С остальным разберёмся позже.

      Неделя каникул пролетела феноменально. Ну во-первых, мы с Димой ни разу не поругались. Во-вторую мы высыпались, мылись, кушали и трахались, и все вместе, не расставаясь ни на секунду. Если бы кто-нибудь раньше сказал бы, что я буду рад, что меня зажимают по разным углам квартиры, страстно до сбившегося дыхания и зашкаливающего пульса, целуют, а потом раскладывают на любой, не важно вертикальной или горизонтальной, поверхности, и при этом не уставать от человека, а будто влюбляясь с каждым разом все сильнее и сильнее, я бы наверно покрутил пальцем у виска. Но с беловолосым мне было легко и уютно. С ним даже молчание не становилось неловким и от этой тишины не хотелось бежать с помощью какой-то тупой беседы «не о чем».       Мы даже на свидания выбирались. Гуляли по заснеженному городу, любовались на витрины уличных магазинов, что пестрили разнообразными гирляндами, мишурой и прочими новогодними украшениями и пили какой-то сезонный напиток, грея руки о бумажный стаканчик. По вкусу напиток напоминал не то какао, не то горячий шоколад, но с примесью, чего-то необычного, а ещё в подарок дали выбрать бесплатную печеньку. Мы шли по городу, в толпе также неторопливо прогуливающихся людей, целовались в скверах, куда парень меня буквально затягивал, а затем либо с силой прижимал к стене, буквально вдавливая в каменную кладку, либо нежно касался замерших губ, оставляя влажные следы и горячее дыхание.       И главное, все каникулы, погода на улице стояла восхитительная. Не было сильных и резких порывов ветра, никаких туч. А даже если шёл снег, то всегда в сопровождении ярких, солнечных лучей, и не мокрые, гадкие шмотки, сыпались на голову, а искрившиеся, легкие пушинки.       Так что каникулы, можно смело сказать, прошли на «УРА!». К сожалению все хорошее заканчивается и нам предстояло вернуться в суровый мир школьных будней, когда тебя будят не мягкие поцелуи после полудня, а громкий трезвон будильника, ещё до того как из-за горизонта показывается первые солнечные лучи. Нас ждала самая длинная четверть в году. То что все будет плохо, я понял как только переступил порог этого вечно хмурого заведения. А ведь снаружи ничего не предвещало беды. Школа встречала меня привычным шумом и гамом толпы, что в холле пыталась переодеться, переобуться и сдать одежду в гардероб. Бедные девочки, которым выпала честь сторожить решётчатые двери места сдачи курток, их там чуть не раздавило плотной волной учеников. Там же, в холле школы, я столкнулся с Егором. Ну как «столкнулся», он прошёлся по моим ногам, как по бульвару, и я понял, первый день уже пошёл по пизде, а точнее по стопам.       Следующее осознание страшного пришло, когда я стоял у расписания и видел нечто, ранее в неё ни разу не наблюдавшегося. Как-то совершенно незаметно в нашу учебную программу затесался предмет под названием «Астрономия». Это что ещё за зверь? А главное, кто этого «зверя» будет выводить на прогулку в наши неокрепшие умы? Из курса астрономии, ну помимо всяких там гороскопов и притяжения планет, по которым фанатеет моя мама, я знал только что Земля круглая, третья от Солнца, крутиться вокруг себя и вышеупомянутой звезды. А ещё что Луна наш спутник, ну и перечислить планеты могу. Все. Большего мне знать было не обязательно. Как минимум так считала наша преподавательница Окружающего мира в начальных классах. Ей были больше интересны разговоры и бесконтрольный флирт с физруком. Так что, поживем увидим.       Там же, около ватмана на стене за пластмассовым, искорябанным матными словами, листом, меня нашел мой неизменный друг. Влад стоял рядом и без умолку трещал, как бабы после долгой разлуки. Как будто мы виделись не десять дней назад, а как минимум пять лет. Параллельно он успевал со всеми здороваться, обниматься, поздравлять всех и каждого и глупо улыбаться. Я молчал, потому что вклиниться в этот водопад красноречия было просто невозможно и пытался высмотреть в толпе Таню или Диму. Девушка была мне нужна, чтобы друг переключил свое внимание на неё. Ну, а парень, для моральной поддержки, если Танюха в скором времени не появиться.       Кстати, от Димы к себе домой, я вернулся на Рождество, а то есть вечером шестого, мы уже целовались в лифте моего дома, который совершил новогоднее чудо и работал. И хорошо, что никто больше не наслаждался этим «чудом». Мне хотелось хоть немного времени провести со своей семьей и мой любовник это прекрасно понимал, ведь знал как сильно я люблю родителей. И пусть днем все свободное время я проводил с предками, временами накатывала грусть. Я просто дико скучал по Диме. Слишком сильно я привык к тому, что он всегда рядом. Привык просыпаться от легких поцелуев, прикосновений. Засыпать после страстного секса и тысячи поцелуев, в его крепких объятьях. Привык все делать вместе, мыться, готовить, кушать, проводить досуг.       А этот полудурок, сбагрив меня родокам, ламанулся к своим друзьям, и из всех наших диалогов, я мог сделать вывод, что клубы он покидает, только чтобы помыться и переодеться. Фоном его голоса всегда служила громкая музыка, рвущаяся из колонок, знакомые голоса парней, что громко гоготали и что-то говорили невпопад, и незнакомое щебетание девушек. А вот друзья у полудурка, самые настоящие придурки. Каким-то образом, и я даже догадываюсь каким, нарыли мой номер и начали мне спамить сообщения с прикрепленными к ним фотографиями. На всех, конечно же, присутствовал Дима, как всегда красавчик, и с недавних пор, как обычно нетрезвый, и каждый раз рядом с ним тусовалась смазливая, разодетая девчонка. Парни явно хотели вызвать во мне приступ ревности, хотя какой им толк, я так и не понял. Но каждый раз брал телефон и писал парню сообщение такого типа: «Предохраняйся. Люблю тебя» и прикреплял фотку. О и после этого пропускал парочку звонков от беловолосого, пока не получал, якобы, злобное сообщение с одним, единственным словом «ОТВЕТЬ». Я брал трубку и мог слушать чертовски сердитый голос парня несколько минут, так как долго он на меня сердиться не мог. Дима говорил чтобы я не злился, но и не извинялся или не пытался оправдаться. Я же, точно знал, что мне он не изменяет. А вчера я ему так и сказал, что в следующий раз, я пойду клеить, не важно кого, парней или девчонок и тоже буду слать ему интимные фоточки. После этого сбросил вызов, а после и вовсе игнорировал все его звонки.       Так что в школе, я Диму ждал, затаив дыхание. Он мог сделать в отместку, что угодно. Именно поэтому с ним всегда как на мине стоишь и думаешь «Рванет или уже давно не действует».       Первой, в толпе учащихся, я увидел Таню. Девушка благо, тоже сразу заприметила своего рослого парня, потому направилась прямиком к нам, лавируя сквозь плотную толпу людей, подобно олимпийской чемпионке по фигурному катанию. Я смотрел на плавные движения подруги и думал о том, что если бы мне пришлось идти вот так, к нам, то скорее всего это выглядело как бульдозер — не различая дороги и препятствий. И вообще, откуда столько народу в первый учебный день? А как же «Первый день трезвенников?» Вы вообще должны мучиться от жёсткого похмелья. Но нет, все стоят, такие свеженькие, как на вечеринке перед новым годом. О~, а эту историю нужно поведать отдельно.       Все это действие напоминало классовую сходку зомби. Мне казалось что даже директриса, которую принудили посетить эту тухленькую вечеринку, хотела выесть мозг ведущей девятиклассницы, что о чем-то вещала нам с высоты сцены в плохо работающий микрофон. Столовая то и дело погружалась в громкий скрежет и визг, плохой аппаратуры.       Перед этой «вечеринкой», которая была больше принуждением, нам пришлось ещё и работать. И главное нашему классу выпала не украшение или закупка товарной части, нет, мы сдвигали столы к стенкам, освобождая место под танцпол. Ну и конечно же, даже тогда все пошло не так как хотелось.       Стол был тяжелым, в основном весь его вес приходился на белую, разукрашенную под мрамор столешницу с черными паутинками рисунка. Так же наша столовая имела огромные окна, чуть ли не во всю стену, и очень низкие подоконники. С недавних пор, и то и другое было новеньким, пластиковым. А вот линолеум в столовке, тихий ужас. Изначально он был рисунком под темное дерево, но кажется из-за частых, вот таких передвижениях крупногабаритных, вообще-то они небольшие, столов, в некоторых местах напольное покрытие порвалось. И что сделало бережливое руководство школы? Правильно, взяли куски от остатков линолеума, что стелили в коридорах школы и тупо залатали дыры. Из-за металлических заплаток, которыми скреплялись швы, ученики часто спотыкались и научились ходить аккуратно. Но вот столы под ноги смотреть не умели, а я пока не имел рентген зрения. И вообще, кто додумался оставить меня наедине со столом? Но Влад с Димой наверно думали, что я не возьмусь в одиночку двигать мебель. А зря. Я взялся.       Светлая деревянная ножка зацепилась за металлическое скрепление. Началось молчаливое противостояние Тоша VS стол. И побеждал последний. Я вообще редко побеждаю в битвах один на один, а точнее никогда. Меня не остановил даже подозрительный хруст. Вот после этого звука работа пошла. Правда, так же быстро она ушла, а точнее улетела, в окно четвертого этажа. Столешница, оставив свои земные оковы в виде ножек, вышла в открытое, из-за духоты, окно. Все четыре, скрепленные между собой ножки остались стоять на прежнем месте. Я что виноват, что рама пластикового окна, так идеально под высоту стола вошла. Столешница как влитая, как для этого и сделанная, покинула столовку. Вот вам и внеурочный урок физики: «Тяжелые объекты быстро, а главное громко, достигают земли».       На шум первыми, как не странно, пришли именно Дима и Влад, потому меня быстро оттащили от места преступления в другую часть зала. Я был в состоянии аффекта, глупо шутя у себя в голове, что от стола не осталось рожек, зато ножки присутствуют.       Тайна сей катастрофы осталось между всем классом. Меня никто не заложил прибежавшей на шум завучу. Вот это преданность. Но нам пришлось выслушивать длинную и очень нудную промывку мозгов, о порче школьного имущества. Хорошо, что во время инцидента в столовке из взрослых никто не присутствовал, наверно надеясь что семнадцати-восемнадцати летние детишки способны за собой приглядеть. Наивные.       Но вернемся к вечеринке. Мы стояли, что не удивительно, ведь стульев никогда не хватало, а сейчас их и вовсе куда-то заныкали. И если честно, всем эти новогодние вечеринки поперек горла. Только повод пропустить уроки, хотя, иной раз лучше лишнюю контрольную написать. Ведь это то еще испытание. Каждый год, в коридоре второго этажа, где мы просто не можем не показаться хоть раз в сутки, нас ловит завуч. Причем ловит ловко, виртуозно. Хватает под локоть, совершенно не ожидавшего этого ученика, и едва не доводя того до инфаркта. И тот кому пала участь быть пойманным, становиться изгоем класса ровно на сутки, а то есть каждый, раз так тысячу, посмотрит на него как на говно и скажет что-то типа «Ну ты и придурок, что прятаться не умеешь?» А все потому, что наша тучная мадама заставляет тебя тянуть оригинальный жребий. Она дает тебе, аля аленький цветочек, разноцветную ромашку, что к сожалению не исполняет желаний, а портит жизнь. На каждом лепестке написано «Оригинальное», нет подождите не так, «ОРИГИНАЛЬНОЕ» задание, которое класс должен представить на сцене во время вечеринки. В прошлом году нам выпал «Спектакль». Весь класс, по своему обыкновению, морозился от столь фуфловой идеи. Ну в итоге сценку ставили шесть человек, а нас на минуточку двадцать шесть. Три девочки и три мальчика, ставили какую-то новогоднюю сказку. Но из-за маленькой труппы, сей спектакль обратился чем-то странным. Одной девочке выпало сыграть и роль старушки и роль Дед Мороза, но так как кулис в школьном храме искусств, не имелось, и переодеться ей было тупо негде и не во что, за неделю то костюм не найти. И что в итоге? Наш Дедушка Мороз бы трансвеститом в длинной светло-зеленой юбке, красной куртке и с бородой, а ну еще и с длинными волосами на голове.*       Ну, а сейчас нам выпал удивительный шанс что-то спеть. Классный час, превратился в Тихий час. Каждый сидел с лицом «Я — не я, и хата не моя». Ляля состроив щенячьи глазки косилась в мою сторону на протяжении получаса. Я же деловито смотрел в окно, делая вид, что увидел там что-то ну очень интересное и сейчас это было важнее того, что происходило в нашем кружочке обсуждения. Ситуацию спас суицидник сидящий в непосредственной близости от меня. Это был Дима. Я сначала даже подумал, а не заразился ли он от меня, может стоит ему температурку измерить, а то я только вчера вышел с больничного. Прикольно было выйти на учебу, за неделю до каникул. Я уже хотел было двинуть парню под ребро локтем, но одноклассники тут же поймали козла отпущения за хвост и дружно поддержали идею, ведь что-что, а работать мы не любим.       К моему удивлению о своем хобби, Дима никому кроме меня, Влада и Тани, не рассказывал. Правда и сейчас о наличии в своей жизни такого факта как музыкальная группа, он промолчал. Просто спросил может ли он сам выбрать себе песню из новогоднего репертуара, обязательно ли она должна быть на русском и может ли он сам себе играть.       Вот так и случилось, что на вечеринке, пока звонкая ведущая объявляла пытки вечера, Димы рядом со мной не было. Я кочевал по залу в компании пластикового стаканчика наполненного яблочным соком. Влад пару раз находил меня, но сегодня Таня была потрясающе красивой, как и большинство девчонок которые нашли применение самым красивым платьям в своем шкафу. Но так как Танюха была единственной близкой знакомой мне девчонкой, которая ещё и терпела моего друга, её красота сегодня тоже была особенной. Ярко-голубое платье в пол с серебряными паутинками по подолу, одно открытое плечо. Волосы подобраны на затылке в красивую причёску. А на лице не яркий макияж, подчеркивающий естественную красоту подруги. Влад, что обожал прессовать меня по поводу ревности, сегодня пал жертвой моих шуток, после которых убегал, отвоевывать свою принцессу из цепких рук нерадивых ухажеров. Как прынц прям, только без лошади и короны. Меня же он контролировал каждые пятнадцать минут, как нянька, чтобы делов не натворил.       Наконец заиграла музыка и классы, друг за другом, начали позориться. Первыми эстафету взяли девятые классы. 9 «А» ставил комедийную сценку, которая ничего, кроме как мощный фейспалм, не вызывала. Следом рассказывали стишок, наподобие как пятилетние девочки встают на табуреточку и корявенько, забывая слова, излагают про какие-то елочки и снежинки. Данная девочка шестнадцати лет вызвала мощный обвал аплодисментов. И тут большой вопрос, что вызвало столь бурную реакцию, литературное произведение или длина юбки и глубина декольте? Далее вышел хор, который что-то мычал, завывал и ходил кто в лес, кто по дрова. И замыкали цепочку девятых классов дрыгающиеся на сцене девчонки, что вывели с собой парней только для постоять.       Эстафетную палочку перехватили десятые классы, коих в нашей школе, как и одиннадцатых всего два. На 10 «А» у администрации похоже баганула ромашка, они ставили спектакль. Может это проклятье 10 «А»? Что ж они два года подряд позорятся со своими тупыми спектаклями. Драматурги хуевы. А вот 10 «Б» решил вообще не позориться, потому ничего не сделали. Настала пора вопроса «А что так можно было?» Настала наша очередь.       Я уже некоторое время видел Диму, который маячил у боковых ступенек на сцену. Но эта тупая толпа, постоянно отрезала мне обзор на моего парня. Потому разглядеть я сумел только зачесанные назад волосы и гитару из светлого дерева, висевшую на плече Димы. Но когда он вышел на середину сцены, я смог лицезреть его во всей красе. И все-таки он красавчик, мой. Именно мой. И ему определённо идет этот готический прикид, черные джинсы с изодранными коленками, несколько серебряных цепочек на поясе, свободная черная футболка в прорезях которой виднелась красная майка. Волосы забранные назад. И с гитарой.       Я уткнулся в пустой стаканчик. Настала пора ловить слюни. Дима же перехватил гитару и заиграл какую-то, совершенно незнакомую мне мелодию, хотя песню, мы обсуждали с ним вместе. Правда три дня назад он плюнул на подбор песен и решил написать что-то свое. Так что сейчас я впервые слушал композицию парня. В этот день, Такой блестящий и искристый В твоих глазах, я вижу счастье, В твоих руках лежит тепло. В моих объятиях, Так быстро, Бьется громко, Твое сердце. Я понимаю, что люблю. На Новый год, Мы будем вместе, Мы будем рядом, Ты и я. Нам не нужны, С тобою песни. Нам не нужны, Другие люди. Мне нужен ты, А я тебе. (Сочинять песни явно не моё. Я пытался.)       Дима совершенно не волновался стоя на сцене, его не било крупной дрожью, не колбасило как припадочного. Он стоял и смотрел мне в глаза, и я понимал что сейчас, он стоит там и буквально поёт мне серенады. Я чувствовал как пылает моё лицо, уши, шея, плечи. Как бешено отбивает ритм сердце. Но я продолжаю стоять, наблюдая как Дима, ловко и в тоже время мягко перебирает струны пальцами. И как с каждым его словом, я сильнее влюбляюсь в этого беловолосого парня. Я улыбался, и беззвучно шептал «Люблю» надеясь, что он умеет читать по губам.       Когда музыка смолкла, зал на несколько минут погрузился в абсолютную тишину, а потом как по щелчку пальцев взорвался аплодисментами, преимущественно хлопали девчонки. Наш местный бог, которого любит каждая девчонка начиная с шестого класса и заканчивая преподавательским составом.       Я уже думал, что больше меня ничего не удивит. Зря. 11 «Б» переплюнул все остальные выступления. Они выступали в неопределенной номинации «Талант». И ко всеобщему изумлению, за весь класс, в котором на секундочку, преобладают девочки в количестве 13:9, вышли выступать парни. И не просто «вышли», а бойко выпрыгнули на бедную, не ожидавшую такой подставы, сцену.       И все было бы замечательно, если бы они вышли рассказать стишок или спеть песенку, но нет. Они, парни в количестве 6 штук, одетые только в шорты красного и синего цвета, и с мишурой обмотанной вокруг шеи, решили показывать прелести акробатики, бойни и ещё чего-то. Конечно, данное явление было встречено одобрительными криками. И пока наши полуголые выступающие ходили по сцене, хвастаясь мускулами и исполняли какие-то махинации с девчонками в первом ряду, остальные парни из их класса, выволокли маты, что явно были одолжены в нашем спорт-зале. Когда приготовления были окончены, выбежали две девчонки в мини-юбках, топиках и со свистками. Вот тогда гам подняли и парни в зале.       Не сказал бы, что полуголые парни, прыгающие друг у друга на плечах, вызывали во мне какие-то чувства помимо восхищения силе. Так как я то и девочку вряд ли подниму, а они вон как друг друга таскают. Да даже тот же самый Дима, меня вообще без проблем носит по квартире, будто и не замечая моего веса. Парни на сцене все делали четко и точно под свист девочек стоявших по обе стороны от матов. Наблюдая за этим номером, я не сразу заметил как ко мне наконец пришёл Дима. Ну и понятно, что случилось дальше.       Дима у меня, мальчик ревнивый. А ведь я даже не засматривался, не пускал слюни на обнажённые части тела, не охал и не ахал. Просто смотрел. Но парень даже на такое «просто» был готов утащить меня домой и запереть там на всю мою жизнь. Бедняга, вот что значит «недотрах».       Но его ревность импонировала мне. Хотелось поцеловать парня, но не на людях же. И пусть все внимание было приковано к выступающим. В толпе я наткнулся на Влада. Друг тоже увидел меня. Искра, буря, безумие. Он что-то понял, чего не понял даже я. Кивнул мне, улыбнулся, подмигнул и показал большой палец. Ну я сделал вывод, что могу идти, а он если что прикроет. Воспользовавшись столь щедрым предложением, пока Влад не передумал, я крепко схватил Диму за запястье и потащил за собой в сторону выхода. Парень и не сопротивлялся, и ничего не говорил. Просто молча шел за мной.       Когда за спиной захлопнулась дверь, отделяя нас от шума столовой, мы погрузились в звенящую тишину. Было слышно как сердито сопит Дима, руку которого я продолжаю сжимать и как бьется моё сердце. Но мой беспокойный орган слышал только я. Я сбивчиво начал оглядываться по сторонам, но обнаружил лишь пустой коридор. И не одной парочки, что сплетают языки в страстном поцелуе, у подоконника.       На улице было уже темно, что не удивительно для семи вечера в конце декабря. Тьму школьных коридоров, свет в которых не зажигались предусмотрительно экономя электроэнергию, разрывал противный, желтый свет уличных фонарных столбов, что шли вдоль дороги. Мимо здания школы, то и дело проезжали автомобили с громким шарканьем придавливая едва выпавший снег к асфальтовой дороге. А я стоял и думал, в какой туалет утащить своего ревнивца. Третий этаж, слишком палевно, а вдруг кому-то приспичит с вечеринки. На втором преподы, но они пойдут в женский. Плюс того, что практически весь педагогический состав у нас является прекрасной частью населения. Мужиков в школе раз, два и обчелся. Да и все представители сильного пола, даже мумеподобный англичанин, сейчас стерегут порядок на вечеринке.       Я потянул Диму вниз по лестнице, на этаж ниже. Там в отличие от третьего, горел свет, все-таки административный этаж. Парень продолжал молча следовать за мной, ничего не спрашивая и ничего не предъявляя. Потому я с легкой руки затолкнул его, не сопротивляющийся, в дверь мужского санузла. А вот там, вообще стояла темнотища. Можно было только различить силуэты. В туалете были матовые окна. В-прочем, слава богу, ведь до прошлого года, у нас не было кабинок, только перегородки между унитазами.       Я подтолкнул парня к стенке навалившись ему на грудь. Дима типа обиделся, отворачивался от моих поцелуев. Губы скользили по его подбородку, щекам и скулам. И наконец беловолосый положил руки мне на пояс, задирая свитер и поглаживая мою обнаженную спину вдоль позвоночника, заставляя выгибаться, под подушечками ледяных, но таких любимых пальцев, прижиматься сильнее к такому желанному телу. Парень в это время изучал губами мои плечи, шею, подбородок. Как только он наконец добрался до губ… Я зашелся в приступе, остаточного после простуды, кашля.       Да вот так и закончилась новогодняя вечеринка.       Впрочем Дима вдоволь оторвался на моем теле за отведенные ему каникулы. Он отомстил за все, и за ревность, и за простуду и за многое другое.       Звонок на урок, настиг меня раньше правосудия моего парня, и нашей дружной компании, в лице меня и Влада, пришлось тащится на Русский язык, к любимой Ляле. Таня же направилась на Геометрию, что у её класса проходила на третьем этаже. Так что мы проводили её только до пролёта второго этажа, а там девушку подхватили её одноклассницы.       Ляля всегда являлась тем типом людей, которые обожают свою работу. Она была готова посещать школу и на каникулах, и на входных, вообще при любой возможности. К сожалению, из-за этого, а ещё из-за немного по детски наивного характера, другие часто использовали её. В таких ситуациях за классную руководительницу думал класс, который был готов защищать любимую Лялю, от несправедливости со сторон других преподов.       Вот и сейчас классная стояла около первой парты, с лицом «Я выиграла миллион». С яркой улыбкой от уха до уха, Ляля трещала с девчонками о том как те провели каникулы, об отношениях с мальчишками, о новинках в магазинах.       Впрочем войдя в класс я заметил привычные группки по интересам, разбитые около парт. Но меня не волновали гогочущие парни, ради которых меня бросил красноголовый друг, убедившись правда заранее, что я без происшествий доберусь до своей парты. Меня настораживало отсутствие беловолосого. Он продолжал находится в стадии «Пропажа» и в течении последующих двух уроков. Это что за обида такая? На звонки механический женский голос слал меня на хуй, а единственный мужской орган на который я хотел пойти, принадлежал парню, который попросту отсутствовал. Ирония. Настроение падало к плинтусам под батарею.       После второго урока мы пошли на обед, который я не пожопничал и купил себе сам, так как мне было грустно, а еда всегда поднимала мне настроение, но явно не в этот раз. Следующим, по расписанию стояла эта самая, загадочная «Астрономия». Хорошо, что даже спускаться с третьего этажа было не надо. Мы с Владом, который продолжал строить гипотезы по поводу нового предмета, пошли к необходимой аудитории. От кабинета, что раньше назывался не иначе как «Музыкальный», осталось только название, с приставкой «Бывший». Музыки, как предмета, мы лишились классе в седьмой, после того как уволилась училка, на её место до сих пор ищут замену. Но часто, кабинет потерпел капитальные изменения. Ремонт сделали, что надо. И окна большие, пластиковые, и линолеум новенький и даже краска больше со стен не сыпется. А как хорошо, что оконные стекла больше не звенят как припадочные, от любого шума этажом ниже. Ну, а человек ожидавший нас в кабинете.       Это был мужчина, что стоял облокотившись на учительский стол и засунув руки в карманы темных прямых брюк. Выглядел он солидно, как секретарь из какой-нибудь манги. Высокий, подтянутый с острым подбородком. Шатен, темные волосы были зачесаны назад. На носу стильные очки в узкой, темной оправе, за которым прятался хитрый взгляд карих глаз. Одет он был в элегантный темно-синий, почти черный костюм.       Интересно, а знал ли он, предлагая подобную работу, о моей неуклюжести? Или его тупо решили не предупреждать, что может случиться при контакте меня с предметами тяжелее ручки и тетрадки. А что случилось? Ну, все по старому. Началось всё с банальщины. Кто же знал, что все будет настолько по пизде, прогулял этот урок к черту.       В виду отсутствия вестей от беловолосого, на урок я явился, хоть и сытый, но грустный. Хандра, что напала на меня в начале дня, не прекращала сильно стаскивать меня в своих стальных объятьях. Так что, даже урок, который по всей видимости был интересным, ну или Лизе с Галкой просто нравилось заглядывать в рот препода, я слушать не мог. Только грустно вздыхал, лежа на согнутых в локтях руках и разглядывая мыльные разводы на зелёной доске. Даже себе я напоминал трупик не первой свежести. Мой парень бросил меня в день, когда больше всего я нуждался в его поддержке. Это же, черт возьми, первый день после длительного перерыва.       Неудивительным стал тот факт, что загробные вздохи рыжего паренька, буквально лежащего на парте и определенно не слушавшего вводную лекцию, были замечены. К сожалению, навык «Невидимость» у меня, на генетическом подуровне, заложен не был и потому конечно же я не мог не спалиться. — Вам не интересно… — тут мужчина задумался, видимо не зная как ко мне обратиться, но мне сразу стало понятно, что именно меня сейчас будут ругать. Ну «понятным» это стало после сильного толчка сзади. — Мне интересно, просто… — я замолчал не зная как разжевать новому учителю свое состояние. Не кричать же, что волнуюсь за своего парня. — Я все понимаю, первый день после каникул, никак не можешь собраться. — он покивал, как бы подтверждая собственные слова, а класс одобрительно зашумел. — Ну что ж, знаешь, что лучше всего помогает собраться с мыслями и приступить к учебе? — я отрицательно покачал головой. Сейчас мне мог помочь только звонок от беловолосого. — Физический труд. Мне нужен помощник, который поможет мне собрать пару макетов.       И тут все в кабинете погрузились в состояние полного вакуума. Конечно все понимали, какие последствия может иметь, такая «Помощь». Первой, кто прервал это молчание, была Света. Староста подскочила на ноги оперевшись на парту руками. — А может не стоит Тошика? — неуверенно проговорила девушка. — Точно, давайте мы поможем. — поддержал её Сашка опустив руки на плечо полностью солидарного с другом, Пашку. — Ну уж нет. Какое же это получится наказание, если за нашего великомученика, все сделают?       Послышался групповой, тяжелый вздох. Я замученно прикрыл глаза, в тайне надеясь, что однокашники все-таки останутся присмотреть за моими махинациями с макетами. Как минимум Влад точно будет за дверью и Таньку притащит, ведь оба будут волноваться за меня.

***

      Макет солнечной системы. Помниться, я уже был пострадавшем от планеты и её макета. Так что тащил в руках, на этот раз довольно тяжелую, уменьшенную копию Урана, весившую килограмм десять не меньше. Я что, похож на грузчика? Почему тяжести таскаю я? А вдруг у меня грыжа вывалиться, ну или что она там делает? В общем, сделав обиженное лицо я бурчал себе под нос, что-то связанное с нелюбовью к планетам, человечеству, а точнее к одному, конкретному человеку. Как не странно, винил в своих бедах я не Михаила Юрьевича, а Диму. Куда он засунул телефон, чтобы игнорировать меня?       Стоит ли говорить, что от волнения у меня начались слуховые галлюцинации? Я весь день, где-то на задворках сознания, слышал рингтон моего мобильника и жужжание вибрации. Летел к телефону как ужаленный в одно место. Но экран продолжал показывать мне фак, картинка у меня на фоне такая (у автора тоже), и молча утверждать, что телефон был нем как рыба.       Но вернемся к нашим баранам, а точнее планетам. Я пер, а по другому не скажешь, Уран к его законному месту. Хорошо, что в нашем местном планетарии планеты не такие тяжелые. Интересно, а преподу по кайфу наблюдать за моими потугами. Вон развалился в своем кресле. Ему только попкорна не хватает для полноты картины.       Была у меня, во время давнего обучения «как стать геем», одна интересная информация, про такую особенность, которая появляется у бывалых геев. Мол рыбак рыбака видит издалека. Только там это обозвали как «Гей-радар». Может во мне пробуждается эта сила? Внутри что-то подавало подозрительные звоночки, что за моей пятой точкой открыта охота. Это была шутка Судьба, а не сигнал на твой персональный сайт знакомств. Я не собираюсь изменять Диме. Но вот подразнить…       Оказывается фотографировать тайно, я тоже не умею, но Михаил Юрьевич приложил все силы, делая вид, что не видит моей «тайной» фотосъемки. Но оно и не важно. Я открыл наш с Димой диалог, в котором все ещё висели непрочитанные сообщения, загрузил фотку и сделал подпись «Мой будущий любовник. Нравится?» А после выключил телефон возвращаясь к работе.       На деле, сделал только хуже себе. Мой внутренний мобильник, начала названивать в десять раз чаще. Я не видел своего возлюбленного четыре дня, а меня ломает как наркомана без очередной, такой необходимой дозы. Все, это зависимость.       Вот в очередной такой приступ, я нес Луну. Маленький, тяжеленький, белый спутник земли, умещался у меня у двух ладонях. Но я же крут. Вот и тащил её в одной руке, растопырив при этом пальцы. Ну и конечно же, в голове заиграла музыка, я дернулся, пальцы на руке свело так что мне показалось я и вовсе их забыл на модели, в то время как тело налетело на близстоящую парту. Конечно же белый уменьшенный шар для боулинга я не удержал и он с громким стуком упал на пол, а так как я придал ему ускорения в воздухе, область пола вышла за границы класса в коридор. И именно в этот момент, по тому самому коридору порхала Ляля в сопровождении Ксении Геннадьевны, нашей учительницы немецкого языка. Шар, ой простите, Луна попала под занесенную, над полом ступню немки и та чуть не растянулась в шпагат, что было бы забавней из-за юбки-карандаша. От падения Ксению Геннадьевну спасла прыткая Ляля, удержав коллегу за локти. Классная и увидела высунувшегося в дверной проем, меня. — Тошенька, что ты здесь делаешь? — обеспокоенно спросила Ляля возвращая немку в вертикальное положение и оглядывая меня на предмет несуществующих травм и переломов. — Познаю жизнь. — важно изрек я. — Боже, Рулетов, кто дал тебе такую тяжесть? — Ксения Геннадьевна наконец придя в себя, наклонилась и подняла Луну с пола. — Он. — мигом спалил я нового преподавателя, что уже материализовался у меня за спиной. — И что, тебе никто не помог? А где же Влад? Вы же лучшие друзья. — не унималась классная пытаясь взглядом отыскать хоть кого-то. Меня тоже интересовало, куда же запропастился мой говорливый друг. — Я один наказан. — я состроил щенячьи глазки. Все лишь бы отпустили с этой грузоперевозки. — За свое рождение? — а немка, я смотрю, меня очень «любит». Хотя это и не удивительно, она на собственной шкуре испытала, что ей грозит, если идти рядом со мной по заснеженной улице. Мы с ней угодили в очень глубокий сугроб на долгие двадцать пять минут, из-за чего оба очень сильно простыли, я на две недели, она на три. — Михаил… Простите не знаю как вас по отчеству. — Юрьевич. — подсказал мужчина. — Так вот Михаил Юрьевич, мы прекрасно понимаем, вы — новый человек в нашей школе и многого можете не знать. Но незнание, не освобождает от ответственности. — немка подошла и положила обе свои ладони мне на плечи. — Знакомьтесь, Тоша. Легендарный человек неудача.       Я так и остался стоять смотря на нового учителя.