Античный чароплёт. Том 2

— Это не к добру, — задумчиво смотрю вперёд. — И ты больше ничего не хочешь сказать?! — Анируддха был бледен. Кто-то из воинов блевал в стороне. К счастью, ветер был с нашей стороны. Не сильный, но достаточный, чтобы не доносить до нас запахов. Впрочем, кое-что пробивалось всё равно. Молодой член нашего отряда (хотя тут вообще не было никого старше двадцати семи кроме меня, конечно) особо не вдавался в детали, описывая то, что увидел. А описывать было что. Огромная яма. В поперечнике где-то метров на шесть. И вся она завалена телами. В основном — зверски расчленёнными. Вокруг вилось множество мух, а приползшие откуда-то черви уже копошились в гниющих кишках и пустых глазницах. Глаза, кстати, отсутствовали подчистую на всех лицах, которые сохранились относительно целыми. Вокруг ямы явно попытались вылить что-то вроде круга из крови. И полоса этого круга планировалась очень широкой: сантиметров двадцать. Сама окружность вышла довольно кривой, но тех, кто это сделал, такое явно не волновало. Сейчас кровь скорее можно угадать по тысячам мух, облепивших это местечко. — Эмушиты… — Забормотал Анируддха. — Точно эмушиты! — С чего ты взял? — я не был так уверен. Да и напоминает мне это место кое-что очень нехорошее. Узловую точку ритуала, вот, на что это похоже. Всё сделанное тут явно нужно, чтобы оставить вполне определённый астральный след. И, судя по ауре, у кого-то это отлично получилось. Только вот, с учётом масштаба этого действа, предполагаемый ритуал должен развернуться минимум на сотню тысяч квадратных километров. Или больше. Может — меньше, конечно… Тогда мы скоро узнаем об аналогичных ямах в ближайших окрестностях. Но если моё предположение верно, то проводят ритуал дилетанты. Чтобы воздействовать на такую территорию, нужно быть богом. Или могущественным высшим магом. Даже архимагу такое не под силу, я думаю. Даже Длань Шамаша на порядок менее масштабна. А следовательно можно сделать вывод, что либо кто-то решил устроить вторую Кусу в большем размере, либо здесь всё намного проще. В первый вариант мне как-то слабо верится по многим причинам. И по субъективным: ну не могу же я быть настолько невезуч?.. И по объективным… Вряд ли есть серьёзная вероятность того, что в двух не столь далёких друг от друга в масштабах планеты местах может почти без перерыва произойти два столь масштабных исторических события. Так что идею с огромным ритуалом можно и отложить… «Отбросить!» — тут же понял я. Всё действительно проще: тело в яме слегка шевельнулось. Никто этого не заметил, кроме меня. Из-под обрывков одежды попробовала вылезти крыса. Она пикнула и была буквально затянута назад, словно кто-то её схватил за хвост. Чёрт: ауры так перемешаны — не могу ничего конкретного разобрать и понять. — Анируддха, отведи всех за пределы деревни, — негромко говорю. — И давайте будем потише. Он не стал спрашивать у меня ничего, считая, что лучше в этой ситуации послушаться. Тихими командами и взмахами рук воин направил людей из мёртвого посёлка. Лошади были только рады. Пусть их и приучали к запаху и виду крови, но не к тому, что открылось бедным животным. Тихими понуканиями и даже немного ударами кулаков животных приходилось осаживать, чтобы не добавляли скорости на пути назад. Я ехал последним. Мы почти успели. Почти. Раздавшиеся уже метрах в пятидесяти за спиной чавкающие звуки и хруст заставили многих оборачиваться, а лошадей — ускорить шаг, несмотря на понукания. Животные каким-то шестым чувством понимали, что ничем хорошим им происходящее позади не грозит. Происходящее? Ах да. Медленно, очень медленно из ямы выползало нечто похожее на огромного змея. Только из трупов. Некая невидимая сила буквально притягивала к нему мух, которые облепляли омерзительную тварь подобно какой-то неполноценной шкуре. Узловая точка, ага… Больше похоже на голема плоти. Только очень уж странный. И что это за дикая мешанина аур?! Тем временем «змей» менялся. Кости буквально прорывали плоть и переползали на спину, образуя сегменты хребта. Морда выдавливала из себя рёбра и… Это лопатки? Да, кажется — они. Жуткая полукостяная маска. А огромные глазницы заполняются мухами. Множеством мух. Они буквально слетаются туда, образуя некое жуткое подобие глаз. Без век. Гибкий, сильный, очень тяжёлый. На него ушло человек сто пятьдесят: та яма была очень глубокой. Длиной метров пятнадцать, в диаметре примерно полтора-два. Мощное, опасное, это существо внушало ужас. Лошади уже перешли на рысь, а некоторые с трудом удерживались наездниками, чтобы перейти в галоп. Всадники позволяли им ускорить движение, но лишь до определённого предела: никто не разрешал бежать сломя голову, а если пнуть сейчас пятками в бока, то животных уже будет не остановить. Стадный инстинкт распространит панику даже на самых спокойных. Чёрт… Я слышу вой многих глухих голосов. Вой, шипение, скрежет… Пожалуй, эта тварь ужаснёт кого-то другого, но не меня. Среди чёрной шевелюры на моей голове есть десяток седых нитей. Даже поболее десятка. И свой цвет они сменили, когда я увидел кое-кого подобного этому змею. Только гораздо, гораздо страшнее. От Пазузу распространялись миллионы голосов, они кричали вполне себе резко, далеко не приглушённо, а их боль была куда страшнее. У меня даже сейчас волосы встают дыбом от одних только воспоминаний. Да, змей внушает, но не настолько, чтобы ужаснуть меня. Лишь испугать, напрячь. — Волшебник, что будем делать? — спросил меня Анируддха. — Ты с ним совладаешь? — мы таки выехали из деревни. Змея явно была разбужена слишком рано: она двигалась слегка заторможено, делала такие движения, словно принюхивалась к чему-то. Неуверенно ползла в нашу сторону. Бело-серая броня из рёбер до конца не сформировалась, мухи покрыли его редким слоем, хоть как-то напоминая кожу лишь у основания головы. В пасти отсутствовали клыки и язык, хотя несколько острых зубов таки вылезло. Он нас не мог ощущать достаточно чётко, но либо помнил, куда мы уезжали, либо всё-таки немного чуял направление. — Не уверен. Знать бы, что ему опасно… — Тут я могу тебе помочь, Тиглат, — тут же заговорил воин. — Это один из потомков Душтлаашампы. Дух-демон змея, вселяющийся в мёртвых. Только обычно они очень маленькие, состоят из одного тела. Максимум — двух… Индра победил Душтлаамшампу с помощью ваджры, которая низвергала молнии! — Ты немало знаешь про него? — уточнил я. — В Храме рассказывали, — криво усмехнулся Анируддха. — Эй, Рапжахура, ты останься. А вы отправляйтесь к лесу. Если мы проиграем, то скачите в ближайшие селения и к Радже! — Гм?.. — я глянул на второго воина. Вообще ничем особо не выделяется. Разве что более развит физически. Возможно — тоже учится в Храме. Но он даже не аколит, как Анируддха, он скорее неофит, близкий к самому началу своего пути. Я не настолько хорошо различаю ауры, чтобы увидеть его отличие от простого человека. Ладно, Анируддха знает своих людей лучше, хотя люди эти… Так — мальчишки. Лет пятнадцать-двадцать. Может только пара человек постарше. Этот Рапжахура, кстати, выглядит где-то на двадцать пять. — Молнии должны его ослабить. С такими обычно сражаются сатьяны, чьими спутниками являются духи громовых тигров. Иногда — кто-то ещё, — быстро заговорил воин, давая мне больше информации к размышлению. Сатьяны — это одна из ступеней иерархии храма. Неофиты, аколиты, сатьяны, брахманы и гуру. Плюс — настоятель. Он должен быть брахманом. Брахманы — это целиком и полностью порождение Учения Тысячи. До него и у других школ, не практикующих связи с духами, есть всего лишь четыре общепризнанные ступени. Те же самые неофит, аколит, сатьян и гуру. При этом за исключением звания гуру, у Учения Тысячи и других школ все эти степени различаются. Ну, то есть, они относительно похожи у всех, кроме последователей Храма. Чтобы аколит стал сатьяном, нужны долгие-долгие годы тренировок и развития. Десятки лет. Собственно, сатьяны — это практически шумерские магистры, если я правильно понимаю. Точнее, что-то между мастером и магистром. А в Учении Тысячи это звание занижено и принадлежит аколитам, сумевшим заключить союз с сильным духом. Если же, к примеру, сатьян, признанный таковым из другого учения внезапно заключит союз с духом, равным себе примерно по рангу, то он сразу же станет брахманом по классификации Храма. Гуру же в Учении Тысячи сохранился из далёкого прошлого. Это по-настоящему выдающиеся люди. Могущественные и сильные, знающие. Судя по описаниям, признанный гуру — это едва ли не архимаг. Не сильный, но где-то около того. Собственно, нынешний Настоятель именно гуру, которого признают и другие учения. Кроме того, «гуру» — это ещё и уважительное прозвище странствующих волшебников и мудрецов. Когда говорят «гуру» про странствующего чародея, то имеют ввиду, что он довольно опытен, искусен и мудр. Собственно, именно это и имел ввиду Раджа, когда обещал замолвить за меня словечко. Аколита ни одного из учений «гуру» никогда не назовут. А вот сатьяна или брахмана — без проблем. Но я отвлёкся. Нотка чего-то демонического в змее чувствовалась. Впрочем, я не был уверен в своём решении, так что сразу после молнии Мардука приготовился использовать и обычный электрокинез. Ха, повезло, что именно в электромантии я очень неплох. Очень. Внезапно встрепенувшись, существо быстро зашевелило своим массивным телом, приближаясь к нам. Двадцать метров, пятнадцать… Нормально. Страшный треск и вспышка, на мгновение высветившая всё вокруг и выделившая лица стоявших рядом со мной людей, разорвали пространство. Фиолетовый разряд сорвался у меня с руки. Огромный изгибающийся электрический канат всё никак не хотел кончаться, дёргаясь из стороны в сторону, но таки неизменно находя цель в виде костяной маски змея. Фиолетовый цвет сменился на ярко-белый с холодным синеватым отливом: я перешёл на обычный электрокинез. Небольшие цепные разряды бежали по стайке взлетевших с тела змея мух, которые до этого направлялись явно в нашу сторону. Внезапно всё прекратилось. Извивающееся и дёргающееся существо бессильно содрогалось в непонятных конвульсиях, пытаясь приподняться. Костяная маска была расколота, доносился омерзительный запах палёного человеческого мяса, поджаренной гнили и дерьма. Пустые глазницы были выжжены. Маны оставалось у меня не слишком много: около трёх сотен единиц. Накопитель тоже был пуст. А вот кольцо с духом грома нагрелось: ещё бы — пропустить через себя столько силы. Анируддха не стал ждать более явного приглашения и быстро скользнул вперёд. Его товарищ двигался немного медленнее, но тоже явно спешил. Вдвоём они начали кромсать тварь. Командир отряда буквально вырывал своим мечом из тела змея куски, а вот Рапжахура только колол и резал кинжалом, стараясь расширить ту обожжённую брешь, которую я пробил молниями. Мне ничего не оставалось, как медитировать. Облачная мана с неохотой потекла по духовным линиям: концентрация была явно слабовата, ведь я оставался настороже, будучи готовым к тому, что змей снова нападёт. Не напал. Анируддха чудовищным ударом сумел перебить твари позвоночник у основания головы. Я теперь явственно понимал: его невероятные физические возможности получены за счёт «сжигания» праны. И уставал он весьма быстро. Всего каких-то минут пять, как он вновь стал обычным человеком. Обычным человеком, ноги и руки которого теперь были ватными. Впрочем, это было не особо критично. Остальные подоспевшие воины помогли добить тварь, которая лишь слегка подёргивалась, не более. Впрочем, несмотря на омерзение и несколько случаев выблёвывания не только завтраков, но даже и желчи, люди не успокоились, пока не отрезали существу голову. Когда восстановил немного маны, то помог с этим: лезвия ветра кромсали хрящи и плоть довольно неохотно. Но кромсали. Внутри чудовищного тела были сплавлены, кстати, не только люди: крысы, другие грызуны, птицы. Вороны, в основном. Насекомые попадались часто. В отличие от плоти человека, всяких мелких существ змей не успел «переварить» и слить в единую массу. Он вообще явно вылез и слепил себе тело «на скорую руку», наверняка желая добавить к имеющемуся дополнительный «строительный материал». — Думаю, дождь тут уже не потребуется, — наклоняю голову набок. — Да, — глухо отозвался Анируддха. Он был уставший и вымотанный. А ещё — хмурый. Под глазами залегли глубокие тени: следы не только тяжёлого боя, но и эмоциональных переживаний, которые принесло это место. — Нельзя уезжать. Нужно проводить этих несчастных на тот свет, — вздохнул он. — Как ты себе это представляешь?.. — я скептически оглядел слегка трансформированные, сплавившиеся изуродованные тела, ставшие вместилищем для мерзкого духа. Вряд ли удастся хотя бы отдельные головы в целости и сохранности отыскать, не то что разделить их. — Можно сжечь, — через секунду ответил он. — Пошлём гонца в Бхопалар. Сами организуем всё. За три дня управимся. А может — быстрее. Если всё это просто сгниёт, то может случиться что угодно. — Я справлюсь до вечера, — вздыхаю. — Просто не мешайте мне. Отойдя подальше от смердящей кучи мертвечины, которая и раньше свежестью не блистала, а сейчас и вовсе разлагалась под жарким солнцем и остатков силы духа куда быстрее, чем должна была, я сел медитировать. Для огня предпочтительнее мана, вытянутая из костра. Или из раскалённого металла, хотя бы. Но змей огромен. Едва ли я справлюсь в один заход. Скорее всего — в два. Или даже три. Поэтому можно позволить себе поглощать ту же ману жизни или облачную. Люблю облачную. Спустя минут сорок с моих рук срывался гудящий вибрирующий плотный поток пламени. Он буквально прожигал мёртвую гнилую плоть, поверхность которой уже облюбовали тысячи насекомых. Чтобы испепелить мертвечину, требуется серьёзное усилие. Это не опалить или поджарить. Но я справлялся. Медленно и неспешно, делая один шаг за другим, мои ноги наступали на пепел. А вот со лба градом катил пот. Впрочем, потело всё тело. Аквакинез — очень приятная штука. Особенно если умеешь совершать с его помощью тонкие манипуляции. Вытянуть пот с кожи и из одежды? Никаких проблем! Сухой, я вновь сел медитировать, сумев «пройти» всего лишь чуть больше половины длины змея. Ещё через час мы, убедившись, что огонь не пошёл по сухой траве дальше, чем было необходимо, отправились… Нет. Не к Радже. Сначала — мародерствовать. Ввиду произошедшего, Анирудха приказал держаться вместе. Но теперь тело змея испепелено, поэтому можно и покопаться в домах, чьи владельцы ныне мертвы. Конечно, оттуда всё ценное вынесли и до нас, но всё же?.. А кроме того следовало проверить деревеньку на предмет других… сюрпризов. — Хорошо, что эта тварь не успела уползти, — приговаривал воин. — Они живут на болотах, затаскивают в трясину и убивают всех, кто пройдёт мимо. Правда, обычно такие куда меньше: всего два человеческих роста в длину. И это уже выдающийся размер для них. — И их убивают на болотах?! — удивился я. Даже если такое существо будет маленьким, то всё равно — справиться с ним в родной среде обитания… Непросто. Я сильный боевик. К тому же — совершенно случайно с уклоном в молнию. Вода, к примеру, мне бы вряд ли помогла. — Нет. Им нужны люди. Если не забредают долго, то трупные змеи лезут к нам сами. Вот тут-то их и ловят, — ухмыльнулся Аниррудха. — Я одного такого убил четыре года назад. Ну, помог убить… И не совсем такого, — вынужден был признать он, когда вспомнил размеры змея. *** Абтармахан был сильно недоволен решением Раджи принять на службу непонятного чародея. Да, его магия впечатляла. От купцов Абтармахан слышал про невероятные чудеса, которые творят волшебники из далёких земель, но и сами купцы в основном доносили слухи, а не собственные наблюдения. Слухи же, как известно, могут преувеличивать и извращать. Не так уж и много было волшебников… Да хотя бы в том же Шумере! И тем более немного их встречалось купцам. Куда меньшее число демонстрировало свою магию. И уж совсем ничтожная часть этой магии была таковой, которая обычно не входила в список тех умений и сил, которые обретал тот или иной мудрец, — забавно, что даже и мальчишек, едва-едва ставших аколитами так называли, — после заключения союза с тем или иным духом/божеством. Тиглат демонстрировал невероятные познания и силы в одном. Фантастические, можно сказать. Призвать дождь… Сам Абтармахан, брахман, заключивший давний союз с могучей огненной коброй, не смог бы такого. Зато так мог гуру Итрадрахму, прошлый Настоятель Храма. Да, многим помнился этот могучий старик, занявший своё место ещё лет двести назад, а покинувший — и трёх десятков годов минуть не успело. Жизненная сила бежала, казалось, по жилам великого мудреца вместо крови. Его верные стражи, Баадал и Шикшан, повелители облаков и хозяева гроз. Есть старое, столетнее уже предание о большой засухе. Вот Итрадрахму и отправил своих духов в небеса. Он отправился на запад и пригнал оттуда настоящий грозовой фронт, пронеся бушующий небесный шторм прямо над землями царства, заставив жадные тучи буквально иссушиться, выжав из них всю влагу. Этому великому гуру Тиглат был не чета. И пусть его: Абтармахан не слишком злился бы, если пришлый волшебник только призывал дожди. Но он спокойно сражался с ним, с самим Адаалат-ка-Джаду (Придворный волшебник) на дуэли! Да, не победил… Но ведь и Абтармахан не победил! Они заключили ничью! А ведь Абтармахан является брахманом минимум вдвое, а то и больше раз старше пришельца. Правда, бой — не единственное, чему мужчина посвящал свою жизнь, но всё равно, разносторонность и излишняя лёгкость применения чар раздражала Адаалат-ка-Джаду. На миг замерев, немолодой брахман погрузился в воспоминания двухнедельной давности, когда Тиглат ненадолго вернулся в Бхопалар из своей поездки по южным и западным землям, где проводил ритуалы плодородия и звал дождь. — Впечатляет, юноша, — спокойно сказал Абтармахан, когда Тиглат прервался. Пришлый чародей действительно показывал нечто невероятное. От реки, выйдя из берегов, к нему текла вода. Множество толстых жгутов так и плясали вокруг волшебника. Из них то и дело срывались длинные продолговатые гудящие сгустки. Жидкость в них словно бы становилась твёрдой и острой, несмотря на то, что не застывала. Тиглат не танцевал, нет. Он двигался резко и рвано. То один жгут, то другой мог расплющиться в тонкую плёнку, защищая кудесника с того или иного направления. Впрочем, Абтармахан не назвал бы эту защиту надёжной. Его удар такая плёнка не остановила бы. Это так — баловство от дыхания мелких огненных духов. Не более того. И тем не менее… — Благодарю. — Часто здесь бываешь? Ты нередко покидаешь дворец, — довольно дружелюбно осведомился Абтармахан, подходя ближе. — Да, — Тиглат потянулся. — Магия воды требует времени на освоение. — Духи воды действительно своевольны. Укротить их непросто. Но ещё сложнее — духов огня. — Думаю, всё зависит от укротителя. Кому-то с охотой подчинится скала, но на все его приказы наплюёт ветер, а кто-то — наоборот: станет командовать ветром. Но даже маленький камушек станет дерзким и гордым, не сдвинется с места, сколько ему ни указывай, — хмыкнув, мужчина (а юношей Абтармахан называл его исключительно в силу своего возраста), задумчиво посмотрел на землю. — Да, часто — так и бывает. Знаешь что, а не провести ли нам небольшой спор? — Спор? — маг был сбит с толку. — Спор, — Абтармахан обманчиво мягко посмотрел на Тиглата. — Я — Адаалат-ка-Джаду, ты — пришлый кудесник, которого Раджа приблизил к себе. Мне интересно, кто же из нас прав. — Прав в чём? — В суждениях по вопросам, которые непременно возникнут в будущем, — спокойно пояснил брахман. — И как же ты представляешь себе этот спор, чтимый Адаалат-ка-Джаду? — Тиглат сложил руки на груди. — Уж не в сражении ли? — А почему бы и нет? — ухмыльнулся мужчина. — Искусство мудрецов можно выявить и так. — Но не обязательно искусен сильнейший, не так ли? — осторожно уточнил чужак. — В таком случае, мы можем позже посоревноваться ещё в чём-нибудь, — пожал плечами Абтармахан. Он отошёл метров на пять, выжидающе смотря на своего оппонента. Тот, чуть задумавшись, присел на колени, погрузившись в исполнение какой-то дыхательной техники. Абтармахан буквально ощутил, как разлитая вокруг неощутимая сила мира втекает в чужака. Спустя минут десять Тиглат поднялся на ноги, хрустнув коленом. — Я готов, — кивнул он. Абтармахану не требовалось повторять дважды. Огненный шквал сорвался с рук придворного волшебника, а на коже проявился рисунок чешуи. Глаза загорелись оранжево-жёлтым, зрачки слегка вытянулись, становясь немного вертикальными. Впрочем, некую округлость они сохраняли. Пока сохраняли. Трава под ногами Абтармахана стала тлеть. Ответный удар Тиглата пришёл вовсе не с той стороны, откуда ожидалось: не спереди, где обзор на миг застлали огонь, пар и водяная взвесь, но слева и сзади: часов на восемь-девять. Мощный толчок в плечо, треск и жжение в месте попадания сильной молнии сильно удивили брахмана. Впрочем, не настолько, насколько он удивился удару, отправившему его в непродолжительный полёт шагов на пять. Раскрывшийся огромный змеиный пылающий капюшон из спины обволок тело своеобразным коконом, а ноги, на миг удлинившиеся и слившиеся в пылающий огненный хвост описали замысловатую дугу по земле, восстановив равновесие и не дав Абтармахану упасть. Все «лишние» части тела, состоящие из пылающего пламени, очень быстро пропадали, лишь только в них отпадала нужда. Противники замерли друг напротив друга, оценивающе приглядываясь. Тиглат внезапно сорвался с места на огромной скорости. «Так вот, как он смог так быстро зайти за спины. Хотя всё равно — пропустить его было непростительной оплошностью», — подумал Абтармахан. На месте, где стоял маг, остался… Ещё один такой же маг. Все чувства мудреца находились в смятении: он не мог понять, который настоящий. Тот, кто сейчас движется с невероятной скоростью вокруг по дуге, или тот, кто ухмыляется, стоя на месте. Кого бить? Счёт идёт не на секунды — на доли мгновений. Завертевшись волчком, брахман внезапно обратился на миг большой огненной змеёй, чей хвост описал окружность, радиусом метров восемь. Быстро скользнув по земле, оставив после себя прожжённый след и мелкие огоньки, огромная кобра вновь «свернулась» в человека. Кем бы ни был настоящий, он сейчас стоял невредимый. «Я попал. Точно попал. Защитился?..» Тонкий вибрирующий водяной жгут, похожий на гротескную пародию меча, гудел в кулаке чужака. Попавшаяся на пути странного, наполненного силой лезвия травинка, поднятая в воздух порывом от быстрого перемещения Тиглата, была разрезана походя. «Очень острый. Не успеваю…» — мелькнула в голове Абтармахана мысль. Увернуться он не успевал. Поэтому… Подставил скрещенные руки. Водяной меч, наполненный силой под завязку, столкнулся с голой кожей. Рисунок чешуи засветился оранжевым и проступил сильнее. Послышалось шипение. Вода должна была закипеть, испариться, однако чужая магия постоянно стабилизировала её, не давая пару и на миг покинуть постоянно колеблющееся странное лезвие. Заклинание выходило из-под контроля, но вновь и вновь возвращало себе форму и силу. Жар в месте соприкосновения стал нестерпимым. Абтармахан направлял туда немало сил. Всего секунду всё это длилось, не больше. А затем брахман сбросил водяной меч в сторону, в падении вновь обращаясь огненной коброй, нанося хлёсткий и быстрый мощный удар хвостом. Тиглата он достал. Но прошёл насквозь. «Это же был настоящий, я чувствовал!» — ярость Абтармахана буквально захлёствывала. Он никак не мог понять, как чужаку удаётся обманывать его. Сзади пришёлся новый удар. Ощущался он подобно иглам, которые впивались в кожу. Резко обернувшись, Абтармахан вынужден был заслониться руками. Странные рубиновые капли обжигали плоть, заставляя на миг в местах своего попадания терять единение со своим мистическим союзником. Неконтролируемый огонь, долженствующий расплавить при некотором усилии медь или даже бронзу, лишь оставлял на коже Адаалат-ка-Джаду небольшие ожоги. Они быстро затянутся: разогнанная жизненная сила, быстро-быстро текущая по незримым жилам, легко унесёт и боль, и повреждения. Да и боль… Так — мелочь. Но тем не менее. Крутанувшись, придворный волшебник Раджи вновь обратился коброй, выплёскивая изо рта, прямо с кончиков белоснежных от жара клыков столь же белые огненные капли. А вокруг от него расходилась волна огня. Слегка напряжённо дыша, кудесник с глубоким удовлетворением наблюдал за тем, как противник держится за правую руку, ткань одежды на которой явно была испорчена прожжёным пятном. Ещё в начале боя Тиглата окружала какая-то вытянутая сфера, которая не пускала огонь к его телу. Но яд Огненной Кобры есть чистейший пламень. Горящая жизненная сила, испепеляющая всё, что только можно и нельзя. Даже огромные колоссы не любят связываться с этим огненным существом, ведь один укус пустит по духовным линиям настоящий пламень, выжигающий всё, чего только коснётся. Не какой-то там защитной плёнке останавливать даже каплю чего-то подобного. Впрочем, и сам Абтармахан изрядно подустал. Тем временем, травма явно была слегка подлечена. У чужака не вышло восстановить руку полностью, но он ей двигал довольно уверенно. — Ничья? — послышалось неожиданное предложение. Брахман-кобра замер. Оценивая себя и соперника, Абтармахан понимал, что пока что они равны. Это было признавать неприятно, горько, но он не смог по-настоящему сокрушить пришельца. Да, быть может, ему и удастся победить Тиглата. Всех сил в этом бою Адаалат-ка-Джаду не показал, но ведь и бой этот не насмерть… Пожалуй, пока что он видел достаточно. — Ничья, — кивнул мужчина, возвращая зрачкам круглую форму. В нём словно бы утихал какой-то внутренний огонь. Кожа слегка темнела, огненный рисунок чешуи угасал. Вот словно нечто невидимое покинуло брахмана, возвращая тому старый облик. Тиглат тоже расслабился, болезненно морщась от ощущений в руке. Он быстро-быстро забормотал какие-то слова, начитывая целительные заклинания. Адаалат-ка-Джаду же в это время махнул руками, одной лишь волей заставляя огонь вокруг, начавший уже было потихоньку пробираться по сухим травинкам дальше, к деревьям, потухнуть. — Духи этих мест будут недовольны тем, что мы тут устроили. — Я мог бы вызвать дождь или… — Я предложил этот спор. Я их и задобрю. Лучше возвращайся во дворец… кудесник, — буркнул Адаалат-ка-Джаду, мотнув головой в сторону. Ему нужно было многое обдумать. Медитация, которая исцелит раны этой земли, была неплохим вариантом. *** Вернувшийся назад в Бхопалар чужак лишь доставил новых проблем. Трупный змей? Длиною девять человеческих ростов? Что за вздор? Но Абтармахан не чувствовал лжи в его словах. Хотя проклятый шумер вообще мастерски мог обманывать чувства даже брахманов. Но воины также подтверждали случившееся. Не то, чтобы слова аколита могли иметь большой вес, но их было достаточно, чтобы убедить в столь невероятном событии и Раджу, и Адаалат-ка-Джаду, который немедленно и отправился к указанной деревне, понадеявшись, что за время его отсутствия, Тиглат не успеет ничего натворить. К тому же, Абтармахан слышал, что прошлым вечером в гости к Радже прибыла прекрасная Абхилаша. Уж кто-кто, а она, любительница всего нового и необычного, точно обеспечит в Бхопаларе тишь да гладь. *** Когда мы, уставшие, прибыли в столицу, нас даже не хотели сначала пускать во дворец: настолько грязными и запылёнными выглядели. Приняли за чёрте кого. К счастью, у стражников хватило ума и сообразительности позвать старшего офицера, а тот знал Анируддху. Затем был доклад Радже и Абтармахан. Придворный чародей, это можно было ощутить и по ауре, и просто благодаря какому-никакому навыку различать эмоции, явно очень сильно сомневался в донесении. Но тем не менее лично отправился проверять произошедшее. Я же лишь добрался до своих покоев и отключился. Завтра следует чем-нибудь интересным заняться, благо, золота Раджа на такого полезного меня не жалеет: я после этой службы буду ещё и в некотором неплохом прибытке. Ночью в комнату пробралась девушка. Охранные чары на неё среагировали, разбудив меня. Может это были последствия длительнейшего воздержания, может — ещё чего, но ум был потерян столь быстро, что я даже дёрнуться не успел. Какая-то часть меня ещё пыталась бороться с всепоглощающей похотью, но воля полусонного мастера была сломлена весьма быстро. Наутро же, лёжа в женских объятиях, я никак не мог понять, что же случилось. «Очищение Океанов» придало невиданную свежесть телу и лёгкость мыслей, знакомые отзвуки шумящих волн и запах морского бриза смыл все посторонние воздействия. Но никаких проклятий или благословений (чего ещё больше бояться стоит — непонятно) Инанны система не показывала. Если во время такого воздействия мозг чаще всего подсознательно «пропускал» эту информацию, не в силах её осознать, хотя и исправно читая, то сейчас, после Очищения, можно быть уверенным, что Иштар тут и впрямь не причём. Как и зелья. Система показывает воздействия божественных эффектов, эффектов зелий, эффектов артефактов, постоянных проклятий или благословений магических. Ничего этого не было. Тем временем девушка, лежащая рядом, сладко потянулась, медленно открыв глаза. Её тело было столь идеальным и притягательным, что взгляд оторвать удалось с трудом. И всё же — у меня беспокойство. Интуиция так и кричит: «Придурок, неужели не видишь?!» — Нравлюсь? — капельку ехидный вопрос. — Кха… — Нравишься, — встаю с огромного ложа, отдалённо напоминающего кровать. — Извини за резкость, но я ощущаю в тебе силу, которая не должна быть в обычной женщине. Говори, кто ты такая, — телекинез держал её крепко, но хватка горла сильно ослабла. Я и до этого её лишь слегка придушил, а сейчас и вовсе дал спокойно дышать и говорить. Чёрт, напоминаю себе психопата. Но у неё аура магессы. Не слишком сильной: средненькая подмастерье, не более. Но блин! Как можно было ЭТО пропустить? — Неужели тебе не понравилась эта ночь? — несмотря на своё положение, сидящая на коленях, с расставленными в стороны руками, не могущая пошевелить ни одним пальцем, она таки попыталась вновь очаровать меня. Голос был явно непростой. — Ты знаешь Йена? Это он послал тебя? Да или нет? — Меня никто не посылал! — девушка буквально возмутилась. В её голосе была обида, а чувственные губы картинно надулись. Словно бы это ещё одна прелюдия к… К чему-нибудь. — И вообще, отпусти меня! — возмущение такоооое наиграное, что аж… Чёрт, что за идиотские мысли. Но про «никто не посылал» — правда. Чистейшая. Либо передо мной магистр минимум. Ага, магистр, которая специализируется исключительно на маскировке ауры и соблазнении магов… Соблазнение! Точно! — Это любовная магия? — дёргается. — Зачем ты ко мне влезла? И зачем соблазнила? — вот любовная магия — это та ещё дрянь. Не люблю её, хотя до этого и сталкивался всего раз. Среди её воздействий есть разовые, типа заклинания Бесконечного Желания, к примеру. Такое система не фиксирует. Это… Ну, как огненная стрела, что ли. Сбивает естественные пределы организма и пробуждает похоть. Этакая ментальная атака, только воздействует иначе. Вот всякие привороты или ещё чего — это я бы увидел, а вот такие разовые вещи… — Неужели ты с каждой любовницей себя так ведёшь? — уже почти неприкрытая насмешка. Нахмурившись, я её всё же отпустил. Что за идиотская ситуация… — Зачем ты сюда пробралась? — повторяю вопрос активно тянущейся девушке, которая, непонятно, хотела ли продемонстрировать всё своё тело ещё раз или же действительно разгоняла кровь по затёкшим конечностям. Кстати, выглядела она по-настоящему замечательно. Кожа — эдакая смесь тёмного и бронзового оттенков ближе к последнему. Большие чуть раскосые глаза и очень красивая немалая грудь вкупе с идеальной фигурой. Богиня во плоти. Настоящих богинь в полном их великолепии я всё равно не видел: даже Инанна со мной разговаривала, навевая какой-нибудь образ, не более. — Захотелось познакомиться с чужеземцем, о котором столько слухов, — мило улыбнулась она. — Меня зовут Абхилаша. — Абхилаша? Тебе подходит, — мозг, в котором содержался местный язык, тут же выдал значение этого имени: «Желание». Что-что, а желания и в ней, и вокруг неё было хоть отбавляй. — Как ты связана с Иштар? — она не отреагировала. Никак. Только скомкала в пальцах ткань покрывала и лениво пошевелилась. — А кто это? — Никто. — Знаешь, ты какой-то жуткий и злой. Пойду я… — зевнув, девушка подхватила какие-то одежды, которые легли на её тело в мгновение ока. Многочисленные ремешки и шнурки были затянуты-завязаны ещё до того, как она дошла до дверей, через которые и покинула помещение. Я же остался стоять на одном колене голышом поверх скомканных покрывал с идиотским видом. — Харр… — не удержавшись, выдыхаю оранжевый язык пламени. Грёбаный Йен, чёртова Инанна. Что за идиотский театр я тут устроил только что? Паранойя, всё дело в паранойе. Надо вспомнить свои занятия ментальной магией. Пусть это искусство мне и не даётся от слова «совсем», но имеет смысл вспоминать его хотя бы для лучшего самоконтроля. И вообще! Эта девка… Девушка. Эта девушка пробралась ко мне ночью, использовала магию на сонном разуме и дальше сделала своё приятное дело. Спасибо ей за это, конечно, но чёрта с два это нормально или прокатит ещё раз. Знай Йен, что я не защитил себя с этой стороны, и у меня в глотке вполне мог бы быть кинжал. Очень надеюсь, что последствий не будет. О, Энки! Умоляю, пусть это не очередная проказа Инанны! Впрочем, эмоции вскоре улеглись, а вместо них пришло странное спокойствие и умиротворение. Каким-то всё стало… Ленивым что ли. Обильный завтрак был вместе с Раджой, наследником и двумя приближёнными. Меня пригласили довольно неожиданно, но в любом случае — отказался бы только дурак. Правда, местная традиция приносить для приёма пищи по десятку блюд не слишком мне нравится. И ведь не откажешься: если не попробовать хоть одно — оскорбишь хозяина. Но даже это можно потерпеть, съедая, что нравится, и откусывая кусочек того, что не интересует. Почти нетронутое блюдо потом уносят слуги, которым оно, кстати, и достаётся. — Вот что, кудесник, — заметил правитель, закончив негромко переговариваться со статным мужчиной лет тридцати. Густая иссиня-чёрная завитая в косички с покрашенным в жёлтый кончиком борода и довольно светлый для местных оттенок кожи выдавали в нём уроженца довольно знатного рода. Этому так же свидетельствовала и аура, показывающая очень здорового человека с некоторой развитостью духовной оболочки. На уровне того же Аниррудхи. Или чуть лучше. — Есть у меня для тебя дело. — Я весь во внимании твоему слову, Раджа, — чуть подбираюсь, ожидая нового задания. Следующая ночь без луны будет через неделю, если не ошибаюсь. Дня четыре где-то до моих «выходных». Что там может поручить Тарджабалахасар?.. — Раз мудреца Абтармахана сейчас нет во дворце по твоей вине, — он хмыкнул. Ну, в некотором роде это действительно моя вина. Но я просто выполнял свои обязанности, — то сослужишь мне его службу. Адаалат-ка-Джаду устраивает мне и моей свите охоту на злых духов на большие праздники. Теперь его не будет не меньше недели. Сегодня будет пир, а завтра любая голова будет гудеть страшнее роя растревоженных пчёл! Но вот послезавтра, я полагаю, никто не откажется от доброй охоты! — Я плохо общаюсь с духами, господин, — осторожно замечаю. — Духи, демоны… Мне всё равно! — он махнул рукой. — Организуй нам славную охоту, а под вечер ступай на все четыре стороны по своим делам! Я обещал отпускать тебя за три дня до каждого новолуния? Можешь заниматься своими делами на день дольше. — Как пожелает Раджа, — пожимаю плечами. — В таком случае мне придётся отправиться прямо сейчас. — Конечно, — повелительный взмах рукой. Покинув трапезную залу, захотел постучаться головой о стену. Шут. Меня используют в качестве шута. Меня, человека, который может призывать ветра, исцелять болезни, говорить с душами недавно усопших и сражаться! Меня, способного спуститься на дно морское, подняться выше облаков. Определять ложь, используют как шута! И чёртов Абтармахан хорош! Он наверняка предполагал такое развитие событий. Но уехал и не сказал! Сволочь. Устраивал охоту на злых духов по праздникам? В Шумере, кажется, придворный маг тоже чем-то таким промышляет по приказу императора. Знать бы ещё, какой сегодня праздник?.. В любом случае… Первым делом пришлось отправиться к управляющим. Дядьки с плешивыми головами и раскрашенными усами пытались сначала долго юлить и лить воду вместо слов, но узнав, что от них ничего не требуется, кроме как выдать всю информацию по охоте, которую обычно устраивает Раджа, быстро сменили мотив, развязав языки. Вскоре я уже знал, что благородные господа изволят на празднества после пиров охотиться в лесу Хтуджа. Хтуджа — это поселение, которое там раньше было. Деревеньки нет уже лет семьдесят как, а названьице осталось. Собственно, в этот лес я и отправился. Внимание вопрос, кого можно притащить подходящего? Критерии? Ну, достаточно быстрый, сильный, вёрткий, но такой, чтобы это люди на него охотились, а не наоборот. Достаточно тупой, чтобы быть пойманным, но при этом имеющий достаточно ума, чтобы убегать, а не нападать на обидчиков. Некто, кто оставит после смерти трофеи. Не станут же потом «благородные господа» стоять с глупым видом, глядя на истаивающую дымку? Надо что-то материальное получить, иначе какой смысл в охоте? Демоническую гончую призвать? Да она всех горе-охотников порвёт, как… Хотя нет. Это они её порвут. Но не сразу. Кого-нибудь точно такая тварь убьёт. А мне этого не надо. Чтоб его… Ладно. Прости, человек-скорпион, что снова тебя дёргаю. Только боюсь — тут без вариантов. Сам не додумаюсь. … — Есть много вариантов, — как же бесит этот демон. Назвать сразу нельзя эти «много вариантов»? — Назови самый простой для меня. — Импы, — Кто. Такие. Импы? Чёртов демон. Фантастическая лаконичность! — Как мне их вы… использовать. И откуда взять? — Призвать из Ада. Подчинить одним из множества способов. — Назови самый простой! — Контракт. — Назови ещё способы! — Запугать, подчинить заклинанием, подчинить ритуалом, заключить контракт с демоном, которому они уже служат, а… Самка идёт! Отпусти! — Уходи, — буркаю, разрывая цепь. — Импы, значит?.. Вот уж не было беды!.. Ад… Мне известны дорожки в несколько демонических миров: Лэнг, Кввецоль-Иин и Ад. Так же я слышал и о других: Тартар, к примеру. Я не ахти какой демонолог. Мне в этом деле даже Креол, ставший магом лет на пятнадцать (или больше?) позже фору даст, не говоря уж об учителе Халае или том же Йене. Но тем не менее, призвать демона грамотно мне под силу. Другое дело, что услугами разных тварей я пользуюсь в основном из Кввецоль-Иина. Самую капельку — Лэнга. Но последний мне противен, я не люблю его, почти ненавижу. И как шумер: в Империи обитателей Лэнга не любят сильно. И просто как человек: именно демонам Лэнга хотели продать меня Йен с Гази. Но в любом случае из Ада я кого-то призывал всего дважды. И оба раза — мелких демонов. Вопрос, как притащить оттуда импов? Может, призвать кого-нибудь из Лэнга?.. Нет. Мало того, что я самих этих демонов не переношу, так ведь ещё и опасно слишком. При прочих равных, Ад — не слишком могущественный мир. Там, разумеется, есть те же архидьяволы, шесть Архидьяволов, если я не ошибаюсь, каждый из которых не уступит архидемону Лэнга. Но в остальном… Банально меньше шанс протащить что-нибудь опасное. А Кввецоль-Иин… Нет: эти мне едва ли более известны, но уж точно куда более могущественны. Так что нет. Что я знаю об Аде? Не так много, вообще говоря. Ни одного имени могущественных демонов. Мир не слишком большой, объединённый. Правит Сатана. Титул слишком могущественный, имеющий столь мощный оттиск в астральном плане, что все знающие разумные предпочитают произносить просто «Дьявол». Во избежание, так сказать. Не то, чтобы что-нибудь случилось, но это всё равно что зажечь спичку в сухом лесу: вроде и не опасно, если мозги есть, но просто так лучше не баловаться. Самые могущественные представители мира: собственно, Сам правитель, шесть Архидьяволов, плюс — Дьяволы Ямы. Но все они, так сказать, «вне системы». Основная же классификация идёт по девяти чинам, некоторые из которых означают часто не только могущество, но и общую природу обладателя. Собственно — всё. Больше я об этом мире не знаю почти ничего: большего об этом мире не знал и Халай Джи Беш. Разве что некоторые отдельные имена демонов или еще что… Но мне такого наследия не досталось. Импы, вероятно, идут ниже девяти чинов: слабые, неразумные и просто ничтожные в Аду не считаются за нормальных демонов. Как призвать импов? А чёрт их знает! Хотя да: чёрт действительно знает. Человек-Скорпион сказал, что этот способ один из самых простых… Удалившись от Бхопалара и вообще от обжитых мест километров на сто с лишним, помедитировав, я начал рисовать сложный ритуал призыва. Вообще, шумерская традиция ритуалистики довольно вольная в этом вопросе. Маги используют в ритуалах всё: от бараньих гениталий и свечей до драгоценных камней и рун. Вообще же тут суть в следующем. Руны, письмена, символы — они все наиболее универсальны. С помощью букв можно написать и задать любые свойства, какие только нужно. С их помощью можно придумать и выполнить любой ритуал. С одной стороны. С другой же — ингредиенты, компоненты. Они, имеющие магические свойства, ауру, намного функциональнее. Иногда в длинный свиток не вписать подходящую «письменную» структуру, которая сыграет ту же роль, что и бараньи гениталии или свечка из человеческого жира. Но здесь свои сложности: добыть многие вещи довольно непросто, у всех из них имеются побочные эффекты, которые нужно учитывать и рассчитывать. В конце концов, многие из них друг с другом могут взаимодействовать особо, что испортит ритуал. Но очень немало чародеев пользуется именно вещественными ритуальными схемами либо использует схемы с сильным превалированием вещественных узлов, потому что, во-первых, привыкают: из-за куда больших затрат на ритуал и большой сложности, новички-маги редко используют «письменные» схемы. А во-вторых: затраты и сложность никуда не деваются: универсальность — это хорошо. Но если можно вместо длинного опуса из сотен рун с риском ошибки в любой из них начертить четырёхконечную звезду и положить в центр бараньи яй… понятно что, то зачем напрягаться?.. Опять же, если до тебя всё уже не раз придумано и опробовано, а все побочные эффекты известны — тем более. Но зато вот в таких вот задачах по призыву «незнамо чего» универсальность «письменной» традиции незаменима. Я подготавливал классический ритуал для призыва эг-мумии Лэнга. Не особо сильной. Делал с использованием различных «ингредиентов». А вот дальше началось творчество: «Лэнг» был заменён на «Ад», добавились защитные барьеры, печать изгнания, созданная специально для не слишком сильных демонов. Смысл прост: в небольшой области вокруг себя «натягивает» естественные струны, связывающие демона с его миром. В таких условиях призванному нужно прикладывать усилия, чтобы не исчезнуть. А любое заклинание изгнания будет иметь повышенную эффективность. Только сложная больно штука: делать долго, работает только на слабаках и ослабляет тех, кто «ниже среднего». Какой-нибудь Всадник Ночи Лэнга особо и не почувствует: лёгкая заторможенность и небольшая потеря концентрации, не более. Я много чего подготовил. Причудливая схема неправильной формы, в которой переплелись шумерские символы с рунами с’мшита и греческим алфавитом, должна была выполнить несколько задач: призвать кого-нибудь из демонов Ада, специализирующегося на магии, но не обладающего большой силой, удержать его, а если он сумеет вырваться: ослабить и, в идеале, вышвырнуть из нашего мира. Или просто дать мне небольшое преимущество. После долгой подготовки была медитация, начитывание заклинаний. Доспехи Мардука: две штуки. Копья Мардука: три штуки. Молнии Мардука: четыре штуки. Телепортации, Изгнания, Очищения Инанны, Исцеления… Новый мощный жезл позволял вместить всё это: моя аура одна бы не справилась. Кроме того я приготовился освятить место вокруг силой Энки или остановить для призванного время при помощи подарка Хаухет. Демон неизвестный, я призываю тебя. Услышь мой зов. Не ради забавы тебя призываю, Я хочу, чтобы ты выполнил мое повеление. Явись же ко мне и исполни мою просьбу! На тебя уповаю, тебя зову. Ибо нету никого могущественней тебя на этом свете. Ибо не к кому более обращаться. Услышь меня и приди на мой зов.! Плату щедрую отдам тебе, Тебе, чьё имя мне неизвестно! Платой достойной одарю тебя, Тебя, чьё имя мне не знакомо! Приди, исполни моё повеление. О Безымянный!.. Импровизация удалась. Ну, ничего удивительного: я всё-таки квалифицированный ученик величайшего из демонологов Империи своего времени. К тому же — это первая часть. В барьере, основу которого составляли выложенные в ряд крупные гальки, на которых я выжег руны, медленно прогнулось само в себя пространство. Буквально мигнув, поплыв, оно перешло в фигуру сгорбленного рогатого краснокожего деда с длинной антрацитово-чёрной бородой с красными прядями. Морщины на коже и сгорбленная спина вместе с волосатыми с виду дряхлыми ногами, венчавшимися копытами, меня не обманывали: аура у него была сильная. Ну, относительно. По ощущениям, мы плюс-минус равны. Он, может, немногим слабее. Впрочем, примерно такого эффекта я и добивался. Хотел, правда, кого попроще, но и этот сойдёт: явно не из высших чинов. — Какой ты молодой, демонолог, — по-доброму зажмурился он на секунду, слегка улыбнувшись кривыми морщинистыми губами. — Мой возраст сейчас — не главное, — пожимаю плечами. — Какой-то ты… дряхлый. И попахиваешь, — морщусь: от старика и вправду несло. — Ну так и ты нынче не святую деву под вечер звал, — захихикал дед, оглядываясь. И вправду: солнце садилось. — Чего желаешь, смертный. И что готов заплатить? — он с интересом положил руки на барьер. Тот чуть прогнулся и мягко спружинил. Впрочем, кожа с ладоней призванного слезла, а чёрно-сизая, слегка светящаяся зеленоватым кровь свернулась, словно прижженная. — Ты ведь из Ада, верно? — Есть у меня такой грех за душой! — хохотнул он хрипловатым голосом, попытавшись ненавязчиво пнуть один из камешков барьера. Не получилось. Ну да: я перестраховался. Простейший барьер из таких галек составляется треугольником тремя штуками. Он, правда, весьма слабый. Зато многофункциональный. Каждая галька — это накопитель и кирпичик с руной. На камень наносят руну после предварительного зачарования. Затем — закачивают ману. Можно написать две руны или три. Хоть бесконечность. Правда, каждая руна питается ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО от камня, на который нанесена. Так что больше одной не рекомендуется: это создаёт бреши. Затем из камней выкладывается контур, который соединяется специальным ритуалом в единый механизм. С этого момента барьер работает и активно тратит ману. Впрочем, она и раньше тратится, но медленно и в основном в результате некачественного материала и плохого зачарования: никто же не будет одноразовый расходник зачаровывать в качестве полноценного хорошего накопителя. Собственно, ценность этого варианта в том, что абсолютно ВСЕ нанесённые руны равномерно оказывают влияние на ВЕСЬ барьер, а не на конкретный его участок. Минусы — ману они, как уже говорилось, тратят из конкретных камней. Если где-то раньше исчерпается энергия — появится щель. Или дыра. В зависимости от количества и качества соседей, которые будут уже соединены между собой. Соответственно, чем больше энергетическая насыщенность на единицу длины, тем лучше. У меня же из свойств было ослабление демонов, нерушимость, обжигание при касании. Чем меньше — тем лучше. — В Аду ведь есть импы, не так ли? — приподнял я брови. — Там много кто есть, — старик пожал плечами. — Нолы, бесы, импы… — Нолы, бесы? — Ну, это которые в Аду живут! — выдал он мне поясняющим тоном с умным видом, словно идиоту. Я моргнул. Гад. Хотя я тоже хорош: решил из старого демона информацию вытягивать. Ага, так он мне и рассказал особенности видов адских обитателей. — Хорошо. Мне нужны сотни две импов и десяток бесов. Рабы. Ты можешь обеспечить это? — приподнимаю брови. Дед с интересом уставился на меня. — В самом деле: впервые встречаю человека, который захотел в рабы этих ничтожеств. Нет, наоборот, конечно, бывало, но чтобы кто-то возжелал командовать импами? Хи-хи… — Можешь или нет? — скриплю зубами. — Ну-ну, демонолог, не злись, — беспечно махнул он руками. — Старый Асамот много чего может устроить. Души магов нынче в цене, за твою душу и три сотни импов можно привезти. — Кто сказал, что я тебе свою душу отдам? — приподнимаю брови. — Да даже сделай ты меня повелителем всех импов Ада до конца дней, моей души не получил бы. — А что же тогда? — дедок демонстративно огляделся. — Нет тут больше никого. Хоть бы жертву заготовил какую, а так… Кто будет работать бесплатно, — вздохнув, я использовал на себе Очищение Инанны и вдохнул из ладони специальный порошок. Вонь этого демона далеко не проста: она ослабляет концентрацию. Этот запах влияет на мозги. Таких способов воздействия я в барьерах не учитывал, но приём не новый: демонологи давно придумали контрмеры против него. — Ну так назови цену, — пожимаю плечами. — Девственниц. Тринадцать, — тут же ощерился он. — Куда тебе тринадцать, старый хрыч, — зеваю. — Тебе и одной бляди много будет. — За две сотни импов и десятерых бесов? Чародей, знаешь ли ты, что могут создания, чьей службы ты требуешь… — Бла-бла-бла. Короче, я отдам тебе пятерых человек. Взамен приведёшь двадцать импов, которые будут мне подчиняться. Завтра к вечеру приведёшь. Нет у меня желания с тобой торговаться. — А если… Рррргх, — натянувшиеся нити, связывающие его с Адом, явно стали неожиданностью. Как и активация слова изгнания. Так — баловство, если не вложить достаточно маны, но всё это было аналогично толчку под зад в сторону двери. Выгнать — не достаточно, но намерения показывает. — А если тебе не нравится, то я найду кого другого. Не думаю, что этот мусор такой ходовой товар, — фыркаю. — Не ходовой, — кивнул демон. — Эх, молодёжь… Показал бы я тебе, если бы не этот барьер… — Показал бы, — соглашаюсь. — Но этот барьер на месте. А ты внутри него. Пять жертв. Это немало. Будем составлять контракт? Я мало контактирую с Адом. Если понравится твоя работа, могу призывать тебя чаще. — Будем… — вздохнул дед показушно. Впрочем, условно короткий диалог продолжился жесточайшим торгом и головоломными пунктами в договоре. В частности, мы, демонологи, оставляем лазейку в барьерах с запахами из-за благовония Зкауба. Оно может влиять на демонов. Но и они нам гадят. Благовоние притупляет их ум, одурманивает, ослабляет внимание. Собственно, Асамот пытался делать всё то же самое. А ещё — играл словами, отвлекал всяческими способами. Уловки у него были и грубые, и хитрые. К примеру, он попробовал сначала заставить меня вписать в качестве платы «пять душ». Только вот я обещал пять человек, а не пять душ. Души надо бы ещё как-то извлечь, передать. Это довольно непросто. А позже, к примеру, не уточнил, каких именно импов он обещает мне достать. Кривые, покалеченные… Зачем мне такие? Чуть не пропустил пункт, по которому твари должны быть живыми: мог ведь и трупы получить… Иди с миром туда, откуда явился! Жди за преградой нового зова, Асамот! Вытерев пот, вздыхаю: наконец-то. Чёртов демон: совсем измотал.