Игрок (временное название)

– Я не помню, – в который раз буркнул я, остеклянело уставясь в одну точку на допросном железном столе, где сквозь железное кольцо была продета цепочка моих наручников. И пальцы мои перебирали звенья этой цепочки. Одно за одним. Одно за одним. Одно за одним. Одно за одним. – Итак, ещё раз, – уже сам от себя устав, начал сидящий напротив меня детектив. – Ты пришел в разрешительный отдел департамента полиции. Зачем? – Хотел купить пистолет, – тем же ровным тоном ответил я. – Зачем? – Увидел по телевизору. Потом бежал. Увидел вывеску магазина. Зашёл. Хотел купить – мне сказали: иди в полицию. Дали адрес, показали, как взять анкету. Я пошёл. Там ещё много куда посылали. Я ходил. Много спрашивали – я отвечал. Давали анкеты – я заполнял. Говорили платить – я платил… – В итоге, тебе отказали в выдаче лицензии? – Да. Сказали, что мне нельзя пистолет – я аутист, я глупый, я кого-нибудь застрелю. Я расстроился. Я ушёл… – Итак, ты вышел из полицейского управления. Что было дальше? – вздохнул детектив Норд. – Ко мне подошёл какой-то человек. Дал бумажку с адресом. Сказал приехать туда в восемь. Сказал привезти деньги. – Зачем? – Не сказал. – Что было дальше? – Я бегал. Потом кушал. Потом немножко спал. Потом отжимался, приседал, подтягивался, качал пресс. Потом бегал. Потом сходил в туалет. Потом принял душ. Потом сходил в банк – снял деньги. – Сколько денег? – Десять тысяч. Столько у меня было свободно от запланированных трат на ремонт дома, оплату комунальных услуг города, оплату налогов и от «фонда на случай ЧП». Как дядя учил. – Что было дальше? – хмуро спросил детектив. Он уже понимал, что весь их отдел вступил в дерьмо, но всё ещё пытался найти хоть лазейку. Хотя бы тень от таблички «Выход» из ими же самими созданной ситуации. Но при этом погружался в неё всё глубже. Как минимум тем, что ведёт мой допрос без присутствия адвоката. А ещё тем, что не удосужился узнать, зачитали ли мне права при задержании. А их не зачитывали, так как я был «без сознания». И это моё состояние документально зафиксировано дежурным медиком. А сам Детектив Найт исправить это упущение коллег не догадался. А адвокат у меня скоро будет. Это всенепременно. Я ведь уже позвонил тому самому нотариусу, что вводил меня в права наследства. Его телефон я помнил наизусть. Память у аутистов вообще очень цепкая. А уж, если учесть наличие Системы, у которой есть замечательная функция: «Журнал», обнаруженная мной при работе с документами. И там, в этом «журнале», есть возможность самому вносить записи. Вот я и внёс. Всю телефонную книжку дяди. И телефонную книжку своего смартфона. И все реквизиты всех своих счетов. И все номера своих документов, будь то права, паспорт, номер свидетельства о регистрации собственности, свидетельства о рождении, свидетельства о смерти родителей или номер социального страхования. И ещё очень много крайне полезной информации. Теперь в планах значится: перенести в журнал полный телефонный справочник Нью-Йорка. Сам нотариус – Сайрус Сандерман, естественно адвокатом не являлся, но человечка обещал найти толкового. И я ему верю в этом вопросе. – Дальше я поехал по адресу, который мне дал тот человек. – Адрес помните? – Конечно, – и я очередной раз озвучил слова и цифры с той бумажки. – Что было дальше. – Я приехал. Тот человек сел ко мне в машину. Сказал ехать прямо. – Он угрожал? – Нет. Просто говорил ехать прямо. Или куда поворачивать. – Что было потом? – Потом мы приехали на какой-то склад. Вошли в контейнер. Там было оружие. Тот человек сказал отдать ему деньги. Я испугался и отдал. Я выбежал и сел в машину. Но он выбежал и сел рядом со мной. И сказал ехать прямо… Потом он сказал остановить. Я остановил. Он вышел. Я поехал домой. А дальше меня остановили полицейские и очень больно били. – Вас били полицейские? – нахмурился Найт. – А кто ещё? Там был только я и они. Мне было больно. У меня разбит лоб. У меня текла кровь. Мне больно. У меня какие-то чёрные точки на теле. Они странные. У меня дырки черные в одежде. Я грязный. Мне плохо. Меня тошнит. Почему? Потому что меня били полицейские… – Твою ж мать! – не выдержал Детектив Найт и со злостью бросил на стол ручку. Встал из-за стола и стал ходить из стороны в сторону. В этот момент дверь допросной отворилась и вошёл молодой человек в костюме, в тёмных очках… с тросточкой. Я вылупился на него, некрасиво отвалив челюсть. Это был просто шок. Такого быть не могло, но вот он стоит – слепой, в костюме, с тросточкой. Оставалась, правда, ещё слабенькая надежда, что он сейчас представится, и имя будет другое… – Здравствуйте, Детектив Найт. Меня зовут Мэт Мёрдок. Я адвокат Мистера Бланка, – нет. Чуда не произошло. Он представился именно тем именем, каким и должен был. Грёбаный Марвел!! Ну как так-то? Ну вот как так, а? Только я начал вживаться, только решил, что более-менее понял мир вокруг себя, начал чувствовать твёрдую почву под ногами, и на тебе! Получи гранату! Мир рассыпается цветным стеклом калейдоскопа, чтобы в момент сложиться в совершенно другую картину. Это ж гребаный Марвел! А Питер Паркер из семнадцатой квартиры – гребаный Человек Паук! М-м-мать! А Шерон Картер из восемнадцатой – агент ЩИТа, племянница Пэгги Картер, его основательницы! Ещё четыре раза М-м-мать! Не, ну как так-то? Вот ведь попадалово… А с Мэтом – в особенности! Он ведь грёбаный детектор лжи! Он ведь точно будет знать, что я виновен! Блин… Вот ведь действительно тот случай, когда лучшее враг хорошего! Дело-то плёвое. Причём резонансное. С ним любой бы мало-мальски грамотный адвокат справился. Так ведь нет же! Приперся лучший! Лучший, мать его, адвокат всея Марвел! Принципиальный и неподкупный до маразматичности. И как тут теперь быть? Очень хотелось побиться головой о стол. Но нельзя. Нельзя. Иначе они все мои повреждения на самовредительство повесят. Я же аутист по справке. Будет правдоподобно. Я медленно опустил голову на скованные руки и тихонечко застонал. – Что с вами, Мистер Бланк? – напрягся Мёрдок. Найт тоже напрягся. От меня он ожидал теперь одних только неприятностей. И не безосновательно. – Кушать хочу, – тихо ответил я. – Помыться и лечь в свою мягкую постельку… можно даже мультики перед сном не смотреть… – Подпишите пожалуйста бумаги о том, что доверяете мне представлять ваши интересы перед властями и в суде, Мистер Бланк. И тогда я смогу начать работать, – достал из кожаной папки, что была у него в свободной от трости руке, несколько листов и ручку Мёрдок. Достал и положил передо мной. Я поднял голову и бегло просмотрел содержимое документа. Вроде как стандартный договор на оказание адвокатских услуг. Только гонорар не прописан. – Сколько будут стоить ваши услуги? Здесь не написано, – осторожно, но не выходя из роли, спросил я. – Сумму впишите сами, Мистер Бланк. Вы лучше себе представляете ваше нынешнее финансовое положение, – гад. Вот ведь гад! На совесть и сознательность давит – классическое «а сколько дашь, хозяин». И попробуй дать меньше! Я тяжело вздохнул и вписал сразу половину своего «Стаб. Фонда на случай ЧП». Потом ещё раз вздохнул и поставил свою подпись. Мёрдок тут же забрал договор и повернулся к Детективу. – На каком основании задержан мой подзащитный? – Был звонок от информатора, что Мистер Бланк перевозит в своей машине незаконно купленное оружие. Детектив Майклз произвёл на основании этой информации задержание. – Оружие нашли? – Нет, – чуть не скрипя зубами, выдавил Найт. – Обвинение предъявлено? – Нет. – Сам задержанный вину признал? – Нет. – Задержание было произведено по всем правилам? Мистеру Бланку были разъяснены его права? – Я был без сознания, – робко вставил я. – Стало быть тоже «нет», – удовлетворённо кивнул Мэт. Найт промолчал. – Стало быть у вас нет никаких прав держать здесь моего подзащитного. Мы уходим. Освободите пожалуйста моего клиента от наручников. Кстати, на каком основании они были на него надеты? Он оказывал сопротивление? – Нет. Я вёл себя хорошо. Всех слушался. Никого не бил. По коридорам не бегал, – жалобно «вставил свои пять копеек» я. – Идите, – все так же, чуть не скрипя зубами, Найт достал ключ и отомкнул браслеты. – Спасибо, Детектив Найт, – сказал я. – Вы хороший. А Майклз ваш – плохой! Вот! – Мёрдок от этого моего замечания слабо улыбнулся, а Найт отвёл глаза в сторону. – Ты ведь притворяешься аутистом? – спросил Мёрдок, сидящий в машине рядом со мной на пассажирском сиденье. Мы уже успели с ним посетить независимую медицинскую экспертизу, где освидетельствовали и документально зафиксировали моё физическое состояние, все повреждения и общее состояние здоровья: 240/1000 – это серьёзно. Справку мне накатали любо-дорого, зачитаешься. Из неё следовало, что я жив-то чудом, а уж, что в сознании нахожусь, связно мыслю и могу действовать с достаточной уверенностью… Врачи порывались меня прямо там госпитализировать, но я отказался наотрез, официально подписав все бумаги. И теперь мы ехали ко мне домой. – Не совсем, – чуть подумав, ответил я нормальным голосом и нормальным тоном. – Диагноз настоящий. Просто, я чуть лучше адаптирован к социальной жизни, чем они хотят думать и видеть. Аутисты ведь тоже разные бывают. Это ведь не рак, в конце концов. – Ну да, это особое состояние психики. Малопонятное окружающим. – Так и есть, – кивнул я, не отрывая взгляда от дороги. – Ещё месяц назад было «всё совсем плохо». Я больше походил на робота, чем на человека… – И что произошло потом? – Погибли сразу все три близких мне человека. Родители и дядя. Стало некому обо мне заботиться. Я просидел в своей квартире неделю, спасибо Мистеру Сандерману, продуктов в холодильнике хватало. Потом до меня дошло, что либо встаю и иду социализироваться, либо… как родители с дядей обо мне заботиться всё равно никто не будет. Опекун… Найти хорошего человека, не прельстившегося бы деньгами со временем, трудно. – Деньгами? – Я владею двухподъездным четырёхэтажным домом. Это двадцать четыре квартиры. Одна из них моя. Итого двадцать три. Стоимость аренды однушки – тысяча в месяц. Итого: не меньше двадцати тысяч в месяц. Естественно расходы на налоги и содержание примерно ополовинивают эту сумму. Но так у меня в доме не только однушки. Так что сам считай. – Вот, значит как, – задумался Мёрдок. – Мэт, – решился я на серьёзный разговор. И не сказал бы, что это решение было легким. – Можем мы так друг друга называть? Просто Мэт и просто Том? – Без проблем, Том, – не стал артачиться Мёрдок. – Мэт… давай начистоту. – Давай, – чуть нахмурился он. Мёрдок, не смотря на своё «геройское» альтерэго, не избежал слабости всех слепых людей – сверхвыразительной мимики. Они лиц других людей не видят, поэтому и своё не сильно контролируют. У Мёрдока это было выражено конечно в меньшей степени, но всё равно было. – Я виновен, Мэт. По всем пунктам, кроме сопротивления аресту, – словно прыгая в холодную воду, выложил я. – Я на самом деле купил оружие без лицензии. Автоматическое, с емкостью магазина более десяти патронов. – Вот как? – Мёрдок нахмурился ещё сильнее. – Начни с самого начала. – Подстава это была с самого начала, а я, дурак, повёлся, – пробурчал в ответ на его фразу. – Я пытался получить лицензию официально. Прошёл все нужные процедуры, оплатил положенные пошлины и сборы. Потратил кучу времени – в итоге мне отказали, ссылаясь на старый диагноз, хоть я и прошёл медкомиссию заново, где меня признали полностью дееспособным, – Мёрдок кивнул каким-то своим мыслям, видимо поставил в памяти пометочку. – Вот выхожу я из управления, весь в расстроенных чувствах, а ко мне подходит мутный тип, говорит мол: «Пушку хочешь? Приезжай вечером, сам понимаешь…», и пальцами трёт друг об друга… – И ты поехал, – кивнул Мёрдок. – Поехал. И купил. – Что купил? – Эмку, помповик, беретту армейскую. Ну и патронов кучу. – А дальше? – Меня взяли ровно через квартал от того места, где я продавца высадил. Это может значить только то, что меня там ждали. И что продавец не коп. Иначе брали бы в момент совершения сделки. В итоге выходит: свой маленький бизнес кого-то из отдела по борьбе с оружием. Сидящий на крючке диллер ловит лоха на выходе из «разрешительного», толкает ему «черные» пушки, а потом сдает своему подельнику-копу, который ловит лоха с поличным на перевозке. А дальше возможны варианты: либо посадить, либо раскрутить на «откупные». Схема простая, как два пальца… – Если ты понял это всё, то зачем поехал? – хмыкнул Мёрдок. – Задним умом все крепки, – вздохнул я. – Два вопроса: первый – где оружие? – всё так же хмуро спросил адвокат. – Скажем так, я его «исчез». Его никто никогда не найдёт. И оно нигде никогда не всплывёт. Есть у меня такая… скажем, «способность»… но номера я тебе дам. Посмотри, мало ли, может уже всплывали где раньше. – Отсюда второй вопрос: зачем тебе оружие? – Сложный вопрос, Мэт, – вздохнул я. – Пойдём ко мне, пообедаем, а то ведь я и в самом деле дико жрать хочу. Даже не есть, а жрать. Тем более, мы приехали уже, – Мёрдок кивнул. Мы покинули машину. В молчании поднялись по лестнице. Так же молча вошли в квартиру, где я разулся сам и попросил разуться Мэта. Тот хмыкнул, но возражать не стал. Видимо, допускает, что у каждого свои тараканы в голове по поводу быта. Он, вон в «водном гробу» спит, я обувь снимаю. На кухне я достал овощи и зелень, вымыл их и принялся ожесточённо крошить их на разделочной доске для салата. – Ты же говорил, что «дико жрать» хочешь? – удивился Мёрдок. – Хочу. – Но почему тогда салат? – Диета, – вложив в это слово все свои чувства, всё, что в душе накипело, сказал-прорычал я. Мэт сделал вид, что понял. Вот только нихрена он не понял!! Это невозможно понять, это можно только прочувствовать… – Так ты не ответил, зачем тебе оружие, Том? – решил перевести тему он. Я же поставил на огонь сковородку, налил на неё масла, достал из холодильника мясо, порезал его, бросил на сковородку и принялся за чистку лука и картошки. – Понимаешь, Мэт… есть одно место… Очень опасное место, куда мне надо будет попасть… И оружие может… теоретически… повысить мои шансы на выживание в этом месте… А жить я хочу. Вот и приходится рисковать… – Там опаснее, чем на ночь глядя поехать с непонятным уголовником в неизвестное место с десяткой зелени в кармане? – усмехнулся Мёрдок. – Значительно, – улыбнулся я. – А с этим мутным типом… я же не совсем дурак… пусть и аутист. Почуял бы хоть тень угрозы, даже не выходил бы из машины. Сразу даванул бы по газам и на прорыв. Там же дилер был один, вёл себя спокойно… да и я дальше, чем на шаг от него не отходил. А удар у боксёра – штука быстрая. В упор побыстрее даже ножа будет. – Боксёра? – удивился и заинтересовался Мэт. – Я тренируюсь в боксёрском зале. Тут же, внизу, на цокольном этаже. Тренер говорит, что удар у меня неплох. А учитывая вес… – А от полиции твоя «способность» «исчезать» вещи прикроет? – усмехнулся Мёрдок. – Выходит, ты всё просчитал, да? – Нет, конечно, – спокойно ответил я. – Всё просчитать невозможно. Просто начерно прикинул варианты, взвесил риски… счёл их приемлемыми. И просчитался. Кто ж знал, что эти псы шелудивые сразу будут шокерами лупить, даже не попытавшись поговорить для начала? Я-то думал: ну остановят, ну попросят выйти из машины, проверят документы, обыщут, досмотрят машину, естественно ничего не найдут и отпустят… да уж. Наивный я чукотский юноша… Едва коньки не отбросил там… – А тебе обязательно идти в это твоё «место»? – чуть подумав, спросил Мэт. – Нет. Совершенно не обязательно, – ответил я, ссыпая с разделочной доски порезанную картошку в сковородку к уже почти готовому мясу, распространяющему по кухне сводящий с ума аромат. – Ты должен туда идти? – Нет, – так же легко ответил я. – Случится что-то ужасное, если ты туда не пойдёшь? – Тоже нет, – улыбнулся я, сглатывая подступающую слюну. – Тогда зачем? Просто не ходи туда и всё, – пожал плечами Мёрдок. – Вот представь, Мэт. Просто на минутку представь: у тебя в подвале есть дверь, ведущая в опасное, но несомненно «волшебное» место. Дверь, которую видишь только ты один. Которую можешь открыть только ты один. И она никуда не денется. Ты можешь не открывать её год, два, десять… ты можешь забыть о ней… попытаться забыть. Но сможешь ли? – И она действительно у тебя в подвале? – вычленил для себя главное Мёрдок. Я кивнул, помешивая картошку. – И её действительно никто, кроме тебя, не видит? – я снова кивнул. – И не откроет? – Именно. – И там опасно? – Очень. – Откуда ты знаешь об этом, если не открывал? – Просто знаю, – ответил я и прикрыл крышкой сковородку и повернулся к адвокату. – Похоже на сумасшествие, правда? На одержимость бредовой идеей, прости, не знаю как это правильно называется: паранойя или шизофрения… Ведь правда похоже? – Более чем, – кивнул он. – Вот только оружие ведь исчезло, так? – усмехнулся я. – Ты мог его просто выбросить по дороге. – Мог. Но копы это проверили в первую же очередь. Напомню – я проехал всего один квартал. И они знают, какой именно. Три ствола и куча патронов – не иголка в стоге сена, пропустить невозможно. Согласен? – Ты прав, – задумался Мэт. Я проверил готовность блюда, ещё разок помешал, после чего выключил газ. Затем взял подставку и поставил сковородку перед адвокатом. Положил рядом вилку, отрезал кусок хлеба, достал из холодильника кетчуп и поставил туда же. – Угощайся, – сказал я ему, снимая крышку со сковородки. – А ты? – удивился он. – А у меня диета. Я буду хрустеть салатиком… – вздохнул я и взялся за свою чашку с зеленью. – Тогда, зачем… – Какой бы я был хозяин, если бы предлагал гостю траву? Ты ж не кролик. – Странный ты, Том, – улыбнулся Мёрдок и взялся за вилку. /* Внимание! Воля +1 */