Интермедия

      Бобби они встретили внезапно, на одном из стоянок каравана. Джон бы её даже не узнал в походных шмотках и нелепой шапке, но она подошла сама.       — Хэй, Хэнкок, — позвала она, заставив его вздрогнуть.       Он повернулся медленно, не сразу поверив собственным ушам.       — Ого, — только и сказал он, окинув настороженным взглядом её с ног до головы. — А Содружество тебя знатно помотало.       Бобби лишь раздражённо дёрнула плечом. Она любила жить на широкую ногу, а шляясь по пустоши, особо не разгуляешься.       — Удивлён?       — Удивлён, что тебе хватило смелости подойти ближе, чем на милю, — ухмыльнулся Джон. В его голосе не было ни капли веселья.       — Не похоже, что ты хочешь меня убить, — фыркнула Бобби, но глаза её встревоженно метнулись к дробовику за его плечом. — Хотел бы — я бы уже кормила червей.       — Это да, — согласился Хэнкок.       Бобби хотела сказать что-то, но тут, как чёрт из табакерки, вынырнул Желтоглазый. Он о чём-то рьяно спорил с караванщиками, но, учуяв напряженную атмосферу, рванул обратно.       — Проблемы? — спросил он у Джона, с подозрением разглядывая Бобби.       — Не, просто старые знакомые. Приглядись повнимательнее, солнце, — хмыкнул Хэнкок и закинул руку ему на плечо. — Мир тесен, а?       Желтоглазый нахмурился, и его глаза тут же стали злыми.       — Здрасьте, — буркнул он недружелюбно.       — Привет, подельник, — кивнула Бобби, и атмосфера стала ещё тяжелее. — Теперь шляетесь вместе?       — Твоими стараниями, — улыбнулся Джон. — Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Да, Бобби?       — Я уже поняла, что просчиталась, но спасибо, что напомнил, — закатила она глаза. — Вот за такие приколы я тебя и не люблю.       Желтоглазый опасно сощурился, и теплота вокруг него стала колючей.       — Ссориться пришла? — спокойно спросил Хэнкок, предупреждающе сжимая худое плечо покрепче.       — Нет, — резко отозвалась Бобби. — Хотела просто… Ну… Ты знаешь. Я просто многое обдумала и… это было ошибкой.       — Молодец, — похвалил он. Он прекрасно знал, что Бобби не умеет извиняться. Каждое слово ей приходилось буквально выдавливать из себя. Оттого было ещё забавнее наблюдать за её попытками. — И что ты теперь хочешь? Примирительных обнимашек?       — Хватит уже глумиться, Хэнкок. В этом виновата не только я. Если бы ты дал мне пробиться наверх…       — То что? — перебил её Желтоглазый. Он рванулся всем телом вперёд, но Джон удержал его.       — И правда. Что бы ты сделала, Бобби? Сгребла всё барахло в кучу и сидела бы на нём, как курица-наседка, до конца своих дней? Скинула бы меня и сама стала мэром?       — А если бы и да? — с вызовом отозвалась та, отступая на шаг назад.       — Не смеши! За тобой бы никто не пошёл. Ты используешь людей и бросаешь их, как сломанные игрушки, на произвол судьбы. Добрососедство бы под тобой просто загнулось. Кого ты обманываешь? Твой потолок — это рейдерская шайка, да и та долго не протянет под таким чутким руководством.       — Если бы у меня всё получилось, всё могло быть совсем иначе!       — Ну да, ну да, — насмешливо зашипел Желтоглазый. — Ссать в уши двум чувакам с обочины легко. Но мы ведь всё равно бы всё поняли, как только достигли цели. Что это не склад Даймонд-Сити, что ты нас подставила, что лгала. Спорю на тысячу крышек: мы бы оба умыли руки, как только дело запахло керосином. Или ты думаешь, что после этого мы бы поверили в честный делёж добычи? Не знаю, как там Мэл, а я бы ещё и сдал тебя для проформы. Чтобы не повадно было наёбывать Хэнкока под лозунгом «Ему это понравится!». И вот стояла бы ты такая красивая и одинокая на фоне коробок, а вдалеке уже мчалась бы бригада Фаренгейт. Охуенный план. Что вообще в нём могло пойти так?       Джон прыснул, разглядывая ошарашенное лицо Бобби.       — Кажется, тебя только что уделали, детка. Теряешь хватку, — хохотнул он, пряча улыбку в ворохе светлых волос.       — Выше головы не прыгнешь, да? — Бобби отстранённо разглядывала злобно пыхтящего Желтоглазого. — Казалось бы. Такая мелочь, а сколько энергии.       — Чей бы брамин мычал, — огрызнулся тот. — Сидела бы сейчас на жопе ровно, мутила свои грязные делишки и в ус не дула. Но нет, надо было голову в пасть льву сунуть. А потом ещё год ныть, что он, такая бяка, тебе кусок лица отожрал. Скажи спасибо, что жива осталась.       — Это что, угроза?       — Она самая. То, что Джон не держит обид, не значит, что я такой же. И сейчас ты на моей территории, Бобби, — угроза в голосе стала такой явной, что её можно было потрогать. — Здесь, на пустоши, полно голодных ртов, что не прочь перекусить гулем. Ну знаешь, одним конкретным.       Бобби застыла, напряжённо вглядываясь в лихорадочно полыхающие глаза. Услышанное застало врасплох не только её, но и Хэнкока. Окружённый своеобразной заботой и обожанием, он как-то успел позабыть, насколько агрессивным бывает Желтоглазый. Угрозы из него сыпались нечасто — легко отвыкнуть.       — Я знаю это, — медленно проговорила Бобби. — И я не настолько глупа, чтобы пытаться мстить. В любом случае, я уже сказала, что хотела. Бывайте.       Она развернулась и, не сказав больше ни слова, пошла прочь. Желтоглазый возмущённо выдохнул.       — Чего ты так напыжился? Расслабься, это всего лишь Бобби, — Хэнкок коротко прижался губами к его виску. Кожа обожгла жаром.       — Всплыла, блядь. И ведь хватило наглости припереться, ещё и гадостей наговорила…       — Потому она мне и нравилась. Клёвая баба. С прибабахом, конечно, с ворохом проблем, но всё же. Её невозможно сломать.       — По мне так она уже сломанная, — успокаиваясь, отозвался Желтоглазый. — Проблемы с доверием влекут за собой неизбежное одиночество.       — Ты тоже никому не веришь, — Джон насмешливо хлопнул его по бедру, там, где пристёгнут кошель с крышками. Пристёгнут и перемотан тонкими проводами, подключёнными к двум батарейкам.       — Почему? Тебе я верю. Ну, может, ещё Гарви, кроме тех случаев, когда он говорит, что дел тут на пару минут.       — Не напоминай, — поморщился Хэнкок.       Они в обнимочку брели сквозь располагающуюся на ночлег толпу, и Джон с удивлением отметил, что встреча с Бобби, вызвавшая так много сожалений и смятения в прошлый раз, ничуть его не тронула. Он поймал себя на мысли, что Желтоглазый злился на неё куда сильнее, тогда как ему самому было глубоко фиолетово. Разглядывая болтающего напарника, Хэнкок, наконец, заметил встревоженные короткие взгляды.       — Тебя парит, что Безносая Бобби может ночью прокрасться к нам в палатку с ножом в зубах? Как ниндзя? — мягко улыбнулся он.       — Нет, — мотнул головой Желтоглазый. — Сама по себе она меня вообще не волнует.       — Тогда что?       — Ну… — он виновато покосился на него. — Тогда это тебя расстроило. Сильно.       — Ты когда-нибудь перестанешь относиться ко мне, как к хрустальному? — с подозрением спросил Джон, щёлкая его по скрытому платком носу. — Это было год назад! Подумаешь: чуть не обнесла старая знакомая. Сам же сказал: её план был хуйнёй с самого начала.       — Так-то оно так, но…       — Но что было, то прошло. Бобби отправилась в своё вынужденное турне по пустоши, как, впрочем, и хотела, заодно избавилась от моего гнёта. Я же шляюсь вместе с тобой и активно социализируюсь. Наши дорожки разошлись, все довольны. По крайней мере, я точно доволен!       Желтоглазый с сомнением покачал головой, но спорить не стал. А Хэнкоку осталось лишь понадеяться, что хамоватую Бобби не слопают голодные яо-гаи, науськанные его злопамятным компаньоном.