Считая звёзды

Так и повелось - Джером и Пандора устраивали погромы в Аркхэме, действовали всем на нервы, а Джервис и Джонатан с осуждением наблюдали со стороны, но так ни разу никто и не заговорил с другой компанией. Джером был счастлив наконец заполучить такого друга, о котором он и мечтал - такая же безжалостная, раскованная и безбашенная, как и он сам. Пандора была счастлива проводить время с тем, кого она так долго любила, пока её вторая личность убивалась по разрыву. Джервис был счастлив проводить время с мистером Крейном и не бояться, что эта взбалмошная девица в любой момент нарушит их идилию. И только Джонатан не выглядел счастливым, с ревностной обидой наблюдая за двумя сумасбродами. Мужчина валялся на полу, схватившись за окровавленную руку, и громко плакал от боли. - Я же предупреждал, Билли - не смей трогать мои вещи, - с улыбкой пропел Джером, склонившись над обречённым. Девушка с блаженной улыбкой наблюдала за этим забавным, как ей казалось, зрелищем. Билл Уоллис, с семи лет страдавший клептоманией из-за нищеты в семье и жестокого обращения алкаша-отца, лежал на полу и истекал кровью, держась за обрубок своей правой руки. Вокруг него стояла целая толпа психов, с восхищением и обожанием глядящих на своего предводителя и готовых снова выполнять любую его просьбу. Джером взял у одного из подчинённых отрубленную руку и помахал ею перед лицом Уоллиса. - Прощай, Билли. Ты больше не будешь воровать, - пропищал Валеска, изображая говорящую руку, а затем добавил уже своим голосом: - Отрежьте ему и вторую руку. Знаю я его, и одной левой что-нибудь стащит. Заключённые сию же минуту окружили мужчину и вновь склонились над ним с лезвиями, заточками и безумными улыбками до ушей, с воодушевлением выполняя просьбу своего обжаемого босса. Под душераздирающие крики Джером развернулся и в припрыжку направился к девушке, насвистывая весёлую мелодию и пряча окровавленный обрубок за спиной. - Привет, Лесси, - вновь изобразил голос руки парень, протягивая конечность девушке. Пандора рассмеялась и пожала предложенную руку. - А почему Лесси? - спросила девушка, насмеявшись. Такое обращение резануло ей слух покруче бритвы. - Это сокращение от твоей фамилии, слишком уж она у тебя длинная, - усмехнулся рыжий, перебирая пальцы отрубленной руки. - Хочешь подержать? - спросил он, тыча обрубком девушке в лицо. - Фу, нет! Слишком грязные у него руки, - снова рассмеялась Пандора, отмахиваясь от парня. - А ведь и правда, - призадумался Валеска, глядя на руку. - Эй, обалдуи! Ловите! - крикнул он толпе и кинул руку психам, некоторые из которых тут же бросились драться за подарок от босса. - Ха! Как собаки за кость! - усмехнулся Валеска. Наконец оставшиеся психи закончили с Уоллисом, который уже был почти без сознания, и притащили его тушу к своему главарю. - Вот, босс, - с обожанием в глазах сказал какой-то паренёк, поддерживая мужчину на своём плече, как пьяного друга. Джером наигранно нахмурился, осматривая жертву. Из обрубленных конечностей всё ещё лилась темно-красная жидкость, а сам без-пяти-минут-покойник временами постанывал от сильной боли, что мучала его до сих пор. - Даже не знаю, - Валеска театрально покачал головой. - Что скажешь, куколка? Теперь девушка призадумалась, глядя на жертву. - Мне кажется, он слишком грустный, - заключила она. - Развеселим его? - предложила она, повернувшись к Джерому. Парень сделал великодушный жест рукой, предлагая девушке самой подправить мужчину. Лестрейндж взяла лезвие у одного из заключённых и подошла к Уоллису. Несколько секунд девушка прицеливалась и рассчитывала, чтобы "улыбка" вышла ровной, а затем вставила лезвие в рот мужчине и сильным уверенным движением провела вверх, прорезая улыбку на его лице. Билл словно очнулся от боли и начал кричать и извиваться. - Держите его крепче, иначе будет криво. - Девушка старательно выводила кровавую дугу, с безумной улыбкой рассекая плоть. - Ну вот, другое дело, - улыбнулась она, поварачиваясь к Джерому и демонстрируя ему свою работу. Мужчина рыдал, кричал и извивался, но его улыбка продолжала кровоточить, весело поблёскивая на свету. Валеска подошёл к нему и оценивающе взглянул на свою жертву. - Да ну его, достал орать, - нахмурился парень и забрал у подруги скальпель. Одно ловкое движение и на шее мужчины расцвела улыбающаяся дуга, только на этот раз смертельная. Он закашлялся и начал задыхаться собственной кровью, которая алым фонтаном струилась из его горла. - Пойдём лучше найдём апельсиновый сок. Вчера была поставка и повара чуть не забрали его себе, - усмехнулся Валеска, покачав головой. Девушка согласно кивнула, бросила печальный взгляд на мужчину, жалея, что всё кончилось так быстро, и пошла за парнем. Вот уже несколько месяцев никто из тех, кого назначают управляющим Аркхэма, долго здесь не задерживается. За эти полтора месяца, что Джером с Лойс беспредельничали, сменилось шесть руководителей лечебницей. Разумеется, ребятам это было только на руку, никто не мог спорить с установившимися здесь порядками - Джером главный и Джером всегда прав. - Давай, Лесси, подпевай! - Парень прочистил горло и начал петь: -Once upon a time in a land far away There lived a little boy and he drank all day. В полупустом помещении общего зала, куда пациентов сводили после процедур, его голос гулко отдавался эхом. Джером приоткрыл глаза, с недовольством глядя на девушку. - И чтой-то ты не поёшь? Лойс улыбалась, с любовью, совершенно ей несвойственной, поглаживая его рыжую шевелюру. Даже в тусклом освещении нескольких работающих ламп, его волосы горели ярким огнём. - Ты же знаешь, в пении я не сильна, да и песни этой я не знаю. Да, в отличие от своего двойника девушка совсем не умела ни петь, ни танцевать, но, как она считала, ей это было ни к чему, а вот Джерома это вечно коробило. Он вырвался из её рук и сел на скамейке, опираясь о длинный металлический стол локтём. - Так, не бывает плохого пения, бывает плохая публика! - со знанием дела заявил он. - Повторяй за мной: Once upon a time in a land far away There lived a little boy and he cried all day. Пандора нахмурилась, предчувствуя провал, но спорить не рискнула и повторила за Джеромом. Ну, попыталась, потому что она не попала ни в одну ноту. - Ладно, беру свои слова назад, - поморщился парень и вновь улёгся девушке на колени. - Эх, нет в мире совершенства. - А затем задумался и добавил, довольно улыбаясь: - Кроме меня, конечно. Лестрейндж улыбнулась и продолжила с нежностью перебирать его волосы, стараясь запомнить каждую секунду, проведённую рядом с ним. Только сильные положительные эмоции могли придавать каждой из личностей сил, чтобы продолжать вечное сражение за право быть у руля. А с этим рыжиком у Пандоры было столько положительных эмоций, что она с лёгкостью одолела бы Лойс, даже если бы Крейн сделал той предложение. - Слушай, я очень хочу яблочного пюре. - Нарушил тишину Джером, спустя некоторое время. - Сходи на кухню и спроси у Арчи, есть ли ещё. -Джером, но ведь скоро обед, может... -Я сказал, что хочу пюре, а не совет диетолога, так что топай на кухню, куколка! - отрезал парень, сев по-турецки и сверля девушку недовольным взглядом, пока она наконец не ушла. "Нет в мире совершенства!" Пандора шла по тёмному коридору, куда даже днём не попадал свет, и размышляла над этой случайно брошенной фразой. Скорее всего, спроси она об этом Джерома, он бы просто отмахнулся, сказав, что это вылетело случайно, но ведь именно такие "случайные" обрывки мыслей и показывают истинные желания, намерения и печали человека. "Уж если петь может даже эта бестолковая Лойс, то я и подавно смогу научиться. Точно! Вот Джером будет рад! Я смогу полностью заменить её!" Повеселев от собственных мыслей, девушка начала напевать строчки, которые недавно пел Джером, и пытаться совладать с собственным голосом, но он ни в какую не хотел поддаваться и звучать как надо, поэтому выходило что-то, лишь очень отдалённо напоминающее человеческое пение. Глядя под ноги и сосредоточенно напевая одни и те же строчки, Пандора совсем не заметила, как из-за поворота позади неё начала медленно подкрадываться чья-то длинная тень. Только когда некто был уже настолько близок, что можно было услышать его дыхание, девушка резко развернулась, на всякий случай готовая наносить удары, если придётся отбиваться - мало ли в лечебнице завистниц. Но преследователем оказалась не какая-нибудь особо буйная шизофреничка, да и не девушка вовсе. - Я хочу поговорить с Лойс, - заявил Крейн, смело заглядывая девушке в глаза и не обращая внимания на её выставленные вперёд кулаки. - А я хочу безграничную власть, - отозвалась она, прежде чем успела подумать. Парень недоумённо захлопал глазами. - Извини, я подумала, мы делимся бесполезными фактами, - пожала Пандора плечами и развернулась, собираясь идти дальше, но Джонатан схватил её за плечо и резко развернул к себе лицом. Девушка перехватила его руку и сжала её. - Ещё раз так сделаешь - сломаю руку, понял? Парень с неприязнью одёрнул руку, в который раз удивляясь насколько может быть неприятен любимый человек. - Она ведь всё слышит, верно? - спросил он, скрестив руки и глядя на девушку с такой серьёзностью, будто стоял перед минным полем - шаг влево, шаг вправо и ты труп. - Мне почём знать, - слукавила Лестрейндж, подозревая, что девушка, всё ещё плохо справляющаяся с Пространством, и правда могла всё слышать. Джонатан схватил девушку за плечи и начал кричать ей в лицо, как будто говорил по старому барахлящему телефону: - Лойс! Лойс, ты слышишь меня? Прости! Забудь те глупости, что я наговорил! Не понятно зачем, он начал трясти девушку, будто это могло помочь добиться ответа. Несколько секунд Пандора расстерянно терпела это, слишком поражённая такой абсурдной идеей. - Ты что, с ума сошёл?! - возмутилась она, наконец придя в себя, и оттолкнула парня. - Совсем рехнулся! - недовольно фыркнула Пандора, обиженно потирая левое плечо, которое Крейн сжимал особенно сильно. - Ты должна вернуть её! - с огнём в глазах заявил он. - Послушай, умник, я... - но тут девушка осеклась. Голову пронзила резкая сверлящая боль, будто пытавшаяся прорваться сквозь череп. Девушка обхватила голову руками и отшатнулась назад, зашипев от неожиданной и сильной боли. "Выпусти меня!" - раздался голос Лойс в голове. "Да ни за что! Ты всё ещё слаба! Он врёт, ты ему не нужна!" - всё ещё держась за голову, девушка пыталась не позволить двойнику взять верх. - Лойс, я люблю тебя! - словно почувствовал присутствие своей девушки Джонатан. - Заткнись! Ничего у вас не получится! - взорвалась девушка и резко выпрямилась, загнав боль куда подальше. "Я нужна Джерому!" - эта мысль была для неё эликсиром силы, маяком во тьме, причиной, чтобы бороться. Раз она ему нужна, она сделает всё, чтобы быть рядом. Пандора с ненавистью глянула на Крейна, всё ещё расстерянно наблюдавшего за девушкой, взмахнула волосами и ушла. "Яблочное пюре. Джером хотел яблочное пюре", - словно мантра звучало у неё в голове, помогая сосредоточиться на том, что действительно важно сейчас. Утро выдалось на редкость прекрасным. Зимние морозы начали сдавать свои позиции. Снег и холод медленно отступали, уступая своё место тёплому ветру и первой несмелой траве. Даже солнце, столь редкое явление в Готэме, игриво проглядывалось сквозь нескончаемые тучи. В воздухе витал приятный аромат мартовской свежести. Казалось, что всё вокруг цветёт и пахнет. Начало весны не обошло стороной и лечебницу Аркхэм. Пациенты стали спокойнее и словно мечтательнее, даже врачи и прочий персонал, казалось, стал немного мягче и терпимее. И только Джером нисколько не радовался отступлению зимы. Уже не первый день парень ходил поникшим и слишком притихшим, не обронив даже скупой улыбки. - Хочешь убьём кого-нибудь? Или устроим показательное шоу? - Всё утро Пандора пыталась хоть немного поднять настроение другу, но тот лишь хмурился и фыркал на каждое её предложение. - Я слышала, Норман плохо о тебе отзывался, может, украсим его внутренностями главный холл? Пусть другим будет неповадно. - Девушка старательно заглядывала ему в глаза, как щенок заискивает внимания у хозяина, но Валеска уставился в соседнюю стену невидящим взглядом и подпёр левой рукой щёку, ни в какую не собираясь проявлять хотя бы каплю интереса к её словам. - А хочешь я прикажу охраннику сходить в магазин и купить тебе клубничное мороженое? Ты же его так любишь. - В ответ парень вяло пожал плечами. - А давай вообще сбежим отсюда? Поверь, на свободе тебе мгновенно полегчает! - Я ничего не хочу, отстань ты от меня! - неожиданно вспылил парень, оттолкнув от себя тарелку с кашей, отчего та перелетела через стол и с грохотом разбилась о кафельный пол столовой. Несколько пациентов замолчали и испуганно обернулись к Джерому, но стоило тому злобно зыркнуть в ответ, как все вернулись к своим делам, предпочитая лишний раз не нарываться. - Да что не так, Джером? Скажи и я всё исправлю, - взмолилась девушка, с сочувствием глядя на друга. Видеть его таким было равносильно наблюдению увяданию любимого цветка, так радовавшим глаза и сердце. - Ничего не случилось, Лестрейндж! Просто ты меня достала! - Парень запустил пальцы в свои прекрасные огненные волосы, которые сейчас казались такими же потускневшими, как и их обладатель. - С тобой невыносимо скучно, понимаешь? Ты слишком идеальная - не споришь, не ноешь, не сопротивляешься - тоска зелёная! - взвыл Джером и уткнулся лбом в металлическую поверхность стола. - Никогда не думал, что буду скучать по трусливой неумёхе. Девушка расстерянно захлопала глазами, ошарашенная таким ответом и, честно говоря, немного оскорблённая. - Хорошо, если хочешь, я буду спорить и упираться на каждое твоё предложение, - согласилась Пандора и с материнской нежностью погладила его по спине, пытаясь утешить. Джером повернул голову на бок и нахмурился. - Это так не работает. - Ещё как работает, - нашлась девушка и довольно улыбнулась. Несколько секунд парень смотрел на неё так, будто впервые в жизни увидел, а затем встал и потянулся. - Пойду поищу подходящую балку, чтоб повеситься, - невесело бросил он и ушёл, засунув руки в карманы, но так и не начав насвистывать свою любимую мелодию. Ещё долгое время девушка задумчиво смотрела в тарелку с кашей и всё размышляла над его словами. Прогуливаясь по тёмным петляющим коридорам, эти мысли всё ещё не отпускали девушку. Разве не к этому все обычно стремятся - найти полную идиллию? Неужели она может надоесть, как надоедает приторно-сладкая конфета? Нет в мире совершенства... "И нет людям покоя", - подумала Лестрейндж и устало вздохнула. Вдруг позади начал раздаваться гулкий звук чужих шагов. Девушка, слишком подавленная грузом собственных мыслей, даже не обернулась. И только когда шаги послышались уже прямо за спиной, девушка обернулась. - Опять ты?! Джонатан тоже остановился. Одну руку он держал за спиной, что-то там пряча, а второй он снял маску-мешок, впервые за долгое время открывая миру своё очаровательное лицо - в этом не могла не признаться даже Пандора, откровенно недолюбливающая парня. - Лойс, мне правда очень жаль... - начал он подходя ближе. - Ох, снова ты об этом. - Пандора фыркнула и закатила глаза. -... и я понимаю, что ты, возможно, всё ещё обижаешься, и я пойму, если ты не захочешь говорить со мной... - Она просто не сможет с тобой говорить, - усмехнулась девушка, слишком уверенная в своей силе, но так и не заметившая, что слова рыжего дали серьёзную трещину в её уверенности. -... но я хочу дать тебе это. - Закончив свою речь, парень сделал ещё один шаг и остановился. Несколько секунд он с игривой улыбкой, явно скрывающей нечто нехорошее, заглядывал девушке в глаза, а затем достал из-за спины маленькую шкатулку и выставил её перед собой. Пандора с ужасом уставилась на эту маленькую безделушку, отделанную в нежных бежево-розовых тонах, с маленькими керамическими розачками и золотыми узорами. Девушка сразу узнала эту вещицу, которая имела огромное значение для Лойс и которая уже однажды возвращала девушку из Пространства. -Нет, только не она... Откуда ты её достал? - Пандора начала медленно отступать, как загнанный в угол зверь, а голова уже начала неприятно покалывать, предвещая настоящую бурю. - Этот трюк не сработает дважды! - Однажды Стрейндж уже провернул этот номер и девушка была уверена, что больше старые воспоминания не смогут придать сил двойнику, но как же она ошибалась. - Помнишь, Лойс? Шкатулка твоей бабушки, - улыбался Джонатан, подступая ближе. Он ловко расправился с замком на шкатулке и открыл крышку быстрее, чем Вторая успела что-либо предпринять. Считается, что самым лучшим источником воспоминаний является запах. Ощущая знакомый аромат, мы тут же переносимся в то время и отчётливо видим всё, что было так давно утеряно в лабиринтах памяти. Например, для кого-то запах свежего попкорна может напомнить о первом, и самом лучшем, семейном походе в цирк, восстановить все краски, слова и картины прошлого. Для кого-то запах пирожков и свежего молока навсегда останется памятью о лете, проведённом с любимой бабушкой. Но для Лойс Лестрейндж самый лучший способ вернуть к жизни воспоминания - это музыка. С самого детства её обучали различным танцам, чтобы не позорить семью на балах, и с тех пор музыка стала неотъемлемой частью её жизни, прочно закрепившись с воспоминаниями о самом лучшем периоде её жизни - о том периоде, когда бабушка была ещё жива. Джек и Мэрилин всегда были слишком заняты, а уж тем более у них не было времени и желания заниматься с маленьким ребёнком, которому требуется столько терпения и сил, поэтому все родительские обязанности они благополучно переложили на прислугу и Беатрис Лестрейндж, крайне чопорную и гордую даму почтительных лет. И только с ребёнком она словно расцветала, отдавая девочке всю нежность и любовь, так долго скрываемые от окружающих. - Милая моя, разве это буква "т"? - строго, но по-доброму спросила пожилая женщина в длинном синем платье и с тугим пучком седых волос на голове. - Почему ты рисуешь так неаккуратно? Ты ведь знаешь, что надо стараться. - Маленькая девочка испуганно посмотрела на корявую букву в тетрадке, на бабушку, и немного вжалась в стул, ожидая криков или ударов, как всегда делала мама, но пожилая дама лишь мягко улыбнулась. - Ты же будущая леди, а у всех леди красивый и аккуратный почерк. Девочка выпрямилась и лучезарно заулыбалась. - А мама говорит, что я бездарная криворучка, поэтому можно я буду писать как угодно? - с надеждой в голосе спросила девочка, всё так же улыбаясь. Беатрис Лестрейндж слегка поджала губы и холодно ответила: - Твоя мать всего лишь la vile garce*(* - мерзкая стерва), возомнившая о себе невесть что, не стоит обращать на неё внимания, милая. Помимо основ чтения, вроде письма и французского, Беатрис всегда делала особый упор на вокал и танцы, да и сама любила петь внучке на ночь колыбельные, пока однажды этому всему было не суждено разрушиться, исчезнуть в один миг. Девочка, лет девяти, стоит на пороге чужой комнаты и утирает слёзы, которые никак не хотели останавливаться. Она поднимает свои заплаканные зелёные глаза, от слёз и читаемой в них жалости кажущихся больше, чем обычно, и умоляюще смотрит на пожилую женщину, будто надеясь, что всё это злая шутка и сейчас бабушка рассмеётся и пойдёт распаковывать чемоданы. - Ну же, mon petit (моя маленькая), не плачь. - Беатрис подошла к ребёнку и присела около неё. Глядя в родные карие глаза, всегда излучавшие тепло, девочка немного успокоилась, а бабушка продолжила: - Мы расстаёмся не навсегда, обещаю, мы ещё встретимся, - и она улыбнулась со всей нежностью, на которую только способна, но девочка лишь нахмурилась в ответ. - Родители ни за что не позволят нам увидеться! - она снова всхлипнула. Пожилая дама улыбнулась, едва сдерживая подступающие слёзы. - Держи, это поможет тебе не забывать меня. - Она вынула из кармана платья красивую шкатулку и протянула её внучке. Девочка с восторгом посмотрела на бабушку, до конца не доверяя происходящему. Это был первый подарок за всю её недолгую жизнь. Шкатулка была ручной работы, в бежевых и розовых тонах, по краям её украшали нежно-розовые бутончики роз, соединяемые изящными золотыми веточками. Немного волнуясь и не веря своему счастью, девочка открыла замочек и вдруг раздалась музыка, а внутри оказалась маленькая балерина, которая словно плыла по кругу, отставив одну ножку. - Это же наша песня! - Она чуть не подпрыгнула от восхищения, с первых нот узнав Венский вальс, под который девочка училась вальсировать днём и засыпала вечерами. Бабушка провела рукой по её светлым мягким волосам, убирая прядь за ушко. - Главное не забывай слова, хорошо? - ребёнок энергично закивала головой, не в силах оторвать взгляд от такой красоты. Когда музыка начала затихать, женщина пропела под последние ноты: - Будешь ты в декабре вновь со мной, дорогая... Уже не сдерживая своих эмоций, девочка снова заплакала и бросилась любимой бабушке на шею, крепко её обнимая. Вдруг с лестницы послышался голос отца: - Maman, Ваша машина уже подъехала. Разомкнув объятия, женщина поцеловала внучку в лоб и, повернувшись к двери, приняла свой обыденный высокомерный вид и холодный взгляд, с которым она всегда смотрела на окружающих. Уже у самого выхода женщина обернулась на последок и нежно улыбнулась. - Прощай, mon petit... Через две недели Беатрис Лестрейндж умерла, унеся за собой душевное равновесие ребёнка. - Хватит! Закрой её! - взмолилась девушка, схватившись за голову, которую пронзила резкая боль, намного сильнее, чем в прошлый раз. - Я не знаю слов этой песни, но ведь ты помнишь их, да, Лойс? - продолжал игнорировать её парень, подступая ближе к девушке, которая уже едва ли не кричала от боли, из-за всех сил сопротивляясь напору другой личности. Прижавшись спиной к стене, девушка съехала на пол, продолжая в своей голове отчаянный поединок, приносивший ей невыносимую боль.

Как узор на окне Снова прошлое рядом...

Когда боль стала совсем нестерпимой, всё вдруг прекратилось... Голова всё ещё немного покалывала, лишь отдалённо напоминая то, что пришлось перенести, отвоёвывая своё законное место. Зато тошнота всё ещё скручивала тисками мой желудок. Перед глазами всё плыло цветными пятнами, пока наконец не сфокусировалось на двух серых огнях прямо перед лицом. - Ты как? - Его глаза уже перестали мерцать, как это показалось с самого начала, но в них отчётливо читалась тревога и заботливость. - Вроде, нормально, - ответила я, потирая виски, которые всё ещё гудели, как после электротерапии. Джонатан протянул мне руку и помог подняться. Словно от его прикосновения, но мне мгновенно полегчало. Мы нехотя разомкнули руки. Хоть я и была в запертой белой комнате, что Вторая зовёт Пространством, наша ссора никуда не делась. Разумеется, я уже давно на него не злюсь, и не только потому, что он пытался бороться с Второй. Один его голос придавал мне сил, а уж сейчас я едва сдерживаюсь, чтобы не броситься его обнимать, но ведь проблема никуда не исчезла, верно? - Так значит мир? - неуверенно предложил Джонатан, слабо улыбаясь и неловко переминаясь с ноги на ногу. - А как же твоё альтер эго? Пугало ведь не может любить и всё такое, - смущённо опустила глаза я. - Всё верно. Я не могу любить, да и вообще испытывать какие-либо тёплые чувства ни к кому, - сказал он, подходя ближе, и добавил: - кроме тебя. - Я не смогла удержаться и подняла на него удивлённый взгляд. Джонатан улыбнулся, и я в который раз невольно отметила, что он невероятно красивый. - Я люблю тебя. Тут я уже не сдержалась и бросилась ему на шею. - Я тоже тебя люблю! - прошептала я, хотя хотелось кричать, смеяться и плакать одновременно. Неужели наконец-то всё закончилось? Казалось, что во времени произошёл сбой: мы стояли, крепко обняв друг друга, несколько секунд, минут или целую вечность? Да и есть ли вообще разница? Теперь-то всё будет хорошо. По крайней мере, теперь всё и все на своих местах... Немного отстранившись, Джонатан нежно провёл тыльной стороной ладони по моей щеке, а затем наклонился и поцеловал. Я крепче обвила его шею и приподнялась на носочках, с нежностью и страстью отвечая на поцелуй. В этот момент всё вокруг исчезло и перестало существовать. Почему минута не может длиться чуточку больше - например, бесконечно? Вдруг где-то далеко, едва ли не в параллельной вселенной, раздался чей-то судорожный вздох. - Мистер Крейн... - прошептал кто-то и тут же послышался топот убегающего. А мы даже не обратили на это никакого внимания, продолжая наслаждаться долгожданным воссоединением, которому не суждено было продлиться долго...