***
Как только Алистер оправился от полученных ранений, королевская чета вернулась в Денерим. Первым делом было созвано Собрание земель, дабы все желающие банны смогли убедиться, что правящей династии Тейринов ничего не угрожает. Как ни старались Серые Стражи и приближенные короля скрыть случившееся в лесу Вендинг, а все же удержать расползающиеся слухи им не удалось. Слишком многие не вернулись после того события домой. Да и появление во дворце тайной советницы Лелианы и ее поспешное отбытие вместе с придворной чародейкой Винн не остались незамеченными для любопытных глаз придворных слуг. И многие из них подметили постоянное тревожно-напряженное состояние советника Эамона, что не могло не породить кучу всевозможных домыслов и предположений. Вначале Эамон был намерен отправиться в Башню Бдения, чтобы лично убедиться в состоянии Алистера. Но Лелиане удалось его переубедить. Тайная советница настояла, что в сложившейся ситуации в Денериме должен был оставаться кто-то из королевского окружения и постараться успокоить взволнованную знать. В стране на какое-то время возникло напряжение. Никто не знал, кто бы мог решиться на столь открытое нападение на короля и его эскорт, и поэтому многие банны попрятались в своих замках. Те, кто был не доволен правлением Алистера, боялись, что это происшествие развяжет руки его сторонникам, а значит, в Ферелдене могут вновь вспыхнуть бесчисленные междоусобицы. Кто-то же и впрямь готовился к ответным действиям не важно ради чего: ради мести за короля или просто желая «под шумок» оттяпать кусочек земли у соседа. И решение всех этих проблем легло на плечи престарелого Эамона. Это помогало ему отвлечься от переживаний по поводу состояния Алистера. А когда, спустя несколько дней, его вновь посетила Лелиана и строго по секрету рассказала ему о предполагаемых заказчиках покушения, королевский советник окончательно погрузился в дела королевства с головой. Теперь он знал, что жизни Алистера больше ничто не угрожает, и мог все свои силы сосредоточить на возможной предстоящей войне с Орлеем. Все зависело от того, что выявит расследование тайной советницы… Во время Собрания земель по периметру всего большого зала стояло гораздо больше охраны, чем обычно. У каждой двери рядом со стражниками стояли боевые мабари. Правители Ферелдена рассказали о том, что случилось и какие меры уже принимаются по поимке нападавших. Зевран неприметно стоял в стороне и наблюдал за толпой в зале, изредка бросая взгляд на правителей.***
Тихим зимним вечером, сидя в глубоком кресле и наслаждаясь красным вином, Алистер отдыхал у разожженного камина после тяжелого дня. Подле него на ковре мирно спал боевой пес. Тепло очага согревало, а от сладкого вкуса вина клонило в сон. Эвелина встала за спинкой кресла и запустила свои пальчики в светлую шевелюру мужа, слегка царапая кожу головы ноготками. Легкие мурашки пробежались по телу Алистера. Он запрокинул голову, закрыл глаза и расплылся в блаженной улыбке. Несколько минут прошли в спокойной тишине. – От Лелианы так и нет известий? – внезапно поинтересовался король и, открыв глаза, вновь посмотрел на супругу. – Нет, от нее нет, – Эвелина разочаровано вздохнула и отрицательно качнула головой. Она убрала руки от головы короля и села на рядом стоящее кресло, устремив взгляд на пламя в камине. Алистер выпрямился, глядя на погруженную в свои мысли жену. – Но какие-то известия ты получила? – Да, я получила ответ из Вейсхаупта, – королева слегка улыбнулась и перевела взгляд на мужа. – Первый Страж утвердил кандидатуру Натаниэля на должность Стража-Командора. На лице Алистера не дрогнул ни один мускул, но он потянулся к жене и нежно взял ее за руку. – Я знаю, тебя это расстраивает… – мягко начал он, гладя большим пальцем тыльную сторону ладони Эвелины. Эвелина закусила нижнюю губу, сдерживая улыбку, и в ответ сжала его ладонь. – Вообще-то, как ни странно, но нет. Нет, меня это уже ни капельки не расстраивает, – она развернулась в кресле и прямо посмотрела в глаза любимого мужчины. – Я только рада за Натаниэля и на этом все. Теперь я могу полностью… всегда быть с тобой. – Эвелина… Алистер потянул ее к себе, желая усадить на колени и поцеловать так, чтобы она и думать забыла обо всем на свете. Но в этот момент в коридоре послышались приближающиеся быстрые шаги, и в дверь их комнаты настойчиво и уверенно постучали. Мабари, который до недавнего времени дремал у камина, навострил уши и поднял голову, но не зарычал. Эвелина насторожено глянула на пса. – Поздновато для визитов, – произнесла она, отпуская руку мужа, который направился к выходу. – Может, Зеврану опять скучно? Но учти, на этот раз ты будешь играть с этим шулером. Королева скрестила руки на груди, отойдя к камину и ожидая увидеть, кто пожаловал к ним в такой поздний час. Как только дверь открылась, боевой пес, уже понявший, кто стоит на пороге, тут же подскочил, радостно виляя хвостом, к внезапной гостье. – Лелиана! – воскликнул король и жестом пригласил тайную советницу в комнату. При виде Лелианы у Эвелины бешено застучало сердце. От того, что она скажет им, будет зависеть дальнейшая судьба Ферелдена. Стоя у камина со скрещенными на груди руками, Лелиана рассказывала о своей поездке в Орлей. С кем она встретилась и что узнала. К этому времени к компании присоединился и Зевран. – Как и предполагалось, Селина не имеет никакого отношения к организации нападения на тебя, Алистер. Ей вовсе не нужна война. Но у Императрицы сейчас трудности. В Орлее многие уже начинают сомневаться в ее праве на трон. И Великая Игра идет беспрерывно… – Великая Игра? – заинтересованно откликнулся Алистер. – Полно, Алистер, Лелиана уже все уши нам прожужжала про эти политические интриги орлесианских аристократов, – Эвелина мягко коснулась плеча короля, отвлекая его, чтобы дать возможность Лелиане закончить свой рассказ поскорее. Но отвлечь Алистера было не так-то легко. Он нахмурился и проворчал: – Уж кто-кто, а Селина могла бы и прекратить все эти «игры великих». У нее же абсолютная власть. – Ты что, Алистер! – ахнула Лелиана, от изумления даже позабыв про свою усталость и желание как можно скорее смыть с себя дорожную грязь. – Для Орлея это такая же важная часть жизни и традиций, как… – она покрутила пальцем в воздухе, подбирая подходящее сравнение, – как для Ферелдена – мабари! Ты согласился бы уничтожить всю эту породу? От камина, возле которого по-прежнему дремал боевой пес, послышалось низкое рычание. Алистер отмахнулся: – Да ты что! Меня самого тут же низложат! – Вот-вот! – наставительно припечатала Лелиана. Эвелина уже не вмешивалась в разговор, чувствуя, как тает в груди ледяной ком нервного напряжения. Войны с Орлеем не будет. «Но кто же тогда…» – Тогда чьих же рук это дело? – озвучил мысли королевы Зевран. Эвелина перевела на него взгляд. Эльф был сосредоточен и не спешил расслабляться. Оно и понятно. Пусть войны и не будет, но угроза жизни королевской чете еще не устранена. А его задачей являлась их полнейшая безопасность. – С помощью Императрицы Селины и ее преданных людей мне удалось выяснить, кто это был. Его зовут Гаспар де Шалон. Он – кузен Императрицы. Очень влиятельный человек при дворе, предъявляющий свои притязания на трон. – Ого! – оторвавшись от каменной стены, Зевран направился к лучнице. – Нам известно и имя, и его предполагаемое нахождение. Ведь так? Он в Вал-Руайо? Лелиана отрицательно покачала головой: – Я не смогла его найти. К тому времени, когда стало известно, кто он и где его искать, он уже исчез. Возможно, даже покинул Орлей и сейчас скрывается где-то в Тедасе. – В Тедасе?! – возмущенно воскликнул Зевран, и с губ его сорвалось витиеватое антиванское ругательство. – Его нужно поскорее найти, пока он не предпринял новую попытку, – встревожилась Эвелина и посмотрела на ругающегося советника. Алистер вздохнул и, окинув всех взглядом, обратился к Лелиане. – Значит, он в бегах? А что об этом думает Селина? На лице Лелианы промелькнула торжествующая улыбка, а в глазах появился лукавый блеск. – Конечно, люди Селины будут ждать появления Гаспара. Но правда в том, что он для нас больше не опасен, – и, не дожидаясь готовых посыпаться на нее со всех сторон вопросов, она продолжила. – Дело в том, что в Игре есть свои правила. И одно из них: «Не попадаться». Если бы Гаспару удалось разжечь войну между Орлеем и Ферелденом, не попавшись при этом, у него было бы преимущество перед Селиной. Она выглядела бы жалкой со своим недавним подписанием союза с Ферелденом и начавшейся сразу же после этого войной. Причем, нападал бы Ферелден. Понимаете? А Гаспар бы смог возглавить войска верных ему и переметнувшихся от Селины аристократов. И стал бы героем. А там и до объявления нового Императора недолго. Но мы смешали ему все карты. Теперь Селина знает обо всем. И мы тоже… Ему больше нет смысла пытаться напасть на кого-то из правителей Ферелдена, войну это уже не спровоцирует. А уж Селина поспешит выставить этот его просчет в самом невыгодном для него свете. Думаю, Гаспар де Шалон на долгое время выбыл из Великой Игры. Он разыграл свою карту и проиграл. Умолкнув, Лелиана глотнула из своего кубка, чтобы перевести дух, и обвела взглядом своих ошеломленных собеседников. – Значит, все закончилось? – неуверенно спросила Эвелина, озвучив мысли всех присутствующих в комнате. Лелиана слегка тряхнула волосами и отставила свой кубок, чуть заметно потягиваясь. Теперь было особенно заметно, как сильно она была вымотана. – Когда-нибудь он вернется в Игру, но для нас это уже не будет иметь значения… Эвелина, – советница просительно посмотрела на свою королеву, – можно, я пойду? Основное я все рассказала, а все подробности можно и завтра… – Конечно, Лелиана, ты можешь идти, – всполошилась молодая женщина, – обсудим все завтра. У выхода советница обернулась: – Да, забыла еще одну новость. Через месяц Селина планирует посетить Денерим, чтобы вновь показать свое дружеское расположение Ферелдену и его правителям. С этими словами она вышла из комнаты в оглушающей тишине. Лелиана шла по коридору, торопясь поскорее принять горячую ванну, которую по ее просьбе уже должны были подготовить слуги. Она раздумывала, не стоит ли попросить кого-нибудь заглянуть к ней через какое-то время, опасаясь, что может уснуть прямо в воде. – И скольких же тебе пришлось убить ради этих сведений? – бархатный вкрадчивый голос Зеврана прозвучал над самым ее ухом; когда хотел, эльф умел ходить совершенно бесшумно. От неожиданности Лелиана запнулась, но сильные руки придержали ее за талию. Зеврану никогда не надоедало поддразнивать подругу ее прошлым, но сейчас у Лелианы было слишком мало сил на поддержание игры. – Никого. Никто не пострадал, кроме разве самого де Шалона и его людей, – продолжая движение, устало ответила она. Зевран пошел рядом. Его пальцы, ласкаясь, прошлись по плечу женщины. – Тогда скольких тебе пришлось соблазнить? – вкрадчиво спросил он, но в его голосе Лелиане послышалось то, чего она никогда не ожидала услышать от него. Раздумывая, не могло ей это просто показаться из-за сильной усталости, она остановилась. – А что тебя больше возбуждает: как я кого-то соблазняла или скольких? – задав этот вопрос своим мягким музыкальным голосом, женщина развернулась и пристально вгляделась в лицо своего любовника. Ошибки быть не могло. В его глазах на мгновение промелькнула тень. Боль?.. Обида?.. Но Зевран тут же взял себя в руки, и на лице его появилось выражение коварного искусителя. Он улыбнулся и нежно провел большими пальцами по груди Лелианы, безошибочно угадывая расположение ее сосков и дразня их. – Я лишь хотел узнать… вдруг ты нуждаешься в расслаблении… Лелиана отвернулась, скрывая от мужчины довольную улыбку и пылающие щеки. И еще быстрее пошла к своим покоям, но Зевран легко поспевал за ней. – Никого я не соблазняла. Так, пофлиртовала немного, чтобы разузнать, кто из служителей Церкви в Вал Руайо особенно сильно вовлечен в Игру. И кто из них особо близок с Императрицей и ее приближенными. А там… ты же знаешь, я была послушницей… Действовать через Церковь оказалось намного проще. С этими словами она подошла к двери, ведущей в ее спальню, но открыть ее не успела. Зевран обхватил ее сзади, одной рукой нежно сжимая ее грудь, а другой - лаская низ живота. От этих прикосновений не спасала даже плотная ткань дорожного платья. От действий Зеврана у Лелианы уже подкашивались ноги, но эльфу и этого показалось мало. Он облизнул ее аккуратную ушную раковину и слегка прикусил мочку. – Зевран… – Если это правда, – горячее дыхание эльфа почти обжигало разгоряченное ухо женщины, – то сейчас ты как никогда нуждаешься в хорошем уходе… мой соловей. От последних слов Лелиана вздрогнула. Так ее Зевран еще никогда не звал. Но он же не мог знать, какое предложение ей сделали в Вал Руайо, и над которым она обещала подумать?! Впрочем, кажется, она уже знала, какой даст ответ. – Это правда, – почти простонала она. Зевран оторвался от нее. – Если у тебя будет кто-то из слуг, выстави их вон. Сегодня я сам вымою каждый участок твоей изумительной кожи, каждую ложбинку и каждую складочку. А потом я исполню все твои фантазии, какие могли прийти тебе в голову при флирте, – он положил руку на ручку двери, – ...с кем бы этот флирт ни был… Тихий чувственный смех Лелианы смолк за закрытой дверью, теперь уже точно – их общих покоев.***
Последующие несколько дней были очень суматошными. Привезенные Лелианой сведения были обстоятельно изложены перед королевским советом, хотя Собрание земель все же решили не созывать. А это значило, что предстояло много рутинной работы: писать письма с разъяснениями наиболее влиятельным аристократам, принимать тех, кто решит засвидетельствовать свое почтение, а заодно и получить подтверждение полученных известий, правителям лично, а также следовало начать готовиться к скорому прибытию самой Императрицы Орлея. Алистер устало погрузился в горячую воду. В последние дни они с Эвелиной были так заняты, что им почти никак не удавалось выкроить время, чтобы побыть вдвоем. И оба засыпали, едва касаясь головой подушки. К тому же Алистеру иногда казалось, что Эвелина занята еще какими-то своими делами. Она оставалась в своем кабинете, в то время как он уже ложился спать, отговариваясь тем, что ей надо еще кое-что доделать. Как-то, не выдержав, он спросил ее откровенно: – Чем ты занимаешься? Надеюсь, это никак не связано с Орденом? Ты же не собираешься… – Алистера очень сильно тревожило, что его жена может захотеть вновь вернуться к прежней жизни. Но Эвелина лишь улыбнулась ему: – Это будет сюрприз, – и, увидев, как Алистер напрягся от этих слов, ласково взлохматила его волосы. – Не волнуйся, с Орденом это никак не связано. Сюрприз… Мужчина провел рукой по тому месту, где в него воткнулся обломок доспеха. В последнее время он не очень жаловал сюрпризы. В комнате повеяло прохладой, от чего на коже рук, лежавших на краях ванны, пробежали мурашки. Алистер открыл глаза и посмотрел в сторону входа. Дверь приоткрылась, пропуская в комнату его королеву. Эвелина плотно закрыла дверь за собой и облокотилась на нее спиной, с лукавой улыбкой загадочно глядя на мужа. Алистер вопросительно изогнул одну бровь и чуть выпрямился. – Ты что-то задумала? Эвелина молча и величественно подошла к ванне, в которой отдыхал король, и вдруг внезапно опустилась на колени и погрузила пальцы правой руки в воду. – Помнишь, – томно произнесла Эвелина, медленно играя пальчиками в горячей воде и почти касаясь тела своего мужа, – ты спрашивал, чем я так занята в последнее время? – Сюрприз… – голос Алистера слегка дрогнул, потому что Эвелина вела себя несколько необычно. – Все эти дни я переписывалась с Авернусом, – она подняла глаза и встретилась взглядом со своим мужем, Алистер внутренне вздрогнул – ее зрачки были столь широки. – Мне хотелось узнать, не испортилось ли то зелье, что он сделал для нас. Алистер вновь вспомнил день, когда Эвелина рассказала ему об экспериментах Авернуса и о содержимом невзрачной деревянной шкатулки. Он осторожно, но в то же время со сдерживаемой нежностью, коснулся щеки жены. – Он что-то сообщил? Эвелина потерлась о его пальцы, позволяя соскользнуть им с ее щеки на шею и вновь обратно. – Авернус уверил меня, что действие зелья на возможность зачатия никак не ослабело, но предупредил, что чем дольше мы тянем, тем сильнее станет эффект «опьянения». – «Опьянения»? – Не знаю, что это значит, но я предпочла проверить это на себе. – Эвелина!!! – Алистер резко встал из ванны, напуганный ее словами. – Ты уже приняла то зелье?! Только теперь он заметил, что дыхание его жены было немного более глубоким, чем обычно. А еще на ее щеках играл румянец, который был не совсем свойственен ей. А эти чувственно приоткрытые губы… – А-али-исте-ер… Ее пальцы скользнули по коже его ног, потянулись выше. И еще выше. Мужчина подхватил ее и сильно рванул вверх. Но тут же задохнулся от пылкого поцелуя, коснувшегося сначала его шеи, а потом подбородка, а после… Пальцы… Она так страстно и в то же время нежно облизнула его пальцы на руке. Прошлась языком по всем подушечкам. – Со мной все в порядке, Алистер… Я всего лишь… – Ты меня пугаешь, – он мягко высвободился из ее ладоней и нежно коснулся алеющих щек. – Ты никогда раньше себе не позволяла… – Быть такой? – женщина мягко перехватила его фразу. – Алистер, прошу… Он увидел небольшой флакон, стоящий неподалеку от ее ступни. – Принесла его с собой? Для меня? – Алистер широко улыбнулся и, наклонившись, подхватил знакомую склянку. – Я всегда буду с тобой. С этими словами он быстро выпил зелье из небольшого флакона. Неприятный запах… Но вкус, как ни странно, не вызывал отторжения. Алистеру показалось, что в этом вкусе соединилось многое: зелье при Посвящении, мерзость крови Порождений тьмы, попадавшей в битвах на него, аромат кожи его королевы, сладость ее поцелуя… А потом он вдруг ощутил неведомую до этого легкость. Словно он скинул с себя неимоверную тяжесть, теснившуюся на его плечах. Алистер посмотрел в глаза своей жены. – Чувствуешь? – Эвелина спросила о том, что и сама почувствовала совсем недавно. Ей казалось, что за ее спиной вырастают крылья – так все это было тепло и легко. Никогда раньше ей не приходилось осознавать, насколько страшна сила скверны. Зелье Авернуса, освобождающее от ее влияния… Свобода, сладкий миг, иллюзорное право выбора… Алистер почувствовал, как его охватывает легкость, но в то же время и глухое желание обладать. Ею. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что, возможно, это связано с тем, что это зелье основано на крови Эвелины, но потом наступило сладостное забвение. Алистер чувствовал ее кожу, ее запах, ее дыхание – всю ее. Он вышел из воды и, даже не обтираясь, подхватил Эвелину на руки и унес в спальню. Уложив жену на кровать, он прижался к ней в страстном поцелуе, желая как можно скорее прикоснуться к ее обнаженной коже. Но сначала его королеву следовало раздеть. Стягивая с нее одежду, Алистер покрывал поцелуями лицо, шею, плечи Эвелины. Когда на пол полетела ее рубаха с лифом, Алистер отодвинулся и плотоядно уставился на обнаженные прелести своей жены. Упругая грудь с розовыми твердыми сосками так и манила коснуться ее. Эвелина нетерпеливо ерзнула, досадуя, что муж медлит и не хочет дать ей то, в чем она сейчас нуждалась больше всего. Ее бедро скользнуло между его ног, задевая его в самом чувствительном месте. Алистер сдавленно выдохнул и припал в жадном поцелуе к ее груди. Лаская ее соски языком и пальцами, чуть прикусывая их в сладостном поддразнивании, он наслаждался тихими стонами и нежным лепетом своей жены. «Интересно, что ты скажешь, если я сделаю так…» – Алистер приподнялся и сел между ног Эвелины. Затем он обхватил ладонями ее ступню, разминая ее сильными пальцами, и потянул ее вверх. Эвелина задохнулась и чуть не слетела с кровати, когда он скользнул языком между пальцами на ноге, а потом и облизнул их. Надо его остановить. Но сил на это у нее уже не осталось. Это было невыразимо сладко. Эвелина даже не успела произнести хоть что-то, как губы ее мужа двинулись вниз: ступня, щиколотка, икра, место под коленкой, коленка, бедро, внутренняя поверхность бедра, выше, выше, ах… умм… Алистер был неумолим в своей ласке языком. И в ответ в душе Эвелины рождалось ответное желание ласкать. Едва мужчина коснулся ее в самом сокровенном месте, как она выдохнула: – Я тоже хочу… И ее муж выполнил ее желание. Чувствуя его язык, ласкающий ее в самом чувственном месте, она спешила ласкать его так же… Чувственно… Страстно… Отдаваясь полностью… – Хм-м, – выгибаясь навстречу его ласкам… это все, на что она сейчас была способна, лаская его, такого возбужденного, такого доступного. Но этим нельзя наслаждаться вечно, Эвелина хотела большего… намного большего. Собрав волю в кулак, она вывернулась из цепких объятий Алистера. И, прильнув к его сладко-соленым губам, она опустилась на возбужденное тело своего мужа, принимая его в себя, желая его и сливаясь с ним. Алистер был без ума от действий своей супруги. Каждое ее движение вызывало в нем отклик. Она скользила по нему, оставляя свои метки на каждом участке его кожи… «Моя… она вся моя… ее запах, ее вкус… стоны… шепот… Люблю! Я люблю тебя! Эвелина! Эвелина!!!» Алистер даже и не понял, в какой момент перестал осознавать происходящее. Он вжимался в тело любимой женщины и чувствовал, с какой страстностью она отдается ему… Мягкость ее бедер, его жадные пальцы, ее страстное объятие, его обессиленный поцелуй, ее нежность, его любовь… ее любовь… Алистер очнулся некоторое время спустя и сразу же натолкнулся на любящий, полный восторженной нежности взгляд Эвелины. Он склонился над ней и нежно поцеловал: – Я безумно люблю тебя, Эвелина. – Я тоже люблю тебя, Алистер, и тоже безумно. Алистер почувствовал, что, даже не успев выйти из нее, он уже вновь желал продолжения. Эвелина, тоже почувствовавшая это, тихо засмеялась и потянулась к губам мужа. Ночь обещала быть долгой…