У края

— Ты проходи, не бойся, — Ксавьер не обернулась, проходя сразу в комнату, к печке, — сейчас будет завтрак.       Она ожидала услышать хоть что-нибудь в ответ, хотя бы угрюмое «я не боюсь», но оборотень молчал и только скрип половиц у порога выдавал его присутствие. Сам по себе он двигался бесшумно, как привыкший к бегству изгой, однако у Чарли был слишком старый дом, который покорно не позволял гостям хозяйки прятаться. Ведьма, кажется, практически слышала ехидный смешок домового; ближайшее будущее, судя по всему, обещало быть крайне весёлым. Впрочем, каким ещё оно могло быть, если ты приютила у себя вервольфа-изгоя?       Пока Чарли витала в своих мыслях и размышлениях, Логан продолжал угрюмой статуей возвышаться на пороге. Мужчине, казалось, было неловко нарушать гармонию уединённого существования ведьмы. Каждая деталь дома, каждая мелочь и даже стены дышали в один такт с хозяйкой. И он, чужеродный здесь элемент, был откровенно лишним — так стоило ли, даже с приглашением, нарушать этот мир?       Логан и так сломал слишком многое за свою жизнь. — Ты всё ещё там? — Ксавьер удивлённо обернулась к гостю, когда поняла, что тот не за столом. — Проходи, я не кусаюсь. — В отличие от меня? — неожиданно хмыкнул Логан. До ведьмы не сразу дошло — мрачный, хмурый мужчина шутил. Пусть шутка и была ему под стать, — такая же хмурая — но это однозначно была она. — О да, — фыркнула в ответ Чарли и с грохотом вытащила из печи горшок. Там, уже пожаренные, доходили оладьи, добротно политые маслом, и стоило хозяйке поднять глиняную крышку, как их запах заполнил весь дом. — Садись, ешь. Трансформация забирает много сил, не так ли?       На этот вопрос Логан уже не стал отвечать, но порог, наконец, переступил и тяжело опустился на лавку. Та натужно заскрипела, но гостя, весьма массивного, с достоинством выдержала. — А ты? — оборотень посмотрел на Чарли, которая с небольшим кувшином в руках обходила все углы комнаты: то тут, то там висели горшки с цветами, спрятанные в доме от зимнего холода. К обеденному столу она явно не собиралась возвращаться, оставив Логана там одного. — Я уже завтракала, — пожала ведьма плечами, — не бойся, ешь спокойно. Не стану я тебя травить — бессмысленно мне, после того, как я с тобой полночи провозилась.       Аргумент, пусть и относительно хрупкий, подействовал: мужчина, отвернувшись, накинулся на еду. Ксавьер же вернулась к своим цветам. Теперь, когда первый диалог с оборотнем был налажен, ей было чуть спокойнее поворачиваться к нему спиной. Чарли знала, что Логан шутит так же мрачно, как и смотрит, что умудряется есть на удивление тихо и опрятно для дитя леса и что найденная одежда ему совсем мала в плечах. Не так уж плохо для начала!       Теперь бы ещё понять, чего ради она сама притащила оборотня в свой дом.       И, судя по взглядам, которые Ксавьер время от времени ловила на себе, Логан спрашивал у себя то же самое. Но Чарли действительно не понимала своих мотивов — хотя причин могла придумать бесконечное количество. Побороть свой страх, помочь живому существу, организовать удобный союз… На любой вкус и цвет, как говорится. И любую из них она могла выдать оборотню, если тот таки решит спросить; вот только поверит ли? Вервольфы известны своим шестым чувством, и Логан наверняка сможет распознать неправду и сомнение в голосе собеседника. И вряд ли оценит подобное… Тихонько вздохнув, Чарли продолжила заниматься домашними делами, которые никуда не делись: даже ведьмы вынуждены сметать паутину по углам и вытирать пыль с полок. Но какая-то идея, мысль продолжала навязчиво крутиться рядом. Как надоедливое гудение насекомого, оно не покидало укромного уголка сознания Ксавьер. Что-то, что заставило её вчера магией спасать оборотня, теперь пыталось сформироваться в конкретный образ. Чарли и ждала этого, и боялась — кто знает, что она найдёт в своём подсознании, в своих тайных желаниях, которые до недавних пор прятались от фокуса сознания?       От размышлений ведьму оторвал крик с улицы и громкий стук в калитку: — Госпожа ведьма! Госпожа ведьма!       Логан отреагировал даже раньше хозяйки: подобравшись, он с ожиданием смотрел на дверь и явно примеривался, куда ему отскочить в случае нападения. Ксавьер могла его понять, ведь селяне никогда не славились терпением по отношению к оборотням. Если городским жителям было глубоко всё равно, — некоторые вервольфов чуть ли не за сказку принимали, — то в деревнях это противостояние порой принимало масштабы войны. Оборотни вредили сёлам и их жителям, совершая свои набеги, их в отместку ловили в капканы и убивали…       И только одна немного странная ведьма, взятая на службу старостой Сайлема, добровольно привела в свой дом перевёртыша. Пока что об этом знал только Хэнк — было бы совестно не предупредить его о новом жильце в казённом доме. И хотя совсем скоро слух обязательно пойдёт по селу, пока можно было быть спокойным — неведение жителей было на их стороне. — Сиди спокойно, тебе ничего не угрожает, — тихо сказала Чарли, дотронувшись до напряжённого плеча Логана. В ответ тот едва ли повёл головой в её сторону, но послушно остался сидеть на месте, пока ведьма выскользнула на порог, прикрыв за собой дверь дома. — Что случилось, Бобби? — Китти! Она… Она! — Молодой мужчина задыхался после бега по морозному воздуху: волосы торчали в разные стороны, румянец залил щёки и шею, а взгляд затравленно бегал из стороны в сторону. Ксавьер хватило слегка прикрыть глаза и дотронуться кончиками пальцев до виска, чтобы увидеть всё, что ей было необходимо. — Беги назад, пусть греют ещё воды и поставят свечи по комнате. Я возьму необходимое и приду сразу вслед за тобой. — А… Ага! — Бобби явно приободрился и рванул назад, к дому, где его молодая жена уже несколько часов в муках рожала. Чарли же, убедившись, что мужчина бежит в нужном направлении, нахмурилась и вернулась в дом, где быстрыми, рваными движениями начала собирать в торбочку нужные травы и инструменты. За ней пришли слишком поздно, и теперь каждая минута была на счету. Позже Ксавьер обязательно выскажет за это и Бобби, и его матери, которая наивно считала, что невестка справится сама, и отговаривала сына от похода к ведьме. Чарли предпочитала выполнять свою работу честно и качественно, в полную силу, но это не значит, что ей можно вставлять палки в колёса! От мыслей о том, что Китти изначально была весьма слабой здоровьем, ведьму отвлёк низкий, хрипловатый голос оборотня: — Мне ждать тебя здесь? — Что?.. — Чарлин и забыла, что не одна в доме, уступив место в сознании ведьме-целительнице. — А, да. Оставайся здесь, до вечера я вернусь. Еда в печке, за ворота лучше не выходи, — с этими словами она опять нахмуренно уставилась на полки, подбирая наборы от всех возможных осложнений — бегать туда-сюда не хотелось, да и посылать чужих в свой дом тоже. За этими сборами ведьма и не заметила ехидный, полный сомнения взгляд Логана: он явно не верил, что ведьма вернётся к названному времени, наверняка же допоздна задержится. Впрочем, больше он её не отвлекал и лишь молча закрыл двери плотнее, когда Ксавьер целенаправленно убежала в золотистое марево солнца, зависшее над заснеженным Сайлемом.       Чарли возвращалась поздно, когда от заката оставалась небольшая полоска на горизонте, а глаза невольно щурились в сумерках. Торбочка, которую она так бережно держала у груди, когда бежала к роженице, теперь едва не волочилась по земле, задевая краем пышный ещё у края тропинки снег. Чарли устала: безбожно устала до полного изнеможения. Тяжёлые роды и не менее тяжёлая борьба за жизнь и матери, и младенцев; многочасовая концентрация и пристальное внимание за каждым своим движением и вздохом; потраченные усилия и физические, и магические, когда ситуация достигла пика опасности. Только этого с головой хватало, чтобы едва дотащиться до дома и без ног свалиться на кровать! А дотошные придирки хозяйки дома и её такие неуместные комментарии! Как же Ксавьер бесили подобные люди: уверенные в собственной правоте и непогрешимости, они всеми силами мешали ведьме делать свою работу, отвлекая на себя. Лучше бы успокоили мечущегося из угла в угол молодого отца! Но вместо них это пыталась сделать Чарли, по локти испачкавшая руки в крови — в прямом смысле этого слова.       Но, в конце концов, работа была сделана, ведьма исполнила свой долг: все остались живы и здоровы. Счастливый муж целовал жену в лоб, мать трясущимися руками прижимала новорождённых к груди, а новоиспечённая тётушка-подросток у края кровати смотрела на эту картину большими, удивлёнными глазами. Пожалуй, единственной недовольной осталась свекровь: в какой-то момент она настолько довела Ксавьер, что та её весьма колко заткнула и отправила восвояси. Естественно, женщина никуда не ушла, но хотя бы замолчала; впрочем, это не отменяло тот факт, что ведьма обзавелась ещё одним злым языком в деревне, направленным против неё. Что же, не в новинку, пережить можно — только вот осадок остался комком в горле: такова благодарность за жизнь внуков?.. Вздохнув, женщина махнула рукой на это — не впервой ей сталкиваться с подобным отношением. Если уж выучилась на ведьму, то терпи, всё равно всех не заткнуть и не переубедить.       Полностью погружённая в себя, Чарли очнулась только под скрип своей калитки. Там же, остановившись за порогом, ведьма вспомнила, что сегодня не одна дома — Логан должен был её дождаться. Но дом выглядел на удивление пустым: ни единой зажжённой свечки, ни одного движения за окнами с аккуратно подобранными занавесками. Ксавьер поджала губы. Первой же догадкой был вероятный побег мужчины. Ещё одна «хорошая» благодарность за проделанную работу — лишь бы её небольшие богатства остались на месте. Но от горьких, пропитанных разочарованием мыслей отвлёк равномерный стук, доносящийся из-за дома. Слишком уставшее сознание его изначально не заметило, но, прислушавшись, Чарли разобрала звуки и тяжёлого дыхания, и возни. Удивлённо приподняв брови, заинтересованная ведьма одной рукой закинула сумку с травами на лавку под окнами и пошла вдоль дома — по протоптанной широкими ступнями тропке. Едва она завернула за угол, как её взору открылась воистину прелестная картина: забор, ещё вчера зиявший проломленной оборотнями дырой, был опять целым. Более того, починенный кусок выглядел явно прочнее и массивнее своего оригинала — такой будет куда сложнее сломать. Логан, восседавший на крепких брусках, уже очевидно заканчивал, подгоняя последние доски друг к другу. Взмыленный, даже встрёпанный от тяжёлой ручной работы, он не заметил хозяйку сразу — или не захотел обращать внимание. Ксавьер хмыкнула, облокачиваясь на стену дома и скрещивая руки на груди: у неё и у самой платок съехал к затылку, а кожушок криво запахнут, но в мороз — пусть и лёгкий — работать в одних брюках было явно не лучшим решением. — Ты решил, что мне было недостаточно только твои раны обрабатывать, надо ещё с горлом и лёгкими повозиться? — ехидно спросила Чарли, когда Логан откинул найденный молоток на землю. — А ты всегда первым делом начинаешь ворчать или иногда сначала радуешься? — колкостью на колкость ответил мужчина, поднимая, наконец, взгляд на ведьму. Судя по притаившимся там весёлым искоркам, он опять шутил, хотя лицо, заросшее густыми бакенбардами, казалось хмурым — опять. — Иногда радуюсь, но сбор от кашля бесплатным не будет, запомни, — Чарли невольно отметила: её гость явно занимался собой, пока её не было. Щетина, прятавшая весь подбородок, исчезла, а тёмные волосы казались вымытыми и зачёсанными. Похоже, здесь не только Ксавьер ломала стереотипы о ведьмах, но и Логан — об оборотнях.       Нашлись два сапога пара, да только оба на левую ногу. — Не волнуйся, оборотня такая теплынь на свалит. — Пошли в дом, уже вечереет. Пора бы порадовать желудки ужином, не находишь? — улыбнулась Чарли, меняя тему.       Логан уже не стал отвечать — молча спрыгнул на землю и, оставив молоток на заполненной до краёв поленнице (ещё вчера она была практически пустая, отметила про себя Чарли), подхватил рубашку, чтобы натянуть её, и пошёл за ведьмой в дом. Уже возясь у печки, которую стоило сильнее разогреть, чтобы подогреть ужин, Ксавьер ответила: — Спасибо, что починил забор и нарубил дров. — Тебе бы ещё крышу подлатать. Забор полостью сменить, ворота починить. — В доме озорство оборотня исчезло полностью, оставив того опять насупленным и говорящим сугубо по делу. — Да, я знаю. Но магией это делать сложно, а охочих рабочих за «спасибо» найти тем более, — Ксавьер подальше задвинула горшок с почищенным картофелем в печку, чтобы тот как следует прогрелся, а сама повернулась к гостю, севшему на скамью. Тот смотрел из-под лба, опершись локтями о колени. Логан, такой массивный и серьёзный, смотрелся на диво гротескно на фоне занавесок в мелкий цветочек и кукол-мотанок на подоконнике — подарков местной детворы. — Я могу тебе помочь. — Да.       Между собеседниками зависла тишина, нарушаемая лишь треском поленьев в печке и завываниями поднявшегося на окном ветра. Достаточно не комфортная для Чарли тишина, чтобы она нарушила её первой: — Не за «спасибо», не так ли.       Логан медленно закрыл глаза, но не торопился открывать их обратно. Он явно что-то обдумывал, а Ксавьер слишком устала, чтобы лезть в его голову и разбираться, что именно. Вот когда выдаст ответ — она проверит его на искренность, потому что подписываться на что-либо, не зная всех карт, не хотелось. А пока вполне можно было поставить краюху хлеба на стол, повесить практически пустую рабочую торбочку на отведенный ей крючок… — Ты ведьма, — оборотень медленно поднял веки, и Чарли поймала внимательный взгляд ореховых глаз. — Да. — Твоё основное умение — чтение мыслей? — Да, — уже мягче ответила Ксавьер. Кажется, она догадывалась, куда клонил Логан — и была готова на такое согласиться, — ты хочешь заключить со мной сделку? — Да, — теперь была очередь мужчины отвечать односложно. — Я помогаю тебе по домашним делам, чиню твой дом и защищаю его… — …а я восстанавливаю твою память, которую ты потерял, и помогаю тебе понять, кто ты такой, — закончила Ксавьер. Вот что привлекло её в этом перевёртыше в первую очередь: ещё стоя вчера ночью у окна ведьма чувствовала, что один оборотень отличался от остальных кровавой кашей вместо воспоминаний. Такое встречалось крайне редко: либо от тяжёлых травм и увечий, либо от вмешательства магией. Ухаживая за Логаном вчера и общаясь с ним сегодня утром, Чарли не переставала диагностировать его сознание: каждый обломок, каждую трещину и каждый провал. И у неё не оставалось сомнений, что память ему стёрла ведьма, причём весьма сильная и жестокая — раз уж она подвергла живое существо такому заклинанию.       Да, Ксавьер давно отказалась от академических притязаний и спряталась от мира в глухой глубинке. Но это не значит, что у неё не осталось азарта исследователя! Понять, кто перед ней такой, зачем с ним так поступили и главное — как… Разве могла Чарли отказаться от такой возможности размять свою давно залежавшуюся силу? Тем более, что ей за это будет целая крыша и крепкий забор?       На самом деле, могла, ещё как. У этой затеи были свои риски: начиная от недовольных новым соседом односельчан и заканчивая злой на чужака стаей оборотней. И то, и другое могло пригрозить достаточно сильно, чтобы она отказалась от подобного договора. Да и неизвестно, что могло всплыть при восстановленной памяти, какие грехи выйдут на поверхность и кто окажется против возвращения личности оборотня. Кем бы ни была та ведьма, что похозяйничала в его голове, вряд ли она будет рада, что её работу переворошили и разобрали на ниточки. — Так что, договор? — Логан протянул свою руку вперёд, выпрямив спину. Чарли, всё ещё полная сомнений, несмело поднявшая свою ладонь для рукопожатия, вгляделась в мужчину, ища решение — и нашла. — Договор, — ответила ведьма и поймала чужую руку, которая крепко тряхнула её собственную. — А теперь ужин — достаточно важных решений на сегодня! — Горячий горшок с картофелем и мясом оказался на столе, Логан отвлёкся на еду, а Ксавьер попробовала выдохнуть и успокоиться, садясь рядом с ним и пододвигая ближе собственную тарелку.       Она действительно думала отказаться, не желая опять подвергать свою жизнь риску и неурядицам. Но вся душа этого оборотня была пропитана болью и страданием, горькими, как полынь из её запасов. Он действительно страдал, не имея якоря своего прошлого. А Чарли не умела проходить мимо сломанных вещей.