Псайкер

      Мерзкий, дребезжащий звон будильника удалось прекратить только с третьей попытки. Больше всего на свете хотелось шарахнуть мерзкую железяку об стену. Шестеренки не раскатились по углам только из-за того, сколько денег пришлось отдать за этот шедевр темного гения механикус.       Стадо гроксов, ночевавших во рту, напоследок потоптались по всему телу. Голова и правая рука горели огнем, после вчерашнего использования сил. Ноющие мышцы и покрытые синяками и ссадинами конечности превратили подъем с кровати в подвиг, достойный героев Империума. Таблетка анестетика немного приглушила последствия вчерашних подвигов. А несколько глотков теплой, отдающей химией воды из бутылки позволили наконец щелкнуть выключателем и открыть глаза. Взгляд, брошенный в полированную металлическую пластину зеркала, явил мне страшное зрелище. Все было еще хуже чем обычно. Опухшее лицо с мертвенно-бледной кожей. Красные, в прожилках глаза, едва выглядывающие из темно-фиолетовых мешков. Грязная, всклоченная шевелюра дополняла образ многодневного запоя. Единственная стрелка часов показывала что до начала работы в агросекторах еще полтора часа, а сделать надо было немало.       Подняв койку, и закрепив ее на крючках, удалось освободить немного места. Едва достаточно, чтобы выполнить легкую разминку и немного разогнать кровь по жилам. Перекладина турника и сделанные из металлолома гантели остались покрываться пылью. На это просто не было сил. Как и на разнокалиберные шары хромированных подшипников, на которых я тренировал телекинез - вчерашнее перенапряжение еще долго будет забивать раскаленные гвозди мне в затылок.       Ночью я рухнул на койку едва закрыв дверь и скинув плащ с сумкой. Пора было разобраться с вчерашней добычей, едва не стоившей мне головы. Часть ампул и пузырьков отправилась в карманы чистого, рабочего комбинезона. Другая - за вентиляционную решетку воздуховода. А чтобы припрятать все остальное, пришлось открутить несколько болтов и снять одну из стенных панелей. В небольшой нише, по соседству с массивной кобурой и кое-каким барахлом расположились остальные коробки и контейнеры, тихонько позвякивая своим содержимым.       Скрыв тайник, и закрепив в зажимах под койкой тесак, можно было уделить немного времени и себе. Пока на маленькой прометиумовой горелке закипала вода, я осмотрел боевые ранения. Самые серьёзные пришлось промыть крепким самогоном и замотать чистым бинтом. Брошенная в кружку горсть трав наполнила комнату ароматом степи, на этом готовка закончилась. Один из последних пайковых брикетов с римской цифрой II на этикетке был привычно безвкусным, но в сочетании с терпким вкусом отвара становился не так уж плох. Если бы не противный скрип химических добавок на зубах. А видя, во время недавних уличных боев, то как быстро гильдия мортус очищает улицы от трупов, желание задумываться о том что ты ешь отпадало напрочь. Медленно наслаждаясь последними глотками и грея о металлическую кружку ладони, я немного взбодрился. И прихватив жесткое полотенце и кусок серого мыла, по коридору, в сторону общей душевой, отправился уже не оживший труп, но вполне бодрый зомби. А потоки теплой, немного ржавой воды помогли окончательно ожить. Вернувшись в комнату, я переоделся в чистый, рабочий комбинезон, с зеленым шевроном и серпом на плече. Cпрятал в веревочной петле под ним стилет. А рабочий нож и перчатки повесил на пояс. После чего, закрыв дверь вышел в коридор начинавшего просыпаться блока, Сознания просыпавшихся соседей, обслуги блока и пробегавших под решетчатым полом крыс вспыхивали все ярче. Но литания покоя отсекла все лишнее и я влился во все пополняющийся поток людей. Стоэтажная бетонная коробка была домом для тысяч людей. Имела свои магазины и кабаки, площади и часовни. Настоящие проспекты вели к мануфакторумам и агрокуполам.       Наконец, ступив под знакомую арку с цифрами XLIII, я привычным движением загнал латунную идентификационную пластину в щель когитатора. Взглянув на цифры и указатели, писарь лишь поморщился, и кивком отправил меня дальше. Почти все рабочие отсутствовали на работе последние три, а то и больше дней. Свистящие на улицах пули и вопящие раненые были слабым оправданием. Начальник смены был вдохновлен еще меньше. Потрепанные, опухшие от выпивки, а некоторые и вовсе щеголяли бинтами или заметно хромали при ходьбе. Взмах дубинки с медным навершием, символа статуса, дал начало работам. Тусклый рассвет уж начал проникать сквозь хрустальные шестигранники окон. Карабкаясь по лестницам подростки протирали их тряпками на длинных шестах. Самые разные растения, расположенные в несколько ярусов, наполняли влажный воздух букетом запахов. Пшеница на верхних этажах, овощи ниже, и наконец в самом низу знакомые колонны грибниц. Каждое растение было шедевром магосов биологис, породивших максимально эффективные и производительные культуры. Каждое зерно было размером с горошину, а шляпки грибов достигали порой диаметра в метр. Измененные растения вызревали фантастически быстро, но и требовали ежедневного ухода. Одни толкали тележки, наполненные измельченной и переработанной степной травой, подкармливая мицелий. Другие собирали жирных гусениц и вычищали плесень. Я же достал нож и привычным движением начал срезать созревшие шляпки. Толщиной в локоть. Очень плотные и тяжелые, они одна за одной укладывались на ленту транспортера. Монотонная работа выматывала, пока наконец не прозвучал свисток означавший обеденный перерыв. Тускло освещенное помещение столовой было забито до отказа. Гомон не смолкал под высокими сводами. Грибное рагу было горячим, и даже немного вкусным, а вода с растворенными в ней минералами и микроэлементами утолила жажду. Столы едва могли вместить всех. Люди вставали и садились, сталкиваясь со мной локтями и ладонями. Иногда они крепко зажимали в них полученные от меня несколько таблеток, завернутых в бумагу или пару стеклянных ампул. Взамен оставляя несколько монет или кивком подтверждая сделку. Обещая некий товар или оговоренную услугу. Но все хорошее быстро кончается. Еще один свисток разогнал нас по ярусам. До конца дня.       Писарь, ставивший отметки о дневной выработке был раздраженнее всех прочих. Миры системы Оккулюс, не иначе как милостью Императора, вот уже несколько веков не знали нашествий ксеносов, или происков Губительных Сил. Также играли свою роль усиленные патрули флота оберегающие соседний мир-кузницу, и важную перевалочную базу для снабжения имперской гвардии. Но где-то там, человечество вело неодолимый крестовый поход. Исполняя волю Ожившего Святого. Требуя все больше солдат, оружия и снаряжения. Приближающийся срок уплаты имперской десятины, и ее все увеличивающийся размер заставляли трепетать всех, от губернатора до каторжников в шахтах. Улей все напряженнее, прилагая все силы пытался увеличить выработку. Наконец, получив отметку в карте, я отправился за дневным пайком. Завернутый в промасленную бумагу брикет с цифрой III, был самым скверным из всех. Его не продать на рынках верхних уровней, он не содержит многих нужных веществ, а его вкус был просто отвратителен, даже в сравнении с безвкусным вторым сортом. Но выбирать не приходилось. Во многом, именно благодаря этой склизкой серой массе, губернатор заслуженно гордился низкой смертностью от голода в улье.       Опустевший было кошель вновь начал наполняться. Надо было многое купить и подготовить прежде чем соваться на нижние уровни. В мастерской купола, рабочие затачивали и чинили инструменты. А если занять мастера парой бутылок крепкого пойла, то можно заняться и более интересными делами. Поправить заточку явно не для работы предназначенных ножей, выточить несколько металлических пластин. Подлатать снаряжение.       В коридорах огромного человеческого улья можно найти кого и что угодно. А если сказать пару заветных слов и покатать в руке тускло блеснувшую монету, то появившиеся из-под полы вещи вызвали бы немалый интерес у силовиков и гильдейских дружинников.       Но соваться в совсем темные коридоры не следовало. Многие жители нижних уровней не только редко выбирались на поверхность, но и старались не покидать свой блок без нужды. Чужакам были рады не везде, а забредя на территорию враждебной гильдии или банды, можно было исчезнуть навсегда. О прожорливости местных крыс, самая мелкая из которых была размером с кошку, ходили настоящие легенды.       Особой проблемой были боеприпасы. Порох и некоторые другие химикаты непрекращающимся потоком производились на химических фабриках нижнего улья. После чего поднимались на фабрики ядра. Где из них делали патроны. В улье производилось несколько основных типов стаб-оружия. Тяжелые стабберы и автоганы для СПО и на выплату десятины. Дробовики и стаб-пистолеты для силовиков. Но губернатор разумно старался держать своих подданных как можно дальше от арсеналов. А лаз-оружие, приходящее с Оккулюс-5, и предназначенное для вооружения имперской гвардии, береглось пуще глаза. Перегружалось прямо на склады космопорта и редко попадло за стены ульев. Но желающих пострелять меньше не становилось. Используя заводское оружие и патроны или сделанное из украденных запчастей и собранное в подпольных мастерских. А порой и откровенно кустарных монстров. Похожих на кремневые мушкеты глубокой древности.       А потому, скоро я уже пробирался к родному уровню с банкой пороха в рюкзаке. И молясь при каждом толчке по карману в котором была склянка с гремучей ртутью. Захлопнув за спиной железную дверь я начал раскладывать на крышке сундука принесенное. Достал из еще одного тайника стрелянные гильзы и кулек с пулями, выменянными у одного из опусов. После чего подготовив нехитрый инструмент, начал снаряжать патроны. Готовить капсюли, засыпать в гильзы порох, насаживать пули. Процесс необычайно затягивал. А глядя на то, как передо мной ровными рядами выстраивается тускло блестящая, латунная смерть начал накатывать легкий азарт. Часы неумолимо тикали отсчитывая ночь. А ведь надо еще попытаться превратить во что-то съедобное трижды проклятый брикет. Неделя обещала быть очень долгой...