Все субботнее утро ребята провели в гостиной за учебниками, выполняя домашние задания. Гермиона, Лана и Эван единогласно решили не откладывать дело в долгий ящик (особенно в свете последних событий). Правда, Рон то и дело пытался ныть и намекать, что у них есть и завтрашний день, да и вообще, быть занудой и заучкой как Перси он не хочет, их начнут дразнить Фред с Джорджем, лучше поиграть в шахматы, а то и просто побездельничать… На это Эван меланхолично ответил, что его никто и не заставляет ныть и нудить, а если Рон хочет потом писать эссе, пока все остальные будут отдыхать — так это его полное право. Рон сразу же умолк и вместе с друзьями сел за учебники… что не мешало ему периодически вздыхать с видом мученика.
— Крошка Ронни, не перетрудись, — насмешливо сказал Фред, проходя мимо них.
— А то у тебя от усердия даже нос покраснел, — добавил Джордж.
— Куда это вы собрались? — удивился Рон, подняв голову от одолженного у Гермионы конспекта.
Близнецы переглянулись и демонстративно одернули куртки.
— Ты разучился читать, крошка Ронни? — с наигранным удивлением спросил Фред.
— Если это не так, посмотри на доску объявлений. Только не забудь немножко поднять глаза, — весело сказал Джордж.
— И увидишь, что там висит объявление о том, что в субботу — то есть сегодня — состоится поход в Хогсмид.
— Куда поход? — не поняла Лана. Название показалось ей знакомым.
— В Хогсмид. Это единственная деревня в Великобритании, где живут только волшебники, — объяснила Гермиона, опередив Рона. — Я читала о ней…
— В «Истории Хогвартса», — закончила Лана, вспомнив, где встречала это название.
Близнецы дружно фыркнули.
— Берегись, крошка Ронни, — сказал Фред. — Еще немного — и ты вслед за ними начнешь цитировать учебники.
— По-вашему, это плохо — много читать? — уточнила Лана.
— Плохо — много занудствовать, Поттер, — понизив голос, ответил Фред.
— Просто не превращайтесь в Перси номер два, три, четыре… и так далее, — добавил Джордж, загибая пальцы.
— Что ж, мы пойдем, малышня. А то помяни Перси, и он не замедлит появиться и… — в подтверждение слов Фреда, от портретного проема донесся окрик Перси.
— …И постарается сделать все, чтобы мы не дошли до «Зонко», — закончил Джордж. — А у нас как раз закончились драже-вонючки. Удачно вам сделать уроки, малыши.
И они поспешили к Перси. Тот демонстративно сверился с длинным списком и пропустил их в портретный проем, что-то объясняя.
— Мы тоже сможем посещать Хогсмид, когда перейдем на третий курс, — вздохнул Рон, проводив братьев тоскливым взглядом. — А им мама не хотела подписывать разрешения.
— Дай угадаю — из-за драже-вонючек? — спросил Эван.
— И не только, — Рон уставился в одну точку перед собой, поморщился и запустил пятерню в волосы. — Можно посмотреть твою звездную карту? В моей что-то не сходится.
— Смотри. Только у меня тоже что-то не сходится.
— Так и есть, — сказала Гермиона и указала кончиком пера. — Здесь вообще-то находится Марс, а не Ио, и у Сатурна намного больше спутников. А знаете что? — она потянулась и отложила перо, пока Эван торопливо исправлял ошибки. — Давайте сделаем перерыв и немного разомнемся.
Рон медленно поднял голову и уставился на нее во все глаза.
— Мне не послышалось? — спросил он. — Это и вправду сказала ты?
— А что в этом такого? — Гермиона слегка смутилась. — Перси ведь ушел? А это означает, что никто не помешает нам пройтись по замку.
— И зачем же тебе нужно пройтись по замку? — спросил Эван.
— Хочу заглянуть в туалет Плаксы Миртл и кое-что спросить у нее, — Гермиона с решительным видом захлопнула книгу и поднялась. — Кто со мной?
Желающих в одиночку корпеть над учебниками не нашлось. Даже Невилл, после слухов о тролле и Тайной Комнате боявшийся ходить в ту часть коридора, увязался за ребятами. Правда, дрожал и беспрестанно оглядывался.
Хогвартс казался непривычно тихим и пустым — почти все старшекурсники ушли в Хогсмид. Даже портреты на стенах либо пустовали, либо дремали. Ребята сбились потеснее и старались говорить шепотом — звуки далеко разносились по гулким замковым коридорам.
— Думаешь, Плакса Миртл могла заметить, кто напал на моего отца? — тихо спросил Эван.
— А почему нет? — отозвалась Гермиона. — Она почти всегда находится в туалете.
— Если так, она уже все рассказала профессору Дамблдору и мракоборцам. Они же все осматривали, всех расспрашивали…
— Не всех, — возразила Лана. — Нас не расспрашивали.
— Так мы ничего и не знаем, — сказал Рон. — Мы же были с профессором МакГонагалл.
— А вы не боитесь туда идти? — спросил Невилл, ежась. — Вдруг это все-таки было чудовище из Тайной Комнаты, и оно сейчас в туалете?
— Невилл, ты же гриффиндорец! И нас пятеро, — ободрил его Рон.
— А мог оказаться чудовищем Тайной Комнаты трехголовый пес из подземелий? — предположил Невилл.
— Вряд ли. Тогда бы об этом все знали, — нравоучительным тоном заявила Гермиона, для пущей важности подняв палец к потолку. — И об этом точно было бы написано в «Истории Хогвартса».
— Тайную Комнату так и не нашли, хотя неоднократно осматривали Хогвартс. Но ведь кто-то же напал на моего отца и профессора Квиррелла… — Эван прикусил губу. — И почему-то профессор Квиррелл исчез. А почему Плакса Миртл всегда в туалете? Остальные привидения перемещаются по замку.
— Для нее вполне обычное дело — разреветься на пустом месте. Ей кажется, что все над ней смеются, — Лана заметила, что на туфельке опять расстегнулся ремешок, остановилась и присела у стены.
— Привидение — это отпечаток покинувшей землю души, причем эта душа должна принадлежать волшебнику, — нравоучительным тоном сообщила Гермиона. — Обыкновенно они обитают там, где погибли или…
— Погоди, — перебил ее Эван. — Получается, Миртл погибла в туалете?
Лана замерла. Невилл сдавленно пискнул.
— Не факт, — заспорила Гермиона. — Ведь сэра Николаса обезглавили не в башне Гриффиндора. Она могла вернуться туда, где при жизни проводила большую часть времени.
— То есть в туалете, — скептически произнес Рон. — Значит, она и при жизни была плаксой? И умереть она могла от того, что утонула в собственных слезах?
— Но ведь на моего отца напали в туалете, причем в том же самом, — медленно проговорил Эван. — И мне кажется, что это не просто совпадение…
— А вот давайте и спросим, — вдруг сказала Лана, заметив впереди что-то серебристое, и сорвалась с места. Пробежав несколько метров, она узнала костюм с пышным воротником и роскошную шляпу привидения. — Сэр Николас! Сэр Николас, подождите!
Почти Безголовый Ник обернулся и завис в воздухе, деликатно дожидаясь, пока ребята его догонят.
— Доброго дня, — сказал он, улыбаясь. — Вы что-то хотите спросить?
— Как ты догадался? — удивленно пропыхтел Рон.
— Поверьте, просуществуете с мое в качестве привидения, да еще и в школе, очень быстро научитесь угадывать, чего от вас хотят юные волшебники, — невозмутимо ответил Ник. — Как и всегда — что-нибудь узнать. Вы заблудились?
— Нет, — Лана, отдышавшись, мотнула головой. — Сэр Николас, можно задать вам вопрос о привидениях?
— Разумеется, можно, — кажется, Нику польстило такое обращение. — И что же вы хотите узнать, друзья мои? Надеюсь, не то, как можно стать привидением?
— Нет, не то. Скажите, после того, как волшебник становится… привидением, что он делает?
Ник заметно помрачнел. Лана решила, что переступила запретную черту, и приготовилась к разочарованию… но Ник все же ответил:
— Волшебники могут оставить на земле свой призрачный образ, и он будет бродить по тем местам, где они некогда ходили при жизни, — с болью в голосе проговорил он. — Но очень немногие волшебники избирают этот путь.
— А может ли волшебник остаться там, где… погиб? — осторожно спросила Гермиона.
— Такое бывает, но очень редко, — ответил Ник. — Не каждый захочет изо дня в день думать только о собственной смерти. Когда находишься там, где умер, это неизбежно.
— А как же Плакса Миртл? — выпалил Рон.
Выражение лица Ника немного смягчилось.
— Ах, вот к чему вы завели этот разговор! — воскликнул он. — Бедняжка Миртл Уоррен…
— Она умерла в туалете? — спросила Гермиона.
— Да. Только как это случилось — не знаю. Я и не спрашивал, — деликатно заметил Ник. — Девочка училась не на моем факультете, при жизни не отличалась открытостью, а уж после смерти и вовсе замкнулась. Знаю только, что произошел какой-то несчастный случай. Хотя она не всегда обитала в туалете — было время, когда она отсутствовала, но потом ее заставили вернуться в Хогвартс. Больше мне ничего не известно, — он развел руками.
— Все равно спасибо вам, сэр Николас, — поблагодарила Лана. Ник величественно отвесил им поклон и уплыл сквозь стену.
— Несчастный случай в туалете… — прошептала Гермиона. — И об этом ничего не сказано в «Истории Хогвартса».
— Думаешь, родители бы стали отпускать детей в школу, в которой ученицы гибнут в туалете? — фыркнул Рон. — А уж тем более — писать об этом в учебнике!
Невилл побелел и шумно сглотнул.
— Может, не будем в это встревать? — прошептал он. — Я не хочу становиться привидением!
— Невилл, ты же слышал Ника — Миртл была одиночкой, а нас пятеро. Не трусь, — но смелости в голосе Рона было меньше, чем в словах. — Да и если бы преступник или чудовище нападало на людей, то это бы точно все заметили. Значит, его поймали.
— И это значит, что история может повториться, — сказала Гермиона.
— Ты нарочно нас пугаешь, да? — возмутился Рон.
— Пойдемте уже к Миртл, — напряженно сказал Эван. — Чем скорее мы поговорим с ней, тем скорее вернемся в гостиную.
— Боишься? — попытался подколоть его Рон.
— Не хочу разговаривать в коридоре, где у стен есть уши, а в любую секунду может появиться Пивз.
Рон вынужденно признал его правоту, и ребята поспешили на второй этаж.
В туалете все осталось так же, как и после атаки тролля, разве что все вокруг не было залито водой, и дверь починили. Плакса Миртл плавала под потолком и тихонько скулила на одной заунывной ноте.
— Кто там? — встрепенулась она, когда за замыкающим шествие Невиллом громко захлопнулась дверь.
— Здравствуй, Миртл. Как дела? — наигранно бодрым голосом спросила Гермиона.
Миртл насупилась, с подозрением изучая компанию.
— Это туалет для девочек, — сказала она, в упор разглядывая Эвана, Рона и Невилла. — А они не девочки.
— Ну да, — согласилась Гермиона. — Но Рон и Эван уже заходили сюда. Когда приходил тролль.
— И что? — Миртл насупилась сильнее. — И это значит, что мальчикам сюда можно?
— Нет, конечно нет, — торопливо сказала Гермиона. — Просто мы хотели кое-что у тебя спросить. В тот день, когда заходил тролль, ты не видела, кто напал на профессора Снейпа?
Эван даже затаил дыхание.
— Я никого не видела, — сокрушенно ответила Миртл и всхлипнула. — Я так испугалась, что спряталась в трубе, а когда вылезла, то один профессор застыл, а второй попытался его потрясти и упал в обморок. Почти сразу же после этого пришла Минерва Макгонагалл. И меня уже об этом спрашивали, — капризно добавила она.
— Тогда расскажи, как ты умерла, — выпалила Лана.
Лицо Миртл вытянулось от удивления. Девочка-привидение даже опустилась к полу, как будто не могла поверить в то, что ей сказали. А потом вдруг разом преобразилась — буквально засияла от удовольствия. Похоже, за все ее… существование с ней ни разу не говорили о ее смерти.
— О-о-о-о-о, это было ужа-а-а-сно, — с наслаждением начала рассказывать она. Ее маленькие глаза за толстыми стеклами очков возбужденно заблестели. — Это случилось прямо здесь, вот в этой кабинке, — она указала на предпоследнюю кабинку в ряду. — Я все очень хорошо помню. Я спряталась, потому что Оливия Хорнби дразнила меня из-за очков, называла меня «очкастой дурой». Я заперлась в кабинке и плакала, а потом услышала, что кто-то вошел и заговорил на каком-то очень странном языке, непонятном. Выдуманном, наверное. Но это точно был мальчик. Поэтому я открыла дверь и хотела сказать, чтобы он выметался отсюда и шел в мужской туалет, и вдруг… — Миртл перевела дух (хотя ей это явно не требовалось, но она специально так сделала — чтобы подчеркнуть важность момента) и трагическим шепотом закончила: — …умерла.
— Умерла? Просто умерла, и все? — удивленно переспросила Гермиона. Миртл важно кивнула. — Но почему?
— Не знаю, — Миртл округлила глаза. — Я помню только то, что увидела два огромных круглых желтых глаза. Мое тело застыло, а меня словно бы подхватило ветром и куда-то понесло… — взгляд у нее затуманился. — А потом я вернулась сюда. Понимаете, я решила преследовать Оливию Хорнби. О, как же она жалела, что смеялась над моими очками…
— А где именно ты увидела эти глаза? — спросила Лана.
— Там, — Миртл указала на ряд раковин.
Ребята осмотрели их, но ничего примечательного не обнаружили. Выделялась лишь та раковина, из крана которой не текла вода (Миртл снова сказала, что он никогда не работал) — осматривая его, Лана заметила крохотную змейку.
Поблагодарив Миртл, ребята покинули туалет.
— И что же это может означать? — Рон почесал в затылке.
— У меня есть пара догадок, но для этого мне нужно в библиотеку, — сказала Гермиона.
— Но сегодня же суббота!
— И что? Библиотека работает ежедневно. Увидимся в гостиной! — и Гермиона побежала к лестнице.
— Эй, я с тобой! — завопил Рон и бросился ее догонять. — Лучше не бродить в одиночку!
— Это он ее уговаривает или себя? — иронично заметил Эван.
— Предполагается, что ее, — Лана хихикнула.
— Но он прав — не стоит бродить в одиночку, — рассудительно сказал Невилл.
Не успели они пройти и десятка шагов, как вдруг из стены высунулся Почти Безголовый Ник.
— Ребята, я видел профессора Квиррелла! — радостно сообщил он. — Он только что вошел в вестибюль. Вид у него потрепанный.
— Его, что, и вправду похищали оборотни из Запретного леса? — прошептал Невилл.
— Наверное, ему нужна помощь! — Эван ринулся к лестнице и помчался вниз, перепрыгивая через несколько ступенек сразу. Лана и Невилл побежали следом.
У подножия лестницы они и столкнулись с профессором.
Почти Безголовый Ник неправильно подобрал определение внешнему виду профессора. Потрепанный — это очень мягко сказано. Гораздо ближе к истине было бы сказать, что выглядел профессор ужасно: тюрбан странно перекосился на голове, мантия вся в грязи, колючках, поблескивающих серебристых разводах, пухе и перьях (еще Лана заметила большие темные пятна, подозрительно напоминающие кровь), бледное лицо густо исцарапано, глаза не останавливают взгляд ни на мгновение. Ко всему прочему, профессора била дрожь как при сильной лихорадке, и он, кажется, прихрамывал.
— А, эт-т-то в-вы, — кое-как выдавил он трясущимися губами.
— Профессор, вам чем-нибудь помочь? — взволнованно спросил Эван.
— П-п-помоч-чь?.. — взгляд профессора ненадолго задержался на лице мальчика. — П-п-пожалуй, д-да, в-в-вы м-мож-жете мн-не п-п-пом-мочь… П-п-провод-дите м-меня н-на ч-ч-четв-верт-тый эт-т-таж.
— Разве вам не нужно в больничное крыло? — осторожно спросила Лана.
— Н-нет, н-не с-стоит.
Квиррелл привел их (или они привели Квиррелла) в класс, которым, похоже, не пользовались уже давно: у стен громоздились поставленные одна на другую парты, покрытые слоем пыли, посреди помещения одиноко лежала перевернутая корзина для бумаг, по углам и с потолка свисали клочья паутины. У стены стояло высокое красивое зеркало в золотой, украшенной орнаментом раме. Оно стояло на подставках, похожих на две ноги с впившимися в пол длинными когтями. В этой комнате оно выглядело лишним, неправильным, словно прибыло вообще из другого мира.
— Это ведь не ваш кабинет, — растерянно проговорил Эван, озираясь.
— П-под-дойдит-те к з-зеркалу, п-по одному, — приказал Квиррелл.
Ребята удивленно переглянулись, затем Лана нерешительно сделала шаг вперед. Квиррелл жадно наблюдал за ней.
На верхней части рамы была выгравирована надпись: «
еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя». Зеркало словно магнитом притягивало к себе взгляд, беззвучно умоляло взглянуть хоть одним глазком на свое отражение… и Лана уступила этой безмолвной просьбе.
Сначала она ничего особенного не увидела — только себя и комнату за собой. Но потом вдруг поняла, что комната заполняется людьми. Множеством людей. Девочка могла бы поклясться, что у нее за спиной никого нет… но присмотреться к ним толком не успела.
— Ну? Ч-что ты в-видишь? — почти не заикаясь, с нетерпением спросил Квиррелл.
— Только какие-то тени…
Профессор тут же оттащил ее в сторону, к двери. Рука у него была холодная и шершавая.
— С-снейп, т-теперь вы, — велел он.
Эван приблизился к зеркалу и пристально вгляделся в него. Лицо у него вдруг побледнело, глаза широко распахнулись.
— Ч-что там? — вскинулся профессор.
— Это зеркало показывает прошлое? Или будущее? — прошептал мальчик.
— Н-нет, — Квиррелл выдавил некое подобие кривой улыбки. — Долгопупс, в-ваша оч-чередь.
Невилл меньше минуты смотрел в зеркало, а затем с громким криком отшатнулся от отражения, сморщился и зарыдал.
Он плакал всю дорогу до гостиной. Лана, не решившись спросить, что такого ужасного он увидел, не знала, как его утешить. Профессор Квиррелл, явно разочарованный тем, что они увидели в зеркале (или тем, что они чего-то не увидели), заикаясь, разрешил им вернуться в башню, а сам похромал в больничное крыло.
В гостиной никого не было. Невилл, все еще всхлипывая, ушел в спальню. Лана и Эван сели за домашнее задание, дожидаясь Рона и Гермиону, но дело не клеилось.
— Что ты увидела в зеркале? — спросил Эван и смущенно добавил: — Если не секрет, конечно…
— Я увидела много-много людей, только вот даже не успела их рассмотреть, — вздохнув, ответила Лана. — А ты?
— Маму, — Эван невидящим взглядом уставился в книгу, которую держал в руках. — Рядом с собой. Но она умерла, когда мне был год, поэтому это просто невозможно…
— Прости…
— Да ничего. Все нормально.
— А как ты понял, что это твоя мама?
— У меня остались фотографии, — Эван удивленно посмотрел на Лану. — Я сразу ее узнал.
— Мои родители погибли, когда мне тоже был год, — тихо сказала Лана. — Но я даже не знаю, как они выглядели. Только со слов других людей. Мои тетя и дядя не сохранили ни одной фотографии.
— Но почему?
— Наверное, потому, что тетя не любила свою сестру, мою маму, считала ее… ненормальной.
— Жуть какая. Даже магловских фотографий нет? — удивился Эван. Лана кивнула. — А ты не знаешь, кто дружил с твоими родителями во время их учебы в Хогвартсе? Возможно, у кого-то из них могли бы найтись какие-нибудь фотографии…
— В том-то и дело, что я ничего не знаю. Совсем ничего.
— Я, кажется, знаю, кто мог бы тебе помочь, — подумав, сказал Эван. — Профессор МакГонагалл. Или Хагрид.
— Точно! Спасибо, Эван.
— Всегда пожалуйста.
***
Они успели сходить на обед, сделать несколько заданий и помочь успокоившемуся Невиллу нарисовать звездную карту, за окнами начало смеркаться, а Рон с Гермионой все не возвращались. За обедом Фэй сказала Лане, что видела, как они о чем-то спорили возле входа в Запретную Секцию, но их в итоге оттуда прогнала мадам Пинс.
— Может, сходим, поищем их? — неуверенно предложил Невилл.
— Они, наверное, пробудут там до ужина, — возразил Эван. — Если бы что-то случилось, уже бы сообщили.
Вскоре прибежали Лаванда и Парвати с «новостью» о том, что профессор Квиррелл нашелся (они же мимоходом и упомянули, что Рон и Гермиона все еще в библиотеке, тем самым успокоив Невилла), стали появляться первые старшекурсники, вернувшиеся с прогулки в Хогсмид. Гостиная наполнялась оживлением и шумом.
За полчаса до ужина наконец вернулись Рон и Гермиона — без ожидаемого улова информации, но Гермиона лучилась оптимизмом… чего нельзя было сказать о Роне.
— Умираю с голоду. В следующий раз с ней пойдете вы, — заявил он Лане и Эвану, плюхнувшись в кресло. — Это же кошмар какой-то…
— Так ты сам за мной побежал, я тебя с собой не звала, — поддела Гермиона, ничуть не обидевшись.
— А вы знаете, что профессор Квиррелл вернулся? — спросил Эван.
— Что?! — Рон подпрыгнул. — Почему ты сразу об этом не сказал?!
— Так вы только что пришли…
Пока Эван, Лана и Невилл рассказывали Рону и Гермионе о случившемся, шум в гостиной становился все громче.
— Одни сплошные загадки, — Гермиона наморщила лоб. — И все? Больше он ничего не сказал?
— Ничего.
— Значит, в следующий раз нужно будет поискать в библиотеке и что-нибудь про это зеркало.
Рон со стоном закатил глаза и демонстративно сполз вниз по спинке.
— Что случилось, крошка Ронни? — подкравшись к креслу, Фред радостно хлопнул брата по плечу. — Груз знаний оказался непосилен?
— Что вы сделали с нашим братом? — с наигранным возмущением поинтересовался Джордж.
— Всего лишь сводили в библиотеку. И то — сам побежал, — весело сказала Гермиона.
— Больше не побегу, — буркнул Рон.
— Ну-ну, не дуйся, крошка Ронни. Мы принесли тебе гостинец, — Джордж с хитрой улыбкой вручил брату бумажный кулек. — И про вас не забыли, малышня!
Лана смущенно поблагодарила Фреда за торжественно врученный ей пакетик с надписью «Шипучие шмельки».
— Что это? — подозрительно прищурился Рон. — Опять кислые шипучки? Или перечные чертики?
— Не-а. Ты попробуй, попробуй.
Рон с шуршанием вскрыл кулек.
— Арахис? — недоверчиво спросил он, достав один орешек, блестящий, словно покрытый лаком.
— О, не все так просто, крошка Ронни, — Фред подмигнул Лане.
Вдруг орешек выпустил множество лапок и длинные усы и проворно побежал по руке Рона. Тот вытаращил глаза. Девочки, наблюдавшие за всем этим, дружно завизжали.
— Вы что опять вытворяете?! — рявкнул Перси.
— Ничего! — возмутился Фред. — Рон, перестань кривляться, это правда арахис, просто заколдованный!
— Это всего-навсего тараканья гроздь! — давясь от смеха, сказал Джордж.
— Хорошо хоть, что не паучья, — проворчал Рон, но было видно, что он изо всех сил сдерживает улыбку.
***
Новость о том, что профессор Квиррелл нашелся, быстро облетела Хогвартс (и, естественно, обросла самыми невероятными подробностями), но за ужином он отсутствовал — судя по всему, мадам Помфри оставила его в больничном крыле. Профессор Дамблдор именно это и сообщил ученикам, однако Лана заметила, что он мрачно хмурится, а сев, начал о чем-то шептаться с профессором МакГонагалл. В зале же поднялся гомон, смешавшийся со звоном посуды.
— Наверное, Квиррелл был ранен сильнее, чем казалось, — сказал Рон, хватая куриную ножку.
— Но где же он все-таки пропадал? — задумчиво протянул Эван.
— Мракоборцы быстро это выяснят. Ешь, пока Рон все не слопал, — Гермиона принялась за кусок пирога.
Рон протестующе замычал.
