Интермедия

      Спалось на чердаке гораздо лучше, чем на собственном продавленном диване. Обычно Хэнкоку едва удавалось урвать часов пять рваного беспокойного сна на грани ломки и похмелья. Здесь же он мог отключиться на полдня, и с трудом продирал глаза, выпутываясь из одеяла. Натягивая сапоги, он вдруг подумал, что он не помнит, как доставал плед. А доставал ли вообще?       Стянув с тумбочки свою излюбленную треуголку, он поднялся на две ступеньки самодельной лестницы и заглянул в сумрак подпотолочья. Желтоглазый безмятежно дрых, свернувшись клубком под грудой одеял.       — Окуклился, — хмыкнул Джон и положил подбородок на скрещенные руки.       Разглядывая спутанные светлые волосы и чересчур серьёзное для сна лицо, он понял, что соскучился по всему этому. Желтоглазый обладал несвойственной для людей этого времени способностью исполнять привычные для себя бытовые ритуалы, где бы он не находился. Чистить зубы перед сном, мыть руки, убирать за собой посуду, желать доброго утра и спокойной ночи, поддерживать жилище в состоянии комфорта, даже если это была собачья конура на один день. Мелочи, но всё это создавало иллюзию стабильности, в это хотелось втянуться. Проживать день за днём, следуя простым правилам, и просыпаться после долгого сна от запаха чего-то вкусного, а не оттого, что кости стремятся к состоянию пыли, а голова раскалывается на две половинки.       Оттого было ещё больнее, стоило Желтоглазому уйти куда-нибудь на недельку-другую. Чердак пустел, погружался в безмолвие и темноту. Весь уют и почву под ногами этот парень уносил с собой. Иногда он пропадал больше, чем на месяц, и Хэнкок уже не надеялся увидеть его снова. Но Желтоглазый всегда возвращался, а вместе с ним возвращалось и удовольствие от этих простых мелочей.       Джон мрачно цокнул языком. Кажется, он пропустил момент, когда подсел на новый сорт химии. Фаренгейт уже однажды чуть не спалила его за уборкой чердака в отсутствие Желтоглазого. Но Хэнкок ничего не мог с собой поделать. Толстый слой пыли на радио и на столе был омерзительно неправильным. Его вообще не должно было быть. Ничего не должно было напоминать о том, что хозяина комнаты нет уже слишком долго. Пришлось сделать вид, что он расхищает чужие тайники с бурбоном.       Тяжёлый вздох вырвался сам собой. Нельзя было привыкать. С самого начала это было паршивой идеей. А сейчас уже поздно, коварное чувство привязанности уже проползло куда-то вглубь, под рёбра, и застряло там намертво. Хотелось остаться подольше, поболтать о ерунде, а не топать в холодную морось снова таращиться на останки Обрезанного Эрни, которые, кстати, уже наверняка начали гнить.       Хэнкок не ошибся. Кутаясь в камзол, он старался держаться подальше от воняющих ошметков. То есть они и раньше пахли далеко не свежим морским бризом. Но полежав на солнышке и подмокнув под ночным дождём, тухлые останки покрылись мерзкой слизью. Разило так, что мухи дохли. От прибитых к баннеру глаз и вовсе ничего не осталось. Птицы постарались.       Валентайну были неведомы прелести обоняния. Или же он просто не разбирал запахи на приятные и неприятные. Он внимательно изучал то, что когда-то звалось Обрезанным Эрни, не испытывая особого дискомфорта. Хэнкок искренне понадеялся, что Нику не придёт в голову что-нибудь лизнуть. Иначе он был не уверен, что сможет удержать скудный завтрак в желудке.       — Что-нибудь нашёл? — спросил Джон, когда Валентайн закончил осмотр.       — Ты был прав. Услугами экстрасенса в этот раз пользоваться не придётся, — кивнул Ник. — Пикман выставил очередной экспонат.       — А это? — Хэнкок указал наверх, где красовались пляшущие бурые буквы.       — А с этим придётся немного повозиться. Так почему ты вдруг решил, что здесь нужны мои услуги? Тебя беспокоят эти каракули?       — Меня беспокоят пропавшие люди, — Хэнкок скрестил руки на груди. — За полгода как сквозь землю провалилось несколько человек. И представь себе, все — давние друзья Эрни. Впрочем, одного ты уже обнаружил. Подозреваю, что остальные тоже не в круиз по Мохаве укатили. И если я прав, то в Добрососедстве завёлся крайне недружелюбный сосед, который косит моих людей.       — Хм, — Валентайн задумчиво окинул взглядом разводы на стене. — Если остальные мертвы, то мы имеем уже двух убийц. Здесь точно поработал Пикман. Мотив мне пока не совсем ясен, уж больно… ты, кстати, с ним в каких отношениях?       — Чего? — Хэнкок чуть сигарету из зубов не выронил. — С Пикманом? Какие ещё, нахрен, отношения? Я его в глаза ни разу не видел. Только по рассказам Желтоглазого и знаю.       — Значит, он с ним знаком, — протянул Ник. — Интересно. Хорошо бы с ним потолковать. И с Пикманом тоже.       — Мои парни его уже ищут. Перевернули всю округу, но пока глухо.       — И не найдут. У него есть опыт охоты на людей, и, что хуже, фантазия. Проще найти иголку в стоге сена. Придётся ждать следующей…хм. Выставки. Впрочем, не думаю, что разговор с ним принесет много полезной информации. Если происшествие в Даймонд-Сити связано с этим делом, то убийц минимум двое. И если Пикман выставляет трупы напоказ, то второй следы заметает. Пусть и не особо умело.       — В каком смысле?       — Помнишь, я говорил про отравление? Парень съел целую кастрюлю рагу, под завязку облученного радиацией.       — В смысле, он светящегося рад-оленя, что ли, пытался слопать?       — Нет. Мясо было обычным. А вот радиоактивная кровь явно не была частью рецепта.       — Так он ещё и человечинки под конец захавал? — Хэнкок поморщился. — Кто вообще в здравом уме будет такое есть?       — Никто, — кивнул Ник. — Блюдо было очень острым, так что изменившийся вкус он мог и не заметить. Жуткая смерть. Мы нашли его только через несколько дней. Пришлось ломать дверь, так как она была заперта. Сначала списали на передозировку препаратами, к слову, это до сих пор считается официальной версией. Но я обнаружил трупы мелких крыс по всему дому. Зверьки явно полакомились мясом с сюрпризом.       — Погоди, а как же приборы, засекающие радиацию?       — Не у всех они есть. Этот парень родился в Изумруде Содружества и за его пределами бывал не часто. В основном копался в своём терминале.       — И что там было? В терминале?       — Не знаю, — Валентайн надвинул шляпу на глаза. — За день до убийства несколько кабелей электросети были повреждены. Вероятно, замыкание нарушило работу терминала и данные повредились.       — Прямо как у Эрни, — задумчиво протянул Хэнкок. — Знаешь, я тут заглянул к нему вчера. И что-то я сильно сомневаюсь, что Пикман лично попёрся в его хибару, чтобы вынести мусор и почистить терминал. Нет, оттуда явно вытащили что-то крупное.       — Что, например?       — Понятия не имею. Ты же у нас тут детектив, вот и расследуй. Только если нароешь что за пределами города, один не ходи. Не хочу потом твои болты по свалкам разыскивать, — Хэнкок сунул руки в карманы и посмотрел в хмурое небо.