Лучший друг для Снейпа

- Северус! - Джеймс был так счастлив, будто они не виделись лет сто и случайно встретились в другой стране, а не обсуждали этот клятый поход в Хогсмид вчера битых два часа. - Поттер, - похоронным голосом поприветствовал его слизеринец. - Если ты думаешь, что я рад тебя видеть, то это не так. - Но ты все-таки пришел, - ничуть не обидевшись, констатировал тот очевидное, скалясь в совершенно дебильной улыбке, которую сам он наверняка считал неотразимо обаятельной. - Как будто у меня был выбор, - фыркнул Снейп. - Твои придурочные домовики и мои соседи по комнате не дают мне и шагу ступить без твоего одобрения! - Получилось как-то почти дружелюбно и без огонька, вот и Поттер даже бровью не повел. Впрочем, в такой его реакции не было ничего нового. - Но, Северус, - как было покончено с приличиями, все-таки не удержался от лукавой улыбки Джеймс. - Я не посылал к тебе сегодня домовика, а встречу мы обсуждали в библиотеке, где больше никого не было, так откуда же твои соседи могли узнать, что тебе надо быть в восемь утра в хол... - Мы идем или так и будем тут торчать? - резко прервал собеседника Снейп, покраснев от досады, и бросился к выходу из школы. По-прежнему неприлично довольный жизнью Джеймс послушно последовал за ним, чуть ли не напевая себе под нос. Черт бы побрал внезапную наблюдательность и еще более внезапно проснувшуюся логику этого долбанутого Поттера! Ведь гриффиндорцу совершенно необязательно знать, что Северус торчит здесь уже полчаса, потому что ему категорически не спалось от странного волнительного предвкушения и сумбурных мыслей. О том, что никто из его соседей не в курсе этой встречи, Джеймс, кстати, не прав - вчера вечером Снейп не выдержал и поделился своими тревогами с Эйвери, с которым у слизеринца сложились наиболее доверительные отношения (а еще тот был ему должен). После этого разговора, правда, легче не стало, но немного примириться с гордостью и совестью он все-таки помог: … - Снейп, - вдруг насмешливо спросил тогда посреди его сумбурной речи приятель. - Ты слизеринец или девица из Хаффлпаффа, мнущаяся перед первым свиданием? Тебе выпал потрясающий шанс - на полную воспользоваться гриффиндорской щедростью, ничего не отдавая взамен! Это гриффиндорцы, Снейп, - подчеркнул однокурсник. - Они простые, как палка, и примитивные, как флоббер-червь. Любой слизеринец за помощь спросил бы с тебя втридорога, а эти идеалисты делают все совершенно бескорыстно, просто из любви к искусству. Я знаю, ты у нас гордый и все такое, - утешительно и вместе с тем ехидно произнес Эйвери. - Но посмотри на это под другим, правильным, углом - ты, как настоящий слизеринец, используешь глупых и доверчивых гриффов для достижения своих злобных целей. Да если бы они мне не давали проходу столько времени, я бы затребовал у Поттера мантию из шелка акромантулов, а одеваться их повел в самый дорогой магазин, какой бы нашел. На следующий день сказал бы, что мне ничего не нравится, и потребовал второй тур. А ты тут нюни распустил, нашел, из-за чего переживать! Северус тогда проникся и решил действительно поиздеваться над Поттером вволю, выбирая самые дорогие вещи и мотая ему нервы своими капризами, раз уж тот решил поиграть в фею-крёстную. А утром вот опять проснулся с вернувшимися чувствами неловкости и тревоги. Причем Северус и сам не мог бы объяснить, чем они вызвана - вроде он уже успел поверить, что это не очередной розыгрыш - уж в оценке коварства гриффиндорцев Эйвери точно не ошибся. Однако он все равно был напряжен. Именно это напряжение и выгнало его из комнаты раньше на добрую половину часа, а безлюдный в это раннее время коридор и вовсе навевал на мысли, далекие от коварных, лишь усиливая метания и сомнения парня, достойные девочки-третьекурсницы, а не почти уже совершеннолетнего без пяти минут Мастера зельеварения (да к тому же слизеринца). Возможно, этому способствовало ощущение скорых перемен - Снейп чувствовал себя героем одного из глупых романов для девочек, где главная героиня из гадкого утенка и полного аутсайдера превращается в прекрасную принцессу; и в нее конечно же влюбляется самый красивый и популярный мальчик в школе, появляется куча верных и преданных друзей, а жизнь ее становится чудесной и безоблачной… Вот только Северус не верил в сказки. И в бескорыстные подарки от судьбы он тем более не верил. Да, Поттер скорее всего и не подумает требовать от слизеринца чего-то в ответ, но у жизни достаточно чувства юмора (по преимуществу, черного), чтобы выставить счет за него. С другой стороны… сейчас Снейп не мог и, честно говоря, не хотел ничего менять. В конце-то концов, он действительно может получить от суки-судьбы все, что причитается ему по праву, так что черта с два он упустит этот шанс! Следующая мысль заставила его досадливо поморщиться и снова пасть духом - с чего он вообще взял, что новая одежда, которую и под мантией-то не видно, действительно как-то изменит его жизнь?.. Это было обидно - несмотря ни на что, Северусу тоже хотелось кому-нибудь нравиться, что он, не человек что ли?.. Он не стремился стать душой компании, не метил в самый центр внимания, достаточно было бы всего одного человека, который принимал бы его и любил таким, какой он есть... Вот только об этом даже думать глупо, в старых шмотках или в новых, а Северус все так же никому не нужный нищий полукровка с отвратительным характером, и этого не изменить. А с другой стороны - с чего это он вообще должен меняться, ради кого?.. Да, пусть характер у него и не сахар, но зато он самодостаточен и слишком уважает себя, чтобы пресмыкаться перед тупоголовыми ровесниками. А тот, кто сможет оценить его по достоинству, рано или поздно все равно найдется. И тогда он всем еще покажет!.. … Вот только не слишком ли поздно?.. Да и с чего он взял, что кому-то есть до него дело, чтобы ждать каких-то доказательств и помнить о нем дольше, чем это необходимо? А может, он лишь придумал себе какие-то мифические достоинства, а на самом деле окажется, как и мать, на обочине жизни? Ведь Эйлин Снейп в школе тоже слыла гениальным зельеваром. И характер у нее был не сахар, этим слизеринец тоже пошел в нее… В общем, именно это время выбрал Джеймс, чтобы своим появлением прервать сумбурный поток мыслей окончательно запутавшегося Северуса. Если Поттер и заметил его состояние, то комментировать, к счастью, не стал, так что слизеринец смог слегка расслабиться (кто бы раньше ему сказал, что “Поттер” и “расслабиться” смогут вполне мирно уживаться в одном предложении... ), и снова отложил эти далеко не в первый раз посещающие его терзания на потом. Сейчас же Снейпа ожидал первый настоящий шоппинг с друзьями в его жизни. План прогулки был прост, как все гениальное - сначала завтрак в “Трех метлах” в тесной мужской компании, затем к ним должна была присоединиться Лили, у которой сначала были какие-то свои дела с другими девочками-гриффиндорками. После этого, уже втроем, ребята собирались совершить налет на салон красоты (от одного этого словосочетания Северуса передергивало, а Лили, наоборот, вся загоралась от предвкушения). Магазины одежды было решено оставить напоследок, чтобы не беспокоиться о времени и точно все успеть. Вообще, до появления в его жизни этого нового Поттера, Северус даже не знал, что в Хогсмиде можно найти все вышеперечисленное. По правде говоря, раньше он не слишком интересовался волшебной деревней - у него все равно не было возможности что-то там покупать, а в те дни, когда Лили уговаривала слизеринца составить ей компанию, он больше был занят тем, чтобы не угодить в любезно подготовленные Мародерами неприятности, или уделял свое внимание беседе с подругой, а не разглядыванием местных достопримечательностей. Так что сегодняшний поход в Хогсмид стал для Снейпа еще и своеобразной экскурсией - ну не на рожу Поттера же ему пялиться! Людей на улицах было еще мало, подлянок ждать было теперь не от кого, так что Северус мог спокойно насладиться открывающимися ему видами. Не сказать, что тут было так уж интересно - те же дома и магазины, что и везде - но Хогсмид определенно был больше, чем парню раньше казалось; возможно, даже больше Косого переулка. За этот день единственное, что бешеные гриффиндорцы позволили Снейпу оплатить самостоятельно - тот самый завтрак в таверне. В остальном же Джеймс и Лили на удивление слаженно не давали гордому парню даже узнать цену: пока Лили что-нибудь спрашивала у Северуса, Поттер просил продавцов записать все траты на его счет и совершенно не интересовался, на сколько тот полегчает после этого марафона (впрочем, и себе гриффиндорец не отказывал в обновках, а Лили в какой-то момент оказалась так же насильно облагодетельствована, как и сам Северус, несмотря на её (довольно вялое) сопротивление. Так что шоппинг удался на славу для всех троих участников. К середине дня Северус чувствовал себя выжатым, как лимон, но на удивление довольным и умиротворенным - утренние терзания отступили, Поттер каким-то образом умудрялся тратить деньги так, что парень действительно не чувствовал себя обязанным. Возможно, потому, что Джеймс покупал что-то не только ему - кроме их теплой компании, он также приобрел какие-то смешные свитера всем Мародерам (Северус в этот момент был погребен под костюмами, которые должен был померить, так что рассмотреть их не успел; кажется, там были хвосты разных животных или что-то такое). Лили гриффиндорец купил какое-то совершенно шикарное платье, на которое она уже давно заглядывалась (и Снейп не без оснований полагал, что одно это платье стоило во всяком случае не меньше, чем все, что было потрачено на него). В “Сладком королевстве”, куда ребята тоже успели зайти напоследок, Поттер накупил кучу сладостей для девочек-младшекурсниц и оставшихся в школе друзей. И это не говоря о том, что процесс совместного выбора одежды оказался жутко веселым делом, когда за него брались гриффиндорцы, так что за этот день ребята узнали друг о друге много нового и значительно продвинулись на пути к настоящей дружбе. А потому нет ничего удивительного, что в школу Северус вернулся в гораздо лучшем расположении духа, чем ее покидал. Единственное, его снедало нетерпение - за весь день жесткосердечные “друзья” так и не дали ему оценить, ради чего он терпел все эти муки и хоть одним глазочком посмотреть, как он теперь выглядит, что раздражало и веселило одновременно. Надежда на чудо боролась в нем с пессимизмом и низкой самооценкой, а потому посмотреть на себя в зеркало стало в какой-то момент навязчивой идеей. Чтобы этого не допустить, Поттер (и это - истинный гриффиндорец, лишенный коварства!..), наложил на Северуса сложную иллюзию - сам Снейп, посмотрев в зеркало, видел абсолютно ту же картину, что и утром, даже новая одежда, когда он ее надевал, “превращалась” в старую. Остальные же видели то, что есть на самом деле, так что их игре в “куклу-Северуса” это не мешало. И снял Джеймс эту изощренную форму издевательства только в холле школы, где шестикурсники разошлись готовиться к обеду. Снейп, конечно, оценил его мастерство и тоже желал выучить эти чары, но благодарности за такую их "демонстрацию" не испытывал совершенно. А потому сухо попрощался с Лили, проигнорировал Поттера и бросился в родные подземелья под понимающими взглядами сдерживающих веселье гриффиндорцев. Результат превзошел все его ожидания. В зеркале теперь отражался не хмурый болезненный подросток, а серьезный, уверенный в себе (и может, даже чуточку симпатичный) парень. Сбалансированное питание и витаминные зелья позволили ему немного набрать вес, а хорошо сидящая одежда подчеркнула неплохую (теперь) фигуру - конечно, Северус не был таким качком, как тот же Поттер, и не мог похвастаться наличием рельефной мускулатуры, но если раньше его можно было назвать не иначе как тощим, то теперь определение можно было смело сменить на “изящный”, и думать о себе так оказалось довольно приятно. Исчезли мешки и синяки под глазами, отчего те стали казаться больше и выразительней, улучшился цвет лица и состояние кожи. Даже зубы, и те стали выглядеть гораздо лучше - в салоне красоты их не только отбелили, но и немного подровняли (хорошо быть магом!), так что впервые парень не стыдился своей улыбки, которая все никак не сходила с его губ. Завершающий штрих в преображение Северуса внесла новая стрижка. Раньше Снейп прятался от мира за пеленой волос, но оказалось, что это его только уродовало. Теперь никто не назвал бы слизеринца “сальноволосым” - немного укороченные волосы открывали лицо и даже выглядели немножко иначе, как-то светлее, и казались мягкими и пушистыми - а такими они и стали после того, как Северус начал пользоваться нормальным шампунем. Дело в том, что испарения от зелий, оседающие на волосах, невозможно было свести маггловской бытовой химией, а это, естественно, не самым лучшим образом влияло на их внешний вид. В общем, курс зелий и соблюдение режима, постепенно и незаметно действующие всю эту неделю, получили свое достойное оформление и завершение. Может, Золушка и не стала прекрасной принцессой, но и не напоминала больше Чудовище, а уже за это Поттеру можно было поставить памятник. В какой-то момент Северус осознал, что торчит перед зеркалом уже добрых десять минут, и, разозлившись на себя, парень резко отвернулся, привычно нахмурившись. Собственная гримаса внезапно вызвала стойкое отвращение, так как моментально свела на нет все изменения. А потому Снейп усилием воли вернул на лицо более нейтральное выражение и, расправив плечи, отправился на обед, чувствуя себя совсем другим человеком не только снаружи, но и внутри. Уж если Поттер смог так измениться, то он, Северус, сможет и подавно. Долой глупые комплексы и терзания! Принц-полукровка - это звучит гордо!

***

Больше всего Сириус Блэк ненавидел две вещи: признавать свою неправоту и ждать. Стоит ли говорить, чем он вынужден был заниматься весь сегодняшний день?.. Нет, на самом деле, "весь день" - явное преувеличение: в выходные Бродяга любил поваляться подольше, и сегодняшний день не стал исключением, так что проснулся он всего за пару часов до возвращения Джеймса. Впрочем, его деятельной натуре этого времени вполне хватило, чтобы себя накрутить. Итогом его метаний было решение более пристально понаблюдать за Нюниусом, чтобы доказать Джеймсу, что тот неправ. Правда, в чем именно, Сириус сказать бы затруднился: в оценке Снейпа?.. Или самого Блэка? В любом случае, раз из них двоих кто-то должен был ошибаться, то точно не он. В общем, когда Сириус дождался друга из Хогсмида (а ведь он ненавидел ждать) , план действий уже был готов. Джеймс не скрывал цель посещения деревушки, так что Бродяга уже предвкушал, какой облом ждал Поттера, который пытался сделать Снейпа похожим на человека. На то, что Сохатый выглядит слишком довольным для смертельно разочарованного, он внимания не обратил. А тот факт, что на ехидные вопросы друг отвечал с явной неохотой и не слишком довольно, только утвердил Блэка во мнении, что затея Джеймса с треском провалилась. Потому нет ничего удивительного в том, что в Большой зал Сириус входил с видом победителя. Правда, оценить его триумф было некому - знакомую фигуру за слизеринским столом он не увидел. Снейпа всегда легко было узнать среди остальных - только он даже ел с книгой в руках, отгородившись от всего мира пеленой волос и на некотором расстоянии ото всех. Зато взгляд зацепился за брата, который сейчас как раз строил глазки какому-то симпатяжке. Забавная штука - Сириус считался главным бабником и одним из самых популярных парней школы, но сам он большинство учеников не знал даже в лицо, хоть и проучился с ними под одной крышей несколько лет. Конечно, свой курс он более-менее помнил, даже фамилию мог назвать при желании, но его заслуги в этом не было - просто, когда шесть лет изо дня в день слышишь одно и то же, волей-неволей вынужден будешь это запомнить. В остальном же, Бродяга никогда не интересовался окружающими его людьми, за исключением тех, которые сразу привлекли его внимание или оказывали влияние на его жизнь. А таких было совсем немного: его друзья-Мародеры, Лили, Регулус и Снейп. С остальными он мог шутить, тренироваться, что-то обсуждать, но “не свои” люди воспринимались как фон, и на следующий день он вряд ли вспомнил бы, с кем вчера чуть ли не братался. А потому не менее забавной была его слава местного Казановы и сердцееда: да, Сириус действительно нравился девчонкам (и не только), но самому ему было на них глубоко наплевать. Ну не привлекали его девушки! А того, кто покорил бы сердце Бродяги (а все Блэки были ужасными однолюбами), все ещё не нашлось. При этом, какие-то зачатки воспитания в гриффиндорце сохранились, а потому у каждой, осмелившейся заговорить с Блэком, создавалось ощущение, что она Та Самая. Вот только когда прелестница начинала что-то требовать или позволяла себе больше, чем устраивало Бродягу в общении с “чужими”, тот без всяких сожалений переставал с ней общаться. В общем, парень полностью соответствовал своей анимагической форме: он был сторожевым псом с чётким делением на “свой-чужой”, а “своих” просто по определению не могло быть много. Вот и ходили о нем самые разные слухи, распускаемые обиженными поклонницами и подражателями. Если бы Сириус был более склонен к самоанализу, он, возможно, задумался бы о том, с чего это его внимание привлёк совершенно незнакомый парень, и может даже сделал бы правильные выводы, какими бы невероятными они не казались; но он ни о чем таком не думал и не собирался; вместо этого Бродяга внезапно почувствовал почти охотничий азарт, решив обязательно познакомиться с приятелем Рега, на которого братец смотрел широко распахнутыми глазами и чуть ли не слюнки пускал. Невероятно, но Сириуса даже не смутил тот факт, что ему понравился слизеринец, хотя во всей школе, наверное, не нашлось бы человека более предубежденного против змеиного факультета, чем он! Этот парень был настолько во вкусе Сириуса, насколько это вообще возможно: высокий, стройный, утонченный без женоподобства, с прямым взглядом и немного скованной, но все равно красивой улыбкой. Жаль только, с такого расстояния не было видно, какие у него глаза; это почему-то казалось очень важным, и Блэк решил непременно выяснить это первым же делом. Отведя наконец взгляд от стола Слизерина, Сириус испытал ещё одно потрясение - ему показалось, что вся школа только и делала, что пялилась на его добычу; да даже Джеймс поглядывал в ту сторону так доброжелательно, что Сириус невольно заподозрил его в “смене команды” (и это почти сразу после того, как Эванс наконец начала нормально к нему относиться!..). Вяло ковыряясь в тарелке, Бродяга нет-нет, да поглядывал на слизеринский стол, жадно ловя детали, касающиеся заинтересовавшего его юноши. Парень явно не привык к повышенному вниманию - вон как натянуто уже улыбается, и отвечает явно через силу. Новенький?.. Странно, вроде никаких объявлений об этом не было.. . Да и тот же Эйвери явно знал парня довольно неплохо, так как в какой-то момент стал, по всей видимости, окорачивать наиболее надоедливых софакультетчиков, при этом бросая нечитаемые взгляды почему-то в сторону гриффиндорского стола. Пока Сириус размышлял над важным вопросом: сразу подойти к слизеринцам знакомиться, понадеявшись на свое обаяние, или все-таки немного подождать и сначала отловить Рега для допроса, Джеймсу, очевидно, надоела непривычная тишина, и он решил наконец отвлечь слишком задумчивого сегодня друга: - Ну что, Сири, я вижу, ты наконец оценил мои старания? - Весело спросил он. Видя недоумение Блэка, Поттер пояснил: - Я мог бы подумать, что ты весь обед не сводишь взгляд с Регулуса, но он вроде ничего не натворил. Значит, ты все-таки серьёзно отнёсся к нашей вчерашней беседе и решил более внимательно присмотреться к Северусу. Я очень рад, хотя и не думал, конечно, что ты настолько ответственно подойдёшь к задаче… - веселье в голосе Джеймса плескалось через край, а Блэка начинали одолевать смутные подозрения. - Ты же не хочешь сказать, что это… - Ого! То есть ты не узнал Северуса?.. Серьёзно?! Я думал, за пять лет мы изучили его так, что узнали бы и под обороткой! Нет, ну неужели ты и правда… - Поттер смеялся так, что чуть не свалился со скамьи; а вот Сириусу было совсем не смешно. Он ведь… Ему понравился Снейп?! Нет, этого просто не может быть! Его опоили, прокляли, обманули… Сириус резко выскочил из-за стола и бросился вон из Большого зала, подальше от странных мыслей и противоречивых желаний, не обращая никакого внимания на удивлённые взгляды друзей и подозрительный Джеймса. Самое ужасное - даже понимание того, кто впервые привлёк его в том самом смысле, ничуть не уменьшило влечения Сириуса. От отвращения к себе и к миру хотелось выть и крушить все вокруг. Или хотя бы напиться до розовых гриндилоу. Он чувствовал себя одновременно дураком и извращенцем; а ещё - в какой-то момент пришло понимание (и почему-то именно от этого стало больнее всего), что Северус никогда его не простит и не ответит взаимностью, а значит, если у него нет брата-близнеца, то Блэк обречён на вечное одиночество и душевные муки... Перед глазами продолжал стоять дружелюбно и открыто улыбающийся его брату Снейп.