Гомосексуалисты в Венгрии

      Отто проезжал мимо концентрационного лагеря в своем черном автомобиле с откинутым верхом. За рулем был его водитель, Зигмунд Шпитци. За коваными, черными, высокими воротами Хайдеггер увидел обычную для лагерей процессию: работники лагеря, взяв одного из заключенных, вероятно, приговоренного к казни, под руки, вели его мимо бараков. Обычную для лагерей и их работников, но ужасную для Отто. Хайдеггер взволнованно приказал Зигмунду, и тишина, стоявшая в автомобиле все это время, разбилась о его нетерпеливый тон:              - Останови! Сейчас же!              Зигмунд свернул на обочину и остановил машину возле лагерных ворот. Отто выскочил из автомобиля. Лагерные охранники, стоявшие возле ворот, знали Хайдеггера и потому сразу же открыли ворота при его приближении.              Отто ринулся к эсэсовцам, окружившим заключенного. Хайдеггер нагнал всю процессию и зарычал:              - А ну, расступись!              Парни в черной форме остановились и развернулись в сторону Отто, удивленные его властным ревом. Перед эсэсовцами стоял взвинченный Отто Хайдеггер, но ни кого из лагерных работников он не глядел. Его взгляд притянул к себе заключенный: исхудавший мужчина, коротко постриженный брюнет с огромными несчастными голубыми глазами. Когда Хайдеггер издалека заметил его, то еще сомневался, но теперь, заглянув в эти слезящиеся голубые глаза, занимавшие половину лица, убедился в собственной правоте - перед ним, подхваченный под руки эсэсовцами, среди которых и он сам пару месяцев назад самодовольно вышагивал в начищенных сапогах, щеголяя элегантной черной формой и щелкая каблуками, стоял ни кто иной, как оберштурмбаннфюрер Адольф Эйхман.              Эсэсовцы недоуменно поглядывали то на Отто, то на Адольфа, то друг на друга.              Хайдеггер смотрел на Адольфа. Адольф смотрел на Хайдеггера.              В душе у того, и у другого наступило затишье - перед бурей. "Почему я ничего не чувствую? Почему такая пустота в душе? Разве не должен я сейчас?.. Проклятье, я даже не представляю, как я должен себя сейчас чувствовать!" - в смятении думал Отто. Адольф же был вообще не в состоянии думать. Он лишь прошелестел одними губами:              - Отто...              И тут колени у Адольфа подогнулись от внезапно охватившей его слабости. Еще бы чуть-чуть, и Адольф бы тяжело повалился на землю, как пустой мешок, если бы Отто не шагнул вперед, едва только заметил, что Адольф весь обмяк. Отто подхватил Адольфа, и они оба упали на колени. Хайдеггер тут же прижал Адольфа к груди, едва их колени коснулись земли. Адольф же, без чувства собственного существования, никак не мог прийти в себя, включиться и понять, что случилось - глаза его были открыты, но он будто был без сознания. Отто обнимал его, растирал ему спину и звал по имени, но Адольф не отзывался и даже не шевелился. Хайдеггер заплакал. Он сказал Адольфу:              - Я приехал, Адольф!.. Я здесь, слышишь?.. Ну же!.. Все закончилось, Адольф! Я забираю тебя отсюда!.. Пожалуйста, ответь...              Отто заорал на эсэсовцев сквозь слезы:              - Убирайтесь, вы все! Убирайтесь к дьяволу, чертовы отродья! Пошли вон!              Парни в черной форме, тупо пялившиеся на Отто и Адольфа, освобожденные от совести и наделенные каменным жестокосердием, разошлись по своим местам.              Вдруг Адольф дернулся и сжал Отто в кольце рук с поразительной силой для человека, который еще минуту назад считался полуживым. Адольф широко распахнул и без того огромные глаза, так что казалось, они, блестящие, покрасневшие и не находившие себе покоя, должны были вот-вот вывалиться из орбит. Адольф часто и шумно задышал, и вскоре из его груди посыпались всхлипы и короткие постанывания, и вдруг Адольф еще крепче стиснул Отто в объятиях и, запрокинув голову, завыл во всю глотку, на весь лагерь, и в тот же миг слезы полились у него из глаз.              Эсэсовцы и узники во всех уголках лагеря услышали этот вой.              Отто помог Адольфу подняться, а затем тут же взял его на руки, вышел через ворота и подошел к машине. Зигмунд выпрыгнул из автомобиля и открыл перед Хайдеггером заднюю дверцу. Отто усадил Адольфа на заднее сиденье и сам сел рядом с ним. Зигмунд закрыл дверцу, занял место за рулем, и они поехали.              Адольф был в полосатой форме заключенного. Он все дрожал и плакал. Отто неустанно утирал ему слезы. Хайдеггер снял свою шинель и укутал в нее Адольфа. Прижав Адольфа к груди, Отто гладил его по голове, целовал в лоб и непрестанно шептал что-то ласковое.       31. 01. 19