Без прошлого

      Ну и что мне остается делать? Я не понимаю, за какие мои грехи мне достается весь этот ужас? Выйдя из библиотеки, я точно убедился, что мой отец сошел с ума. «Зачем нам искать эту женщину?!» — кричал, метаясь в агонии и кусая локти, здравый смысл. Я не знаю, правда не знаю. Видимо для исполнения сыновнего долга. Мне остается только надеяться, что вся эта канитель не затянется надолго.       Итак, как мне найти эту злосчастную отцовскую пассию, а точнее то, что от нее осталось? Хорошенько подумав, я решил, что лучше всего будет отправиться в деревню, непосредственное место действия.       Куколь, по моей просьбе, разбудил меня за полчаса до заката. Надев старый, поношенный плащ и широкополую шляпу, я вышел из замковых ворот. Дорога при моей скорости, которая, безусловно, выше человеческой, должна занять около двадцати минут. Прекрасная возможность, чтобы обдумать свои дальнейшие действия.       Я уже бывал на деревенском кладбище и не раз. Думаю, что там вполне могли сохраниться надгробия XVIII века, учитывая щепетильность местных жителей в этом вопросе. Но что мне даст наличие могилы? Как минимум, это подтвердит то, что Донка Урсу умерла, и отец не передал ей бессмертие венерически. Это уже неплохо. Неплохо, но недостаточно. Нужна еще какая-то информация, любая помимо факта смерти. Ведь перед ней должна быть жизнь… Можно попробовать поискать надгробие Ореля, но смысл, если мне известно, что ему передались все свойства носферату?       Внезапно, в мою голову пришла, как ни странно, достаточно интересная мысль. Почему бы мне не помучить по этому поводу местного священника? Ведь он отвечает теперь за деревенский архив и… как я сразу не додумался? метрическую книгу.       Так я и сделал. Пройдя по центральной — и единственной — улице, я подошел к скрюченной, словно старушонка, церковке. В ее закаченных высоких окнах все еще отражались огоньки свечей, догоравших в полутьме после вечерни. Даже на улице чувствовался запах ладана и елея, а в Алтаре слышалась еле заметная возня. Значит, мне придется дожидаться. Что ж, не теряя времени даром, я пошел на кладбище, которое находилось рядом с храмом, и действительно нашел надгробие с именем «Донка Урсу, 1713–1760 гг»       Занявшись изучением надгробия, я едва не упустил вышедшего из церкви человека в черном облачении. Он спускался по ступенькам, прихрамывая и держась за перила. Из-под скуфейки виднелось несколько зачесанных прядей седых волос, а глаза были опущены вниз. Я надвинул шляпу сильнее на глаза и подошел к нему.       — Добрый вечер, — произнес я и задумался, как начать разговор, но, к счастью, мой новый собеседник не имел отцовских замашек и сам пришел мне на помощь.       — Добрый вечер. Чем я могу вам помочь? — тут, видимо, он заметил, что я не могу найтись, и продолжил, — Меня зовут отец Петру, я настоятель этого храма, — священник трясущейся рукой указал на церковь, — А вы, милостивый государь, должно быть путник? Вам нужен ночлег?       — Благодарю вас. На самом деле, мне действительно нужна ваша помощь, но несколько иного рода. Я бы хотел взглянуть на метрическую книгу, если это возможно.       — Конечно, — кивнул старец, — только я уже закрыл храм, поэтому предлагаю вам вместе со мной пройти в дом причта, там храниться ее точная копия. Я напою вас чаем, вы должно быть устали. Тут недалеко.       Несколько поколебавшись, я согласился.       Идти нам пришлось, и правда, недалеко. Чуть дальше кладбища я увидел небольшой домик, с аккуратным огородиком и небольшим сараем, из которого слышалось недовольное кудахтанье. Священник открыл передо мною дверь, впустив в уютное помещение, которое служило и кухней, и столовой, и гостиной. В углу едва заметно колыхался тихий огонек лампады перед большим старинным образом Богородицы, стол застелен белой, выглаженной скатертью и украшен букетом из последних цветов и первых пожелтевших листьев.       Отец Петру пригласил меня присесть за стол, а сам занялся разведением огня в печке. Спустя какое-то время на столе появился ароматный чай с клубящимся над ним горячим паром. Старик — священник сел напротив меня и вгляделся в мое лицо, прищуривая свою выцветшие глазки.       — Так чем, милостивый государь, я могу вам служить? — наконец спросил он.       — Я бы хотел видеть метрическую книгу, — повторил свою просьбу я.       — Могу ли я поинтересоваться, зачем?       — Я… ищу кое-какие сведения о моих родственниках.       — Что ж… как угодно, — он шумно отхлебнул горячую жидкость, затем встал и скрылся в совсем маленькую дверцу, которую я сначала и не заметил, — Какие года вас интересуют? — раздался приглушенный голос.       — Первая половина восемнадцатого века, — ответил я, рассматривая аккуратные занавески на деревянных окнах.       Получив книгу, я сначала действительно удостоверился в том, что Донка Урсу родилась в тысяча семьсот тринадцатом году в семье местного священника. Потом я просмотрел дату рождения Ореля — 15 ноября 1730 года.       Не зная, что еще можно посмотреть в книге, я стал пролистывать страницы, цепляясь глазами за даты. Внимание мое привлекла запись от 3 марта 1736 года. Тут значилось рождение Милоша Урсу. В графе «мать» стояла Донка, в графе отец — прочерк. Что это значит? У Ореля есть брат? Еще один сын графа или подтверждение его весьма грубого определения для Донки — «потаскуха»?       Теперь я стал более внимательно просматривать записи. Но век закончился, а я не приблизился к разгадке. Решив успокоить свою совесть, я попросил следующее столетие. Отчаяние уже почти полностью завладело мной, и я собирался откланяться, когда наткнулся за запись от 9 апреля 1877 года — женитьба Милоша Урсу на некой Стефании Робу.       Обрадованный этим открытием, я захлопнул книгу и встал из-за стола. Только теперь я заметил, что небо за окном стало совсем темным, если не считать нескольких робких звезд и спрятавшегося за длинной тучей полумесяца. Священник сидел на стуле в противоположном углу и читал, не обращая на меня внимания.       — Прошу прощения, что задержался у вас так долго, — произнес я, действительно чувствуя сожаление.       — Это не страшно, — ответил добрый старик, — я надеюсь, вы нашли то, что искали.       — О, даже больше! Благодарю вас! — и наклонил голову и повернулся к выходу.       — Куда вы собрались идти на ночь глядя?       — Тьма для меня любезнее света, отче, — ответил я и вышел.       Итак, что я знаю теперь. Во-первых, у Ореля Урсу был брат, родной или единоутробный — это другой вопрос. Во-вторых, Милош был женат. Хотя я не могу взять в толк, как он получил бессмертие. Или это его потомок? И в — третьих, можно, конечно, предположить, что Орель уезжал куда-то из деревни, но факт, что он вернулся неоспорим. Вопрос, зачем?