Я люблю знать всё о своих новых знакомых и ничего — о старых.
Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея
Она сидела ко мне спиной, но я всё равно её узнала. И даже не по синим волосам и красному кимоно, а на каком-то подсознательном уровне. Прямая спина и кошачьи ушки. Мой сопровождающий кашлянул, и Кам, передёрнув плечами, обернулась. Её глаза встретились с моими. Рот, накрашенный ярко-красной помадой, удивлённо приоткрылся. — Здрасте, — не придумав ничего умнее, сказала я. Кам тряхнула головой и всмотрелась в моё лицо. — Как ты здесь оказалась? — проигнорировав моё приветствие, спросила женщина и выжидательно уставилась на меня. — Я, это, учиться пришла, — мило улыбаясь, сказала я. Может, обойдется? — Учииииться? — протянула женщина-кошка, а потом кааак рявкнет! — Выйди! Я вздрогнула от громкого голоса и уже развернулась, дабы выйти из комнаты, как меня окликнули. — Не ты! — и кивнули на старика. — Он! Я сочувственно посмотрела на моего спасителя и покосилась на Кам. Она ничуть не изменилась после нашей первой и последней встречи. Всё те же синие волосы и карие глаза, всё та же скорбная складка между бровей. — Итак, — протянула Кам и продолжила. — Ты говоришь, что пришла учиться. Хорошо. Тогда ответь на ещё один вопрос. Кто тебе сказал об этом месте? Я напряглась. Выдавать Ято никак нельзя, иначе вся моя миссия будет провалена. Не стоит забывать, что отправили меня сюда следить за тем, что здесь, собственно, происходит. Я жалобно посмотрела на старую знакомую и нервно улыбнулась. — Да так, встретила одного Бога, он и рассказал... — поверит? Нет? Фух, вроде поверила. — Как звали того Бога? — спросила Кам, и я начала не просто переживать, а конкретно так паниковать. Были у меня некоторые подозрения насчёт Кам. Уверена, эта женщина не так проста и, думаю, даже может чувствовать ложь, поэтому говорить нужно правду и только правду. — Он не пожелал назваться своим настоящим именем, — надеюсь, пронесёт. Не пронесло. — А на чём же специализируется этот Бог? — Что же делать? Что же делать? И да, я не могла придумать ничего лучше, чем изобразить обморок. Ага, именно его родимого. Я даже представить не могу, как, ну, вот скажите как девушкам в любовных романах удаётся падать, не боясь при этом расшибить свою черепашку об отнюдь не мягкий пол? Задаваться-то этим вопросом, я задавалась, только вот это не отменяло того, что падать мне всё-таки пришлось. В голове бумкнуло, и мир, которых я видела сквозь немного приоткрытые веки раздвоился. Нет, вы не подумайте, упала я не на каменный пол, не, иначе я не смогла тут с вами разговаривать, ибо оказалась бы немного мёртвой. Я брякнулась головой о ковёр, он то как раз и не дал моей бедовой головушке расколоться на двое. Рискованный шаг? Однозначно да, но это того стоило. Кам тут же переполошившись и думать забыла о Боге, имени, учёбе. Она позвала того старичка, что фактически спас мне жизнь, он в свою очередь пригласил кого-то, кто немного тянул на врача, доктор же в свою очередь никого более приглашать не стал и начал, собственно, осмотр моей несчастной, очень уставшей и крайне голодной тушки. — Что ж, — раздался спокойный голос врача. — Она пришла в себя, но выводы неутешительные, — на этих словах я немного напряглась. Почему это неутешительные? Что со мной? Я умираю? Бред, конечно, но, а вдруг. — Что с ней? — спросила за меня Кам. — Истощение, шок, да и фантом своё дело сделал, — Фух, вроде ничего страшного. — Поэтому и неутешительные, что к занятиям она сможет приступить не раньше, чем через три дня. Какой кошмар, ща умру от огорчения. Хотя да, было действительно жалко. Мне просто-таки не терпелось приступить к учёбе, и ждать ради этого три дня ой, как не хотелось. Но раз врач сказал, то, так и быть, будет вам постельный режим Итак, сейчас мы медленно открываем глазки, непонимающе смотрим на Кам и доктора, ещё не старого мужчину с тонкими и очень длинными усиками, и жалобным таким голоском спрашиваем: — А вы кто? — спросить-то я спросила, только вот не совсем на Японском…