Непокорный II

POV Полковник По правде говоря, я очень беспокоился, что могу не успеть. В том, что Ачэк не сбежит от меня в этот раз, у меня не было никаких сомнений. Однако оставался шанс, что Хотч найдет его раньше меня. И тогда пришлось бы…импровизировать. Ума не приложу, как я бы стал объяснять ему и убеждать в том, что в убийстве краснокожего дикаря нет необходимости. Что мы должны отвести его в лагерь, что… Да, черт возьми! Я хотел остаться с ним наедине. С того самого дня, как видел его лицо в последний раз, я жаждал только этого. Он ведь не зря приходил ко мне во снах, не зря его иллюзорное тело вызывало периодические ночные спазмы внизу моего живота. Я хотел его. Я желал его. И даже сейчас, в этом диком лесу, приставив нож к его горлу, я жаждал взять его: грубо, без предисловий, снова ломая его волю, как это было несколько месяцев назад. Дух судорожно вздохнул, почуяв, что стоит ему дернуться — и нож легко перережет ему горло. Это несколько удивило меня — ведь в прошлый раз он молил меня оборвать его жизнь. Секундные размышления привели меня к мысли, что ныне у Ачэка есть, за что сражаться и ради кого жить, а потому сопротивляться мне он не спешил. Еще несколько секунд, и я вдруг резко вспомнил. Девчонка. Ее нужно было убрать с самого начала, и тогда все было бы иначе теперь. Кадык Духа дернулся. Шуметь он не спешил — хорошо. Хорошо для нас обоих и крайне благоразумно с его стороны. Не хотелось бы завязывать ему рот. — Как ты выжил? — зашептал он пересохшими от волнения губами. Благо, ответ на этот вопрос у меня уже давным давно заготовлен. — Я не смог бы оставить тебя одного, — хоть звучало это донельзя сопливо, эффект должен был быть молниеносный. Он и последовал — в моих руках Ачэк вздрогнул и даже на какой-то миг задержал дыхание. О, это было восхитительное ощущение — не больше и не меньше. Не зря Хотч сравнил нашу вылазку с охотой, ведь ощущения от поимки добычи нельзя было сравнить ни с чем. — Отпусти, — вдруг произнес Дух, по-прежнему не позволяя себе дернуться. Я хотел бы рассмеяться ему в лицо, но вовремя сдержал себя — ночной лес слишком уж хорошо пропускал через себя все звуки. Так что даже находясь вдалеке, Хотч мог с легкостью нас услышать. А мне это было не нужно. — Черта с два, Ачэк. — Я закричу, — он чуть вздернул подбородок, и мимолетное движение заставило меня нажать кончиком ножа чуть сильнее. Судя по сдавленному шипению, я проделал в своем Трофее маленькую дырочку. Следует быть осторожнее — я знал, что кожа на его шее тонкая, ее очень легко проткнуть. — И тогда ты сдохнешь сразу, — спокойно пояснил я, будто бы рассказывая неразумному ребенку о том, почему каждый день встает солнце. Индеец поджал губы, и даже это его странное движение вызывало во мне нечто странное. Я наклонился к его уху еще ближе, почти касаясь его губами. — Тебе ведь не хочется умирать, не так ли? — сделал я первую догадку, но то было лишь начало. — У тебя… — я слегка постучал пальцами по его талии, — есть, для кого жить дальше. От тебя так и разит страхом. Не скрывай. Это мерзко. — Что тебе нужно от меня? — наконец, с трудом выдавил из себя Ачэк. — Малость, — прошептал я, зарываясь носом в длинную, густую шевелюру. Однозначно, она шла ему куда больше, чем короткие, колючие волосы. — Всего лишь малость. В ночной тишине я услышал, как Ачэк скрипнул зубами. — Я не…стану этого делать… — если бы индейцев можно было сравнивать с животными, то я бы сравнил нынче Ачэка со змеей — настолько ядовитой и шипящей сейчас была его речь. Я уже слышал подобное однажды, и старые воспоминания невероятно ободрили меня, всколыхнули все мое естество. — Чего — этого? — я находил забавными эти разговоры. Так можно было болтать до бесконечности. — Того… — я ощущал, что тело его стало на йоту горячее. Восхитительно. — Что ты уже делал раньше со мной. — А кто сказал, что я прошу этого? — стараясь сделать собственный голос как можно более веселым и легким, поинтересовался я. Трофей явно желал свернуть в сторону наших ранних с ним приключений. Я же решил выбрать для него несколько иную дорожку. Без сомнения, она ему запомнится. — Тогда что?.. Вопрос Духа на миг повис в полуночной тиши, и я наслаждался звуком его голоса. О, как давно я не слышал ничего похожего. У Ачэка голос будто бы состоял из меда, он не был похож ни на какой иной звук, я даже не мог сравнить его с голосом женщин, которые бывали в моей спальне некоторые периоды моей жизни. — Извинись. POV Спирит Я едва удержался от того, чтобы мотнуть головой. Извинись? Он сказал… — За что? — непонимающе вопросил я. Вопреки моим ожиданиям демон не бил меня, не повалил на пол, не стал делать со мной всего того, что делал раньше. Хотя я нисколько не сомневался в том, что те грязные желания по-прежнему живут у него в голове. Таких, как этот бледнолицый, ничто не способно исцелить. Я был уверен, что даже нашим шаманам не по силам изгнать из него его злобный дух. — За то, что убил меня, — последовал ответ. Убил? Да, я действительно думал так. Мы сбросили его в реку. Мы плюнули в него из железной палки. Что еще мы упустили? Что нужно сделать, чтобы убить этого демона? В чем мы ошиблись?! — Но ты жив, — попытался возразить я, и за это тотчас же поплатился — человек в шляпе развернул меня к себе резким, отработанным движением, ударил в живот и схватил за волосы — так крепко, что мне показалось, будто я слышал треск. — А ты все равно извинишься, — странным, тихим и ласковым (?!) голосом произнес полковник. — На колени. Рука его резко надавила на мое плечо — от неожиданности и боли я не смог сопротивляться и упал на колени, едва удержав равновесие. — Подними глаза. Мне было невероятно унизительно смотреть на демона снизу вверх. Он и так был выше меня ростом так, что мне приходилось немного поднимать голову, чтобы установить зрительный контакт. Теперь же демон казался мне непомерно большим. — Говори. Я сцепил зубы, но в ускорение мне был дан очередной пинок в живот. Зашипев, я скрутился было, но осознал, что другого выхода нет. Придется говорить. — Я…прошу прощения за то… Пауза. Слова давались мне невыносимо тяжело. — За то?.. — повторил человек в шляпе, явно упиваясь моим бессилием. На поясе его угрожающе поблескивала железная палка. Мне не сбежать отсюда живым — я помню, как хорошо этот демон умеет обращаться со своим оружием. — За то, что убил тебя, — наконец, выдавил я. Проклятый голос! Почему он сейчас изменяет мне? — Этого хватит. — Неискренне. Я взглянул в чужие глаза, находя там явное удовлетворение происходящим. Он снова издевается надо мной, и получает от этого невероятное удовольствие. Сколько еще будет продолжаться моя пытка? Утешало лишь одно — он пока не трогал меня. — Заставь меня поверить в то, что ты действительно извиняешься. Звякнуло что-то металлическое на ремне, удерживающем его брюки. — Что… Едва увидев в полумраке обнаженную розоватую плоть, я захотел зарыться в землю и больше не появляться. Я не особенно помнил, как выглядел его половой орган, потому что в прошлый раз он был сзади. Но теперь… Что он хочет от меня?! — Возьми. Молниеносным движением, которое я даже не успел заметить, демон вновь сгреб в охапку мои волосы, пододвинув к себе. — Бери, — он чуть наклонился — даже сейчас глаза его хищно и влажно блестели. Во имя всех духов! Я не мог этого сделать. Иоки…что скажет она? Как я буду смотреть в глаза ей и остальным братьям? Но Иоки не вырастит одна нашего сына или дочь, а племя не сможет без меня. Выходит, мне придется… Взять его в руку. Чужая плоть оказалась очень горячей и влажной. Я держал ее не так долго, но это было ужасно мерзко. Человек в шляпе негромко рассмеялся, погладив меня большим пальцем по макушке. — Не так, Дух, — он пояснил негромко, но четко, словно ругая ребенка за разбитую вазу. — Тебе следует взять его ртом. Холодный страх пробежал по моей спине волной мурашек, а на лбу выступили крупные капли пота. Ртом? Брать это…в рот? Лезвие ножа уперлось мне в шею, в то же самое место, что и прежде. — Извинишься — и свободен. Я глубоко вдохнул и выдохнул. Затем еще несколько раз. Сама мысль о том, что чужой орган окажется у меня во рту, казалась мне грязной. Это непременно оставит отметину на моем лице. Я не смогу стать прежним, я буду оскверненным. Доселе об этом знала лишь Иоки, но теперь, мне казалось, это заметят все. Но был ли у меня выбор? Я не мог оставить их… Губы обхватили головку нерешительно, несмело, и я вопросительно замер, привыкая, не зная, что мне делать дальше. Вкус во рту сменился на солоноватый. — Двигайся, — последовала одна простая, но вместе с тем, такая сложная команда. Двигаться? Демон помог мне — обхватил мой затылок пальцами и медленно продвинул голову вперед, по стволу. — Вот так. Не страшно, так ведь? Страшно. Мне было страшно. Противно и мерзко делать это. — Шевелись. Кончик ножа уже вошел в тонкую кожу на шее и я, чувствуя, как страх все больше сжимает меня, двинул губы обратно. Затем снова вперед — медленно, и снова назад, уже быстрее. Я вдруг понял — чем быстрее двигаюсь — тем больше вероятность, что это скоро закончится. А еще я ощутил, что плоть становится больше, горячее. Для удобства я обхватил руками чужие бедра, отчего-то вызвав при этом дрожь со стороны демона. Я двигался четче, быстрее и увереннее с каждым разом, и вскоре тошнота во рту отошла на второй план. Быстрее. Быстрее закончить. Уйти. С глаз долой. Прочь! Сердце колотилось в бешеном, нечеловеческом ритме, и в один момент мой ночной кошмар стал помогать мне, облегчать задачу, чуть двигая бердами. Мы оба не могли знать, сколько продолжались по времени мои извинения. Извинения… Это глупое слово, ставшее для меня синонимом отвратительного. Но я и правда не знал, и мы не знали, чем это закончится. Как и не могли увидеть, что за нами пристально наблюдают чьи-то глаза.