Закрывай глаза, не смотри назад. Я кое-что тебе забыл о себе сказать. Я хуже всех, кого ты знал в этой жизни. Я твоя смесь, дикая смесь любви и эгоизма.
Лёше не нравился Федя. Если бы у него была возможность убрать его куда-нибудь подальше, он бы непременно ею воспользовался. Лёше казалось, что их сосед портит ему брата, а Антон и так не отличался правильностью в общепринятом смысле этого слова. Раньше Миранчук хотя бы дома ночевал, а теперь возвращался часов в восемь утра, восхищённо рассказывая, где они с Федей были вчера. Сам Смолов считал, что ему положено появляться в комнате не раньше шести вечера, потому как до этого времени у него много других важных дел. — Даже не расскажешь, где ты шлялся всю ночь? — чуть позже, Антон решил, что можно вообще не докладываться брату о своих похождениях. — Не думал, что тебе так интересно. — О, поверь, мне очень интересно. Я же не хочу потом находить тебя замёрзшим у чьего-нибудь забора, как было с отцом. Миранчук поджал губы, ведь он терпеть не мог, когда Лёша сравнивал его с отцом. В глазах Антона он, может, был никаким родителем, но зато был человеком слова и всегда выполнял обещания. Подумаешь, пил, подумаешь, гулял, зато на заводе его все уважали, и сыновьям он подарки приносил каждый раз, когда возвращался домой. Но Лёша видел в отце только плохие стороны, поэтому и думал, что Антон пошёл по его стопам, пусть тот и утверждал, что это не так. — Мы с Федей были в баре. — Не слишком ли много Феди в твоей жизни? — поинтересовался брат. — Вообще-то мы дружим и живём в одной комнате, если ты не заметил. — К сожалению, заметил. Вспомни Смолова, и он тут же появится на пороге. Как всегда бегло со всеми поздоровался и пошёл к шкафу, выбирать, что оденет на сегодняшнюю попойку. Лёша что-то прошептал и пристально уставился на его спину. — Не надо испепелять меня взглядом, — глядя через плечо бросил Федя, определившись с пиджаком. — Антон, ты же идёшь? — Куда? — Ты забыл, что мы на прошлой неделе договаривались снова пойти в тот клуб? — В какой из? — что-то припоминая, уточнил Миранчук. — На Красина. Антон вспомнил и тут же подскочил собираться. Лёша продолжал исподлобья смотреть на эту сцену. Кажется, Федю он не просто не любил, он его ненавидел. Поэтому, когда брат уже вышел за дверь, Лёша приостановил Смолова. — Слушай, отстань от моего брата, — более-менее дружелюбно попросил он. — Не надо его портить. — Портить? — усмехнулся парень. — Да я твоего брата спасаю. — От чего же, интересно? — От всего понемногу. Если бы не я, он бы тут уже давно загнулся. Ну, или спился бы в одиночку. — А так он спивается с тобой. Это, конечно, большая разница! — Лёха, всё нормально будет с твоим братом. Пусть узнает настоящую жизнь, — похлопал по плечу и вышел. Со злости Миранчук пнул раскладушку, которая тут же сложилась. В эту ночь Антон снова не пришёл домой. В начале декабря Лёша заметил, что брат ходит каким-то уж слишком радостным, поэтому насторожился ещё больше. — Братик, я, кажется, влюбился, — сообщил Антон однажды. — В кого? — В девушку одну. Короче, мы с Федей, когда на прошлой неделе кое-где были, он меня с ней познакомил. Он прекрасна! — А Федя тебе уже девушек ищет? — Да это случайно получилось, но вкус у него точно есть, — Антон прикрыл глаза, очевидно, представляя эту прекрасную девушку. Лёша не сильно обрадовался новости, ведь в этой истории опять фигурировал Смолов, всё ещё неприятный и ненавистный ему. Два дня брат ходил, чуть ли не танцуя, постоянно говорил, какая у него замечательная девушка, что даже успел достать всех, как Андрей со своей свадьбой. — Ты главное, жениться на ней не забудь, — подсказал Черышев, в сотый раз слушая эти хвалебные оды. Казалось, больше Антона радовался только сам Федя, ведь это именно он приложил ко всему руку, сведя Миранчука с одной из своих бывших пассий, о чём сам парень, кстати, не знал. Они случайно встретились в клубе, и девушка, имени которой никто даже не пытался запомнить, вспомнив Смолова, решила намекнуть ему, что он когда-то обещал ей золотые горы и поездку в Америку. Выяснилось, что у девушки папа работает в службе безопасности, а иметь с ними какие-то проблемы Федя не хотел, учитывая, что тогда придётся обращаться за помощью к своему отцу, а тот даже не знал, что его сын нарушал все запреты и постоянно шарахался за пределами общежития. Но отвлечь её внимание симпатичным и весёлым Антоном получилось в считанные секунды. Пусть Миранчук не имеет никаких личных претензий к Феде, ведь тот просто отвёл от себя беду. Но прошло два дня, и парень снова резко изменился. Теперь он ходил поникшим и просил лишний раз не напоминать ему ни о каких чувствах и отношениях. Самая прекрасная и замечательная девушка, поняв, что у Антона нет ничего, рассталась с ним, сказав, чтобы он нашёл себе другую, больше соответствующую его статусу. А статуса-то у Миранчука никакого, по сути, и не было. — Слушай, спаситель, — вопреки всем своим принципам Лёша обратился к Феде. — Вот ты его до этого довёл, вот и спасай теперь. Только депрессии мне не хватало. — Отличный из тебя брат, — ответил Смолов, но к Антону пошёл. Тот лежал на кровати, устремив пустой взгляд в противоположную стену. Приход соседа он даже не сразу заметил. — Хорош страдать уже, — сказал Федя, оценив ситуацию и искренне не понимая, в чём, собственно, смысл всего этого. — Но я её любил, — простонал Антон, тут же поворачиваясь спиной. — Бля, Миранчук, ты с ней просто перепихнулся два раза. Какая нахуй любовь? — Ты ничего не понимаешь, ты-то никого не любишь. — Ну да, я же эгоистичная сволочь, — пожал плечами Смолов. — Ладно, хрен с тобой, я тогда окно открою, чтобы тебе бросаться удобнее было. Антон только кивнул, как бы говоря, что бросаться он действительно собирается. Однако, пораскинув мозгами, Миранчук понял, что делать ему этого совсем не хочется. — Федя, — позвал он. — Что? — Я в ресторан хочу. — Сходи. — У меня денег нет, и ресторанов я здесь никаких не знаю. Смолов что-то прикинул, мысленно посчитал и с видом благодетеля произнёс: — Ну, так уж и быть, свожу тебя в ресторан. Я же обещал твоему брату, что ты перестанешь страдать.***
Антон подумал, что, наверное, погорячился, когда попросил Федю сводить его в ресторан. Как-то он был не готов ко всему этому. Кроме них никого в зале не было, хотя столов стояло много. На каждом постелена белоснежная скатерть, и Миранчук невольно начал тосковать по клеёнке на кухонном столе в общаге. Салфетки какие-то с вензелями, официанты, стоящие в ряд у стены, посуда, похоже, хрустальная, приборы с золотыми ручками, музыка ещё непонятная играла. Антон чувствовал себя лишним в этом заведении, а Федя спокойно расположился на стуле против него и что-то рассматривал в меню. — Что не так? — поинтересовался он, видя замешательство Миранчука. — Я не понимаю, что тут написано, — как бы извиняясь, сказал тот, ткнув пальцем в страницу с нерусскими названиями. — Конечно, это же французский ресторан. Вася, иди сюда! — позвал он официанта. — Да, Фёдор Михайлович, я слушаю, — молодой парень вытащил из кармана блокнот и был готов записывать, но Смолов заказал нечто с названием «Как обычно». Антону стало ещё более неудобно. Огромное пространство и вся эта роскошь давила и заставляла чувствовать себя каким-то неполноценным. Официанты расшаркивались перед ними, но, кажется, так было положено по статусу этого заведения, поэтому Миранчук старался представить, что всё нормально, хотя расслабиться никак не получалось. Федю эта ситуация забавляла, ведь всегда такой смелый Антон терялся в обычном ресторане. — А что это? — шёпотом спросил Миранчук, смотря в тарелку. Говорить вслух он боялся, ведь неизвестно, что о нём подумают. — Салат, — пожал плечами Федя. — Успокойся, ничего необычного. Такой даже твоя мать сделать сможет. — Но мы же во французском ресторане. — И что? Для меня тут приготовят даже чебурек с вокзала, причём, с тем мясом, которое на вокзале. Антон усмехнулся и недоверчиво покосился в сторону официантов. Одна из трёх девушек что-то незаметно записала на клочок бумаги и передала стоящему рядом Васе. — Так, а ну уйдите все оттуда, — крикнул в их сторону Федя. — Встали над душой. Официанты наклонили головы и пошли на кухню, Антон почувствовал себя значительно легче. — А почему мы тут одни? — спросил он. — Потому что это мой ресторан. Ну, вернее, моего отца. Он обычно принимает тут своих коллег или чиновников, а в другие дни я могу делать здесь всё, что захочу. И хватит говорить шёпотом, подслушивать никто не будет. — Точно? — Чтобы ты окончательно успокоился, могу сказать вообще всем куда-нибудь свалить. — Не надо, я уже спокоен. Салат Антону понравился, горячее тоже. В принципе, тут было довольно неплохо, но Миранчук теперь слишком ясно понимал, где он, а где Федя. На ум пришли слова той девушки, которая сказала найти себе кого-нибудь по статусу. Это ведь получается, что Антону светит только продавщица в ларьке, если не кто-то похуже. — Опять что-то не так? — поинтересовался Федя. — Нет, всё нормально. Я просто тут вспомнил одного человека, который сказал мне, что я нищий и ничего не имею. — О, боже, — закатил глаза Смолов. — Хватит уже о ней думать, она никто. Ты нормальный, и, поверь, всем похер на то, сколько у тебя денег. — А Денис сказал другое. Ты когда-то говорил, что, если у тебя нет денег, то ты никому ненужен. — Больше слушай Дениса. Он ничего не понимает, а считает себя самым умным. Во-первых, всё зависит от человека. Вот тебе, например, даже не обязательно иметь какие-то средства, все и так от тебя в восторге. Во-вторых, баб даже по статистике дохрена. Найдёшь ещё себе какую-нибудь. — А если мне не хочется какую-нибудь? — Значит, найдёшь особенную, — Федя задумался, а потом спросил. — Если не секрет, тебе какая нужна? — Ну, красивая, — серьёзно ответил Антон. — Ещё чтобы у неё волосы были мягкие, не спрашивай, почему. Ещё глаза зелёные, и чтобы она музыку такую же любила. Пусть одевается всегда модно. Было бы, конечно, неплохо, если бы у неё были обеспеченные родители, но это уже совсем мечта. И желательно, чтобы она умела водить машину, чтобы у неё вообще была машина или деньги на неё. Ах, да, ещё она должна уметь готовить. Ну, или пусть были бы деньги, чтобы есть где-нибудь вне дома. Но, получается, всё опять упирается в деньги! — расстроенно воскликнул он. — А так, хочу такую, у которой улыбка была бы добрая. — Как это? — усмехнулся Федя. — Ну-у, — Антон задумался и вдруг перевёл на него взгляд. — Вот как у тебя. Смолов недоверчиво посмотрел на Миранчука, понимая, что тот ошибается. Не может быть у него доброй улыбки, он же сын бизнесмена. — Может, хватит на меня пялиться? — А ты знал, что у тебя глаза зелёные? — Нет, не знал. И как-то прекрасно жил без этого, — Федя отложил вилку и крикнул в сторону кухни. Снова пришёл Вася. — Вась, коньяка принеси. — Хорошо, Фёдор Михайлович, вот только... — Без вопросов. Антон коньяк пить не стал, потому что он, по его мнению, как-то не вязался со всем этим ужином. Смолова это не волновало. Оставшееся время они молчали. Когда они вернулись домой, Лёша тут же подошёл к Феде с довольно предсказуемым вопросом: — С ним всё в порядке? — Всё отлично. Вон, ищи теперь ему бабу с зелёными глазами, доброй улыбкой, умеющую готовить и чтобы музыку они одну любили. — Разве не ты этим занимаешься? — Никогда в жизни больше не буду в это лезть, — со вздохом сказал Смолов, падая на раскладушку, которая чудом не сложилась. — Что-то произошло? Я надеюсь, на Антона это никак не повлияло. — Ничего не произошло. Всё прекрасно. — По тебе и не скажешь. — Представляешь, я тоже могу чувствовать себя дерьмово. Лёша хмыкнул и оставил его одного. Он даже представить себе не мог, что так обеспокоило Федю. Впрочем, Антон частично разделял его беспокойство, хотя и боялся даже подумать об этом предмете.***
Следующее утро у каждого началось по-своему. Смолов встал часов в семь и ушёл на кухню, чтобы просто не отсвечивать в комнате. Антон пошёл в душ, а Лёша опять почувствовал себя брошенным. Имея двух соседей, он всё равно умудрялся оставаться один, причём, в самом плохом варианте одиночества. Раздался стук в дверь, и Миранчук даже подумал не открывать. Что-то насторожило его заранее. — Алексей? — перед ним стояло два человека в костюмах и с лицами, не выражающими ничего. К ужасу ситуации, они откуда-то знали его имя. — Да, а что-то случилось? — как они вообще прошли через вахту, если явно не договаривались с Игнашевичем заранее? — Смолов Фёдор Михайлович ваш сосед? — Лёша кивнул. — Не ошиблись. Где он? Нам необходимо забрать его. — Наверное, сейчас придёт, — Миранчук переводил взгляд с одного человека на другого, честно говоря, серьёзно волнуясь. — Позовите его. Он нам нужен немедленно. Вскоре Федя был одет и собран, чтобы куда-то уехать. Люди терпеливо ждали, пока он заправит постель, сложит свою одежду в сумку, поправит причёску, попрощается с Лёшей и выйдет. Миранчук даже не знал, что думать обо всём этом. — Фёдор Михайлович, нам было сказано доставить вас на нашей машине. — Ладно, пусть так, — Смолов пожал плечами и сел на заднее сидение тонированного внедорожника. Тем временем, Антон вернулся из душа и не понял, почему на Фединой раскладушке аккуратно сложено бельё и даже убран матрас, а в шкафу нет ни одной его вещи. — Лёш, а где Федя? Брат поднял на него какой-то обеспокоенный взгляд, не зная, как вообще описать всю эту ситуацию. — Его забрали люди в костюмах. Он собрал свои вещи и, кажется, уехал. — Куда? И что им надо было от него? — Не знаю. Я ничего не понял. Антон сел рядом с ним на кровати. Он выглядел таким разбитым, что Лёша распереживался ещё больше. — Значит, Федя всё-таки связан с криминалом, — произнёс Миранчук так, словно знал это очень давно. — С чего ты взял? — Людей не забирают с утра и не увозят, чёрт знает куда, каждый день. — Ты думаешь, он вообще больше не вернётся? — у Антона задрожал голос. Лёша пожал плечами, закусив губу. Их с братом взгляды были устремлены на раскладушку со сложенным бельём. Это было единственным, что осталось от их соседа.