Да хранит тебя Люцифер

Я стоял прямо за магазином и, жадно глотая ртом воздух, рылась в своих карманах, проклиная себя, что не положила деньги в джинсы. Курение все-таки сказывалось на моих легких, так что в итоге я даже сползла на землю и закрыла глаза, стараясь успокоиться сама. К сожалению, сейчас под рукой у меня не было сигары и приходилось справляться довольно примитивными способами, такими, например, как обычное перебирание пальцами травинок. Наконец, я смогла справиться с собой и поднялась на ноги. Пытаясь найти более-менее разумное объяснение произошедшему, я побрела в сторону школы, для начала за курткой, а потом, может быть и на уроки. Из-за постоянных побегов и пропусков охранник уже устал меня останавливать каждый раз. Когда я уходила из школы, он просто молча провожал меня хмурым взглядом, на которой мне было искренне наплевать. Мои мысли плавно переключились с незнакомого, до чертиков пугающего мужчину, на какую-то безделицу. В голове начали вырисовываться интересные картины, которые я планировала перенести в скором времени на бумагу. Я любила делать наброски карандашом, но не считала, что умею рисоваться, хотя, тот же самый мистер Уокер, отняв один раз на уроки у меня тетрадь с набросками, после урока отдал мне ее, сказав, что у меня неплохо получается, но тренироваться стоило бы дома, а не в школе, на уроках, которые, в свою очередь, стоило бы посещать чаще. Когда я углубляюсь в свои мысли, в себя, то чаще всего перестаю смотреть по сторонам, обычно я начинаю тупо глазеть в землю, при чем еще и ускоряя темп своей ходьбы, который и так не маленький. Наконец, как обычно и бывает, в конце каждой такой прогулки, я на кого-то налетела. На автомате буркнув: «Простите», я машинально, не отрываясь от дороги, обошла прохожего и отправилась дальше, как вдруг пострадавший неожиданно схватил меня за плечо. — Да что вам надо? — Рассердившись, что меня отрывают от мыслей, я резко подняла голову и обомлела. Сначала я просто таращилась на незнакомца, который преследовал меня с самого утра, хотя, спася от поездки в больницу, но все-таки это было как минимум странно. За тот промежуток времени, что мы смотрели друг на друга, я успела рассмотреть его. Это был обычный человек средних лет, с довольной приятной наружностью, не примечательный, и я могла поклясться, что никогда не видела его раньше, в смысле до сегодняшнего утра, а я знала весь небольшой городок. Самое главное, на что я обратила внимание: глаза незнакомца. У него они были голубые, но все-таки в них что-то настораживало. У меня создавалось ощущение, что мужчина просто одел линзы. Настолько они одновременно сочетались с его внешностью, и совершенно не подходили к нему самому. Голубые глаза поразили меня до глубины души. Его неаккуратно растрепанные короткие волосы цвета соломы ввергли меня в полнейшее замешательство. Я еще никогда не чувствовала себя так неуютно, я, не привыкшая вообще к любому замешательству со своей стороны, так и замерла на месте, сощурившись и не в силах закричать. Не знаю, сколько мы так смотрели друг на друга, когда, наконец, незнакомец пошевелился и смягчил хватку. Я даже не заметила насколько сильно он зачем-то сжал мое плечо, от чего она теперь неприятно ныло, но мне было не привыкать к какой-либо боли, наоборот, она даже помогла выйти из состояния шока и выдохнуть. Я вспомнила, как он с утра, сначала поймав, отбросил на землю, от чего я все-таки получила синяк на ноге, а потом… исчез. Да, он исчез. Я бы и списала это все на сильный удар головой, да вот тогда кроме этого еще должны были быть переломы, коих не было и в помине. Конечно, легче не становилось после того, как он отыскал меня в школе, да и окликнул так, что, похоже никто и не понял, и вот тут до меня дошло, до назвал он меня по имени, но не по-настоящему. После того, как я оказалась в приемной семье мне разрешили назваться, как я хочу, и я со спокойной душой изменила свои второе имя и фамилию в паспорте. Я сглотнула и распахнула глаза еще шире. Значит ли это, что этот человек, который почему-то сейчас недовольно морщиться-призрак прошлого? Я еще пристальней начала разглядывать его черты лица, но ничего знакомого в памяти так и не всплыло. Впрочем, пока я терялась в догадках, мужчина успел почему-то пощелкать пальцами несколько раз, выругаться, потрясти рукой, еще раз выругаться, приложить пальцы к виску, и выругаться еще раз, он делала много довольно странных вещей и теперь уже ругался не переставая. Я стояла рядом, все еще так и не пошевелилась и с удивлением и даже у некоторым интересом наблюдала за его действиями. Наконец, он замер, сощурился и, посмотрев на куст, который рос неподалеку от меня, снова щелкнул пальцами, и растение загорелось. Такой поворот событий, заставил меня воскликнуть что-то среднее между «помогите» и «что за черт» и непроизвольно дернуться в сторону, сторону, в которой стоял мужчина, во второй раз за день, поймавший меня за секунду до того, как я окажусь валяющейся на асфальте. Он сгреб меня в охапку и, поставив на землю, потянулся к моей шеи, но почему-то остановился на небольшом расстоянии от нее, будто что-то мешало ему продолжить начатое. Я, все еще не знающая, да и в принципе, не в силах сделать хоть что-нибудь, так и продолжала стоять, прислонившись к нему и периодически заставляла свое тело выдыхать. Куст давно погас, а незнакомец все еще продолжал трясти рукой, потом он с силой оттолкнул меня, от чего я в итоге все-таки упала на землю, немедленно перевернувшись, чтобы видеть его. И мне стало его даже жалко. Недавно еще более-менее уверенное лицо перестало быть таковым, теперь он смотрел на меня так, будто я была его худшим кошмаром. Он даже немного побледнел, хотя явно был зол. Непонятно почему, но сейчас этот мужчина, который, похоже, почему-то пытался убить меня, поджег куст, напомнил мне расстроенно-разъяренного хомяка. Если честно, то смесь еще та. Я поднялась с земли и, кашлянув, неуверенно поправила волосы, которые оказались на моем лице. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а потом он тяжело вздохнул. — Откуда вы узнали, как меня зовут… Звали? — Спросила я самое безобидное, что пришло мне в голову.