Mad world

***

— Смотри, джаз, бурбон — и все душевные раны затягиваются. — Не люблю джаз двадцатых годов, он унылый. — Да не важно. Элвис Пресли, бурбон — и... — Погоди, в двадцатых годах был сухой закон. — А? Ну уж точно не в тех социальных слоях, в которых состояли Каллены... — То есть Элис наливает? — Элис определенно наливает.       Мы глупо рассмеялись, будто выпили авансом все, что налила бы Элис. До вечеринки мы еще не доехали, однако нужная атмосфера уже была достигнута в салоне автомобиля, который, конечно, был простеньким и современным, но наш плейлист мог из любой субстанции на четырех колесах сделать ретро-роскошь, как в черно-белых фильмах. Лина Хорн наполняла пропахшее сладким запахом сигарет пространство, делая взгляды кокетливее, а дыхание горячее. Даже Белла немного оттаяла в отношении нашей маленькой затеи и улыбалась, наслаждаясь неугасаемыми ритмами старой Америки. Я убеждалась в этом, когда оборачивалась и видела ее слегка алые щеки, расслабленные черты лица и россыпь темных волос, колышимых ветерком из полуоткрытого окна. И пусть ее образ входил в рамки винтажного с натяжкой, и пусть Элис, возможно, убьет ее за брюки (возможно, смягчит выговор за красивую блузу с воздушными рукавами) — не играло, в общем-то, главной роли. Мы были счастливы моментом — его хотелось жить, жить и жить снова. Попасть во временную петлю на темной лесной дороге и ехать вечно.       Впрочем, уже скоро за ветвями блеснули огни дома. И вот, что странно: уже отсюда доносились басы, мягко говоря, не вписывающиеся в ожидаемую атмосферу. Но от этого факта нас быстро отвлекло количество машин у особняка: по меньшей мере, штук пятнадцать! Неужели Элис успела созвать столько друзей?.. — Недурно, только... — в замешательстве прокомментировала Лорен и заглушила мотор. Мы втроем переглянулись, прежде чем выйти.       Из-за неожиданной массовости мероприятия пришлось встать далеко от входа и жаться от холода в куртку, сдерживая дрожь голых колен. Но мороз ощущался недолго, весьма недолго. Прям до той поры, как я узнала в первых рядах фургон Кроули и поняла, что прогорел наш план к чертям. — О нет, — я схватилась за сердце, кажется, никогда прежде не ощущая инфаркт в такой близости. Потому что одно дело — дерзить мистеру Каллену в лицо, и совсем другое — устроить в его доме что-то с настолько непредсказуемым финалом.       В окнах второго этажа была целая толпа, уже, по-видимому, заведенная, а это означало, что оборону уже не удержать — она давно прорвана. В холле первого была устроена курилка, а на террасе происходили какие-то межсамцовые разборки. — Что-то, кажется, пошло не так, — меланхолично хмыкнула Мэллори, на ней ведь не было ответственности! — Я сразу сказала, что так будет, — констатировала Свон, как будто я без нее не знала!       Под отголоски Леди Гаги входная дверь распахнулась, ударив по бунтовщикам, и перед нами предстала Элис, чье ангельское лицо, к слову, уже мало чем напоминало ангельское. — Что это такое?! Что здесь творится?! — Вид у нее был уже слегка потрепанным, но все еще изысканным и не вписывающимся в сложившиеся обстоятельства нежным шармом. — Я просто в ужасе! Это же настоящий филиал ада! — Элис, мы сами не поняли, как, — я покачала головой, в бессилии развела руками. — Сначала прибыло несколько человек, — продолжила негодовать мисс Каллен, в бывшей укладке волос сверкали молнии, — я впустила их, в полной уверенности, что это и были те несколько надежных одноклассников. А потом прибыли еще одни и еще, и с каждой минутой их становилось все больше, и ситуация просто вышла из-под контроля! — Посторонись! — Я едва успела отскочить в сторону с пути долбанного Йорки, который тащил контейнер с бутылками. — Сейчас все будет! Водка, ликер, газировка, шипучки...       Он вдохновленно влетел в дом, провожаемый шокированным взглядом Элис и ее открытым ртом. — Какого черта?! — Это уже не остановить, — вынесла вердикт Лорен, осматривая масштаб проблемы. — Это как атомная бомба. Реакция уже пошла, остается только ждать и наслаждаться по возможности.       Элис это, конечно, нихрена не ободрило, и она очаровательно пугающе рыкнула. Затем, глубоко выдохнув, натянула улыбку и с шатким спокойствием произнесла: — Все хорошо. Все отлично, — и вернулась в дом.       Нам же ничего не оставалось как переглянуться и следом проникнуть в трясущиеся стены. — Боже мой, персидский ковер!.. Только попробуйте, и я вам эти окурки в глотку затолкаю! — Элис отняла у незнакомых мне парней сигареты, открываясь с новой, прелестной стороны.       Мы оставили верхнюю одежду на какой-то неопознанной поверхности, заваленной предметами гардероба, и поспешили в глубь манящего безобразия. Наверху все было не таким изысканно-степенным, каким я все запомнила: яростно мигали гирлянды, орала клубная музыка и бесновались малознакомые тела. — Маргарет! И ты туда же? — из толпы, в которую мы автоматически попали, послышался возмущенный голосок Элис. — Да плевать, подруга! Когда еще такое повторится?! — Кажется, ее бывшие одноклассницы не разделяли ее настроя и отрывались по полной.       Я оглянулась: на лице Беллы было отчаяние, метающиеся глаза явно искали пути отхода; Лорен уже покачивала головой и кому-то подмигивала. В голове мелькнула сатанинская мысль на все забить и предаться всеобщему моральному разложению. Однако я быстро взяла себя в руки. — Надо попытаться это остановить, — приблизившись к Свон вплотную, произнесла прямо ей в ухо.       Соображать среди всего этого было чертовски сложно, но я разглядела корень зла неподалеку: Эрик уже кашеварил добавку. Вместо классических огромных кастрюль повсюду стояли прозрачные контейнеры с разноцветной жижей и подозрительными плавающими там объектами, и черпали оттуда частенько, так что суета, которую навел Йорки, была объяснима. Да, только вообще неуместна! — Чего? Сворачиваться и валить? — переспросил он, с трудом перекрикивая музыку. Правда, даже не оторвался от процесса. — Ага, скажите-ка это толпе, — он с двух рук выливал в контейнер газировку, потом взялся за водку. — Сегодня тусовка, это уже железно. — Да срать мне на твое железно, Йорки! — Кажется, своими просьбами и угрозами я билась о непробиваемую стену. И все отчетливее становилось желание плюнуть прямо в готовящийся коктейль. — Через час здесь никого не должно быть! — Так, водка есть... Анж! Притащи льда! — Я всплеснула руками на эту вопиющую непоколебимость. Белла тем временем пыталась достучаться до совести отдельных тусовщиков, взявших краткую паузу, но ее либо посылали, либо говорили что-то нечленораздельное. — О, вы, наконец, приехали! — из-за угла вынырнула Анжела с двумя пакетами льда. Она широко улыбалась нам, не давая вставить и слова. — Я так рада, что вечеринка все-таки состоялась. Вы не представляете, как все этого хотели.       Да нет же, очень даже представляю. — Еще эти большие выходные, — счастливо протянула она, высыпая лед в авторское отродье Йорки, поддакивающего ей. — Как раз будет время отойти... Может, рома еще?.. — Что за вопрос? — фыркнул бармен, и расширяющимися глазами я наблюдала, как в контейнер льется ром, за ним — шампанское и ликер. — М-м, мармеладки, — Анжела вскинула указательный палец и куда-то убежала.       Нет, это невозможно остановить. Это как стихийное бедствие. Обернувшись, я не нашла Беллу, но заметила в стороне Элис, пораженно моргающую и курящую отобранные ранее сигареты. — Чувак, ну долго еще?.. — рядом образовался Ньютон и, предварительно отшатнувшись от меня, склонился над адской смесью друга. — Мармеладки! — Я вздрогнула от возгласа вернувшейся Вебер, которая приправила месиво разноцветными сладостями. — Погоди, только не пей, — вдруг обратилась она ко мне, и я уж было обрадовалась гласу разума. — Идем, — девушка взяла меня под руку и потянула в центр ада, — там есть коктейль для девочек. Я приберегла для него фрукты, парни все равно не оценят. И еще там лед пе... В общем, сейчас сама оценишь, — Анжела покраснела. Ну просто скромность в первородном виде!       В мерцающем свете гирлянд я пока мало кого узнавала, но по пути к грехопадению выхватила из толпы лица Лорен и Джессики. Пару минут я помялась около импровизированного бара, отдав должное внутренним нравственным устоям, но время борьбы с искушениями вышло, и я зачерпнула стаканчиком предложенную жижу. Уверена, состав не отличался от аналогов, помимо кусочков ананаса и лимона, и... И еще лед был в форме пенисов.       Нет, стоп. Нужно хоть раз подумать о будущем. Совершенно по-взрослому.       Вдохновленная своей силой воли, я взглядом выхватила из толпы бесшабашного веселья сверкающие гневом глаза мисс Каллен и проложила витиеватый маршрут прямо к ней. На этот раз жертвой непосвященной в утонченную роскошью жизнь молодежи стал светлый диван — максимально не практичная вещь, на которую человек со средним достатком по Форксу никогда бы не потратился. И, что кривить душой, свежесделанный орнамент из красных пятен не пришелся Элис по душе. — Что? — она словно поняла, что положение дивана, грубо, как и все остальное, отодвинутого в сторону, уже не исправить, и в мгновение переключилась на меня. Ее, безусловно, злил факт того, что идея скромной вечеринки вышла из-под контроля — из-под ее контроля. Однако это не было моей целью да и не веселило, как в случае с ее отцом, вызывая лишь сочувствие и желание найти пути решения. Все же мы вдвоем ввязались в эту заварушку, и частично вина была на мне. — Где у вас здесь колонки спрятаны? Нужно вырубить звук и все. Да, да, есть вероятность небольшого бунта и телесных увечий, но... — Нет у нас никаких колонок! Они ввалились сюда со своими.       Я покачала головой с отчаянно округленными глазами и уже собралась напомнить, что сожалею, но к нам крадучись приблизилось некое тело с горящим любезностью взглядом. Рассыпавшись в самых подлизывающих приветствиях, оно спросило: — А вы тут часом не знаете... кто сегодня по травке?       Взяв во внимание вздувшуюся венку на лбу Элис, я отошла на безопасное расстояние и, дабы не травмировать себе психику, отвернулась.       Нет, тут уже ничего не изменить. Одни говорят, что нужно позаботиться о завтрашнем дне, другие — живи моментом. Похоже, осталось лишь прислушаться к последним.       Сделав глоток, я смахнула пыль с вновь одолженного мне Лорен платья и отправилась на поиски знакомых лиц. — Мне так хорошо, Мэд! — крикнула Мэллори, божественно двигаясь под музыку. И как ей только удавалось не расплескать коктейль?.. — Просто заебись!..       Я с улыбкой наблюдала за ней, и в груди растекалось что-то теплое. Это было тем, что ей нужно. Может быть, поэтому не стоило стараться что-то предотвратить и просто поменять приоритеты?       Мы опрокидывали в себя стакан за стаканом, пока едва обжигающее язык и желудок чувство не обратилось легкими бабочками, порхающими внутри. В голове, животе, даже в заднице, проникая медленной волной наслаждения в каждый пальчик. К нам присоединились Джессика и Анжела, и стало совсем хорошо. Совсем как с Энн во время побегов из приюта. Или с Мэри на квартирных тусовках.       Теперь я в этом странном городке, населенным странными людьми. И иногда забываю, что мой дом не здесь. — Пойду найду Майка, — спустя некоторое время, измеряемое в треках и стаканах, икнула Стэнли, скосив взгляд на меня. В нем я горела на костре. Что ж, наверное, заслужено. Хотя я на Ньютона никогда бы не взглянула так, это он оказывал мне недвусмысленные знаки внимания, и слепо влюбленную девушку они бесили. И я.       Я не придумала ничего лучше как пожать плечами. Правда, меня тут же повело влево, и я слегка навалилась на Лорен, чему она особо не придала внимания в тесной толпе.       Нет, так я долго не продержусь, пора взять передышку.       Сообщив об этом Мэллори, я стала осторожно пробираться между телами пьяных и счастливых старшеклассников. Прилагала все силы, чтобы никого не задеть, и осматривалась, скользя изучающим взглядом по окружающим. Совесть напомнила об Элис. Не представляю, что с ней творится. Хотя...       Я сдала на пару шагов назад, остановившись в арке, ведущей в другую часть дома с кухней, столовой и второй гостиной.       Может, и представляю.       Здесь было еще горячее, поскольку в центре, на столе отжигала мисс Каллен, и на ее расслабленном лице не было и намека на раздражение. Она уже настроила какой-то удивительный механизм доставки ей коктейля, так, чтобы не требовалось слезать, и кричала вместе с подругами слова играющей песни. Немного нужно, чтобы догадаться: кто-то словил ностальгию со школьных времен под «ту самую песню». I just can't refuse it Like the way you do this Keep on rockin' to it Please don't stop the Please don't stop the Please don't stop the music       Сегодня Элис решила продемонстрировать не одну из своих сокрытых сторон. Она задорно двигала бедрами и оглаживала их руками, что словно переносило невольного зрителя в студенческие времена, о которых девушка не раз рассказывала. — Продегустируете?.. — произнесли спокойным, глубоким голосом над правым ухом. Я усмехнулась, дернув уголком губ, не торопясь оборачиваться.       Между пальцев протянутой руки тут же оказался маленький, тлеющий косяк. Легкие наполнились горьковатым дымом — вкус редкий, но хорошо знакомый. — Недурственный гашиш. — Что вы, какой гашиш? Крепковато для юных, неокрепших дев.       Я нервно хихикнула голосу обольстителя. Он был настолько неуместно вежлив, что показалось, будто хочет изнасиловать. — Ну вот, — я вздрогнула всем телом, когда рядом раздался голос Лорен. Мне показалось, что прошло пару мгновений, на самом же деле мы сидели в каком-то укромном закутке, на полу. Было накурено, до одури, и тело плавало в этой неге. — Так и хоронили его на заднем дворе, заживо. — Пиздец, что у вас за город? — я криво усмехнулась, вновь наполняясь дымом. — Просто рай для криминалиста.       Музыка орала совсем близко, но нас будто накрыло невидимым куполом, который растворял внешний шум, обращая его в бессвязный, вязкий фон. Лорен откинула голову на стену, медленно моргая, и захихикала. — Черт, как-то не по-детски накрывает, — едва шевеля языком, выговорила она и подозрительно смерила самокрутку взглядом. — Тут точно без синтетики?.. — Ты же сказала, парень свой, — слова давались медленно, и это начинало раздражать. Хотелось расслабить каждую мышцу и улететь в подзывающий водоворот. — Ну да. Он бы кроме марихуаны ничего не продал. — Кто? — Я шарахнулась в сторону Мэллори от внезапного голоса Свон справа. Узнав ее в девушке рядом, я расслабилась. — Ну, тот парень, — ответ Лорен не требовал дополнений. — Зачем мы это делаем?.. — пробормотала Белла, рвано выдыхая дым. На ее перемотанной бинтом руке виднелись следы затушенных бычков. — Расширение сознания, Свон. Это старо как мир.       Я хмыкнула, этим прокомментировав слова Лорен. Крепко свела бедра, и внизу живота разлилось тепло, резкое и ненасытное, без всякого на то повода. Под закрытыми веками, в ярких пятнах плавали образы мистера Каллена. — Охотник, охотник, — бессвязно шептала Белла о непонятных вещах и потому пугающих даже обкуренное сознание. Но грудь почему-то распирало от смеха. — Он все видит... Он следит за мной... — Кто? — задать вопрос казалось легче, чем на самом деле. Мысли неслись, относительно речевой функции. — Какой еще охотник, Свон?.. — Я едва могу пошевелиться... — тем временем лепетала Свон.       Я закатила глаза, отпустив ситуацию, и согласно кивнула. — Да я, блять, даже и не встану...       И, конечно, это были не мы, а какие-то другие люди, отплясывающие посреди гостиной через четверть часа. — Cause I may be bad, — кричала Лорен, случайно выливая коктейль на несчастного в стороне. — But I'm perfectly good at it, — вторила я, глупо улыбаясь и хихикая. Веселило все вокруг и внутри, был на то повод или нет... Это не волновало — в этот момент не волновала ни единая проблема. — Sex in the air, I don't care, I love the smell of it, — и Мэллори тоже. — Sticks and stones may break my bones but chains and whips excite me .       Не знаю, какая там боль, по мнению Рианны, приносила удовольствие, но точно не головная. — А он мне и говорит: шалава — вот ты кто!.. — незнакомая девушка разрыдалась, распластавшись на холодном кафеле туалета, и дергано потянулась к горлышку бутылки. — Вот гандон, — в замешательстве отозвалась я, обнаружив себя там же. Последовательность событий нарушилась в больной голове, и я едва могла понять, как вообще здесь оказалась. Но история-то трогала за душу, конечно.       Невидимая вуаль каннабиса стала медленно отступать, и с каждой секундой смотреть на мир становилось все тяжелее.       Я держала руки под струйкой ледяной воды, затем прикладывая к красным пятнам на шее и груди. Разочарованно изучая образ перебравшей тусовщицы в зеркале, почему-то вспомнила Джейн. Острая холодность лица, пассивная агрессия в каждом слове и взгляде. Сердце каждый раз неистово клокотало и билось об ребра, стоило мне только задуматься о ней. Разум пытался докричаться до сердца и склонить к хладнокровию, рассудительности. Ведь только так я смогу продержаться на поле боя. Но сердцем я ненавидела. И рисковала обжечься.       Я пыталась успокоиться, но на ум только и приходили раздирающие чувства картинки их телесного контакта. Как он держит руку на ее талии, потому что это ожидаемо и нормально. Никогда прежде меня еще так не коробило от одного этого слова.       Руки исходились мелкой дрожью, я до боли жмурила глаза, но что толку, если все еще видела, как она наглаживает его руку, как собственнически смотрит, какие недвусмысленные взгляды после кидает в мою сторону.       В моменте кажется, что я готова пойти на самую аморальную и низкую вещь, чтобы уничтожить ее. И в том же моменте кажется, что я пойду.       Пусть я буду сукой — я, наверное, не отступилась бы, даже увидев между ними любовь. Никакой любви там не было, и это лишь вкладывало холодное лезвие в мою ладонь.       Густой комок пульсирует в груди, редкие строчки рвутся сквозь плен, но их негде записать. You think that You're in love, you're in love, you're in love Well, she might be here, might be hard But, baby, she's not me       Оставив выговорившуюся вдоволь девушку в ванной, я неспешно вылезла из убежища, чтобы оценить обстановку. Одна половина свалилась под действием травы, вторая же, едва соображая, на уже подкашивающихся ногах, заходилась в странных, то ли ритуальных, то ли трансовых танцах. Третья — чем-то набивала животы, ведь не мудрено, что после злостного укура просыпается животный голод. Мне не хотелось быть частью ни одной из этих трех половин.       Минуту назад казалось, что я могу свернуть горы, теперь все, чего хотелось, это свернуться калачиком с безлимитом на слезы.