Mad world

***

      Весьма странно было просыпаться в сложившихся обстоятельствах. Меня разбудили шорохи и стоны с кровати, и сознание незамедлительно прочистилось от сонливости. Чувствуя, что все тело затекло, я села и бросила, вероятно, очень недовольный и неприятный взгляд в сторону Каллена. Он сидел на краю, оперев страдающую похмельем голову на руки. Скривился и медленно обводил взглядом комнату. — Я уже и забыл, как здесь, — неопределенно произнес он так, словно испытывал неприязнь к этому месту. — Лучше бы не стал тебя слушать и замерз в машине.       Я закатила глаза, впрочем, и не надеясь на какую-то благодарность хотя бы во взгляде. — Ну ты, Каллен, как был задницей, так ею и остался, — пробормотала я, поднимаясь, чтобы дотянуться до оставленного на столе телефона. — Мы еще и проспали, замечательно... — Критично? — Уже почти восемь, Биология в пролете, — я разочарованно выдохнула, сбрасывая с себя одеяла. — Это не опоздание, — прокомментировал парень, завязывая шнурки.       Ну конечно, он вообще был редким посетителем первых уроков.       Я собиралась озвучить эту мысль, но обо всем забыла, когда на лестнице послышались твердые шаги. Мы в панике переглянулись, осознав, как все могут трактовать. — Мэдисон, ты в школу собираешься? — Слава богу, Розали учтиво стояла за дверью, лишь пару раз постучав в нее. — Да, я... Я одеваюсь! — крикнула в ответ, напряженно ожидая реакции. Но послышался только раздраженный вздох и удаляющиеся шаги.       Примерно в это время, после стандартного обоюдного выноса мозга, она отвозила своих детей в школу, так что для Эдварда открывалась прекрасная возможность уйти незамеченным. Надеюсь, в суматохе Розали не заметит его машину, брошенную на обочине неподалеку от нашего дома... Муж ее в это время обычно принимал душ после пробежки и тоже не мог встать у нас на пути. — В качестве ванной могу предложить раковину на первом этаже, — бросила я парню, снимая с вешалок штаны и кофту. — И не задерживайся там особо, как закончишь, сразу вали. Я хотя бы зубы почистить успеть хочу.       На том и порешили. Как только я убедилась, что на первом этаже тихо, а в ванной второго шумит вода, мы спустились вниз. Действовать в темпе, как выяснилось, Эдвард не умел и проторчал в уборной минут двадцать. За это время я уже успела известись, выпить кофе с сэндвичем и помолиться всем богам, чтобы отец не спустился, а Розали не вернулась так скоро. Встреченный презрительным взглядом, Каллен вышел посвежевший и тут же скрылся за входной дверью.       Не знаю, чем можно было за оставшееся время помочь моему потрепанному виду, но я хотя бы постаралась и вскоре вылетела из дома на морозный воздух. Каково было мое удивление увидеть на дороге все ту же машину, которой уже давно пора было убраться. — Садись, подвезу, — оказалось, Эдвард ждал меня. Он попытался выдавить что-то искренне учтивое и открыл мне дверь изнутри. — Знаешь, будет странно, если мы появимся вместе, к тому же опоздав, — хмыкнула я, но все же села в Форд. Руки уже успели покраснеть и обветриться, поэтому идея принять редкую любезность уже не показалась такой плохой. — На парковке во время урока никого, — опроверг он и тронулся с места.       Интересно, как я планировала объяснять ситуацию Белле? Или вообще ничего не говорить? Ну опоздала и опоздала, бывает... Однако со Свон хотелось быть откровенной, чтобы не было недосказанности. Ее и так хватает. — Получится не распускать язык и сохранить все в тайне? — Эдвард словно мысли мои читал. Конечно, Белла не знала о нем так много. И тем не менее, мне казалось, что она должна была знать об этом, а не я. Я вообще здесь не к месту. — Можешь не волноваться, — я закатила глаза. — Хоть ты и ушлепок, я тебе сочувствую.       В ответ была тишина, но и этого было достаточно. — Я думала, мистер Каллен держит тебя в ежовых рукавицах. — Что? — Ну, просто странно, что твой телефон не разрывается от входящих, — протянула я задумчиво. — И ты не объявлен в розыск. Все-таки даже дома не появился. — Его с вечера вызвали в больницу, — пояснил Эдвард, наконец, поняв, о чем речь. — В таких случаях он обычно под утро возвращается. Наверняка осложненный приступ у какого-нибудь старика или хроник с аппендицитом. Любой спорный случай, в общем.       Складывалось впечатление, что помимо Каллена там нормальных врачей не было. Или не было вообще никого, так что консилиум он проводил у зеркала. — А как же Элис? — Ну, она меня точно сдавать не станет, — усмехнулся парень, и взгляд его потеплел.       За поворотом показалась школьная парковка, на которой, благо, почти не было людей. Буквально пара человек, таких же опоздавших, глушили двигатели на крайних местах. А вот окна кабинета Биологии, хоть и были далековато да и на возвышенности, но выходили прямо на эту сторону, с панорамным видом на наше прибытие. Надеюсь, хотя бы громкие звуки мотора не привлекут внимания... — Ну, я же говорил, — самодовольно прокомментировал наше одиночество на парковке Эдвард. — Супер. А в класс-то мы как зайдем вместе, умник? — я отстегнулась, кое-как схватив сумку с тетрадями, которая с утра несказанно поднимала настроение своей нефункциональностью и в очередной раз наталкивала на мысли об утерянной поклаже. — Вали одна, — тут же нашелся он, сказав ровным тоном с ничего не выражающим лицом. — Я туда и не собирался. Пол лекции прошло, какой смысл?..       Да, он вообще редко находит смысл в первых уроках... Но мне оставалось лишь с легким осуждением хмыкнуть и покинуть салон, спешно перебираясь в школу, чему препятствовал гололед. Еще не хватало растянуться тут.       Мистер Баннер по жизни был добрым, так что не стал меня даже отчитывать или допытываться о причине опоздания: только прервался на пару секунд и помахал мне рукой в сторону парт. Тогда он продолжил увлеченно о чем-то вещать, а я плюхнулась по соседству с Беллой, пытаясь отдышаться. — Что-то случилось? — девушка окинула меня беспокойным взглядом, прежде что-то пометив в тетради. — Проспала. — Ну, точнее, проспали. Я искоса понаблюдала за ней, пытаясь понять, видела она нас или нет. Но Свон выглядела обыкновенно, а ей редко удавалось скрывать эмоции под маской.       Она была такой настоящей и неискушенной, что я почувствовала себя еще развратнее на ее фоне. — Не поверишь, кто меня выручил, — мой шепот моментально привлек ее внимание. — Твой благоверный. Подвез.       Хотя бы частичная, но правда. Прочие подробности было не выдать — это уже граничило с тайной, которая мне не принадлежала. — Эдвард? — неверяще пробормотала Белла, округлив глаза. — А у тебя много благоверных? — я прыснула, удостоившись короткого, но порицательного взгляда преподавателя.       Свон тут же вспыхнула от моей невинной шуточки, слегка замешкавшись с конспектом. — Гм. Так, Эдвард тебя подбросил до школы? Здорово и... неожиданно, — прошептала она, старательно уходя от случайно затронутой темы. — Ага. Так что моя неприязнь к нему стала на полдюйма короче, — я улыбнулась, тоже открывая тетрадь.       Беседу все-таки пришлось прервать, чтобы не привлекать внимания. Непривычно скоро прозвенел звонок, однако никто не спешил расходиться, поскольку впереди был очередной урок Биологии. И мне было очень интересно, явится ли на него Каллен. — Эй-йо, что по Дню Благодарения? — к нам сзади подскочил Эрик, прервав мое увлекательное переписывание начала лекции.       Я закатила глаза, отмахиваясь, но мысль была уже бесследно потеряна. Я даже забыла про грядущий праздник. — А у вас что, очередная пьянка намечается? — поинтересовалась все-таки в полуобороте. — Да не в этот раз, похоже, — расстроенно сообщил парень, повесив нос. — Все по домам, собираются всей семьей. Немногие бы пришли, да и собраться негде.       Какая жалость. А я бы от косячка не отказалась. — Наверное, будем вместе с папой, — Белла пожала плечами, когда Йорки и до нее докопался. — Приготовлю что-нибудь. У нас здесь нет родственников, так что мы вдвоем.       Моя ситуация, увы, была в корне противоположной. Такое ощущение, что моим родственникам вообще опасно собираться под одной крышей, тем более, за одним столом. А в этот раз выйдет такой же пиздец? Или семейного обеда вообще не предвидится? Надеюсь, или напрошусь на посиделки к Свонам. — А мои предки уже весь день поминутно распланировали, — сетовал Эрик, но теперь было ясно, в кого он. — Индейку уже... О-о!..       Индейку затмило появление в проеме двери Ньютона. Я и не заметила его отсутствия... Выглядел он неважно: с перекошенной от недовольства миной, бледный и периодически вздрагивающий. Он настолько жалко смотрелся, что даже мистер Баннер ничего ему не сказал. Он оставил припорошенную снегом куртку на вешалке и понуро кинул свои пожитки на соседнюю парту от нас. — Тебя какая муха укусила, чувак? — Эрик хмыкнул позади, с трудом промолчав эти тридцать секунд. — Да пиздец. — Для Ньютона эта немногословность была неестественно странной. Он снова вздрогнул, растирая замерзшие руки. — Пришлось пешком переться. Там холод собачий! — Тачка заглохла? — Ага, заглохла, — с мрачной иронией хмыкнул парень, — заглохла, так хрен знает на сколько! У меня ключи забрали. Что-то орали, ни с того, ни с сего. Я так толком ничего и не понял. — Так за что забрали-то? — Нарушил я там что-то, видите ли, — возмущенно пропел Ньютон. Я уже собралась вернуться к конспекту и пропустить дальнейшее нытье мимо ушей, как он вдруг посмотрел прямо на меня. — Только сами они в жизни бы не узнали. Им про меня сам доктор Каллен сообщил. Видел, похоже.       Я с трудом подавила дрожь, в замешательстве прочистив горло. Что он имеет в виду?.. — Доктор Каллен? — переспросил Эрик, попытавшись прежде незаметно оглянуться. — Ему-то какая разница? — Без понятия, — Ньютон продолжал посверливать меня взглядом. — Видимо, беспокоится за здоровье отдельных пешеходов.       Боже. Я уже успела забыть про тот стремный случай, уже недели две прошло с моего возвращения из читального зала, прерванного Майком. Поздний вечер, перекресток, две машины... И один неверно понятый момент. Майк, вот дурак тормознутый! Это же надо было так дернуть меня вниз, чтобы точно не осталось сомнений в характере нашей встречи... Абсолютно ложном!.. Еще тогда у меня проскочила мысль об отсутствии какой-либо реакции от мистера Каллена, но ее быстро затмили следующие выходные. А теперь что? Освободилось время для отместки? Хотя, если подумать, с чего это вдруг он так заморочился? Неужто... ревность?       Такой же внезапный трепет поднялся с глубины и перевернул все внутри. И было уже плевать на красноречивые взгляды Ньютона, на оханья и причитания Йорки... на все. Я сосредоточилась на том, чтобы подавить глуповатую улыбку.       Слегка вздрогнув, я попыталась понять, что вдруг смутило меня. Повернулась к Белле, и та тут же уткнулась в тетрадку. Спустя мгновение подняла на меня вопросительный взгляд, но я отрицательно помотала головой и решила-таки сконцентрироваться на Биологии. Может, мистеру Баннеру пора в отпуск, а единственным, кто сможет его заменить, станет мистер Каллен? Версия с отрицательной вероятностью, но нарисованные воображением картины были весьма, весьма реалистичными... По крайней мере, они вызывали вполне реалистичные судороги.       Так. Биология.       Моей концентрации с трудом хватило до большого перерыва, и вот в столовой я уже шла за Свон, на автомате повторяя все за ней, пока мыслями витала в облаках. Лишь где-то глубоко я понимала, что за нашим столом продолжались пересуды о Дне Благодарения.       У меня же продолжалось мысленное слайд-шоу тех моментов с мистером Калленом, когда даже самый неистовый гнев по щелчку пальцев обращался в нечто другое... — Что случилось? — А?..       От самовлюбленных мыслей отвлекла Лорен, которая не участвовала в дальнейших обсуждениях грядущего праздника и с любопытной улыбкой изучала меня взглядом. — Ты вся светишься, — безапелляционно объявила она, даже отложив смартфон в сторону. — Я? Да... у меня все как обычно, — я пожала плечами, неожиданно обнаружив перед собой салат, к которому я даже не притронулась, и ложку вместо вилки. — Мне бы твое обычно, — беззлобно фыркнула девушка и отвела взгляд. — Да просто кто-то ночью делом занимался, — вдруг подключился к нашей беседе Тайлер, неоднозначно играя бровями. — Это намек, если что, детка, — он закинул руку на плечи Лорен, но та строптиво отмахнулась, закатывая глаза. — Нет секса — нет кайфа. Может, тогда будешь почаще улыбаться.       Как же неудобно, когда намеки доходят как раз в момент глотания пищи. Я закашлялась, и Белла похлопала по моей спине, оторвавшись от своей книги.       Серьезно? Это меня-то уличили в сексе? Хотя этой ночью я неплохо потрахалась с твердым полом по милости одного эмо. До сих пор тело побаливает. Ну а что я хотела? За любую информацию приходится платить. — Боже, отвали, — тем временем воевала со своим парнем Лорен. — Я тебе не карманная пизда — научись достойно ухаживать. Я больше твой спермотоксикоз не обслуживаю. — Фу-у-у, — протянул Эрик, который с момента обсуждения секса сидел с выражением отвращения на лице. — Оставьте свои грязные разговорчики при себе.       Анжела сжалась на соседнем стуле, краснея, как краснеет мать за своего ребенка.       Мэллори медленно повернулась к нему с таким лицом, будто в течение минуты его ожидала мучительная смерть. Я даже как будто на мгновение перенеслась домой. Стоило поднять ее родословную: может, она приходится Розали какой-нибудь троюродной племянницей? — А не завалить бы тебе ебало, Йорки? Разговоры о сексе — это норма, а о трупах или другом подобном дерьме, которое ты выносишь на обсуждение — не норма. Запомни.       Бедного парня ущемили по полной программе, и он уже собрался отчаянно спорить, но девушка предупредила все его слова опасным взглядом. — Запомни и закройся. Ради собственного блага. — Нет, давайте проголосуем!.. — Йорки был просто бесстрашным. — Да угомонись, Эрик, — оторвалась от Майка Джессика. — Всем пофиг, о чем вы говорите.       Думаю, она была на стороне подруги, однако Мэллори приняла все на свой счет и с резким скрежетом отодвинулась от стола. — Ладно, валяйте, — она встала, окинув всех надменным взглядом. — Если вас возбуждают трупы, я умываю руки.       Под коллективное молчание она повесила на сгиб руки сумку и гордо удалилась из столовой. — Обострение, — отпустил свой очень нужный комментарий Ньютон, с несгибаемой верой в свою мудрость качая головой. Остальные самцы быстро подхватили это и в унисон закивали. Стадо баранов, не иначе. — Ой, да заткнитесь, — я не сдержалась, возвращая их с небес на землю осуждающим взглядом. — Смотреть противно.       На сей раз дискуссия прочно завершилась. Интересно, не была бы я причастна к Калленам, меня бы послали?       Я уже подумала, что атмосфера за столом окончательно испорчена, как вдруг все отвлеклись друг от друга и приковали взгляды ко входу в столовую с улицы. Чем холоднее становилось, тем реже открывалась эта дверь, и вот сейчас от нее повеяло излишней свежестью.       Явление Христа народу — версия Форкса. Эдвард таки соизволили спуститься к народу с буржуазных небес. Он вошел с привычным ему шармом и снял солнцезащитные очки, оценивая обстановку. На кой хрен они ему вообще были нужны? Ресницы от снежинок защищал? И еще один открытый вопрос — чего это он с улицы пришел в одной рубашке с парой учебников подмышкой и... бутылкой?!       Господи, переходный возраст у мужчин — страшнее некуда! Уход требуется как за младенцем.       Я ожидала, что сейчас все тут же начнут шептаться, но ничего такого не последовало. Все, кто заметил его приход, смотрели не дольше нескольких секунд, а затем вернулись к прежним делам. А у меня внутри разгорелась паника, потому что этот младенец сегодня был на моем попечении.       Боясь упускать его из поля зрения, я повернулась к Белле, а та преспокойно почитывала книгу с приоткрытым ртом и зависшим у самых губ яблоком. Даже не видела. Я вернулась к нестабильному объекту, но его уже не было на том же месте. Слава богу, ушел он недалеко. Видимо, закусывать передумал и поперся сразу в класс. Вот шуму-то будет... Это уж точно не проигнорируют. — Белла, — я сдавленно шепнула Свон, задев ее ногу под столом.       Она очнулась и уставилась на меня широко распахнутыми глазами. Я максимально незаметно кивнула в сторону вновь пьяного тела, которое медленно, но верно плелось к выходу. Это однозначно произвело на Беллу впечатление. Мы похватали вещи и кинулись за ним, лавируя в шумной толпе. — Каллен! Да стой же ты! — Удивительно, но ему удавалось пробираться гораздо лучше, чем нам. Дуракам везет. — М-м?.. — с тупой улыбкой промурлыкал он и как ни в чем не бывало отпил с горла. В этой бутылке уже половины не было.       Благо, мы уже стояли в холле, где большинство учеников спешили по своим делам, привыкнув не замечать того, что происходило у шкафчиков. Да, лучше им не видеть...       Пока Свон была в ступоре от шока, я как знаток пьяных Эдвардов зажала его у шкафчиков, пытаясь отлепить его пальцы от горлышка. — Отдай сейчас же, — процедила сквозь зубы, тщетно вырывая виски. Ну зла на него не хватает! — Белла, любовь моя... и не только. Вот скажи, Белла, ну вот чем, чем я хуже твоей дворняжки, а? Ну чем, чем, скажи, прошу... — Эдвард... Эдвард, не надо... — Нет, ты говори, говори, меня... Меня не жалей! — Эдвард... — А-а-а, не уж то хрен бо-больше? Ну это ж мелочи... — обида сменилась задушенным приступом смеха. Каллен согнулся пополам, не в силах и слова вымолвить. — Мелочи жизни, — чуть дыша выдавил он, снова захихикав. — Что делать? — Белла с паникой в глазах (хотя это уже были глаза в панике) посмотрела на меня как на последнюю надежду. — Сейчас звонок прозвенит, и его обязательно кто-нибудь заметит, нужно куда-то его отвести... — Ну чем я хуже, Белла? — продолжал бубнить свое Эдвард, внезапно подавшись вперед и упав перед Свон на колени. — Скажи мне, я смогу! — он обхватил ее бедра руками, глядя снизу как на богиню. — Ну что, что мне сделать, чтобы любовь заслужить? Ну хочешь я серенаду спою, а? Хочешь? — Эдвард, тише, прекрати, — Белла в ужасе пыталась его отпихнуть, озираясь по сторонам, пока мне удавалось прикрывать это недоразумение хотя бы с одной стороны.       И тут Каллен, блять, запел. — О Белла-а, моя Бе-белла-а, любовь моя-я-я, не покидай меня-я, я без тебя как без себя, а без себя как без тебя... — допеть он не смог, поскольку заревел.       Так стыдно перед людьми мне еще не было. Я пыталась всем проходящим улыбаться, как бы сообщая, что все хорошо, ничего особенного. Но выходило натянуто. Хорошо, что звонок ускорял поток зевак, и вскоре коридор вообще опустел. — Не уходи, Белла, я сдохну один, — сквозь всхлипы молил парень, уткнувшись в ее живот. Так даже лучше: звуки приглушались. — Так, Каллен, заканчивай концерт, — едва за последним зрителем закрылась дверь, я подхватила героя-любовника местного пошиба под руку и что есть мочи потянула вверх.       Белла на этот раз очнулась быстрее и взяла его с другой стороны. Вдвоем — а усилия здесь прикладывали именно двое — нам удалось поставить парня на ноги под пресловутое, едва членораздельное «я сам». Однако двум физически хрупким девушкам, с выпученными глазами, издающим кряхтящие звуки, было очевидно, что сам он мог разве что упасть. Но, несмотря на эту обескураживающую потерю всяческих сил, Каллен крепко-накрепко держал бутылку, словно соломинку — буквально последнюю надежду на спасение... Тьфу! И почему у мужчин постоянная проблема с расставлением акцентов?.. — Я не знаю... Не знаю, что теперь, — в отчаянии озвучила мои мысли Свон. У нее весь цвет с лица сошел, пока девушка судорожно осматривалась, попутно не позволяя Эдварду вновь занять коленопреклоненную позу.       Худо было потому, что и я не представляла, как вытащить нас и Каллена, в первую очередь, из компрометирующей ситуации. — Думаю, в редакции сейчас никого нет, — предложила Белла, вызвав, правда, одно недоумение. — Там Анжела с Эриком обычно... Они ведут школьную газету, — разъяснила она сквозь невнятный бубнеж Каллена. — Редакция рядом с библиотекой и, — она запнулась, и разочарование исказило черты ее лица, — и кабинетом директора.       Нет, это точно не лучший план. — Вернемся в столовую, — я стала разворачивать наш состав. — Выведем его из того выхода, — подхватила Белла, согласно кивнув.       Сказать оказалось проще, чем сделать. Даже вчера вечером состояние Эдварда было не настолько плачевным. Нет, ему, я уверена, было прекрасно. От слез уже не осталось и следа, а на смену им пришло веселье, которое разделить мог только кто-то в таком же агрегатном состоянии. Плохо в этом случае было нам с Беллой. Чуть не завалившись дважды, мы кое-как довели его до дверей на улицу под пристальным взглядом уборщицы. — Нужно до пикапа добраться, — выдавила я, дрожа от холодного воздуха, пробравшегося под распахнутую куртку и впопыхах намотанный шарф. — До пикапа? — эхом прозвучала Свон, глядя на меня круглыми глазами. — Меня сегодня папа подвез, — огорошила она меня, считавшую пикап самым надежным членом нашей маленькой операции. — Гололед, и он... собирался поменять резину...       Я медленно выдохнула через нос в попытке сдержать рвущийся наружу словесный поток. Она не виновата. Она не могла предусмотреть такое. Единственный, кого здесь следует винить... — Г-гололед... — начал Каллен, но его распирало от смеха. — Голый... Это че, типа некрофильная водяная порнуха?..       Он так раздражительно громко рассмеялся, что, кажется, смог бы вынудить на насилие даже заядлых пацифистов. — Где ключи, шутник?       Простой вопрос заставил его задуматься и забыть остальные анекдоты. — В... машине, — прошло около минуты, прежде чем он сообразил.       С горем пополам преодолев расстояние и лестницу, ведущую прямо к стоянке, мы воодушевленно направились к горчичному Форду, который точно было не спутать ни с одной машиной. Среди общей, в основном, серой массы авто, он был ярким, словно маяк, спасающий своим светом попавших в беду. В салоне был алкогольно-никотиновый смрад, от которого Белла тут же закашлялась. Дернув пассажирское сидение вперед, мы обнаружили полупустой ящик виски на полу и загаженный бычками кожаный диван, куда единогласным решением был запихнут Каллен. С комфортом на заднем ряде купе мог бы разместиться разве что ребенок или особо щуплая девушка. Эдвард ни тем, ни другим не был, но повышенный градус делал из него безропотного пассажира.       Прижав длинные ноги, которые ему пришлось подогнуть, передним сидением, мы выдохнули и уставились друг на друга. — Я это не поведу, — в легком испуге заявила Белла. — А-а, — я скептически покачала головой, — ну раз так, то буди женишка. Против он, думаю, не будет. Только следующая остановка — кладбище. Что? Я за рулем ни разу в жизни не сидела. Знаю только, как руль крутить.       Белла сконфуженно заморгала, кажется, из-за стресса позабыв о том, что я не водила. — Я... не смогу, — пробормотала она заправив волосы за ухо. — Мой пикап даже рядом не стоит с Мустангом, они же кардинально разнятся в управлении! Я... Мы просто разобьемся к чертовой матери!       Слова застряли в глотке, но я тут же оправилась от внезапной грубости Беллы. Обычно она такого не говорила, поэтому можно было догадаться, в каком состоянии она находилась. — Ты сможешь, Белла, — сказала я как можно тверже. — Поверь, тот, кто водил грузовик как твой, может все.       Свон колебалась. Однако ей хватило нескольких секунд, чтобы выдохнуть и, сжав губы, кивнуть самой себе, как кивают в момент тяжелого выбора. Не то чтобы он у нее был, правда...       На водительском сидении она ощущала себя в критичной степени неуютно и долго вспоминала последовательность действий. Я же не подгоняла ее и переключила внимание на тело в бредовой полудреме. Невольно вспомнился день, когда мы с Беллой перевозили мебель. В целом, отличий не было... — А, — протянула Свон, пристегиваясь, — куда мы его отвезем? — Не знаю.       На самом деле, был один вариант, но почему-то сложно было вот так слету принять решение. Нос у отца еще не до конца зажил и каждый день, как живое напоминание, относил меня в тот вечер. В тот вечер, когда... — Мэдди?.. — Я вздрогнула от голоса извне. Так меня называли очень редко, поскольку похвастаться множеством близких сердцу я не могла.       Тот поцелуй — если тот страстный эпизод можно было так скромно обозвать — был именно тем, чего я хотела. Чего добивалась. Так почему же теперь мне хотелось спрятаться?       Впрочем... Вводные от Ньютона добавляли мне в уверенности. — Одна ему дорога, Белла, — я повернулась к девушке, поджимая губы и борясь с желанием пошутить про кладбище. Не настолько же я его презираю. — В вытрезвитель. — Но, — она поморщилась, заморгав, — в Форксе нет таких мест... — Значит, дорога его лежит к знакомому нам обеим доктору.       Новость эта, если честно, Беллу совсем не обрадовала, лишь усугубив тревожность. Она еще сильнее побледнела и завела двигатель, устраивая руки на руле. В первые минуты я думала, что мы врежемся в кирпичные ворота школы, а если и пронесет, то в первый же столб на дороге. Форд был не новым, но все-таки гоночным когда-то в прошлом веке, и давал реакцию даже на малейшее нажатие на педали или поворот руля. В своих суждениях я оказалась неправа: крупный и неповоротливый пикап шел инертно, предоставляя запас времени на тот или иной маневр. Тут же... Этот транспорт явно был не для Беллы, которая не любила спешку. Да что там — даже я никогда бы в жизни не села за руль этого убийцы. Но я старалась не подавать виду и подбадривать робкого водителя.       Единственное, что меня вдохновляло в этот момент — крохотные масштабы Форкса, где от школы до больницы можно было добраться за пять минут в худшем случае. Правда, пока мы только дергающимися движениями выехали с парковки. — Я же говорила... Нет, я же говорила! Я сейчас только хуже сделаю! — водитель в панике кого хочешь приведет в ужас, особенно при надвигающейся встречке. — Все хорошо, Белла, все хо... — я подавилась воздухом, когда в очередной раз она резко дала по тормозам. Чертов перекресток. Нам, раскорячившимся в самом центре, пару раз посигналили и проехали дальше. И как после этого бодриться, я не знала, растирая ушибленный лоб.       Впрочем, все обернулось неожиданным образом, не требующим от меня и капли сил. Белла медленно выпрямилась — кажется, ей тоже досталось — и вдруг обрела себя. Решительность в ее глазах даже пугала. Не успев оклематься от остановки, я вжалась в сидение: так захватило дух от стремительно растущей скорости. У Свон, видимо, случилась глобальная перегрузка системы. Со всех сторон и сразу сдавило неприятностями, настолько сильно, что она не легла на пол, заплакав от безысходности, а отрезала все страхи, так лихо, словно топором. И удивительно: мы мчались по узкой улице, филигранно обходя препятствия и успевая проехать на зеленый в самую последнюю секунду. Кажется, я успела сделать лишь несколько вдохов, прежде чем мы с заносом въехали на больничную стоянку. А уж чем это далось Белле, я и гадать не стану, но она, кажется, и вовсе не дышала с тех пор, как мы едва не врезались в кого-то. — Отныне и впредь, — выдавила я, отпуская напряжение, сковавшее все тело, — я твоя поклонница. — Ч-что это было? Я... я не поняла, как это получилось... — растерянно бормотала девушка, встречая панику с опозданием, сыгравшим нам на руку. — Это уже не важно, — я отстегнулась, стремясь наружу, — сейчас на повестке дня коварно выкраденный из школы алкоголик.       Видимо, шутки про Эдварда были моим способом бороться со стрессом.       Морозный воздух вскружил голову, тогда как в салоне был концентрат, способный довести до опьянения. Погрузив тело в удачно раздобытое инвалидное кресло, мы с невозмутимым видом направились к главному входу больницы. Каллен еле ворочал языком и заставлял сомневаться в невинности своего сна по дороге, когда скорее всего он был занят очередной бутылкой виски. Недосмотр, однако. Хреновые из нас с Беллой няньки. — О нет, — Белла, придерживающая дверь, встала как вкопанная и не пошла дальше, когда я перекатила кривые колесики через порог. — В чем дело? — я обернулась, увидев испуганные круглые глаза. Любая задерживающая мелочь раздражала: казавшийся худощавым парень был тяжелым и иногда внезапно дергался, отчего я теряла баланс; от затраченных усилий было жарко, а от зимнего воздуха — холодно. Хотелось бросить все и убежать домой, закрыться в комнате и исчезнуть для мира на несколько часов. Но я не могла так, поскольку чувства Беллы важнее. — Чарли... Он там. — Тут уже и я потеряла дар речи, не рассчитывая на свидетелей. Около регистратуры действительно стоял шериф, которого я бы и не узнала со спины. Он что-то говорил медсестре, но не выяснял, будто ждал чего-то, пока у вызывающе накрашенной девушки разве что рот не рвался от улыбки. Флирт на лицо, но что он все-таки здесь делал? Я вернула внимание Белле и обнаружила ее в пограничных чувствах. — Беги, Белла, — я помогла ей с выбором, устало улыбаясь, чтобы она не винила себя. Она посмотрела на меня все еще сомневающимся взглядом. — Давай. Иначе твой папа на порог его не пустит, а тебя под домашний арест посадит, даже не станет разбираться в случившемся. — Я... буду на заднем дворе, — Белла опечаленно согласилась, видимо, не желая скидывать балласт на мои плечи. — Позвонишь, когда он уедет? Не хочу окончательно тебя обременять. — Конечно, — я кивнула, прекрасно понимая, что не стану.       Как только за ней закрылась дверь, я осмотрелась: медсестра продолжала отвлекать шерифа, будто с нами за одно, а горизонт пока был чист. Отправив от греха подальше Беллу, я совсем не подумала о том, что Эдварда все же надо было скрыть. Справа удачно оказалась незапертая дверь, за которой я увидела темную кладовку — самое то для Каллена. Надеюсь, он придержется принципа канарейки и не запоет в темноте... Пока он что-то невнятно бормотал, но через дверь уже было не слышно. Отряхая руки, я обернулась, найдя отца Беллы говорившим уже не с медсестрой, а с мистером Калленом. Точнее, доктором Калленом, на котором как влитой сидел незастегнутый белый халат — явно не то, к чему я привыкла, но в этом однозначно что-то было...       Я встряхнула головой, пытаясь вернуть рассудку хладнокровие. Нет, одно присутствие этого мужчины было абсолютно губительным для моего внимания. Клянусь, если бы он шел голым, волоча за собой окровавленный труп, я бы заметила все родинки, каждый мускул... еще что-то, но не очевидную улику. Я зажмурилась, чтобы прогнать все эти пошлые картины, и поняла по направленным на меня взглядам — я обнаружена. Только за секунду до этого я поняла и еще кое-что: смысл встречи двух мужчин был в папке документов, которую шериф крепко, несколько нервно сжимал, прежде чем передать ее в другие руки. Лицо его не выражало ничего оптимистичного, лишь нежеланный груз ответственности, однако все это растворилось в замешательстве, ведь именно с ним меня сканировали два пристальных взгляда. — Мэдисон? Привет, — мистер Свон хмыкнул, проведя пальцами по усам. — Ты чего здесь? — Здрасте, — по мере своих нерешительных шагов навстречу я пыталась придумать что-то максимально правдоподобное. — Ты не заболела? — с волнением спросил шериф, упрощая мне задачу. — Бледная какая-то, прям как моя Белла. — Да, я... Меня медсестра из школы отправила сюда, сказала... проверить легкие, — заторможенно врала я, наблюдая, как оба лица мрачнеют. Правда, мистер Свон — от беспокойства, а доктор Каллен — от недоверия. Уж он-то видел меня насквозь в этот момент, но версия эта была и не для него. — Ох, это наверняка что-то серьезное, — мужчина покачал головой, в очередной раз заставляя меня завидовать Белле и одновременно испытывать стыд. — Посмотришь ее, Карлайл?       А уж от таких формулировок я до костей залилась краской, чувствуя, как кровь пульсирует по венам. — Конечно, — он снисходительно улыбнулся, откладывая папку с документами на стойку регистрации. — Ну, мне пора, — засуетился мистер Свон. — Вообще-то я на дежурстве, а обед почти закончился, — сообщил он, после чего мужчины обменялись непонятными мне взглядами. — Поправляйся, Мэдисон. И заходи к нам, — уже уходя, бросил мне шериф, вызывая ответную улыбку и кивок. — В чем истинная цель визита? — как только образовалась тишина, мистер Каллен перешел к делу безо всяких прелюдий.       Я, наконец, оторвала взгляд от пола, найдя его порядком вымотавшимся. На лице и в голосе были явные признаки усталости. Странно, что после ночного вызова, о котором я успела забыть, он все еще был здесь. — В историю с легкими я не поверил, — добавил он, верно, думая, что я медлю, сочиняя очередной бред. — Нет, я по важному делу, — я подошла ближе, припоминая первоначальные цели визита, но эта заманчивая папка на стойке... — Все-таки решила исповедаться? — подталкивал меня к конструктивному разговору мужчина, но на последнее заявление я лишь иронично покачала головой. Вот еще, размечтался. — Нет, не в этот раз, — я опустила взгляд на бейджик, — доктор Каллен, — и в порыве вернувшейся уверенности высказала: — Боюсь, законным путем вы из меня этой правды не добудете, — хотя сама уже давно в этом сомневалась.       Не знаю, о чем конкретно он подумал, усмехаясь. — Придет время, и ты сама расскажешь, — глядя мне в глаза, отодвинул подальше таинственную папку. Раскусил, значит, мой косой взгляд. Ну и ладно! — Посмотрим. — Это все? Плановый обмен любезностями? — Кажется, за ухмылкой скрывались другие эмоции, которые он подавлял, закрывал в себе, потому что для всех он был главой, защитником, наставником, заклятым врагом — кем угодно, но не человеком со своими слабостями, способным чувствовать. Поэтому на этот раз я ничем не ответила на укол, списывая его на недосып и вездесущие проблемы. — Нет, не все. Мне нужно... — я замялась, подбирая наиболее не компрометирующую формулировку, ведь медсестра за стойкой притихла неспроста. — Короче, вы должны пойти со мной. — Зачем? — но он все не унимался. Нет бы просто взять и послушаться! — Надо, — процедила сквозь зубы я. — Это очень важно, поверьте. — На этот раз взгляд медсестры был чересчур долгим, но внимание доктора Каллена остудило ее сплетнический пыл. — Отнеси мне на стол, — он протянул девушке папку, тот час же спроваживая ее. Губы в неудовлетворении скривились, и она слегка замешкалась, но достаточно, чтобы я успела прочитать на титуле: «Джеймс Визердейл, Лоран Пирс». Оставалось только вспомнить, чьи это имена, поскольку я определенно их где-то уже слышала... — У меня внеочередной осмотр, и мне крайне не прельщает тратить свободные пять минут впустую. — О, поверьте, — я вскинула подбородок, не пытаясь скрыть улыбку, — это точно нельзя будет назвать тратой времени... — Пять минут.       С видом неуместно торжествующим я открыла дверь подсобки, даже не заглянув предварительно внутрь. И уже по отсутствию каких-либо гротесков на лице мистера Каллена поняла, что профукала своего временного подопечного. — Стоп. А где?.. — я замешкалась, осматривая брошенную коляску, будто это что-то могло дать. — Кабинет невролога? — с напускной сердобольностью и тоном, словно все вокруг дебилы, спрашивали у меня в этот неподходящий для шуток момент. — Он в затяжном отпуске: у самого нервы не в порядке. — Да нет же! Эдвард! — А он здесь причем?       Прежде, чем мы что-либо предприняли бы, звуки с улицы предупредили, что за дверьми посетители, которыми оказались весьма потрепанная Белла и ее нетрезвый спутник. Или моя несвоевременная потеря. — М-мистер Каллен, — нервно начала Белла таким извиняющимся голосом, словно это она сама вливала в его сына виски. — Вот, опохмелиться с утра пораньше решил, — я возмущенно дернула бровями, заслоняя девушку и указывая прямой ладонью на шатающегося рядом человека. Изначально его волокла Белла, однако сейчас он отмахнулся от ее поддержки, пытаясь казаться невероятно самостоятельным. — Что, вас смущает слово «опохмелиться»? Да, ведь у происходящего сейчас богатая предыстория.       Смерив подсудимого ничего хорошего не обещающим взглядом, мистер Каллен вдруг обратился к Белле: — Что с рукой?       Я обернулась, но, кажется, от дополнительного внимания ей не полегчало: на девушке лица не было, а руку в мокром рукаве она прижимала к груди, другой еще страхуя парня. — Я... поскользнулась и, кажется, ее сломала, — запинаясь, выдавила Белла, уставившись в пол. Так, словно в чем-то повинна! Да в этом всем кто угодно виноват, но не она! — М-меня сейчас стошнит, — в довесок сделал объявление Эдвард; в прочем, его позеленевшая физиономия ничего иного и не прогнозировала.