Тьма, которая нас поглотила

      Только воспоминания об обеспокоенной улыбке Гермионы позволили ему немного успокоиться и прийти в себя, пока он сидел на чердаке. Ещё немного поразмышляв о своей никчёмности, он спустился вниз в готовящийся к празднику дом. Даже ярко-алое, гриффиндорских цветов полотнище с надписью золотыми буквами «ПОЗДРАВЛЯЕМ НОВЫХ СТАРОСТ РОНА И ГЕРМИОНУ!» не смогло стереть лёгкую и почти естественную улыбку с его губ.       Конечно, ему нестерпимо хотелось уйти, исчезнуть с этого праздника жизни и спрятаться в уютной тишине своей спальни. Однако голос разума говорил, что такой поступок будет демонстративным неуважением ко всем присутствующим и привлечёт к нему массу ненужного внимания. Разум победил, хотя и с минимальным перевесом. Пришлось Гарри выслушивать поздравления в честь новых префектов — одни искренние, другие с двойным, а то и с тройным смыслом.       "Они просто стадо".       — Лица, наделенные властью, частенько навлекают на себя неприятности, но раз Дамблдор назначил тебя, он, похоже, уверен в твоих способностях противостоять большинству серьёзных заклятий… — от этих слов Грюма Рон даже поёжился, а Гарри задумался, смог бы он сам противостоять? Получалось, что смог бы, ведь и "империо" в прошлом году он сбрасывал, и после "круцио" от самого Тёмного лорда продолжил защищаться. А куда уж серьезнее? Не по устойчивости же к чарам щекотки префектов подбирали. Гарри набрал себе еды и забился в угол комнаты, стараясь жевать погромче, чтобы не слышать от каких слов Нимфадоры могла смутиться Гермиона.       А вот лающий смех Сириуса до его ушей долетел — вместе с информацией о том, что и его отец, равно как и сам Сириус, тоже не были признаны достойными должности префекта. Вместо них был назначен Люпин, тот самый, что едва не сожрал его на третьем курсе. Гарри не знал, то ли вздохнуть с облегчением (похоже не он один такой ущербный), то ли задуматься о проклятии, лежащем на всех Поттерах.       Но последней каплей послужил ненароком подслушанный разговор между Кингсли и Люпином на тему: почему Дамблдор, именно Дамблдор, назначил префектом Рона, а не его. Гарри вдруг резко стало невыносимо стыдно за себя и противно за собственную глупость и слепоту. Он ведь был уверен, что уж Дамблдор всегда будет на его стороне. Что именно к нему он проявляет благосклонность.       "Глупый маленький мальчик, ты уверовал, что нужен кому-то?"       Отвращение к себе захлестывало волнами. Он крепко, до скрипа, сжал челюсти и вышел из комнаты, благо присутствующие в очередной раз отвлеклись на поздравление. Никто не проводил его даже взглядом. Он добрался до спальни, захлопнул дверь и облегченно выдохнул, когда шум голосов обрезало, и мгновенно наступила звенящая тишина.       Гарри лёг в кровать, отвернулся к стене и попытался заснуть. Увы, вместо сна в его голову полезли самые темные мысли о том, что никому он не нужен. Ни Дамблдору, который побоялся доверить ему высокий пост, ни даже Гермионе, которая провела бок о бок с Роном этот месяц.       "Они ведь так и не рассказали, чем занимались весь последний месяц. Вдвоем".

***

      На вокзале Кингс Кросс было как всегда многолюдно и шумно. Маглы сновали туда-сюда, даже не замечая целую делегацию по сопровождению убогого — именно таким считал себя Гарри Поттер.       "Даже до вокзала сам добраться не можешь. Серьезно?"       Сириус Блэк в образе собаки получил очередной нагоняй за то, что позволил себе вырваться на свободу. Ему-то это удалось. А вот клетка Гарри, в которую он мысленно себя загонял, становилась всё меньше, как меньше было и воздуха в легких и крови в венах. Рон с Гермионой наверное уже в поезде. Вместе. Снова.       — Сириус, ты куда? — прошептал Гарри, когда его крестный зашел в одну из пустых кабинок ожидания.       — Гарри, должен же я с тобой попрощаться, — пояснил Сириус, снова превращаясь в человека. — У меня кое-что есть для тебя. Знаю, последние недели были не очень приятными.       "Не очень приятными, он серьёзно? Наверное, двенадцать лет в Азкабане тоже были не очень приятными".       Гарри слушал, как голос в очередной раз язвит, и взял в руку фотографию, которую протянул ему крестный. Он начал что-то говорить об утешении. О том, что он должен отвлечься, а он только смотрел на знакомые лица среди прочих членов Ордена Феникса. Его родители.       "Даже им ты оказался не нужен. Отец не смог защитить вашу семью".       Черная тоска стала еще гуще, как только он услышал такие правильные мысли. Они ведь даже не смогли спастись, не подумали о нём. Да кому он теперь нужен кроме родителей. Он один, совсем один. Ничего не меняется. Сказка, в которую он когда-то попал, вновь превратилась в гнетущую реальность.       "А для чего ты собственно живешь?"       С этой мыслью он зашёл в вагон, попытавшись найти Рона и Гермиону лишь для того, чтобы вскоре убедиться, что его снова бросили.       — Гарри, привет, — привлёк внимание Гарри неуверенный голос Невилла Лонгботтома. — Ты, наверное, Рона и Гермиону ищешь. Их здесь нет, они…       — Спасибо, а то я сам не понял, — съязвил Гарри, прервав однокурсника, но очевидно Невиллу было не привыкать слышать неуважение в голосе.       — Пойдем сюда, — отошёл от входа он, и Гарри протиснулся в купе, в котором уже сидела Джинни Уизли рядом с белокурой девушкой.       "Просто слабый сброд, не владеющий и крохой влияния".       Гарри плохо знал этих людей — с другой стороны он вообще никого не знал, и этим самым влиянием тоже не обладал. Взглядом он наткнулся на большие голубые глаза.       — Мне кажется, твои мозгошмыги перестали тебя слушаться, и это может плохо кончиться, — сказала вдруг незнакомая девушка. Гарри уставился на неё во все глаза, не понимая смысла фразы. Но ему всё тут же объяснили:       — Это Луна Лавгуд — моя однокурсница с Рейвенкло, — сказала Джинни Уизли.       — Знаешь, Гарри Поттер, журнал Придира верит тебе.       — Мне плевать.       "Лжец, да ты счастлив, что хоть кто-то тебе верит".       Возможно, так и было, потому что косые взгляды родителей учеников были весьма красноречивы. Он шёл под их прицелами, ощущая себя сбежавшим из Азкабана преступником, ведь практически таким выставляла его пресса Магического мира. Мира, в котором он всё больше разочаровывался.       "Ты разочаровался в себе".       Гарри только решил больше не вникать в бессмысленные разговоры и немного поспать, как через мгновение произошло сразу несколько событий.       Дверь купе открылась. Заканчивая фразы и улыбаясь друг другу, в купе вошли Рон с Гермионой. Один их вид вызвал у Гарри неприятный внутренний спазм. Неожиданно Гермиона полетела вперед, но девичьи руки подхватили её. Рон же грохнулся на пол, вскрикнув от боли. В дверях купе стоял, горделиво улыбаясь, очень довольный жизнью Драко Малфой. Гарри должен был вскочить и убить мерзавца. Но так он вёл себя давно, в прошлой жизни. Когда сама жизнь что-то для него значила.       "Ты же хочешь, чтобы друзья почувствовали те же страдания, что и ты".       Гермиона окинула его непонимающим обиженным взглядом и повернулась боком, схватившись за палочку. Наверное, посчитала, что его затянувшееся молчание было неестественно — Мерлин, да даже Малфой был в недоумении:       — Что, шрамоголовый, совсем мозги на турнире отбили? Или твои маглы за лето постарались?       Рон уже поднялся и тяжело дышал, сжимая руки в кулаки.       — Ты совсем охренел, Малфой.       — Ты совсем охренел, Малфой, — передразнил Драко так, что его дружки загоготали. — Это ты охренел. Староста? Серьёзно? И за какие такие заслуги? Весь ваш факультет отбросы. Что, Поттер? — он посмотрел на Гарри. — Тебя даже старостой постеснялись сделать? Скажи спасибо, что вообще в Азкабане не заперли. Но Уизли?! Это же нищеброд, ты значок-то еще не продал?       Очевидно, последние слова были решающими, потому что Рон кинулся на Малфоя с кулаками, но того быстро загородили телохранители, вдвоём оттолкнувшие рыжего, вновь отлетевшего к окну купе. Гарри, наверное, должен был принять участие, сопротивляться, хотя бы что-то сказать, но голос в голове настойчиво шептал:       "Тебя это не касается. Ты сам по себе".       Под удивленными взглядами всех присутствующих Гарри забрался с ногами на сиденье и протиснулся к выходу. Он бросил своих друзей так же, как они бросили его летом. Они выполняли приказы Дамблдора. Он выполнял приказы голоса в своей голове. Об источнике этого голоса Гарри не задумывался. Он шел вперед, до самого тамбура. Только крики Гермионы: "Гарри" проносились где-то на обрыве сознания.       Даже она была счастлива, даже ей стало на него наплевать. Всё то время, что они провели вместе на четвертом курсе, ничего не значило. Ведь теперь есть староста — Рон. Высокий, красивый и — префект. Чертов префект!       "А тебя посадят на цепь, чтобы не дергался и не болтал лишнего".       А куда ему теперь дёргаться, куда рыпаться? Может, сходить к Волдерморту и напроситься на аваду в голову. Или самому убиться. Ненависти к себе и к окружающему миру у него на непростительное сейчас точно хватит. Даже на парочку.

***

      Зачарованный потолок создавал иллюзию серого и холодного неба с проносившимися по нему грозовыми тучами. Удивительно, как магия Хогвартса отображает желания и настроения обитателей замка.       Несмотря на совершенно привычную позу и состояние, только очень наблюдательный человек мог заметить, что Дамблдор волновался. Том вернулся, а у него даже спустя четырнадцать лет не было ответа на вопрос, как с ним расправиться. Только догадки. А ещё пророчество, частью которого и был Гарри Поттер. Что именно ему предстояло в итоге сразиться с Тёмным лордом. Альбус был в этом уверен. Вот только именно мысли об этом мальчике его всё больше и беспокоили. Он столько лет готовил из него самоотверженного воина, а сегодня увидел подавленное ничтожество.       Он исподтишка наблюдал за Гарри Поттером весь вечер. Внимательно следил за его реакцией на неприятного министерского работника Долорес Амбридж. И увиденное подтвердило его наихудшие опасения. Гарри не верил в себя.       Директору только что сообщили о происшествии в поезде. Гарри не смог или не захотел защитить друзей. Сейчас он сидел от них на максимальном расстоянии, разглядывая что-то в своей тарелке. Его непривычное место привлекло к нему много внимания, которое и без того было повышенным.       Неужели он просчитался, когда префектом сделал его друга Рональда Уизли. Неужели такая мелочь заставила Гарри настолько разочароваться в друзьях и в себе.       Самое главное — неясно, как исправить положение. Как вернуть геройский дух в это поникшее тело. Потому что, судя по посеревшей ауре вокруг Гарри, он недалек от самоубийства.       Альбус прошелся взглядом по столу и наткнулся на обеспокоенный взгляд Гермионы Грейнджер, которым она одаривала Гарри. Именно эта девочка была с ним во время всех его приключений, и именно защищая её Гарри становился смелее и самоотверженнее.        Дамблдор задумался о решении его проблемы и улыбнулся себе в бороду. Да, это одновременно и радикально встряхнет Гарри, и восстановит дружбу в их трио. Он вспомнил их первый курс и тролля в разгромленном туалете. Тогда это было случайностью, но кто сказал, что случайностями нельзя управлять? На краю сознания мелькнула мысль о том, что это несколько жестоко, но скрылась, так и не оформившись.