Непокорный II

POV Спирит Я слышал в своем сознании не его голос, а собственный. Нет, я уже не спрашивал «За что» и «Почему». Это было глупо, ведь мне бы все равно не ответили. Каждая наша встреча приносила мне боль, и некоторое время спустя я стал думать, как избавиться от нее. У меня вряд ли получилось бы убить Змею еще раз — по-видимому, он был слишком живучим. Однажды мне даже закралась в голову мысль, невероятная по сути своей — стащить плюющуюся огнем палку, кольт. Связанные с ним воспоминания были слишком тяжелыми, и все-таки… Нет. У меня не вышло бы это, ведь на каждом шагу меня преследовал тотальный контроль. Так что же мне теперь, сдаться? Я не мог. Не мог сдаться, потому что обещал Иоки вернуться, потому что не мог подвести свой народ. А сейчас, когда он вонзался в меня, принося невероятно сильную боль, заполняя меня собой, я подумал — может быть, стоит сделать так? Стоит дать ему то, что он от меня хочет? Полковник желал моей покорности, хотел, чтобы я смотрел на него, как на нечто великолепное и потрясающее воображение, как…жена смотрит на своего мужа? Сама мысль об этом казалась мне мерзкой, ведь мы оба были мужчинами. Получается, Полковник видел во мне женщину или…что? Я ни разу не видел и не слышал, чтобы мужчин тянуло к мужчинам, а женщин к женщинам. Это так…ненормально! И все-таки… И все-таки, идея сделать так, как хочет бледнолицый демон, не отпускала меня даже сейчас. Особенно сейчас. — Мгм… Я дал воле вздохам и хрипам, что скрывались в легких. Мне хотелось кричать, но разве крики способны поднять волну возбуждения, которую Полковник так жаждал? Едва ли. Я вспомнил ночи, проведенные с Иоки, вспомнил, как ей удавалось доставлять мне особенное удовольствие. Крики бы напугали меня, а не возбудили, и в результате, никто не был бы по-настоящему доволен, лишь делая вид. Я пытался отвлечься от боли и представлять, что провожу ночь со своей возлюбленной, и что на какой-то миг нам пришлось…поменяться ролями? Очень глупо. Но возможно, это сумело бы помочь мне… — Быстрее. Первое слово, сорвавшееся вместо крика с моих губ, и тонкая струнка слюны, потекшая вниз по подбородку. Я стискивал спинку деревянной кровати так сильно, насколько позволяли мне пальцы и, запрокинув голову, повторял одно слово несколько раз. Именно это в свое время говорила мне Иоки, перед тем, как мы вдвоем обретали настоящее наслаждение друг другом, волну, охватывающую все тело. Сейчас я сосредоточился на том, чтобы не сжиматься изнутри так сильно, как прежде. Получалось поначалу скверно, но, уравновесив дыхание и движение, я сумел добиться снижения боли. Уже не такой острой она была, как прежде, но неприятности на этом не закончились. Ладонь демона легла на мой затылок, схватив за волосы и, заставив выгнуться, притянула к себе. Его горячее дыхание опалило мое ухо. Он продолжал двигаться во мне, целуя в мочку уха и провода по ней языком. — Ты начинаешь понимать, да?.. Он отпустил мои волосы и выскользнул из меня так внезапно, что я едва сумел устоять на ногах. Если бы не деревянная поверхность передо мной, мой лоб бы сейчас непременно обрел бледно-лиловый синяк. — Ложись на спину, Дух. На кровать. Живо. Короткие команды были больше похожи на слова, обращенные к животному. Но, собрав волю в кулак, я двинулся к кровати как можно скорее, по пути сделав то, чего сам от себя не ожидал. Облизнул губы, делая их сочно-влажными. Это оказалось настоящей…удачей? Или последней каплей. Потому как после этого моего движения Полковник ждать не стал — скинул с себя мешающую одежду и уронил меня на мягкую поверхность, развернув к себе лицом. Я такого движения совсем не ожидал, и потому едва не задохнулся, глядя испуганно, ожидая. — Ты что же это…специально поддаешься мне? — демон навис надо мной, и поочередно взял мои ноги в свои ладони, разводя их шире и закидывая…себе на плечи? Я испуганно вцепился руками в ткань под собой. — Думаешь, что я тебя быстрее отпущу…так? Я не ответил ему ничего, и лишь пытался не отвести взгляда. Я готов был поклясться, что его глаза горели, как у степного демона! Да что там — демоном он и был! Когда он повторно вонзился в меня, входя сразу, до конца, крик сдерживать было сложно — я намеренно зажал рот рукой. Нужно было не терять равновесие, не упасть и не завалиться. Руку я стал вскоре просто кусать, чтобы одной болью заглушить другую. И до того сильно пришлось вонзить в кожу зубы, что немного погодя на ней выступили первые капли крови. Демон это увидел или почуял — и страшно оскалился. — Так вот — тебе больно? А ты скрываешь это… Не надо, — он двигался все быстрее и резче, придерживая меня, чтобы я не упал, но я заметил удивление на его лице — лишь тень — стоило мне отнять руку от губ и запрокинуть голову. Дерганые движения внутри уже не приносили такой острой боли, она становилась более тупой с каждым разом. Я снова ухватился за ткани на постели и, прикусив губу, негромко застонал. А потом — с каждым движением, с каждым ускорением сумасшедшего ритма — я стал стонать все громче, звучать более ясно и остро. Лицо демона плыло у меня перед глазами от непроизвольных слез и от той крови, что хлынула к голове. Мне казалось, что я куда-то падаю, и никак не могу достичь дна. Бездна тянула ко мне свои руки, и я мог бы встретиться с нею совсем скоро… Если бы не внезапный жар внутри, заставивший меня резко распахнуть глаза. Демона, моего мучителя, немного трясло, когда он замедлил свои движения и, немного погодя, вышел из меня. Я не спешил подниматься, зная, что мне может быть за это еще больнее, и лишь наблюдал, прищурившись, за тем, что делает демон. На головке его члена были белесые влажные капли. Он резко выпустил мои ноги и, рывком приблизившись ко мне на кровати, негромко, но очень четко произнес: — Оближи. Я не стал думать долго, отказывать, рваться прочь — нужно дать ему то, что он хочет, и тогда все это прекратится. К тому же, это не было новым для меня. Всего лишь…облизать? Язык коснулся солоноватой плоти, слизывая капельки. Вкус был неприятным. Я облизал член несколько раз, проводя параллели, думая о том, что это вовсе не чужая плоть. Это помогало очень слабо, и казалось мне до боли тошнотворным. Я никогда прежде не испытывал такого отвращения. — Глотай, — услышав очередную команду, я замешкался. Проглотить?.. Его семя?.. Я засопел, высказывая тем самым негодование, но чужая ладонь надавила на мою шею, а вскоре к ней присоединились и губы. Он провел влажную дорожку языком, останавливаясь на темной жемчужине соска, вбирая в рот, слегка покусывая. Я тотчас же выгнулся, и вынужден был проглотить то, что было во рту, издавая стон. — Вот и молодец. Я перевернулся набок сразу же, как только Полковник оказался в стороне, и сжался в комок, точно зная, что боль никуда не уйдет. Горело страшно — как будто внутри меня до сих пор была раскаленная палка. Если он так будет делать каждый раз — надолго ли хватит моего тела? Я считал, что нет. Я не помнил, как сон пришел ко мне, но отчетливо чувствовал, как на меня опустилась легкая прохлада покрывала. Неужто демон сжалился и решил дать мне передохнуть? Тогда, лежа в лучах предрассветного солнца, я не знал о том, что будет со мной дальше. Но знал одно — прежним я никогда больше не стану.