Как приручить Сморкалу

      Выбираться под сыплющимся с неба снегом из ледяной воды на промерзший берег  — задача не из лёгких. А уж спешно топать после этого через Чокнутый Овраг в деревню — вообще околеть можно. Но мы  — викинги, нам всё нипочем, даже самым тщедушным. Особенно если у нас есть проблемы посерьёзнее мокрой одежды и пробирающего до костей холода. Обострившийся слух очень чётко улавливал все ёмкие ругательства, которыми награждал нас бодро шагавший в конце живописной процессии Плевака. А ещё взмахи крыльев громко галдящих, переругивающихся драконов. Вообще-то, обычно они не пускаются на вылазки во время снегопада, потому что крайне не любят мешающий полёту снег, но ситуация, когда у них из-под носа воруют яйца — дело исключительной важности, и, разумеется, требует отмщения.  — Ну и какой смертник разбудил этих тварюг? — перебрав в очередной раз все известные ему далеко не лестные эпитеты, наставник запустив в одного из особо наглых ящеров булыжником и, переждав его возмущённый лай, окинул нас многообещающим взглядом. — Кто это сделал, я вас спрашиваю?  — Я, — поборов наконец икоту, поймав на себе презрительный взгляд знавшего правду Сморкалы и благодарный Рыбьенога, я, краснея, уставилась на свои практически обмороженные руки. — Кажется, я кому-то из них на хвост наступила.  — На хвост? — не веря своим ушам, пробасил Плевака. — Ты что же, близорукостью от своего дружка заразилась? Как можно наступить на хвост дракону?!  — Молча.  — Поговори у меня, грубиянка! Месяц одних улиток есть будешь! — угроза наставника была весьма неприятной, потому что эти самые улитки на вкус были хуже слизняков и соплей вместе взятых, даже если их обжарить со специями. Ещё и вонючие, как год не стиранные подштанники Пёсийдуха. — И ты, и все кто был с тобой рядом и не помешал твоей выходке!       От дружного отчаянного вздоха мальчишек, которые, ясное дело, ещё не раз озвучат мне своё «спасибо», захотелось взвыть не менее громко. Но что я, спрашивается, могла сделать? Меня, конечно, за срыв операции по краже яиц по головке не погладят, но как дочь вождя смерти и изгнанию точно не придадут, а вот для моего друга всё могло бы закончиться гораздо плачевнее. — Едрить твои когти! — выхватив из-за спины свой двуручный топор, Плевака что есть силы запустил им в одного из настигающих нас драконов. Тот, предсмертно взвыв, спикировал прямо в залив, а остальные чешуйчатые, обеспокоено обозрев случившееся и возмущённо тявкая, поспешили всё же ретироваться всей своей стаей обратно к скалам. Определённо, зима не их время года. — Такой топор славный пропал даром.       Ну, даром или недаром, а я была рада, что теперь мы могли не таким галопом нестись в деревню. Всё-таки без разъярённых драконов на хвосте дышится легче.       Собственно мои выводы, как всегда, были преждевременными, и не все тучи благополучно рассеялись. Вскоре, продолжая материться на чём свет стоит, Плевака выстроил нас в шеренгу и затеял перекличку. Лишь убедившись, что все юные викинги на месте, и ещё раз для порядку пересчитав по головам, он метнул в меня один из своих самых тяжёлых, обещающих много неприятного взглядов. — Поздравляю, Икки! Никогда прежде я не гордился тобой меньше, чем сегодня! Да что говорить, я вообще не думал, что доживу до того дня, когда одна из моих учеников, наследница вождя племени, за малым не угробит себя и всех нас во время элементарной кражи! Ну и что ты можешь сказать в своё оправдание?  — Я не хотела…  — Не хотела! — прогремел наставник, в отчаянии дёргая себя за обширную рыжую бороду. — О, великий Тор, она не хотела! А вот твой папочка очень хотел и любил твою мамочку! Они оба величайшие воины и герои нашего времени! И ты просто обязана соответствовать своим родителям и быть выдающимся героем, а не оттаптывать хвосты спящим драконам! Тебе ясно, о чём я говорю?  — Да, учитель, — устыдившись того, в чем совершенно не была виноватой, и всё же ощущая себя именно таковой, я, густо краснея, услышала, как Сморкала, согнувшись от хохота пополам, пробормотал что-то о том, что на детях великих воинов природа отдыхает.  — Тебе, я гляжу, смешно, Мордоворот? — тут же переключил на него свой праведный гнев Плевака. — Икки станет следующим вождём нашего племени, и только от того, что я вложу в неё, сейчас зависит наше благополучие в будущем, а ты продолжай веселиться, с тебя-то уж точно такого спроса, как с дочери Стоика, нет. Так что можешь расслабиться и жить в своё удовольствие.       Это был удар ниже пояса, и мы все это отлично понимали. Ни от кого и никогда Сморкала не скрывал того, что считает себя единственным кандидатом на роль следующего вождя Лохматых Хулиганов, и, разумеется, он просто впадал в безудержное бешенство, если кто-то напоминал ему, что наследница моего отца я, а вовсе не он. Вот и сейчас на лице кузена отразилась такая ненависть, что я сразу поняла — он на мне отыграется ещё до заката. И, к сожалению, повод для этого ему невольно дал Рыбьеног. Может даже и не невольно, но не все добрые намерения ведут в Валгаллу. Чаще они приносят массу неприятностей.  — Ладно, теперь о наших оленях, — тяжело вздохнув после воспитательной тирады, продолжил Плевака. — Я надеюсь, у каждого из вас в судке есть драконье яйцо? У кого нет — шаг вперёд!       Он обвёл нас зорким взглядом, и лишь убедившись, что никто не собирается сдвинуться с места, продолжил:  — Не забывайте о том, что у вас ровно четыре месяца на вылупление из яйца и дрессировку дракона! Ваш зверь должен выполнять простейшие из команд: «Сидеть», «Лететь», «К руке», «Огонь», и наконец, как ваш помощник он должен добывать для вас рыбу и мелкую дичь. А когда ваш дракон подрастет, мы займёмся вашей совместной военной подготовкой. Но это позже, а сейчас ваша задача состоит в том, чтобы доказать в Торов четверг мне и старейшинам племени, что вам под силу подчинить дракона своей воле и заставить его жить вашими нуждами! Кто не справится, тот будет навсегда изгнан из племени! Я надеюсь, вам всё ясно? Если возникнут какие-то вопросы по дрессировке ваших драконов, то можете прочесть книгу профессора Дряблинга «Как приручить дракона», она находится на каминной полке в Зале Собраний. Занятная, могу сказать вам, книжечка, и содержит всю необходимую в обращении с драконами информацию. В своё время я лично увёл её из Остолопской Публичной Библиотеки прямо из-под носа у Мятого Косматого Библиотекаря. Он такой раззява, что, наверное, до сих пор так и не заметил её отсутствия.       Угу, конечно. Именно поэтому он уже который год подряд шлёт нам на остров с каждым попутным судном требование вернуть просроченную книгу и грозится взыскать приличный штраф в виде жареного цыплёнка или головы должника, который не умеет возвращать книги в библиотеку вовремя.  — А если кто-то не осилил грамматику? — подал голос Кабанчик, который до этого тщательно ощупывал свой судок. Наверное, переживал, не слишком ли мелкое яйцо добыл.  — Можешь не хвастаться своими талантами, я их наперечёт знаю. Возьмёшь с собой какого-нибудь дурачка-переучку — вместе почитаете.       Услышав очередной взрыв хохота и перешёптывания, я устремила взгляд на горизонт, туда, где снежные тучи были чернее грязи на болотах. Вот теперь Плевака со всей любезностью уделал и меня. Ведь все знают, что читать лучше чем по слогам из всех его учеников умеем только мы с Рыбьеногом. Ладно, про Рыбьенога это я так, с натяжкой. Но ему с его косоглазием простительно.  — Ну что, крошка, всей ватагой туда завалимся, — наклонившись, с издевательской улыбочкой на полных губах приобнял меня Сморкала, — или с каждым по очереди предпочитаешь ходить? — Азбуку возьмёшь, не маленький, — прошипела я, вывернувшись из-под его тяжёлой руки. — Вон Забияка с тобой хочет пойти. — Очень спасибо, но воздержусь, — тут же отказалась блондинка, отступив от нас как можно дальше. — Пиявки — это не моё.       Ух ты, кажется я сумела испортить прошлым летом Сморкале не только свидание, но и репутацию.       Здорово.       Наверное.       Судя по недоброму прищуру синих глаз — теперь он меня точно прикончит. *** — Ненавижу Олух, ненавижу быть викингом, ненавижу дождь, — разворчался Рыбьеног, когда мы, шагая, как всегда, самыми последними, уже приближались к деревне. — И яйцо своё забери, пока с тебя Плевака три шкуры не спустил за то, что соврала ему.  — Не нужно мне тыкать яйцами, — отмахнулась я от протянутого судка. — У меня своё есть.  — Точно? — удивился мальчишка, закидывая плетёную корзинку обратно за плечи и пытаясь вытереть насквозь мокрым рукавом забрызганные сменившим снегопад дождём очки. — Когда ты только успеваешь?  — Я — главная мишень Сморкалы, поневоле приходится быть вёрткой, — отшутилась я, с грустью размышляя о том, всерьёз Плевака угрожал про улиток или только пошутил. После такого тяжёлого дня есть их на ужин было бы последним из удовольствий.  — Это точно. Я бы на твоём месте уже сделал ему какую-нибудь пакость, чтобы не зарывался. А то он и впрямь себя считает будущим вождём.  — Предпочитаю не связываться.  — Чудачка ты, впрочем, как и я, — вздохнул Рыбьеног, а затем, близоруко прищурившись, указал на столпившихся впереди мальчишек. — Чего это они там затеяли?  — Не знаю, но мне это не нравится, — нахмурившись от их хвастливых выкриков, я тут же принялась искать пути отступления. — Может лучше огородами обойдём?  — Нет, погоди, — продолжая приглядываться, Рыбьеног крепко сжал моё запястье. — Ты смотри, кажется, Сморкала и впрямь раздобыл себе в яслях яйцо Ужасного Чудовища. Теперь вон хвастается им перед остальными. Он не имел на это права!  — Ну и пусть, мне всё равно… — А мне нет! — перебив, друг буквально потащил меня к сгрудившимся у околицы сверстникам. И какой безумный берсерк в него вселился? — Сморкала Мордоворот, ты отлично знаешь, что владеть Ужасным Чудовищем могут только вожди и их дети! Твоё яйцо по праву принадлежит Икки, и ты обязан немедленно ей его отдать! — Да что ты себе позволяешь, бестолочь рыбьеногая? — нависая над нами, брызжа от ярости слюной, прошипел мой кузен. — Ты со своей аллергией и так нас всех сегодня чуть не угробил, ещё и что-то квакать собрался? Запомни, когда я стану вождём, то в первую очередь изгоню из племени всех тщедушных дармоедов и недомерков! Ты будешь первым в их числе!  — Уйми свою спесь, Мордоворот, тебе никогда не стать вождём! — облизав посиневшие от холода губы, выпалил Рыбьеног, и на одном дыхании подписал нам обоим приговор. — Вождём племени будет Икки! — Икки? — уставившись на меня как на самое мерзкое насекомое, которое видел в своей жизни, Сморкала вдруг расхохотался. — Значит Икки? Разве никчёмная трусливая девчонка, которая боится и своей собственной тени, сможет справиться с Ужасным Чудовищем? Сможет выдрессировать его? Что же ты молчишь, а? Давай, Наследная Принцесса Олуха, делай уже что-нибудь, потому что я забираю твоё наследное право! Действуй!       В воцарившейся тишине, когда стихли насмешки, да и вообще кажется какой-либо звук на острове, задыхаясь от гнева и бессилия, я смотрела на того, кто с самого рождения отравлял мою жизнь. Ненавидел меня за то, что я просто дышу. Презирал за слабость и маленький рост как за самые великие грехи на свете. И не только за это. И вот сейчас бросившего мне вызов. — Икки вызовет тебя на бой, — тихо угрожающе произнёс Рыбьеног. — Именно так она и поступит!       Ну спасибо тебе, мой друг. Лучше бы меня в яслях драконы всей стаей сожрали. И то это не было бы так позорно. Сморкала с его кулаками мне в миг шею свернёт, как самому тощему цыпленку в курятнике, которым я, собственно, и являюсь. Да, я всю жизнь стараюсь держаться от него как можно дальше, а теперь… Теперь у меня просто нет права промолчать, иначе все, кого я знаю, будут презирать меня до скончания дней. Коих впрочем будет немного.  — Вызываю тебя на бой, Сморкала Мордоворот, — из-за всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал и не казался писклявым, я высоко задрала подбородок. — За яйцо Ужасного Чудовища, которое принадлежит мне по праву!  — Замётано, — тут же ухмыльнулся кузен. — На топорах или на кулаках?       Н-да, на топорах против него у меня шансов вообще никаких.  — На кулаках. — Что ж, наконец-то я покажу тебе, как сражается настоящий воин. Но только после Торова Четверга. Не хочу копать тебе могилу в промёрзшей земле.  — Икки победит, — выпятив худую грудь, встрял Рыбьеног. — Она маленькая и вёрткая, ты не справишься с ней! — Посмотри на меня и на неё, — усмехнувшись, довольный поворотом событий Сморкала наконец отступил от нас. На шаг. — Я свирепый и жестокий викинг, а она тщедушная недоросль, которая недостойна быть Лохматым Хулиганом и жить среди нас. Победа будет за мной, и именно я когда-нибудь стану вождём племени!