем вас обвиняют? – Эй прошелся по кабинету и подошел к Кураме. Что удивительно, они были одного роста. – Да. В «краже» джинчуурики, – Кьюби стойко выдержал его взгляд. Кураме пришлось применить небольшое хенге – чтобы зрачки были обычными, человеческими. – Надеюсь, у вас есть что ответить обвинителям, потому что из-за них может начаться война, и на вас пойдет не одна страна, а как минимум – две, – произнес Эй и замолчал на некоторое время. – Я не думал, что Отокаге является такой... необычный человек. – Я не так давно взял это государство в свои руки, – после недолгого молчания ответил Курама. – А эти джинчуурики, готов поклясться, сами пришли ко мне. – Ваши клятвы ничего не дадут, – отмахнулся Эй и отошел к окну, из которого открывался поистине великолепный вид. – У вас должно быть что-то... увесистее этого. – Да, я знаю это. Через сколько начнется заседание? – Вы подошли раньше, чем требовалось. Песок должен был появиться несколько часов назад. Нужно их дождаться. Однако если в течение двух часов они не придут, начинаем без них. Коноха и Водопад уже здесь. Даруи будет вас сопровождать, пока вы здесь. Надеюсь, вы все понимаете. – Естественно. До встречи, Райкаге-сан.***
– Даруи-сан, – обратилась к «проводнику» Фуу после того, как Наруто, Фуу, Кьюби и Даруи вышли из здания на улицу. Тот скептически посмотрел на зеленоволосую, но ничего не сказал. – Кто был тот второй человек в кабинете? – Это господин Би-сан. – Он джинчуурики, верно? – осторожно спросила Фуу. – С чего вы взяли? – подозрительно переспросил Даруи. – Я сенсор, Даруи-сан. Его чакру... кажется, Восьмихвостого, трудно не почувствовать. – Во всяком случае, вы правы, он джинчуурики, – коротко ответил проводник. Они вышли на главную площадь, и теперь все с интересом рассматривали рынок, монолитные камни с вырезанными на них фигурами (на одной, кстати, был выгравирован Восьмихвостый), да и просто людей одной из пяти великих стран шиноби. И если сначала все было нормально, то примерно полчаса спустя Наруто вдалеке заметил Джираю. И вот это было проблемно. К счастью, Наруто показал Кьюби на седоволосую фигуру, и те быстро ушли, не будучи замеченными. В какой-то момент Фуу и Наруто, идя позади, начали тихо переговариваться. – Почему это такая проблема? – Это мой... учитель. Бывший. Он обучил меня расенгану. Наверняка захочет меня вернуть... Не знаю, кто хуже – он или Данзо. Спустя какое-то время они присели возле довольно большого озера, видимо, питающего Кумогакуре пресной водой. Поскольку было малооблачно, то и озеро с переливами солнца на глади воды выглядело завораживающе-красивым. Наруто и Фуу сидели на лавочке, а Кьюби переговаривался с Даруи, стоя у перил, огораживающих озеро. Наруто с некоторым облегчением рассматривал белые облака, а Фуу сложила голову на плечо Узумаки, закрыв глаза. Идиллия. – Наруто! Названный моментально посмотрел в сторону крикнувшего и невольно открыл рот от удивления. Кого он только не ожидал здесь встретить, но ее – ни в коем случае. Фуу, очнувшись от дремы, отреагировала быстрее Узумаки и ударила того в плечо, чтобы не выглядел истуканом. – З-здравствуй, Сакура-чан... – быстро произнес Наруто, очнувшись от онемения, но не поборов удивление. Он поднялся, и Фуу встала вслед за ним. Харуно в несколько шагов преодолела расстояние, отделявшее ее от бывшего сокомандника и замахнулась, чтобы ударить, но ее кулак был остановлен фиолетовой чакрой, среагировавшей на приказ «хозяина». Фиолетовая чакра, идущая от руки Наруто, «опутала» кулак Сакуры, и последняя невольно удивилась – она не может пошевелить рукой. – Как ты... мог... – в невыраженной ярости произнесла Сакура, опустив руки и склонив голову. Фиолетовая чакра растворилась. – Как ты мог бросить Коноху?! Друзей?! – она подняла голову и взглянула в глаза Наруто. Она думала два дня подряд, что сказать Наруто при встрече, но сейчас не могла связать и двух слов. Злость и обида на этого красноволосого генина вновь появились, и теперь они вместе резали не хуже тупого ножа. Медленно, болезненно. – Как? Сакура-чан, ты многого не знаешь, – покачал головой Наруто. – Уж не знаю, что ты тут делаешь... И знать, в принципе, не хочу, но знай: я слишком много вытерпел от Конохи, чтобы просто так вернуться и забыть все обиды. Ты, Сакура-чан, лишь невинная жертва, попавшая в водоворот событий между Конохой и мной. – Какой к черту водоворот?! Ты внезапно исчез, оставив Темари едва ли не в сумасшедшем доме, а потом на Коноху нападет слабое подобие Девятихвостого!.. И тебя нет... А потом Саске... – Темари жива? Надо будет Гааре рассказать, – произнес, посмотрев на Фуу, Наруто; зеленоволосая девушка кивнула. – А теперь, Сакура-чан, мне хотелось бы дать тебе совет: проваливай отсюда. Извини, что так резко, но это от чистого сердца, – крайне серьезно произнес Узумаки. – Скорее всего, вскоре здесь начнется заварушка посильнее нападения Орочимару на Коноху. Если ты здесь останешься, то рискуешь попасть под огонь. А когда вернешься, спроси у вашего нынешнего Хокаге: имеет ли Данзо отношение к побегу джинчуурики Листа. Вряд ли тебе ответят, но выражение лица Хокаге будет выше всяких похвал. – Когда ты стал таким... злым? – удивленно моргала Сакура, пытаясь понять смысл всего сказанного. – Когда Коноха решила выжить меня из этого мира, – злобно ответил Узумаки. Сакура медленно обдумывала все сказанное: Темари, Данзо, исчезновение, «Лис», побег... Все это, так или иначе, относилось к Наруто самым прямым образом. – Что... случилось в ту ночь битвы с Однохвостым? – Харуно серьезно взглянула на Узумаки. Последний радовался, что никого, кроме них, рядом нет. Фуу же удивленно взглянула на красноволосого – она ничего про это не знала. – Мы с Саске остановили Шукаку. А после... – Наруто начал говорить тише, приблизившись к Сакуре. – После объявились бойцы Корня АНБУ. Сказали, что я и Гаара обвиняемся в государственной измене. Раз Темари и Саске выжили, то они мало сопротивлялись. Вот и все. И ты думаешь, я стал бы спокойно ждать, пока из меня извлекут Девятихвостого, и я сдохну от этого?! – буквально прошипел Наруто, а до Сакуры, наконец, дошло, что он – джинчуурики Девятихвостого. И поняла, почему его все ненавидели и боялись. – О, ужас... – отрицательно покачала головой Сакура. – Не верю... – А придется. – Ты не вернешься? – удрученно спросил Сакура. – Когда Саске откажется от мести, тогда и вернусь, – саркастично произнес Узумаки. – Не верю, что такое вообще произойдет. А теперь уходи отсюда, и побыстрее. – Можно задать последний вопрос? – Валяй, пока я добрый, – впервые улыбнулся Наруто. – Как Саске-кун? – смущенно спросила Харуно, отвернувшись. – Он прекрасно себя чувствует. Ему было жаль, что генинов, которых за ним послали, покалечила четверка Звука. Он без устали тренируется и до сих пор считает меня идиотом, – улыбнувшись, произнес Наруто. Сакура протерла глаза тыльной стороной ладони и, улыбнувшись, развернулась, чтобы покинуть бывшего сокомандника. – Наруто... счастья вам, что ли, – напоследок крикнула Сакура и убежала между домами. – И тебе тоже, Сакура-чан, – тихо произнес красноволосый и взял Фуу за руку.***
Спустя полтора часа Даруи привел троицу в резиденцию Хокаге, но в абсолютно другой кабинет – большой, просторный, с большим столом посередине и местом для «охранников» на балкончике этажом выше. На «главном» месте уже сидел Эй, справа от него – Каге Такигакуре, рослый мужчина лет сорока с темными волосами и длинным шрамом на левой щеке. Слева сидели Каге Конохи – Данзо, и Песка – Наруто видел его мельком, он, кажется, был сенсеем Гаары, Темари и Канкуро. Кураму же усадили напротив Райкаге, в качестве «подсудимого». Фуу и Наруто поднялись на балкончик, перед этим пожелав Кьюби удачи, и стали наблюдать. – Снимите шляпы и представьтесь, господа, – произнес Райкаге, предварительно сняв свою. – Шимура Данзо, Хокаге Конохи. – Баки Миказе, Казекаге Суны. – Накама Хазуре, Каге Такигакуре. – Курама-но-Ёко, Каге Отогакуре. – Итак, мы начинаем. Хокаге и Такикаге, вы главные обвинители Отокаге. Объясните, в чем, по-вашему мнению, виновен Звук. – Райкаге-сан, прошу прощения, – в дверь зашла, видимо, секретарша Райкаге, которую Кьюби, Фуу и Наруто мельком видели. – На совет хотят попасть еще двое человек. Очень хотят... – И кто же эти «крайне умные» шиноби? – раздраженно спросил Эй. Видно, политика его тоже сильно достает. – Великие саннины Джирая-сан и Цунаде-сан, – после этих слов Наруто был готов поклясться, что слышал мат от Шимуры Данзо. Сам он сохранял нейтралитет. Посмотрим, что будет дальше. – Что скажете, Каге? – спросил темнокожий у всех присутствующих. Песок и Водопад были за, Лист – против. Звук соблюдал нейтралитет, как обвиняемая сторона. Мнением большинства было решено их впустить. Зайдя, Джирая и Цунаде сразу же сели напротив друг друга, порядком удивившись Отокаге. Это не Орочимару. – Итак, раз мы закончили разбираться с саннинами, что скажете, Лист и Водопад? – Я скажу, что Звук украл у нас джинчуурики, – быстро среагировал Накама Хазуре. – Она была на миссии близ границы, а вы стали ее преследовать, вымотали ее и захватили! – Такикаге, Хокаге, вы не хотите признавать простой факт того, что из-за ужасного обращения, джинчуурики сами покинули свои страны. Хазуре-сан, мы действительно нашли Фуу-сан в крайне измотанном состоянии. Но вряд ли это из-за нас – она даже не сопротивлялась, когда мы предложили ей помочь несмотря на то, что наши страны враждуют, – немного соврал Кьюби. – Данзо-сан, Наруто сам пришел ко мне, предложив защиту от внешних нападений взамен на... молчание, убежище и свободную волю. Кроме того, он рассказал мне все. Вам лучше бы помалкивать. – Да что вы себе позволяете! – возмутился Шимура Данзо. – А как насчет Однохвостого? Он-то тоже в Звуке, – решил подать голос Баки. – Да, с Гаарой-куном отдельная история. И с рассказом о ней вам стоит обратиться к Листу, – флегматично заметил Кьюби. – Могу убедить вас, что все джинчуурики в моей стране живы, невредимы и остаются по своей воле. Хазуре-сан, не скажете мне, почему Фуу-сан решительно сказала, что останется в Звуке и ни за что не вернется в Водопад? – Что значит «к Листу»? – раздраженно спросил Баки, но его перебил Такикаге. – Какого черта вы лжете буквально под присягой?! – вспылил Накама, а Райкаге стукнул ладонью по столу, который чудом выдержал такой удар. – Спокойнее, господа. Мы все цивилизованные люди. Не нужно устраивать тут эксцессов. – Насколько я знаю, Гаару-куна в Песке крайне не любили. Кроме того, его психическое состояние было крайне неуравновешенным. В основном из-за Ичиби. Мы это исправили. Хм... Данзо-сан, может, вы сами расскажете, как все было? И да, Хазуре-сан, я не вру. – Что рассказывать? – устало отозвался Данзо. – Например, то, что после нападения Песка и, признаюсь, Звука, вы захватили вместе с Гаарой – Наруто. Я понимаю вас – вы захватили военного преступника, стремящегося уничтожить Коноху, но собственного шиноби-то зачем? А хотя... Это ведь наверняка желание обладать безграничной силой Девятихвостого, а контролировать того безрассудного мальчишку было все сложнее. – Это правда, Данзо? – серьезно спросил Джирая, глазами метая молнии. – Это было на благо Конохи! – начал оправдываться Шимура. – О, боже... Я знала, что вы не верили в Наруто, но можно было поверить в Минато, – буквально прошипела Королева Слизней, покачав головой. – Полагаю, Коноха отказывается от обвинений? – спросил Райкаге, наблюдая за представлением. – Да. – Нет. Три голоса прозвучали одновременно. Джирая и Цунаде больше не были «в обиде» на Звук и вряд ли теперь хотели попытаться захватить Наруто с собой. Шимура Данзо до сих пор не сдавался и лишь проклял саннинов. Знал, что не смогут в момент нужды побороть свои принципы. – Кажется, нам самим нужно разобраться с Хокаге, – произнесла Цунаде и встала из-за стола, подходя к Данзо. Тот с ненавистью посмотрел на Кураму, но поднялся и вместе с Цунаде покинул кабинет. Его охранники ушли за ними. – Коноха официально просит помощи у Звука с целью разоблачения государственного изменника, – на прощание произнес Джирая. – Через несколько дней ждите почтового голубя, – после этих слов саннин вышел. За столом осталось четверо человек. – Теперь вы, Баки-сан. После того, как Однохвостый был захвачен, Наруто невероятными усилиями освободился и освободил Гаару. Вместе они решили отправиться в Звук. Если бы я не принял их просьбу, они направились бы в Песок. К сожалению, Гаара сейчас в Звуке. Могу устроить вам личную встречу, чтобы поговорить обо всем, но при драке или попытке захвата я или мои люди будут вынуждены напасть на вас или ваших людей. – У Песка претензий нет, – сложил руки на груди Баки, тем не менее, оставаясь на месте. – Что до вас, Хазуре-сан... Я думаю, что сам не справлюсь, поэтому прошу саму Фуу-сан спуститься к нам. Фуу, последовав «просьбе» Курамы, спрыгнула с балкона, оставив Наруто одного. Сейчас Узумаки почему-то жалел, что до драки не дошло. А то он уже умирать приготовился... Кто же знал, что наличие под боком Желтой Молнии так спасет положение Кьюби. А вот Хазуре крайне удивился появлению беглой джинчуурики. И вот не знаешь, то ли войну за нее объявлять, то ли смириться, ведь условия ее жизни были действительно ужасными. – Здравствуйте, Хазуре-сенсей, – поклонилась девушка, незаметно усмехнувшись. Да, он ошарашен, не меньше. – Вас убедят слова «я решила остаться с Курамой-саном в Отогакуре»? Добровольно, без пыток и тому подобного. – Но ты там чужая! – взмахнул руками Накама, яростно возмущаясь такой вопиющей несправедливости. – Признайте, Хазуре-сан, вы проиграли, – произнес Курама с беспристрастным выражением. – Тогда мы объявим вам войну! – Хазуре-сенсей, – обратилась к учителю Фуу, – я мало вас понимаю, так как не являюсь правителем, но вы серьезно решили воевать со страной, у которой три джинчуурики? Мало того, еще и первоклассные шиноби. Накама яростным взглядом впился сначала в Фуу, а потом и в невозмутимого Кьюби. Фуу подумала, что он действительно мог попытаться убить всех в этой комнате, если бы это не грозило началом войны. Но потом он отвернулся, несколько секунд еще поскрипел зубами и вздохнул. – Чтоб вас Семихвостый ужалил, – произнес Хазуре, а после шумно встал, нацепив шляпу. – Водопад не имеет больше претензий, – он гордо покинул кабинет, едва сдержавшись, чтобы не хлопнуть дверью. – Противоречия решены? Вот и прекрасно. На этом все, – произнес Райкаге и встал из-за стола. – Курама-сан, зайдите в мой кабинет.***
– Да, Райкаге-сан? – спросил Курама. – Можете ответить на один вопрос? – Если это не выдаст государственную тайну, – улыбнулся Кьюби. Охранники в виде Наруто и Фуу остались за дверь вместе с Баки и его сопровождающими – Темари и Канкуро. Они надеялись, что Гаара будет здесь. – Коноха, да и Кумо, были уверены, что правителем Ото является Орочимару. Почему вместо него пришли вы? – Райкаге не выглядел сейчас грозным или опасным, скорее уставшим. – Вам ответить честно или соврать? – все также улыбался Курама. – Орочимару-сан предполагал, что на заседании появятся его бывшие... напарники. Тогда наметилась бы грандиозная драка между тремя саннинами, а никому этого не хотелось бы, – достаточно честно ответил Девятихвостый. Эй был крайне удивлен такой откровенности. – Тогда кто вы такой? – подозрительно спросил Райкаге. – Не думаю, что сумею ответить на этот вопрос. Спросите лучше у Би-сана. Он, я думаю, выдвинет хотя бы предположения, – на это Эй только нахмурился и показал рукой на дверь. – До свидания, Райкаге-сан. Живых вам шиноби. – И вам... того же.