Непокорный II

POV Иоки — Иоки! Никаких вестей об Ачэке нет? — звонкий голос Лакиты разбудил меня утром. Сколько же я спала, что таким образом ей приходилось будить меня? Никто из племени не рискнул бы сделать так, но ученице шамана позволено было многое. — Нет, Лакита, — я подтянула к себе теплое одеяло, свитое одной из наших сестер: ночи становились с каждым разом все более холодными. — Что-то его слишком давно нет, — надула губки молодая девушка. — Если бы я только знала, где он теперь, и что с ним, и если бы была у меня возможность отправиться вслед за ним… — мечтательно проговорила я, однако в голос мой ворвалась грусть и усталость. Я места себе не находила, Ачэк ведь обещал, что долго задерживаться не будет, но не было его уже слишком много дней. Я сбилась со счета. — О, погоди, а почему ты не можешь? — поинтересовалась Лакита. — Потому что… — я слабо улыбнулась девушке и положила руку на живот. — В нашей семье скоро будет прибавление. Я думала, ты знаешь. — А, вот что! — Лакита просияла. — Ну, это я знаю, и я очень рада за вас! Да, правильно, ты должна беречь того, кто растет внутри тебя, дочку или сына. Я слышала, что бывает и двое сразу, а то и трое! — Скажешь тоже — трое! — рассмеялась я. — Боюсь, тогда бы мой живот был куда больших размеров. — Это точно, — словно будучи знатоком в этом деле, произнесла девушка, подняв вверх указательный палец. — А что если мне отправиться? Вслед за вождем. — Я думаю, это может быть опасным, — промолвила я. — И что же? Иоки, я помню, что ты тоже рискнула собой, даже проникла в поселение к бледнолицым демонам, чтобы спасти вождя! — Лакита рассказывала таким голосом, каким обычно рассказывают детям страшные сказки, дабы те были послушными и не баловались лишний раз. — Так чем же я хуже? Я смогу помочь вождю, если что! Я печально улыбнулась. Много дней миновало с тех пор, но забыть те события было невозможно. — Но откуда ты знаешь, куда направился вождь? — на всякий случай осторожно поинтересовалась я. Бодрость Лакиты была отчасти мне понятна: каждый в нашем племени так или иначе волновался за судьбу вождя, каждый ждал его обратно с величайшим трепетом. Ачэк был хорошим вождем, и не было в племени человека, который относился бы к нему со злом, а не с добром. — Откуда? — Лакита подмигнула мне, уже выскакивая из вигвама. — Духи подскажут! POV Полковник. Я смотрел на него, и вновь размышлял над тем, каким жалким куском мяса он может быть в моих руках. Моя жизнь сложилась так, что свою судьбу я ковал себе сам с малых лет. Родители мои скончались довольно рано, и заботу обо мне взял на себя брат отца, полковник в отставке. Я искренне не понимал, почему в раннем возрасте он ушел в отставку, и всегда желал быть лучше него, не таким слабым. Лишь многим позже мне удалось узнать, что дядя ушел в отставку из-за контузии, которую получил в одном из сражений. Своего первого краснокожего я пристрелил, когда мне было девятнадцать. Он был куском мяса, совсем еще молодой и зеленый, такой же, как я, но более растерянный перед суровым наступлением цивилизации. Я тогда был несколько обескуражен тем, что краснорожие обезьяны под воздействием пули умирают так быстро и так…скучно. И уже тогда мне захотелось узнать: что будет, если найти способ убивать их медленно? Таких можно было придумать целый ворох, именно этим я и занялся. Поставив ногу в тяжелом армейском сапоге на голову лежащего подле меня Ачэка, я снова вернулся к тому, с чего начал. Ачэк. Чем он лучше тех, кто уже пал от моей руки? Такой же слабый? Нет. Он посмел поднять на меня руку. Посмел думать, что сильнее меня. Думать, что может меня убить. Его дыхания почти не было слышно, но вскоре, скорее всего, от дискомфорта заведенных и связанных за спиной ремнем рук, он застонал. Звук, прорезавший начинавшую мне надоедать тишину, был почти радостью для меня. Ведь сколько я еще должен был здесь торчать? Пронести его в лагерь было задачей не из легких. Сделать это незаметно было еще сложнее, и мне даже показалось, что нас кто-то видел. Впрочем, никого не должно было это волновать: любопытство в армии наказывалось очень строго. Мои солдаты не станут лезть не в свое дело без особого на то распоряжения. И вот сейчас мы вновь оказались…почти в самом начале. Это была особенная комната с глухими каменными стенами, которую использовали для…лошадей. Особо бурных, непокорных, либо же предназначавшихся для скотобойни. Единственное окошко располагалось высоко и было зарешечено. — Мхм…ммм… Я покачнулся на стуле, надавливая ногой на его висок чуть сильнее. — Ммммм?.. Ачэк, наконец, сумел разлепить глаза и тупо уставился вперед, не вполне понимая, что произошло. Но затем, видимо, разглядев второй носок моего сапога, поднял взгляд выше. Осмелился попытаться изобразить злобу на лице. — Ты так долго спал, что мне уже хотелось будить тебя пинком под задницу, — усмехнулся я, глядя на пленника сверху вниз. — Не болит, кстати? Судя по тому, какой ненавистью исказилось лицо Ачэка, болело у него знатно. Занятно. Не то, чтобы мне было интересно ощутить это на себе, просто начинал интересовать этот момент с того самого, первого раза. Любопытно, помнит ли Ачэк о том, как это было в первый раз…еще с кольтом? — Куда ты притащил меня? — выделяя каждое слово, спросил Дух, не поднимая головы выше. Боится меня? О, это так прискорбно… — К себе, конечно, — с ленцой в голосе ответил я и резко переместил носок сапога под его подбородок, заставляя смотреть на себя. — Ты теперь будешь жить здесь, Дух, и отсюда тебе точно не выбраться. Если только ты не обладаешь чудесной способностью жрать камень. — Зачем тебе нужно все это? — Ачэк шумно выдохнул — его руки затряслись, с трудом удерживаясь уже за спиной. — Ты ведь не просто убить меня хочешь. — Ошибочка. Я слез со стула и присел рядом с пленником на корточки. — Я не хочу тебя убивать. — Значит, что? Насиловать? Какое тебе удовольствие от того, что ты делаешь? Я ведь никогда не отдамся тебе, никогда не… — тут он запнулся, видимо, то ли не сумев подобрать нужное слово, а то ли не смея произносить то, что хотел изначально. — Не…что? — с усмешкой поинтересовался я. — Ну же, договаривай. Мне очень интересно. — Никогда не стану относиться к тебе по-доброму. Ты убийца. Змея. Трус… Договорить я ему не дал, мои пальцы схватили его горло, сжимая, надавливая на кадык, заставляя выпускать наружу лишь судорожные хрипы вместо слов. Это явно не то, что он хотел сказать, я это нутром чуял. — Да мне плевать, Ачэк, — силой я толкнул его свободной рукой в грудь, заставив повалиться на спину. — Получаю ли я удовольствие, когда вижу тебя? Несомненно. Доставляет ли мне радость калечить тебя и испытывать возможности твоего тела? Не сомневайся в этом. Единственное, на что мне абсолютно точно наплевать — так это на то, о чем в этот момент думаешь ты. Тебе все понятно, раб? Я прекрасно понимал, что этот тугодумный индеец едва ли поймет это слово, но…в противном случае мне придется провести вечер за разъяснениями. С этими словами я резко отпустил его, пнув в область поясницы, и, пройдя до угла помещения, схватил ведро, которое дожидалось своего часа на случай возможной неудачной попытки Ачэка пробудиться. Оно пригодилось мне только сейчас — тем лучше. Опрокинув ведро с успевшей остыть водой на индейца, я недолгое время любовался блестящими капельками воды на его торсе. Я мог бы заняться им прямо сейчас, но…толкаться в эту тряпку сейчас у меня не было никакого желания. Нужно было подождать. — Отныне ты принадлежишь мне. Запирая снаружи тяжелый, кованый замок, я шепнул в скважину: — Счастливо тебе встретить свой первый рассвет здесь, Покоренный.