Всегда одного дня не хватает

— Ты его знаешь? — тихий шепот Луки едва различимый на фоне музыки, и Элиотт притворяется, что не слышит совсем. Качается в такт медленной мелодии и крепко держит Луку за шею. Так, как будто тот может выскользнуть. Как будто тот может исчезнуть. Однажды Элиотт потерял того, кто казался целым миром. Он пережил это и встретил Луку, но повторять ошибки прошлого тяжело и больно. Заново возвращаться в те времена, когда в ярости сдирал обои со стен, тоскливо выл, забившись в угол, и ждал, чтобы взошло солнце. Он жил словно в ночном сумраке, не желая выбираться наружу. Когда захотел вернуться, не вышло. Помогло только лечение, длительное и мучительное. Каждое слово Луки ржавым копьём в левое подреберье. Элиотт упрямо отказывается вспоминать имя того человека, о котором забыть удалось далеко не сразу. Наверное, он и не забывал. Просто воспоминания о нём остались на задворках памяти, в затемненных местах, куда не проникает свет и тепло других людей. Там, куда Лука ещё не нашёл дороги. Теперь нашёл, копнул слишком глубоко. — Кого? — Элиотт прижимает его к груди, чтобы чувствовать его запах. Лука пахнет прогорклым недоверием и печалью. Счастье в его глазах не пылает так ярко, и он уже совсем другой. Тот Лука, у которого сдавленный крик в груди и содранные костяшки. Тот самый взгляд, которого Элиотт так сильно боялся. — Не играй со мной, — цедит сквозь зубы Лука, опаляя кожу горячим дыханием. Он зол, и Элиотту больно видеть его таким. — Ты знаешь, о ком я говорю. Элиотт видел Идрисса несколько минут назад. Они только взглядами столкнулись, а Лука учуял опасность. Что-то среднее между гневом и ревностью. Идрисс посмотрел на Элиотта так, как не смотрят на незнакомцев. Пронзительно, виновато, угрюмо. У Элиотта перед глазами вмиг всплыли те дни, когда они были почти друзьями. Он был для Идрисса другом, а тот был намного ближе. Нет точного определения чувствам, которые он испытывал. Благодарность, тепло, преданность. Элиотт хотел сделать его жизнь лучше. Вышло наоборот — ушёл, оставив за собой руины. Идрисс отнесся к нему с пониманием, а Элиотт отплатил ему скандалом. Это был не скандал даже — нервный срыв, выросший с внутреннего протеста. Он до последнего отказывался верить в то, что его чувства не нужны. Элиотт был не нужен. Он думал, что был не нужен, и не видел правды. — Лука, всё осталось в прошлом, — Элиотт укрывает ладонями его лицо. — Поверь, то, что было раньше, не стоит и крупинки того, что у нас с тобой. У нас с тобой отношения. У нас с тобой любовь. У нас с тобой семья. Когда-нибудь Элиотт сделает ему предложение. Подарит букет лилий (Лука постоянно их покупает) и опустится на одно колено, открывая бархатную коробочку. Уже никто не назовёт его решение навязчивой идеей. Те, кто любят друг друга, должны быть вместе и в горе, и в радости. Это закон жизни, и Элиотт не станет его нарушать. Лука смотрит на него боязливо и смущенно. Он никак не привыкнет к тому, с какой легкостью Элиотт признаётся ему в любви. Признание — это не всегда решительное «Я люблю тебя». Иногда это горький кофе по утрам с круассанами. Иногда это теплый шарф, который Элиотт своими руками обвязывает вокруг его шеи. Иногда это ночные прогулки под мостом. Просто они вместе. Элиотт, Лука и тишина. — Между вами что-то было? — Лука бормочет быстро и сбивчиво, и в горле клокочет страх. Скользкий и неприятный. Он так боится услышать ответ. — Вы были вместе? Элиотт носом трется о его нос и улыбается. В его улыбке так много преданности и любви. И ни капли фальши. Он ошибся только в том, что не рассказал раньше. Лука знал, что был у Элиотта не первым. Люсиль призналась, что интрижек было несколько. Каждая из них заканчивалась глубокой апатией, перерастающей в психоз. Он психовал не из-за того, что терял кого-то очень близкого. Элиотт переживал, что никогда не встретит того самого. Луку. Его Луку. Единственного. — Не было ничего, кроме моих взрывов, — Элиотт устало вздыхает, опустив глаза. Когда он поднимает взгляд, Лука вздрагивает. — Другого не будет, потому что мне это не нужно. Мне нужен только ты, и это не изменится. Элиотт коротко целует его в губы, укрывая от шумной толпы. Сегодня у Дафны день рождения, и чужие драмы не должны разрушить праздник. Вокруг только друзья и мягкая музыка. Элиотт не позволит Луке грустить и заглядывать в прошлое. Его прошлое мутное, как талая вода. Оно далеко от них. Оно не помешает их будущему. Лука со слабой улыбкой прижимается ближе. Он верит Элиотту, как бы трудно не было. Он чувствует, что рядом с ним Элиотт здоров. Болезнь не разобьет сердца, которое полно любовью. У них любовь настоящая и нерушимая. У них есть будущее.