***
Восьмого ноября выпал первый снег. Белые хлопья были такими большими, что их путь до земли был виден через запотевшее окно. В Нью-Йорке это было достаточно редким явлением, чаще всего ограничивающим жизнь города. Мегаполис словно засыпал на некоторое время, затаившиеся в своих квартирках и домах люди с нетерпением ожидали окончания снежной стихии. В осадочном Форксе это, судя по всему, было стабильным событием. Жизнь, хоть и тихая изначально, не замирала. Кажется, только наша ячейка общества, будто по какой-то неуместной теперь привычке, перевелась на домашний режим. Только выходные уже скоро закончатся, и придется-таки выйти. Невозможного в этом ничего не было, однако чувства были странные. Что ж, пора бы отвыкнуть от прежних правил, оставшихся где-то в другой жизни. Да, с одной стороны, времени прошло немного. Но с другой, жизнь здесь настолько отличалась, туманной атмосферой и совершенно иными акцентами, что совсем скоро стало казаться, что так было всегда. Завернуться в плед с чашкой горячего чая в ожидании, когда через воздуховодную решетку в полу пойдет тепло, — это ли не прекрасный план на субботу? Однако кому-то однозначно хотелось внести в него коррективы... Сверху раздавалось какое-то шуршание, стуки в потолок наводили на определенные мысли. В голове еще был свеж недельный марафон фильмов ужасов в честь Хэллоуина, и воображение уже накидало пару вариантов. Лестница на чердак находилась в конце коридора, между ванной комнатой и спальней отца и Розали. Как я и думала, люк был открыт, а сверху слышались восторженные голоса Джинни и Полин. — Все, больше у меня ничего не просите, — Розали с осторожностью спускалась оттуда. — И до вечера ко мне не приставать. — Да, мам! — подтвердила Полин, после чего послышались ритмичные удары, вероятно, от мяча. — Сбагрила детей призракам прошлого на чердаке?.. — столкнуться с ней и елейно не улыбнуться просто невозможно. — Они неплохо ладят, — женщина пожала плечами, лишь хмыкнув на мое заявление, и ушла. — Мэдди, залезай к нам! — от звонкого возгласа Джинни передергивает. — Я тебе тут кое-что покажу! Что ж, нужно было вести себя тише, теперь не отвертеться. На чердаке было ужасно пыльно и холодно, однако даже во мне пробудился интерес, когда я увидела просто горы всяких вещей, покрытых либо белыми простынями, либо слоем пыли. Сквозь маленькое окошко просачивался свет, но его было достаточно, чтобы все рассмотреть. — Вот, смотри, — Джинни оттянула меня за штанину куда-то в угол, с гордостью демонстрируя сдохшую мышь. — Круто. Светлая ей память, — я вздохнула, ища взглядом что-нибудь более любопытное. Везде стояли неровные башни из книг и незапечатанные коробки. Пока Джинни переключилась на доставание сестры, я открыла одну. Старые журналы по кулинарии, потертые ежедневники, исписанные мелким почерком, букет из засушенных пряных трав... Содержимое большинства коробок было тем, что обычно не оставляют при переезде. Если только не бегут с утопающего корабля. Однако даже если прежним жильцам пришлось уносить ноги, то кто в такой ситуации аккуратно складывает вещи? Или кто-то за них это сделал?.. Вопросов было много, а ответов не было совсем. В коробках побольше была одежда и не только: оказалось, между слоями трикотажа были разложены стеклянные рамки с фотографиями. На всех была изображена одна и та же семья, примерно в одно время: это можно было понять по ребенку, которому на вид на всех снимках было от пяти до семи лет. Я вздрогнула, когда раздался противный звук клаксона — это Джинни обнаружила маленький трехколесный велосипед у стены и теперь без остановки нажимала на резиновую дуделку. Это было выше моих сил, поэтому я поторопилась покинуть помещение и посетить кухню, чтобы подогреть остывший чай. Только на кухне меня ждало что-то более раздражительное. — Прошу, засунь сегодня свое пристрастие поскандалить поглубже в задницу, — радушно начала Розали, кашеваря что-то аж на всех конфорках. Пахло, однако, вкусно. — А что за повод? Какой-то особенный день? — я поставила чашку в микроволновку и облокотилась на кухонную тумбу. Минутка на легкий вздор имелась. — Я решила, ты знаешь, — она даже смутилась, прекратив помешивать что-то. — Ужин в честь приезда Элис. Дочки Карлайла. Сколько можно, блять? Сколько можно?.. Не думаю, что это хорошо отразится на моей нервной системе. Наверняка она такая же заносчивая манипуляторша, подстать своему братцу. Или, что еще хуже, высокомерна и стервозна, как Розали. — Да, и внеси в кои-то веки вклад в совместное проживание. Сходи в магазин за бальзамическим соусом. — А без него совсем не обойтись, серьезно?.. — я поморщилась, глядя в запотевшее окно. Может, там и не так уж холодно, но проверять не хотелось. — Это исключено, — твердо заявила Розали, как будто у нее свет клином сошелся на этом ингредиенте... — Тем более, помимо соуса, нужен инжир. Возьми пару фунтов. — Инжир? Да у нас никто не ест его, — я фыркнула, вынимая горячую кружку из микроволновки. — Элис его любит, так что нужен инжир. Инжир в Форксе? В ноябре? А она оптимистка. — Только не в пижаме! — предупредила женщина, когда я уже почти дошла до лестницы. Видимо, она еще была под впечатлением от моего прошлого «похода в супермаркет».***
Признаюсь, я была весьма удивлена, когда продавец-консультант не усмехнулась мне в лицо, а проводила до ящика с инжирами. Честно говоря, это последнее, что ожидаешь увидеть в таком маленьком городе. Не все, конечно, были спелыми, однако нужное количество набралось. — Мэдисон? — как раз в овощном отделе меня неожиданно окликнули со спины. Оказалось, судьба свела нас с Беллой. Она была в такой же мокрой куртке и с полной корзиной. — Вот уж не ожидала, — я улыбнулась, искренне радуясь встрече. Хоть отвлекусь от угнетающих мыслей о грядущем. — Тебя тоже отправили за продуктами по этой ужасной слякоти? Конечно. Какой взрослый человек пожелает себе такой участи?.. — А?.. Нет, я вроде как... Сама занимаюсь этим, — Свон неловко пожала плечами. — Кроме меня готовить некому. — И как же твой папа жил до твоего переезда? — Брал еду в закусочной у Коры. Он и сейчас так иногда делает. Я взяла у девушки корзину, пока она набирала в пакет яблоки. — Хочешь зайти ко мне? — вдруг предложила она. — Я собираюсь сделать пирог. Я с удовольствием согласилась, поскольку в предыдущие дни нам толком было не поговорить из-за завала по учебе. В последний раз, когда мы общались дольше пяти минут, был на вечеринке у Джессики. Я вернулась туда после полуночи и успела застать самое веселье. Белла уже приехала и была чуть ли не единственным человеком, который мог говорить членораздельно. В чем я остро нуждалась той ночью. Если быть честной, я и сейчас искала спасение в общении с ней, пыталась заполнить пустоту внутри и оттянуть возвращение домой. Снег очень быстро таял, и на дорогах образовывались лужи, но прелесть состояла в том, что Белла была на машине. Какая это все-таки нужная вещь, даже в таком маленьком городе. В коттедже Свонов было все так же уютно. Шериф, у которого тоже был выходной, как всегда обрадовался моему появлению. Кстати, Белла отметила, что наша терапия для ее папы работала: теперь он не так остро реагировал на визиты Эдварда, чаще всего флегматично махая рукой. — Ты всего за два года научилась так готовить? — Я не успевала следить за отработанными движениями Беллы, пока та замешивала тесто. Для меня любой процесс готовки чего-то сложнее сэндвича или яичницы казался магией. — Эм-м... — она слегка смутилась, сыпя сахар на глаз. — Вообще-то, нет. Я всегда готовила. — У тебя врожденные способности к кулинарии?.. — я прыснула, украв маленький ломтик яблока. Свон доверила мне посыпать их корицей, но это уже казалось чем-то требующим усилий. Было страшно испортить что-то. — Не знаю, — усмехнулась она, покрываясь румянцем. — У мамы успехи в готовке были такими же, как у папы, а я не хотела постоянно есть рамэн или дешевую еду на заказ. Поверь, все было именно так, я не утрирую. У меня была мотивация научиться готовить. Я кивнула, но на самом деле едва ли могла представить ее жизнь с мамой. Нет, возможно, готовка — это единственное, чего не умела ее мама, а в остальном ей не было равных. Но почему-то складывался образ необязательной матери, у которой дети предоставлены самим себе. — Слушай, а ты помнишь, что было потом на Хэллоуин? — когда пирог был в духовке, вспомнились некоторые вопросы. — Я так напилась, что смутно помню... Помню только, как проснулась, отодрала себя от дивана и поползла домой. — Да ничего такого, — Белла пожала плечами, садясь за стол, но почему-то спрятала глаза. — Когда ты пришла, мы поболтали, потом ты немного выпила и захотела танцевать. — Я вела себя... прилично?.. — я нахмурилась, подозревая, что Свон что-то недоговаривала. И выглядела немного сконфуженно, будто я вытворяла какие-то непотребства. — Нет, все было хорошо, — однако утверждала она обратное. — Просто ты немного... была не в себе. — Не в себе? — Боже ж ты мой, что это значит?! — Ну, ты то плакала, то смеялась, — объяснила Белла, облегчив мне вздох. — Я даже испугалась за тебя, но Лорен меня успокоила, сказала, что такой эффект наверняка от травки. Да, действительно. Она была права, только вот я точно не курила той ночью. — Ладно, — я выдохнула. — То есть ничего эксцентричного не было? — Да нет, — она покачала головой, затем сделала глоток чая. — Мы снова долго говорили, а потом тебя утащила Лорен и заставила танцевать. Кажется, ей было скучно: к тому моменту почти все обкурились и валялись без сил. — Ну, надеюсь, на нас была одежда, когда мы танцевали?.. — я нервно усмехнулась, не находя в памяти хоть призрачного отрывка. — Да, хотя кто-то подбивал Лорен раздеться. Вы же на столе танцевали, так что это навеяло определенные мысли. Кажется, Ньютон все на камеру снял. Вот ужас-то! Успокаивало лишь то, что за неделю никаких разговорчиков по школе не было, значит, материалы не пошли по кругу. — Ты что, совсем не пила? — возможно, я звучала слегка осуждающе. — Да у тебя на всех компромат... — Пила, вообще-то, но не столько, чтобы все забыть, — усмехнулась девушка. — Да и шантажировать кого-либо мне не нужно. Нет, все-таки остались еще добрые люди в этом мире. Яблочный пирог оказался невероятно вкусным, особенно с душистым чаем из местных трав и ягод. Белла заботливо отнесла большой кусок мистеру Свону, присутствие которого подтверждали эмоциональные возгласы из гостиной, где он смотрел матч. Мы же все сидели, иногда перебрасываясь фразами, а за окном уже смеркалось. — Мне пора, — я не смогла скрыть печаль в улыбке. — Хочешь остаться на ночь? — кажется, Белла уже прониклась моим нежеланием каждый раз возвращаться домой. — Боюсь, если я не донесу до дома эти чертовы инжиры сегодня, рано или поздно мне будет несдобровать, — я горько усмехнулась, натягивая высохшую куртку. — И спасибо за чай с пирогом, я в восторге от него. — Да ладно, — пробормотала девушка, смущенно хмыкнув. — Подбросить тебя? Нет. Слишком уж быстро доберусь. Лучше спокойно пройтись по свежему воздуху, восстановить нервную систему... — Хочу прогуляться, — вероятно, для такой погоды фраза прозвучала весьма странно.