***
— Что здесь делала Уизли? – как бы между прочим спросил Малфой. — Ну, вообще-то, Джинни может придти сюда, когда захочет, – съязвила Гермиона. – Как маленькому ребёнку, честное слово! Мы дежурим сегодня. Отработка так сказать. Если судить по нахмуренному лицу слизеринца, то он точно не был счастлив. — Где? Гермиона не поняла вопроса. — В смысле "где"? В Хогвартсе, конечно. На его лице застыла маска ступора. — Мерлин, Грейнджер, ты же вроде не совсем дура. Поконкретнее никак? — Этого я не знаю. Джинни не сказала, – девушка отметила про себя, что нужно будет срочно спросить об этом у подруги на завтраке. - Я передам тебе, когда узнаю. Драко закатил глаза: — Надеюсь, это случится ближайшие два часа, а не как всегда. Гермиона решила, что больше не собирается ждать, пока Малфой окончательно выбесит её, поэтому Грейнджер подняла с дивана свою сумку и поспешила на завтрак. Слизеринец же не успел ничего возразить. В Большом Зале как всегда было шумно. Многие надели свитера, тёплые кофты. Проходя мимо места, где сидели Рон и Лаванда, Гермиона услышала обрывок их диалога: — Ронни, пойдём скорее! Нам сегодня нужно выбрать тебе костюм. Ты же не хочешь идти на праздник в какой-то оборванной одежде… — Сейчас, Лаванда, только какао допью. Тут, знаешь ли, спешка совершенно ни к чему, а то ещё не в то горло попадёт... Гермиона невольно улыбнулась. Как давно она не говорила с ним. Дойдя до свободного места, гриффиндорка села. Глянула опять в сторону бывшего парня и нахмурилась, сердце заныло, а в животе что-то свернулось тугим тошнотворным клубком. Обида не прошла всё равно. В этот момент чьи-то руки обняли девушку сзади. На секунду она подумала об одном человеке, но потом захотелось рассмеяться от абсурдности этой мысли. Всего лишь Гарри. А рядом Джинни. — Доброе утро, Герми! Почему ты такая грустная? – поздоровался Поттер, садясь рядом, как всегда накладывая любимую овсянку себе на тарелку. "Какой же ты проницательный, Гарри," – с укором подумала девушка, но постаралась ответить как можно дружелюбнее: — Всё в порядке, просто не выспалась, а ещё сегодня дежурить с Малфоем нужно. — Точно, Гермиона. Вы дежурите около ванной старост. В десять вечера, – прервала их не особо клеящийся разговор Джинни. — Спасибо большое, – поблагодарила Гермиона, отпивая тыквенный сок. - Как раз хотела конкретизировать. "Осталось только сказать Малфою".***
Драко сидел на завтраке и смотрел по сторонам. Аппетита не было. Рядом сидела Пэнси, которая открыто и уверенно смотрела на себя в зеркало, поправляла волосы, вытягивала губы. Девушка что-то рассказывала ему, но слизеринец не слушал. — Эй, ты меня слышишь? – не первый раз повторила она. — Да… нет, всё в порядке, – почему-то запинаясь, проговорил Драко. — Хорошо, – улыбнулась Пэнси и начала аккуратно размазывать по губам искрящийся карамельно-розовый блеск. Закончив с макияжем, девушка повернулась к своему возлюбленному. Тот смотрел на что-то в другой стороне. Но приглядевшись внимательнее, слизеринка поняла, что это не "что-то", а "кто-то". За весь завтрак Драко так и не оторвал взгляд от густой копны каштановых волос Гермионы.***
— Сегодня в десять, около ванной комнаты старост, – сообщила Грейнджер на одной из перемен, когда Малфой неожиданно выловил её из толпы, затащив её в ближайший туалет. — Понял. Малфой развернулся и Гермиона не успела ничего сказать. — Ни спасибо, ни пожалуйста... – бросила девушка в пустоту.***
Уроки закончились, и все ребята разбежались по факультативным занятиям, тренировкам по квиддичу или просто в гостиные своих факультетов. Гермиона не спеша шагала по коридору. Она почти дошла до Башни старост. Мысли в голове были перемешаны, и сейчас просто хотелось дойти хотя бы до кровати. А тут ещё это дежурство с Малфоем...***
Без пятнадцати десять Гермиона спустилась к выходу из башни. Драко не было, и девушка решила, что он уже ждёт её. Ванная старост находилась на пятом этаже, четвёртая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового. А дежурить нужно было в ближайших коридорах. — Наконец-то, Грейнджер. Я думал, ты никогда не доползёшь. — Заткнись, Малфой. Скажи спасибо, что я вообще пришла. — Кто бы сомневался в том, что ты придёшь... Слизеринец стоял, прислонившись к стойке, он сложил руки на груди и скрестил ноги. На нём новый костюм, чистая голубая рубашка, узел галстука ослаблен. — Ну так давай подежурим и пойдём по своим делам. "Какая ужасная погода...", - покачала головой девушка, ёжась от холода и тоскливого воя сквозняка. Как назло, она не надела вещи потеплее. Стало холодно, и Гермиона спрятала руки в широкие рукава лёгкого свитера, пытаясь согреться. Получалось плохо, а палочка осталась в спальне. Малфой обернулся, чтобы упрекнуть гриффиндорку в медлительности, но когда увидел её, трясущуюся, с посиневшими от холода губами, чувства взяли верх. Он снял с себя пиджак, подошёл к Гермионе и накинул его на плечи. — Не на... - договорить девушка не успела, потому что Драко подошёл к ней ещё ближе и коснулся щеки ладонью. При соприкосновении Гермиону захлестнули эмоции. Поцелуй – лёгкий, словно касание крыльев бабочки. Гермиона широко распахнутыми глазами смотрела на лицо Малфоя, силясь понять, что он испытывает сейчас, целуя её. Но сделать это в окутавшей их полутьме оказалось невозможно. Пряный запах одеколона затуманил мозг, внушая нестерпимое желание прижаться к нему поближе. Она чувствовала, как его губы давят на её губы, а язык проталкивается между ними, и постаралась ответить на его поцелуй, копируя движения его губ. В голове девушки смешивались мысли, наслаждение, и, подождите, что это?.. Приятная истома охватило всё тело. Губы Малфоя стали более жёсткими и требовательными. Они проложили путь от ее рта к щеке, лаская нежный уголок. Она застонала. Этот тихий, полный желания звук пронзил его, возбуждение стало сильнее, чем когда-либо. И это отрезвило слизеринца. Её губы были тёплыми и припухшими, такие вкусные, как лучшее игристое вино и сладкие ягоды ежевики. И море. Прохладное, чистое и совершенно дикое. Оторвавшись, он вздохнул. Потом, не говоря ни слова, резко повернулся и направился прочь. А гриффиндорка стояла, смотрела вслед. Она не могла понять, зачем разрешила совершить им ошибку. Ещё спустя несколько минут коснулась холодной рукой щеки и вспомнила о сне, который видела совсем недавно. Стоит ли говорить о том, что происходило в нём? За пределами замка бушующий ветер развевал мелкие кристаллы снега горизонтально с бешеной скоростью, образуя сугробы и делая дороги непроходимыми. Метель не унималась. То затихает, то завывает с новой силой. Гермиона сунула руку в карман пиджака Малфоя, который остался на ней и случайно нащупала пергамент, сложенный в несколько раз. Онемелыми руками она развернула его и в темноте рассмотрела нарисованных змей. Они стали извиваться, передвигаясь по пергаменту, пока не сложились в буквы, затем – в слова. Их невероятно гибкие тела вырисовывали фразы красивым наклонным почерком. Если бы девушка находилась в здравом уме, она бы как минимум испугалась, но сейчас она затуманенными глазами следила за проступающим текстом. "Завтра в четыре, в нашей гостиной". Гермиона грустно улыбнулась. Глаза застилали слёзы – она едва могла различить пергамент, который судорожно сжимала. А потом тихо произнесла: —Да, Рон, ты был прав. Я в него влюбилась.