Первые шаги

Сначала они посетили «Гринготтс», на тележке по рельсам спустились в подземелья и заглянули в сейф Поттеров. К потрясению Ланы, он оказался доверху забит монетами. Хагрид объяснил ей, что золотые называются галлеонами, серебряные — сиклями, а бронзовые — кнатами, помог набрать их в сумку, передал девочке маленький ключик, после чего посетил ячейку семьсот тринадцать и забрал оттуда какой-то одинокий маленький сверток. Лана и не особенно присматривалась — ее больше занимала тяжелая сумка с волшебными деньгами. Еще раз с ветерком прокатившись на гоблинской тележке, Хагрид и Лана вышли из банка, щурясь на солнечный свет. Хагрид пытался прийти в себя — гонка не прошла для него даром, Лана же пыталась оправиться от потрясения и растерянности. Она держала в руках несметное, по ее собственным меркам, богатство. То, что это волшебные деньги и их можно потратить только в волшебном мире, вылетело у нее из головы — сам факт того, что она держит в руках прорву денег и может купить себе все, что захочется, ошеломлял ее. — Уф-ф… не люблю эти гоблинские тележки. Мутит меня после… них. Слушай, Лана, ты… э-э… не будешь против, если я посижу в «Дырявом котле» и пропущу стаканчик-другой? — слабым голосом проговорил Хагрид. — А ты уж сама… список у тебя есть. Если будет трудно, подождешь меня? — А где мы встретимся? — Не переживай, я тебя сам найду. Твою макушку хорошо в толпе видно… — великан усмехнулся. — Только запомни: если пойдешь за палочкой, иди к Олливандеру, не ошибешься. Это лучший мастер, — едва закончив говорить, Хагрид шумно икнул. Он и вправду выглядел неважно, даже слабовидящей Лане было это очевидно. И она согласилась, что справится с покупками сама. Хоть и немного нервничала, одной входя в магазин с вывеской «Мадам Малкин. Мантии на все случаи жизни». Она побаивалась, что там будет много народу, и кто-нибудь начнет показывать на нее пальцем и хихикать — потому что ее мешковатая, с плеча Дадли одежда разительно отличалась от одежды всех, кто встретился ей в Косом переулке. К немалому облегчению девочки, в магазине почти никого не было, а мадам Малкин оказалась невысокой улыбчивой волшебницей в розовато-лиловой мантии. — В Хогвартс, дорогуша? — бодро спросила она прежде, чем Лана успела хотя бы поздороваться. — Проходи-проходи, не стесняйся. У меня тут как раз на примерке еще два клиента, тоже к школе готовятся. В глубине магазина на специальной скамеечке у большого зеркала стоял бледный черноволосый мальчик довольно высокого роста, а вокруг него крутилась еще одна волшебница, подгоняя по росту длинную черную мантию. Второй клиент, судя по всему, был в одной из примерочных кабинок. — Привет! — сказал мальчик, увидев Лану в зеркале. — Ты тоже собираешься в Хогвартс? — Привет… да, — с заминкой ответила Лана, разглядывая его в ответ. Волосы мальчика были чуть длинноваты (по сравнению, например, с вечно прилизанной редкой шевелюрой Дадли) и непослушно растрепаны — почти как у нее самой. — Вставай вот сюда, — тем временем суетилась мадам Малкин, указав на вторую скамеечку, и достала измерительную ленту. — Та-ак… твоя одежда, деточка, тебе безнадежно велика. Или так нужно? — с любопытством спросила она, что-то отмечая длинным пером в маленькой записной книжке. — Какой интересный образчик магловской моды! — Зато удобно ходить за покупками, — вступилась за свою одежду Лана. Мальчик внимательно посмотрел на нее. — Чего только эти маглы ни придумают! — восхитилась мадам Малкин. Вторая волшебница закончила подгонку мантии на мальчике и ушла за занавеску. Лана, стоя на скамеечке, вдруг осознала, что лента сама собой ее измеряет, а мадам Малкин тоже удалилась вглубь магазина, что-то напевая себе под нос. — Но одежда и вправду тебе велика, — шепотом сказал мальчик, спрыгнув со скамеечки. — И она мальчишеская. Лана почувствовала, как щеки становятся горячими. — Э-э… — Дай угадаю — ты из семьи маглов? — Это плохо? — слегка обиделась Лана. Измерительная лента свернулась улиткой и опустилась на столик. — Вовсе нет, — примирительным тоном (и все так же тихо) сказал мальчик. — Папа рассказывал мне про маглорожденных волшебников — иногда они даже сильнее, чем чистокровные. А у нас в соседях сплошные маглы… — Наверное, они сильно отличаются от волшебников? — не сдержала любопытства Лана. — Да не особенно, — мальчик пожал плечами. — Как думаешь, на какой факультет попадешь? Спросить, что за факультеты, Лана не успела: из примерочной вышел еще один мальчик в наглухо закрытом черном костюме. Их можно было бы принять за братьев — оба бледные, с тонкими чертами лица — если бы не небольшая, но существенная разница: первый был довольно высоким для своего возраста жгучим брюнетом, второй был среднего роста и обладал светлыми до белизны волосами, которые были к тому же тщательно зализаны назад. — Ну, вообще-то никто этого заранее не знает, пока не приедет в Хогвартс, — надменным тоном объявил светловолосый мальчик, одергивая мантию. — Это уже там решают. Но я уверен, что попаду в Слизерин — именно там учились все из моей семьи. — Я, скорее всего, тоже, — отозвался черноволосый мальчик. — Представь, что будет, если вдруг нас распределят в Пуффендуй. Я тогда сразу из школы уйду! А ты? — светловолосый мальчик посмотрел на Лану и сморщил нос. — А с тобой и так все ясно, — неожиданно заявил он, смерив ее презрительным взглядом. — Даже не буду спрашивать, как тебя зовут. Мой отец говорит, что у всех Уизли рыжие волосы, обноски и больше детей, чем они могут себе позволить. — Моя фамилия не Уизли, — обиделась Лана. — Значит, они какие-нибудь твои родственники, — небрежно отмахнулся мальчик. — Твои родители хотя бы из наших? — Они волшебники, если ты это имеешь в виду, — холодно ответила Лана. Мальчик хотел что-то добавить, но тут вернулись мадам Малкин и вторая волшебница. Они несли в руках по охапке аккуратно упакованных свертков. — Все готово, юноши, — объявила мадам Малкин. Черноволосый мальчик снял мантию (под которой у него оказались вполне магловского вида джинсы и свитер), свернул и аккуратно передал ей. Мадам Малкин легко взмахнула палочкой — и одна мантия тут же превратилась в три, которые сами собой свернулись и упаковались. — Увидимся в Хогвартсе, — сказал высокий мальчик Лане на прощание. Второй, рядом с ним оказавшийся ниже его почти на целую голову, с надменным видом покинул магазин, не сказав ни слова. Проводив покупателей, мадам Малкин принесла и Лане целый ворох одежды и коробку с обувью, в которой, к огромному удивлению девочки, легко умещалось сразу несколько пар. Все пришлось идеально впору, как будто на Лану и было сшито, даже подгонять не пришлось. Расплатившись, Лана вышла на улицу и, растерянно потоптавшись на месте, неторопливо двинулась по тротуару, глазея на яркие вывески и витрины и стараясь не слишком сильно крутить головой. Все вокруг шумели, топали, толкались и громко разговаривали, залитые теплым солнечным светом (словно никогда и не существовало ничего похожего на вчерашнюю бурю). Разбрызгивала солнечные зайчики вывеска со словами «Котлы — все размеры — латунные, медные, оловянные, серебряные — самопомешивающиеся — складные». Лана прошла мимо, как миновала и книжный магазин «Флориш и Блоттс», справедливо полагая, что попросту не унесет такую тяжесть. Вокруг нее мерно тек пестрый поток прохожих; никто не обращал внимания на одинокую девочку. Прогуливаясь, Лана наткнулась взглядом на обшарпанную вывеску с потускневшей позолотой «Олливандеры: изготовители волшебных палочек с 382 г до н. э.». В витрине на некогда ярко-пурпурной, а теперь выцветшей подушке лежала одинокая палочка — остальные, судя по всему, таились где-то в непроницаемо темной глубине магазина. Лана вспомнила, что Хагрид говорил про Олливандера, и смело шагнула ко входу в магазин. Однако вся ее смелость мгновенно испарилась, стоило ей переступить порог и услышать, как где-то рядом уныло звякнул колокольчик. Помещение было пыльным, маленьким и тесным из-за прилавка и высоких, под потолок стеллажей вдоль стен. Полки ломились от множества длинных узких коробочек с ярлычками. У прилавка стояло два высоких тонконогих табурета. Свет слабо проникал через запыленную витрину, еще немного разгоняла сумрак стоящая на прилавке лампа. Было так тихо, что Лана почувствовала себя словно в библиотеке со сводом очень строгих правил, и от пыли у нее сразу же зачесался нос. Немилосердно захотелось чихнуть. — Добрый день, — негромко и вкрадчиво произнес приятный голос. Лана, подскочив от неожиданности, начала озираться; чихать сразу расхотелось. Раздался тихий смешок, и из-за стеллажа вышел человек — пожилой, худощавый, с облаком пушистых седых волос, пушистыми же седыми бакенбардами, с такими светлыми глазами, что они, казалось, даже слабо светятся — как две луны. Одет он был в темный костюм старомодного фасона. — З-здравствуйте, — неловко пробормотала Лана. — Да, — продавец утвердительно кивнул, пристально ее разглядывая, — я предполагал, что увижу вас со дня на день, мисс Поттер. Можете поставить ваши покупки на табурет, они вам будут мешать. Как же летят годы… кажется, только вчера сюда приходила Лили Эванс и купила свою волшебную палочку. Десять дюймов с четвертью, ива, элегантная, гибкая. Прекрасная палочка для прекрасной волшебницы, — мистер Олливандер вытащил из кармана длинный портновский метр с серебряными насечками, продолжая говорить. Лана жадно ловила каждое его слово. — А вот ваш отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у вашей матери. Идеальна для превращений. Да, я сказал, что ваш отец предпочел эту палочку, но это не совсем верно… Правильнее будет сказать, что не волшебник выбирает палочку, а палочка — волшебника. Какой рукой будете держать палочку? — Я? — вопрос застиг Лану врасплох. — А, я правша! — Вытяните руку вперед. Вот так… — и мистер Олливандер начал измерять правую руку Ланы: сначала расстояние от плеча до пальцев, расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки и зачем-то — окружность головы. — Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция. Это может быть волос единорога, перо феникса или жила из сердца дракона. Каждая палочка по-своему уникальна, двух похожих палочек вы не найдете, как не сможете найти двух одинаковых единорогов, фениксов или драконов. Разумеется, достичь хороших результатов с палочкой, уже выбравшей другого волшебника, вам не удастся, мисс Поттер. Что ж, достаточно, — проговорил мистер Олливандер и, убрав метр в карман, скрылся за стеллажами. Вернулся он через пару минут с несколькими коробочками в руках. — Начнем с этой, — сказал он, открыв одну коробочку, и протянул Лане палочку. — Липа и волос единорога, одиннадцать дюймов, прочная и удобная. Лана взяла палочку и, чувствуя себя на редкость глупо, взмахнула ею. Ничего не произошло. Мистер Олливандер открыл следующую коробочку: — Не подходит. Попробуйте эту — бук и сердечная жила дракона, девять дюймов. Лана взяла ее, но не успела даже ею взмахнуть, как мистер Олливандер уже протягивал следующую: — Эбеновое дерево и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов, пружинистая. Возьмите. Но и она не подошла. Лана безуспешно перебрала не меньше трех десятков палочек, но так и не поняла, чего добивается мистер Олливандер. Ему же, происходящее, судя по всему, нравилось — он довольно потирал руки и приговаривал: — А вы необычная клиентка, мисс Поттер, а? Ничего-ничего, где-то в моих запасах точно лежит и ждет вас то, что подойдет вам идеально. К счастью, довольно скоро идеальная палочка нашлась — она потеплела в руке Ланы и выстрелила снопом ярких золотистых искр, почти такого же цвета, как и древесина, из которой она была сделана. — Груша и волос единорога, двенадцать дюймов, упругая и элегантная, — сияя радостной улыбкой, сообщил мистер Олливандер, упаковывая коробочку с палочкой в коричневую бумагу. — Палочка отменной силы в руке выбранного хозяина… или хозяйки. Прошу. Лана заплатила за палочку семь золотых галлеонов, от души поблагодарила мастера и, попрощавшись с ним, покинула магазин.