Mad world

***

      Два года назад моя дочь покинула Феникс и стала жить со мной, а сегодня мне стало известно, что она зовет меня по имени за глаза. Я поднимался в свою спальню, как обычно после ужина и матча, а она разговаривала по телефону громче обычного. Как несвойственно для нее, вероятно, что-то не гладко. К слову, матчи и ужины все чаще проходят без нее...       Сегодня, в середине рабочей недели, на неопределенный срок закрылась городская библиотека. Новость о кончине Энтони Брикмана была воспринята жителями Форкса с глубокой грустью, но никого не удивила, ведь смотрителю библиотеки было 88 лет, и, хоть он никогда не унывал, радовался жизни, в последнее время еле-еле передвигался от одного стеллажа с книгами до другого. Его дочь, добродушная женщина чуть младше меня, до вечера сидела около моего рабочего места, где мы заполняли все нужные документы.       Для похорон была отведена суббота, о чем я сообщил Белле, когда вернулся с участка. В первый год она часто засиживалась в библиотеке, любила читать там, не брать домой. Однако в последние месяцы Белла пропадала совсем не в читальном зале... Думаю, я не был лучшим отцом, но я признавал, что она — да никто — в этом не виноват, все-таки возраст, смена интересов. Если бы дочь не выдала мне на следующий день за ужином: — Меня не будет на похоронах, — твердо и без эмоций, даже не поднимая взгляд от тарелки, сказала она.       Может быть, мое выражение и сделалось слишком хмурым, но все же, как же так? — Я не смогу прийти. Это не от меня зависит... — Да. Я даже знаю, от кого. — Папа. — Я снова посмотрел на нее, совсем не ту, как раньше, не ту, которая приехала ко мне два года назад. Я знал, что где-то глубоко Белла все еще была прежней, только закрывалась ото всех. От меня уж точно. — Нет. Я уже пообещала...       Я не стал убеждать ее, что произошедшее — веская причина, чтобы объясниться, и мы закончили ужин в тишине.       Эдвард казался хорошим парнем, не был нарушителем порядка, да и, насколько я знал, был на хорошем счету у школьных учителей. Но все это померкло, когда я увидел его влияние на Беллу. Их увлечение было взаимным, и, хотя мне не нравилось, ничего плохого о Каллене я сообщить Белле не мог, предостерегать было не от чего. Пока. Сбрасывать парнишку со счетов было бы ошибкой, поэтому краем глаза я всегда следил за его жизнедеятельностью.       На то, что дочь одумается, я особо не надеялся, однако часто оборачивался в сторону входа на кладбище, пока священник читал молитву. Собрались не все, но многие, и меня неприятно удивило, что из старшеклассников в толпе я увидел всего пару-тройку лиц. Все они были знакомы с мистером Брикманом, который тепло улыбался каждому, кто однажды переступил порог библиотеки.       Напротив священника, по другую сторону от разрытой могилы, стоял Карлайл Каллен. Когда на него кто-нибудь смотрел, ему требовалось несколько секунд, чтобы это понять и посмотреть в ответ. Он едва заметно кивнул мне, напомнив своим видом о нескольких нерешенных вопросах, которые я хотел обсудить с ним.       Близкие Энтони сказали последние слова, простились, и через некоторое время все завершилось. Кто-то, напоследок взглянув на насыпь и надгробную плиту, огорченно брел в сторону выхода, а некоторые расходились с грустной, но улыбкой, вспоминая об усопшем самое лучшее.       Доктор Каллен был из последних оставшихся: к нему подошла дочь Энтони, и пару минут они разговаривали, предположу, о возможной причине смерти ее отца. Доктор мог назвать целый ряд таковых и лишь склониться к определенной — вскрытие не дало четких результатов. Но женщине требовалось утешение, что ее отец не мучился в момент смерти и все произошло быстро. Думаю, так он ей и сказал. — Карлайл.       Я подошел как раз, когда Хелен забрала подруга и они потихоньку ушли под руку. — Чарли, — мужчина пожал мою руку и обычным жестом убрал ее за спину к другой. Вид его был приветлив и спокоен, потому как причин для другого не было. — Нужно обсудить бумаги. Мы долго откладывали, больше тянуть нельзя, иначе вызовет подозрение, кого-нибудь пришлют с поверкой... — Чарли, — доктор беззлобно, но непонятно хмыкнул с полуулыбкой, — это не требует столь пристального внимания с нашей стороны. Джаспер вернется завтра к вечеру. Вот ему и отдашь всю документацию, он разберется с ней. А если что-то и у него пойдет не так, — Карлайл предупредил мой вопрос, — он доложит мне. Тебе остается только подготовить отчет, как и всегда.       Все звучало лучше, чем было на самом деле. За столько лет совместной деятельности, конечно, можно было привыкнуть. — Белле и Эдварду стоило быть здесь, вместе со всеми. — Внутри была уверенность, что доктор Каллен сможет повлиять на своего сына. — Мне не нравится, что происходит с Беллой в последнее время.       Каллен как будто был готов к любому изменению темы. — Они еще неопытные дети, Чарли, у них в голове не вопрос ответственности и социального долга, а одни чувства, — однако, его снисходительная реакция удивляла. Человек этот был совсем не таким и, в то же время, ничего не говорил просто так. Что скрывалось за этими формулировками, знал только он сам.       Внезапный порыв ветра согнал стаю ворон с дерева около нас, и те с криками разлетелись. — Мне пора идти, Чарли. Семейные дела, — пояснил Каллен, посерьезнев. Семейные дела явно были проблемами.       Мы попрощались, но я еще на несколько минут задержался у свежей могилы.