Аллергия на эльфов

— Время вышло, Кейларион, — беловолосый мужчина с мистически светящимися во тьме лазурными глазами, выражающими только абсолютный безэмоциональный холод, шагнул вперёд. — Как я и говорил, у тебя был срок для принятия решения — три дня. И этот срок истёк. — О, гляньте-ка. Белоснежка явилась… Знаешь, я сейчас немного занят, так что приходи так деньков через пять. Недельку. Месяцок… тогда и пообщаемся, — Кей пожал плечами и развернулся к друзьям. Бам и Иви застыли в недоумении, поглядывая то на Кейлана, то на странного незнакомца, взявшегося из ниоткуда и выглядящего немного необычно. Пусть и была кромешная тьма, но Зайчонок в отличие от орка в темноте видел получше — всё же его предки тысячелетиями жили под землёй, где света много отроду не водилось. А потому адаптирован к мраку он был хорошо и смог поподробнее приглядеться к ночному гостю. Сам по себе этот человек был одет в плотный богатый белоснежный плащ, сплошь исшитый витиевато изгибающимися, плавными узорами из голубой нити, что напоминало ему цветок неизвестного растения. На левой части на груди виднелся герб: подобие лазурной розы со множеством шипов в виде льда. Кожаные тёмные штаны из-под полов плаща не имели подобных украшений, но проглядеть драгоценность плотной кожи, из которой была изготовлена эта часть гардероба, было возможно. Высокие чёрные кожаные сапоги из более прочного кожаного материала, подкреплённые металлическими щитками до колен. По ним лазурный узор, схожий с веточкой шиповника, струился от верха до самой подошвы. Чёрные перчатки так же имели металлические щитки на верхней стороне кисти и предплечье. Длинный плащ был укреплён на груди и спине металлическим корсетом для защиты на случай, если кто-то осмелится нанести удар в сердце. Последующий диалог Бамлаг и Ивинаэль понимать перестали, поскольку оба человека перешли на незнакомый язык. Каогос помедлил, хмыкнул, приблизился ещё не несколько шагов. — Ну уж нет, брат. Отец строго велел доставить тебя в ближайшие три дня, которые подходят к концу. Поэтому если у тебя нет никаких важных вещей, что ты бы хотел с собой взять, то идём. У меня нет желания находиться в этом… — беловолосый с брезгливостью во взгляде осмотрелся, — мирке. — Ага, счас. Вот прям так взял и побежал. Я тебе уже дал свой ответ, Као. Я НЕ вернусь туда и участвовать в его очередных политических кознях разменной монеткой НЕ собираюсь. Так и передай "любимому" папеньке, — Кейлан повернулся к брату и нахмурился, сложив руки на груди. — Увы, Кейл, но у тебя нет выбора. Ты знаешь нашего отца и знаешь, сколь категоричен и твёрд в своих решениях он бывает. — Твоего отца, но не моего, Као. Единственное, что он сделал для меня — это даровал мне жизнь. И то, ведь сам того не шибко желая. Предаваясь плотским утехам с очередной леди. — Однако он твой повелитель, Кейларион. Как и мой… — Ой, да ну? А не он ли отказался от меня, когда я ещё не появился на свет, брат? Разве не он изгнал меня из клана ещё до моего рождения?! — Кейлан повысил тон голоса, сжимая кулаки от подступившего к горлу гнева. — И за что же наш любимый папочка это сделал, Као, скажи мне! За то, что я должен был родиться слабым — хорошо. Понимаю, он не желал этого позора для своего рода — слабый детёныш. Но Бездна бы его побрала, если уж он решил вычеркнуть меня из жизни, так и сделал бы это навсегда. Однако нет! Спустя столетия молчания он смеет врываться в МОЮ жизнь! Лезть в МОИ дела! Ещё смеет пытаться помыкать мною. Указывать мне. Решать МОЮ судьбу. Решать, с кем мне связать себя брачными узами! С кем провести свою жизнь ради ЕГО политических игр! Его наглость… жадность не знают границ. Тот, кого ты зовёшь отцом, Као, может быть, таковым является для тебя. Но уж точно не для меня! Он алчный, эгоистичный, себялюбивый кретин, которого я и знать не желаю! Повисло напряжённое безмолвие. Беловолосый, тяжело вдохнув спустя несколько секунд и выдохнув, опустил взгляд. Он молчал, обдумывая и одновременно сожалея, что выбора исправить что-либо у него нет. Как и нет выбора ослушаться. Као попытался сказать как можно мягче: — Слушай, Кейл. Я прекрасно понимаю, что с ним ты очень не в ладах… — Угу, мягко сказано, — буркнул Кейлан, прищуриваясь, но более брата перебивать не стал. — Однако и ты меня пойми — я не могу ослушаться его приказа, как бы того сам не желал. Ты знаешь, что значит власть владыки клана над его членами. Прости. — Хм, знаю прекрасно, братец. И мне тебя искренне жаль. Как бы ты не строил на своей мордашке излюбленную маску холода да отстранённости, я хорошо вижу, сколь сильно тебя раздражает подобное помыкание тобою. Или… же не только это, мм, Као?.. Неужто тебе жаль меня? — усмирив внутренний гнев, Кей продолжил более спокойной речью, но сосредоточенность и серьёзность сплошь затмили бывшее когда-то озорство в голосе. — Что ж, в любом случае мы зашли в тупик. Ты не отступишься от своего — не можешь. А я не отступлюсь от своего — не желаю. — Да… — во взгляде Као проскользнул едва заметный оттенок печали. — Ну надо же! Это правда?! Не верю своим глазам, брат! Ты печалишься? За меня?.. За меня, кого презирал последние года, считая бастардом, выродком и прочее-прочее? Что ж за перепады настроения у тебя, Као. То брат-любовь-обнимашки, то холод-"иди-к-чёрту-бастард"-отвращение. А теперь тебе меня жаль. А беловолосый ничего не ответил и только сверкнул печалью и отчасти раздражением от собственной несдержанности в пылающих ледяным огнём очах: — Сейчас это неважно, Кейларион. Я не хочу причинять тебе вреда. Но раз ты не пойдёшь со мной по собственной воле… то тогда мне придётся тебя заставить. Оттенок скорби в его взгляде сменился на твёрдую решимость и какую-то обречённую готовность, ведь он действительно не желал подобного насилия. Из всех братьев и сестёр только Кейлан не относился к нему, как к политическому конкуренту или же кому-то "не особо важному". Каогос не был наследником своего отца, не был любимчиком, как Младший сын (Кей не являлся самым младшим в роде), а оттого отношение к нему было именно холодным, средним… от всех, кроме, как бы то ни было забавно, отречённого от клана Кейлариона. Даже несмотря на все свои язвительные выкрики и выходки да показное высокомерие брата, Кей всегда относился к нему как к равному.       Као вновь тяжко вздохнул и уставился на брата пристальным прожигающим взглядом. Тело его начала плавно обволакивать ледянистая дымка, всё более густеющая с каждой секундой. Поверх богатых одежд из его собственной хладной магии стала образовываться энергетическая броня, щитом переливающаяся оттенками белого, голубого и синего, как и сам лёд. В правой руке у мужчины материализовалась искусно изготовленная людскими мастерами катана, которая когда-то очень приглянулась ему. "Надо же, а ведь свою любимую побрякушку даже притащил", — прокомментировал Кейлан оружие брата, которое своей строгостью и изяществом идеально отражало сам стиль Каогоса. Чёткость, точность, грация. Расчётливость и хладность ума. Никакой распущенности, которую нередко проявлял в своём внешнем виде наш герой. Кейлан невесело улыбнулся, как только Као перевоплотился для боя: — Что ж, раз не по-хорошему, тогда по-плохому, брат, — тихо проговорил он, а затем перешёл на здешний общечеловеческий язык и обратился к стоящей в сторонке паре. — Ив, Бам. Собирайте всю свою прыть и тащите задницы как можно дальше отсюда. Желательно, чтобы вас на ближайшие два километра не было видно. И вивернёнка по пути не потеряйте. — В каком смысле?.. Что происходит, Кейлан? — в непонимании уставился Иви. — Да вот, дела семейные, — пожал плечами Кей. — А вообще, сейчас не время для вопросов. Уходите, найдите себе укрытие и ночлег. Я вас позже найду. — Но… — Никаких "но"! — резко повысил тон Кейлан, со строгой серьёзностью зыркнув на эльфа. — Я сказал — уходите. Или вы здесь умрёте. На это неожиданное заявление Иви не решился что-либо ответить. Подобной безапелляционности от вечно весёлого да несерьёзного Кейлана он не ожидал, а потому проверять на правдоподобность не решился. Дёрнув Бамлага за руку, он с неуверенностью покосился на незнакомца. Орк стоял в не меньшем недоумении, видимо, не зная, что делать. Вот так просто взять и бросить дружбана на произвол судьбы? Однако, судя по тому, что температура вокруг не переставала падать, заставляя уже зуб на зуб не попадать, а холод стоял пробирающий до костей, шутками здесь вовсе не пахло. Больше не став тянуть с раздумьями, Бам кивнул Зайчонку, и они оба, не переставая зыркать на двух человечков, скорым шагом пошли прочь. На пару километров, как сказал Кейлан, но зачем же? Иви задавался этим вопросом, ведь не континентальную войну же они там собрались устраивать? Хотя кто знает этих двоих, которые на людей-то слабо уже походят…       Тело Кейлана, подобно Каогосу, начала оплетать ледянистая дымка, стремительно выстраивая вокруг контуров его тела энергетический ледовый заслон. Вот только от магии беловолосого Кейланская не столь заметно отличалась внутри плетений странной смольной помесью. Чёрные сгустки то и дело проглядывались в кристально чистой пелене морозной энергии, словно чернильные пятна на пергаменте. И это однозначно не являлось не стихией льда. Защитный барьер выстроился, в правой руке Кея возник клеймор. Если же через строгое, изящное оружие Као мелодично струились бриллиантовые потоки ледяной энергии, то в оружии куда больше преобладала иная, чёрная энергия, которая заставила меч нашего героя выкраситься в лазурный цвет, кое-где отливающий в тёмный. Видя это, беловолосый хмыкнул: — И вновь ты проявляешь свою нечистокровность, бастард. Впрочем, она тебе не поможет. — Чего же так? Всегда помогала, а сейчас вдруг должна перестать? Брось, Као, мы оба знаем, что ты старше меня, и не будь я как раз таки нечистокровным среди нашего рода, то вряд ли бы смог рассчитывать на достойный победный шанс против старшего. — А разве что-то с этого меняется, Кейларион? — Мм, ну, в прошлый раз, помнится, я тебе очень неплохо навалял с победным счётом в мою пользу. Ты тогда был менее самоуверен. А сейчас — гляньте-ка! Влияние отца негативно на тебе сказывается, любимый братик. Советую реже смотреться в зеркальце. Лицо беловолосого исказилось усмешкой… и в тот же миг он сделал первый ход в поединке. Рывок на колоссальной для человеческой расы скорости. В мгновение он оказался возле Кейлана, прочертив за собой линию оледеневшей земли. Удар… Звон. Кей, только и ожидая этого, уверенно парировал атаку барта. Контратакой он молниеносно совершил выпад с левой стороны сверху вниз и тут же при блоке ударил противника кулаком в грудь. Као отлетел на десяток метров. — Теряешь хватку, братец. Я же говорю: реже в зеркальце смотрись, не то раскиснешь, разнежишься да станешь белоснежной принцесской похлеще старшей сестрёнки, — язвительным наглым оскалом улыбнулся наш герой и шагнул вперёд, крепче сжимая рукоять своего оружия. "Пора бы и мне косточки размять…" Рывок… Братья вмиг сплелись в завораживающем танце смерти, рассекая тишину леса непрекращаемым лязгом стали о сталь. И с каждой атакой они вкладывали всё большую силу, двигаясь быстрее, жестче, ловчее. Они распалялись, ход битвы набирал обороты на глазах. Ударные волны сильнее откидывали их прочь друг от друга, заставляя вновь и вновь срываться с места в дикую пляску. Время замедлило течение, потоки воздуха стали тяжёлыми и плотными, как водяное полотно. Можно было разглядеть, как капли крупной росы погружаются во мрак, скатываясь вниз с огромных иголок уйуна. Но то было доступно только для двух кружащихся в битве противников, кто сие данность даже не ощущал. Их движения, их атаки, действия — всё, казалось бы, осталось прежним, не поддавшись искажению временного пространства. И только Ивинаэль с Бамлагом могли понять, что это не время внезапно решило притормозить, а братья ускорились до лишь им известных пределов. Вскоре сами атаки начали приобретать ещё и магический фон, промораживая всё вокруг. Удар, удар, блок, перекат, выпад сверху вниз, внезапный блок и жесткий удар в грудь, в спину, попытка сбить с ног друг друга. Стили боя каждого из них разительно отличался от вражеского, но это гармоничное сочетание грубости и грации, мощи и ловкости, отточенные навыки — всё очаровывало. Двое безумно кружились друг около друга, не уступая ни в силе, ни во владении своим оружием. Као двигался быстрее, атакуя точно и внезапно — на то ему позволяла катана. Кейлан вкладывал в каждую атаку накопленный за года гонения и изгнания гнев, наделяя убойностью, ибо с клеймором не могло быть иначе. Их мастерство искусства смерти превосходило рамки, привычные человеку. Их скорость и ярость заставляли обоих концентрироваться на иных ощущениях: не зрении или же осязании, а ауре соперника, его потоки энергии, превращающиеся в морозные вихри, нечеловеческая интуиция, никогда не лгущая об опасности. Наблюдателей же этот бой с лёгкостью гипнотизировал, подавлял волю. Оставалось только восхищаться звенящими столкновениями металла о металл и быть в разы осторожнее, поскольку в стороны постоянно разлетались мелкие ледяные осколки. — Они же убьют друг друга! Что вообще происходит?! — в панике и ужасе наблюдал за происходящим Ив из дальних кустов за три четверти сотни метров. Подходить к окаянным было страшно! Бамлаг следовал его примеру, пристально зыркая на происходящее с широко раскрытой варежкой, которая едва ли с травой не целовалась. — Бам! Ответь же мне, наконец! Нам нужно что-то сделать, нельзя их просто так оставлять! — пытался достучаться до шокированного орка эльфёнок. — Гхы-ы… — в сомнении протянул зелёный, с опаской косясь на танцующих в схватке насмерть "людей". А выглядело это по-настоящему пугающе. Они прыгали из стороны в сторону, смерчем налетая друг на друга с новыми ударами и выпадами, без милосердия ударяя мечом о меч. Стальной лязг волнами разливался по округе, врезаясь в стволы промороженных до основания деревьев вместе с волнами ледяной стихии. Всё вокруг замерло в ожидании, не смея нарушать концентрацию каждого из них. Каогос бил быстро, нанося удар за ударом, словно кобра, двигаясь гораздо быстрее брата. Но Кейлана таким было так просто не взять. Пусть старший был послабее в скорости, однако наш герой превосходил оппонента в физической силе, отчего каждый нанесённый им удар, от коих Као пытался чаще уклоняться, нежели парировать, сотрясал землю и воздух. Да и в обороне он не уступал, с лёгкостью регенерируя большинство полученных ран, либо успешно отбиваясь. Если бы не тяжесть клеймора, он бы точно не уступал братцу в скорости. В конце концов, если в пляске эти двое достигли точки апогея, снося всё вокруг себя и вытворяя полный хаос (парочка деревьев с их толстенными стволами неплохо подкосилась), то в магии всё только начиналось. — Проклятье, они же здесь ледниковую эру устроят! Или раньше точно поубивают друг друга! — продолжал паниковать и гневаться от бессилия Зайчонок, наблюдая за происходящим. Фарионикс крепче прижался к своему Всаднику, жалобно урчал, прятал лапки и крылья под себя. Вивернёнку было холодно, страшно, да не на шутку! Драконоподобные, а уж тем более виверны, обладали прекраснейшей интуицией и идеальным чутьём. Будь то низший дракон, дрейк, змей, саламандра или же виверн — любой с лёгкостью мог опознать опасность для своей жизни. А ездовые виверны уж тем более для жизни Всадников. И сейчас таковая на самом деле была в непозволительных размерах. Аккуратно прикусив зубками заострённое ушко эльфа, Фари попытался привлечь к себе внимание, что ему, на счастье, удалось. Данная част дела у эльфов была весьма чувствительной. Даже поболее людей! Он потыкался мордашкой в сторону, противоположную от бьющихся насмерть человек, говоря о том, что им бы неплохо было бы свалить да подальше! — Я знаю, мой хороший, но не можем же мы так просто бросить его! — указал на Кейлана. — Бам, есть хоть какие-то предложения? На это орк тут же отрицательно замотал головой и подальше отошёл от кустов. Он тоже косился в сторону тьмы леса, но в отличие от вивернёнка уйти туда не пытался. Друга бросать, пусть и немного придурковатого — нечестное дело. Тем более того друга, которому он был обязан свободой собственной дыни! Однако раздумья их были нещадно прерваны ослепительной белой вспышкой, пронёсшейся рядом и подорвавшей близстоящее дерево. Уйун тут же покрылся толстым слоем магического льда, издавая характерный хруст, а температура вокруг него со скоростью кометы упала ниже той, когда вода обрастает ледяной кромкой. Как оказалось, это кто-то из братьев нечаянно промахнулся в их сторону серпообразной волной морозной стихии, которую эти два безумца начали успешно пускать в ход. То, что они и так окружение "братским махачем" под завязку поразносили, им оказалось недостаточным. Надо ещё всё к Бездне заморозить да срубить пару деревьев, чего ж мелочиться! Высоко подпрыгнув на несколько метров, Каогос с переворотом в воздухе послал взмахом катаны в стоящего на земле Кейлана небольшую, но явно не слабую по концентрации волну леденистой энергии. Кей, выставив перед собой энергетический щит, атаку братца заблокировал, однако не полностью. Часть заслона оказалась пробита, из-за чего магия врезалась в защитный барьер, облегающий его тело. Вреда ему это не причинило, однако чётко выразило, что эти двое действительно не шутят в своих стремлениях. И махалки мечами у них не для показушки! Вслед за волной ринулся и Као. Подобно оголодавшему хищнику, он грациозным рывком устремился к своей цели. Кейлан отскочил от летящего стрелой брата, контратакой послав крупный ледяной осколок, который насквозь пробил сзади стоящий за беловолосым ствол. Само собой, такой медлительной атакой до Као не доберёшься, но отвлечь для удобного удара по ногам, дабы сбить на землю — легко. Наш герой рванул на соперника, готовый пронзить его клеймором, но как того и стоило ожидать, Каогос с ловкостью мангуста перекатился в сторону, отчего Кей едва ли не получил катаной в плечо. Клинок беловолосого жестоко врезался в энергетический барьер мужчины, создав в нём трещины и небольшую дыру. Основную часть силы удара магия поглотила. Стиснув зубы из-за неглубокой раны, от которой колкими волнами начала расходиться боль, Кейлан отстранился прочь и тем самым сделал паузу перед продолжением их уже не первого поединка. — Ты знаешь, к чему это приведёт, братец. Наши дуэли лишь дважды оканчивались определённо ясным исходом, и счёт, как ты знаешь, равный, — Кейлан потёр плечо, которое уже зажило, не оставив следа. Азарт всплесками разгуливался по крови, разносил по телу жажду схватки. Наш герой улыбнулся в нетерпении и одновременно удовлетворении — приключений на долю его выпало уже немало, а вот настоящие бои были редкостью. Либо противники слабоваты, либо на честный бой фигушки вытащишь! — Ну-с, в таком случае сегодня мы это исправим, Кейл… Раз и навсегда. — У-ух! Какие пламенные речи! Мы ведь прекрасно знаем, что друг другу так просто не уступим, Као. По крайней мере, ты точно. Как, впрочем-то, и я. А если из нас проиграет один, то второй всеми силами попытается взять реванш. Это никогда не закончится. — Может и так. Но в нашем бессмертии, брат, не иметь достойного противника слишком скучно, — улыбнулся Каогос и встал в боевую стойку, вытянув перед собой катану. — Продолжим… На это Кейлан лишь хмыкнул и, сжав клеймор, усилил щит. Энергии у него было предостаточно, а значит, бой их может длиться до рассвета, и сил ещё останется на несколько утренних часов.       Вспышка… И вновь они сцепились в завораживающем танце клинков, совершая серии ударов, защищаясь друг от друга, яростно нападая. Хотя атаки и были преисполнены желанием победить оппонента, но на их мимике это вовсе не отражалось. Каогос на лице держал бессменную маску полной сосредоточенности, как и Кей, всецело концентрируясь на бое. Все остальные звуки, цвета, само пространство — всё теряло смысл и краски, ибо их внимание было зациклено только друг на друге. Время вновь притормозило, неспешно наблюдая за битвой. Магический фон становился сильнее и концентрированнее, промораживая землю, казалось бы, и без того оледеневшую внутрь на лишнюю тройку метров слоя . Однако это не было их пределом, ибо в какой-то момент катана беловолосого вспыхнула голубо-бирюзовым пламенем. Мужчина выпадом нанёс удар по клеймору Кейлана, вызвав ослепительную белоснежную вспышку, которая сиянием разогнала завесу мрака. Кей отлетел прочь, тушей влетел в ствол уйуна. Раздался громкий древесный скрежет, затем после секундного затишья послышался треск. Тело мужчины проломило несчастное растение на несколько слоёв коры вглубь, из-за чего уйун пошатнулся. И всё бы было хорошо, но вслед за улетевшим братом Каогос метнул ледяную острую волну, подобную лезвию его же катаны. Влетев в деревце, магия спилила сантиметровую прослойку ствола деревяшки напрочь, хотя барьер Кея так и не пробило. Невезучее растение, простояло лишний десяток секунд, а затем с громогласным треском и завыванием завалилось назад на своего хвойного товарища. "Вот придурок безбашенный!.." — проворчал Кей. Он со слабым стоном выбрался из бревна и щепок, оставшихся от уйуна, и как ни в чём не бывало только шеей хрустнул, несмотря на то, что мгновения назад от такого столкновения его тело должно было превратиться в фаршик высочайшего качества. "Вот и размял косточки… Всё хрустит да бунтует. Эх, старею всё же", — бубня себе под нос, подобно старому дедку, наш герой потёр мышцы да сполна ощутил, как костяшки его наскоро срастаются и приводят тело в норму. Только бесследно всё же это не прошло — повреждённый уйун с ещё более громким треском повалился именно на мелкого соседа подле себя, который из-за своей молодой непрочности не смог выдержать напора. Хруст усилился — пошла цепная реакция. Дерево начало падать за деревом, поскольку выдержать целую волну на себе не смогло бы даже самое сильное. "Надо ж, а из меня, кажись, мог бы выйти неплохой лесоруб!" — прокомментировал мужчина устроенный хаос, флегматично наблюдая за этой картиной. От наблюдений Кейлана отвлекла вспышка собственного барьера. Каогос, дабы привлечь внимание своего противника, наотмашь метнулся слабым шаром морозной энергии. Бить в спину не было его принципом, за что Кей особенно любил сцепляться с ним в братских поединках. Но раз тот применил магию… Почему бы этим не воспользоваться самому? Хитренько заулыбавшись, наш герой начал медленно приближаться к беловолосому, вокруг него тем временем вихрем закружился настоящий морозный буран, кой с каждой секундой нарастал. Као нахмурился, оценивая ситуацию, лицо его по-прежнему отражало полную серьёзность, сосредоточенность на бое и отсутствие каких-либо эмоций. Опустив катану, он прикрыл глаза. Мгновение, и вот его взор запылал бело-голубым огнём не хуже собственного оружия. Зрачки Каогоса утонули в этом ослепительном сиянии. Энергетический барьер усилился, образуя более чётко прорисовывающуюся ледяную броню. Взмахнув катаной, беловолосый дал сигнал о готовности к продолжению. Опять рывок, опять смертоносная пляска между двумя воителями, только теперь ещё дополненная могущественным ледяным вихрем вокруг них. Они уничтожали всё на своём пути, будь то деревья, камни или же иные препятствия, разбивали оледеневшие объекты в мелкие осколки. Несколько уйунов уже было беспощадно уничтожено, из-за чего поле боя, на котором они бились, из-за расширяющейся оледеневшей пустынности с каждой минутой всё больше походило на место какой-то природной магического характера катастрофы. — Бам, ты когда-нибудь видел, чтобы люди обладали ТАКОЙ силой? Да ты посмотри только, они ведь способны с лёгкостью уничтожить целый город! Они же тут пол леса так вырубят, и я уверен, что силы у них даже тогда не иссякнут! Что это вообще за существа?.. — Г… гы-гы… — орк сглотнул ком в горле и в растерянности пожал плечами, явно тем самым говоря о том, что на этот вопрос у него нет и тени идеи. В конце концов, на безграничных равнинах южного Фралтия вряд ли можно встретить хоть кого-то отдалённо напоминающего Кейлана или вторую окаянную человечину. — Конечно, блин, не знаешь, потому что нормальные люди такой силой не обла… Договорить Иви не успел — ледяной шар огромных размеров, созданный непонятно кем из братьев, молниеносным снарядом влетел в ствол близстоящего уйуна. Вспышка стихийной энергии подорвала основание к чертям и разнесла почти всю основу в щепки, а заодно оледенила дерево на добрую десятинку. Гигантское растение заскрипело, загомонило, накренилось и, в последний раз печально хрустнув, начало медленно падать вниз… прямо на стоящих в кустах Иви и Бама. Спохватившись да потянув Иви за руку, орк резвенько рванул прочь вместе с эльфёнком, однако упавшая между этими двумя нехилого размера ветка сбила Ивинаэля с ног, но, к счастью, не задавила. Маленький вивернёнок в ужасе вжался в своего Всадника, жалобно урчал. Он, поднабравшись смелости, спрыгнул вниз и попытался помочь эльфу встать, тыча мордочкой да оттягивая за рукав, но был ещё слишком мал для такого. Подрасти бы… месяц-другой. — И-и-и-игх-хы-ы!!! — зарокотал Бамлаг, видя, как Ив выбраться из опасной зоны не успевает. — Ба-а-ам! — выкрикнул эльф в ответ, пытаясь подняться и хоть как-то приблизиться к орку. А пройти-то всего, казалось бы, несколько метров. Преодолеть ширину ствола и отойти, чтобы ветками не задело… Бамлаг в панике кинулся к товарищу, даже не думая о том, чтобы бросить его в такой ситуации. Он сам дрожал от охватившего его ужаса, словно лист на ветру. Страх за себя, за Иви, жуть от происходящего — это охватывало беднягу с головы до пят, но он не желал отступать. Рванув к эльфу, Зелёный схватил его за руку и потащил на себя. Ив едва ли успел подхватить вивернёнка на себя. Ствол дерева всё стремительнее приближался к земле, поскольку скорость падения с каждой секундой непозволительно возрастала! — НЕТ, СТОЙ! Фари, скорее иди ко мне! — Иви внезапно ощутил, как крылатое дитё случайно сорвалось с шеи и плеч, оставшись позади. Не дав себя притянуть дальше, эльфёнок вырвался из хватки Бамлага и вновь рванул под место, куда должен был вот-вот упасть ствол. Вивернёнок, не зная, что делать, жалобно порыкивал и пытался не попасть под падающие ветки и хвою, больше напоминающую человеческие стрелы. Он отползал, отпрыгивал прочь, но куда деваться — не ведал. Орк узрел самоубийственную выходку Зайчонка и вновь бросился за ним, мол, "Куда, окаянный, пришибёт!". — Нет, я не брошу его! БАМ, ПУСТИ!!! — яростно отбивался Ивинаэль в попытках дотянуться до беззащитного малыша.       А "танец" тем временем не прекращался ни на мгновение, озаряя ночной лес нескончаемым лязгом стали о сталь. Кей и Као по-прежнему прибывали в боевом трансе. Удары со вспышками магии сыпались вновь и вновь, не теряя ни доли силы, опустошая жизнь вокруг волнами мороза. Казалось, что на ближайшие пару десятков метров не проглядишь и места живого, ведь даже уйуны да лиственные деревья, каким-то волшебным образом оставшиеся в живых, сплошь были проморожены, а молодые невысокие растения походили своим видом больше на кристальные статуи. По крайней мере, на некоторую часть ствола. Однако в какой-то момент до Кейлана начали доноситься знакомые голоса… А точнее один голос и хорошо известное ему невнятное кряхтение. Спустя несколько секунд эти звуки повторились, что заставило нашего героя хоть краем уха, но выйти из всесторонней концентрации, ведь Каогос никогда не пользовался подобными звуковыми обманками. А это в свою очередь значило, что знакомые голоса не могли быть обычной иллюзией слуха или же магической уловкой. Обернувшись в сторону звука, Кей на свой испуг увидел, как огромнейшая деревяшка валится прямо на Ивинаэля, за которым на его глазах под дерево ещё бросился и Бамлаг. "Да они там очумели что ли! Дурные! Проклятье, уши есть, дыня — зелёная, а мозгов ни у первого, ни у второго!" — укоризненно разворчался Кейлан и, оттолкнув брата слабым тычком чистой манны по барьеру, рывками помчался спасать две неимоверно "везучие" задницы, которые он бы сейчас с удовольствием выпорол веником из здешней хвои. "Чтобы в следующий раз думалось, прежде чем рисковать получить иголками в задницу, дубины!" — не переставал бубнить он по пути. Подпрыгнув, наш герой в воздушном перевороте взмахом меча послал широкую, подобно своеобразному тарану, леденистую волну. Волнообразный поток, освещая и замораживая землю под собой, пронёсся от Кейлана к падающему уйуну. Мгновение, и вот столкнувшись с деревом, энергия взорвалась белоснежной вспышкой, ударная волна от взрыва заставила наглую деревяшку с иголками отлететь прочь от бедолаг. Дерево приземлилось поодаль, зато эльфёнок с зеленомордым остались живыми да здоровыми… относительно. По крайней мере, тот, что с ушакми точно был счастлив, чуть ли не со слезами прижимая крылатика к себе. — Не смей отвлекаться от НАШЕЙ битвы, Кейларион, — услышал позади себя замораживающий по интонации голос Кей и обернулся, уже готовясь защищаться. "Ах, да, как же я мог забыть про его собственнические замашки…" — не скрывая ухмылку, герой припомнил принцип брата, по которому в дуэли ни одна из сторон не имеет права отвлекаться от боя. Либо победа, либо поражение! Безо всяких перерывов или наивных отмазок. От начала и до конца — одно из двух. А нарушение этого правила и добровольное невнимание к поединку неимоверно злило Каогоса. Он мрачным, не сулящим ничего хорошего взглядом зыркнул на младшего, заставив того немного поёжиться. "Как бы лазерами ледяными из глаз пуляться не начал", — нервно передёрнулся Кей, пятясь назад. Сжав катану, Као ринулся в бой и стал наносить ещё более жестокие, нежели ранее, удары, теперь вовсе не давая Кейлану никакой форы. Ярость и беспощадность атак лишь возрастала, а движения приобретали смертоносную точность, заставляя нашего героя всё больше концентрироваться на обороне, усиливать щиты. В какой-то момент Каогос совсем разошёлся. Он кратко ударил несколько раз двумя прямыми атаками, не оставляя шанса на иные действия, кроме парирования. Подобная предсказуемость не была в его стиле, из-за чего Кей внутренне подобрался и приготовился к чему-то нехорошему. Тут же, на следующем выпаде, Као нанёс быстрый удар теперь уже не в попытке ранить, а прямо по мечу брата, вынудив того открыться всего на миг… и получил возможность пронзить его катаной насквозь. Раздался болезненный вскрик. Кейлан стиснул зубы, прижимая ладонь к ранению. Бамлаг и Ивинаэль, вновь став невольными наблюдателями происходящего, в ужасе ахнули. "Давайте, ещё похороните меня со слёзным потопом…" — заметил два перепуганных обескураженных взгляда сквозь. — К… Кей?.. — тихонько прошептал Иви, не желая верить в увиденное — пронзённого насквозь человека. За нашего героя он и Бам болели всей душой. — А ты, Као… похлеще меня, когда злишься… — Кейлан усмехнулся, иногда прерываясь на кашель. — Кстати, не по правилам, между прочим! Не думал походить на уроки медитации? Ведь говорят, что вспышки гнева приводят к озверению и даже одичанию! Ты ж всех слуг своей волчьей харей распугаешь. — Всё свои шуточки шутишь, Кейларион? Сейчас не время, — хладнокровно пресёк он несерьёзный тон Кея, раздражённо сжимая рукоять катаны. — Ты проиграл… раз и навсегда, и теперь мы отправляемся к отцу. Пронзённое насквозь тело — это не детская царапинка, но тихо засмеяться от абсурдного замечания она Кейлану не помешала. — А кто тебе сказал, дорогой братец, что я проиграл? Разве мы закончили?.. Мужчина резко схватил Каогоса за шею, приблизил к себе, заставляя смотреть в глаза. Небесная лазурь его взора начал затмеваться всполохами странной чёрной энергии. И эти пятна, когда-то бывшие крапинками, стали гуще, подобно кляксам, очерняющим душу Кейлана. Очи беловолосого расширились от удивления, а сам он беспомощно забарахтался в стальной хватке. — Я бы сказал, что мы ещё только начали… — мужчина отшвырнул Као прочь и схватился за катану. Иссекая ладони от вонзающегося в плоть лезвия, он вовсе не обращал внимания на болезненные порезы и упорно продолжал избавлять своё тело от мешающего "аксессуара". — Но боюсь, если кто-то из нас разойдётся в полную силу, то второму точно не поздоровится… Впрочем, — прокашлялся он, — какая разница? Вздохнув с некоторым облегчением из-за избавления от назойливой железки внутри себя, наш герой поморщился от незаживающей широкой раны. Скорейшая регенерация отчасти возобновила кровоток, исцелив лишь малую часть сосудов и тканей. Но отвлекаться на боль и слабость тела он не стал. Только вновь воссоздал клеймор, вложив рукоять в ладони. Катана Као исчезла с земли, материализовавшись через секунду в руках хозяина, пока чёрная энергия Кейлана, всё более и более подавляя ледяную, то поглощая её, то изредка сплетаясь воедино в странную гремучую смесь. — Б… Бам? У-у него что там кружит? — застыл Ив, не веря своим глазам. — Неужто… Тьма? Та самая, принадлежащая Владыке Асатуру? Которая сплетается со льдом в единое целое?! Но ведь это уже будет… лёд с Тьмой. Из этого выйдет настоящая энергия Хаоса… Нет, там только Тьма! Но откуда у него?! Я бы почувствовал… ощутил. — Гы-гы, — уверенно кивнул орк, пристально наблюдая за происходящим немигающим взором. Конечно же, то, что минуту назад их двоих вместе с вивернёнком чуть не пришибло огромным стволом уйуна, внесло свою лепту, из-за чего эта особенно впечатлительная парочка стала более осторожно следить за безумными дуэлянтами. Но, в конце концов, не каждый день увидишь, как два неадекватных недочеловека устраивают полнейший разнос округи в попытке выяснить у кого дыня крепче. Вообще, сплетение столь разных стихий в одном существе было настолько редким явлением не только в этом мире, но и во многих других, что считалось почти невозможным… Однако "почти" не подразумевает полную однозначность, и Кей был тому прямым доказательством. Хаос имел родство со стихией льда и так же со стихией Тьмы, но Тьма со льдом смешивалась очень редко, ибо эти два типа энергий кардинально различались. И ещё реже из себя рождали сам Хаос. — Бастард… — прошипел Каогос, с явным неодобрением смотря на сгустки Тьмы. — Надменный индюк, — с легкомысленной улыбкой пожал плечами Кей. — Разве я нарушаю твои принципы честного боя, Као? Ты старше меня и чистокровен в своём роду. Само собой, твоя магия льда превышает мою… Но это не значит, что мне нечего тебе противопоставить. К тому же так интереснее, признай сам! Клеймор Кейлана полностью перекрасился в чёрные оттенки, испуская из себя мутный текучий смольного цвета туман, который трещинами переливался в фиолетовые оттенки чистой тёмной энергии и изредка ледяную бледную лазурь. — Что ж, братец… Продолжим? Не дожидаясь ответа, Кей в мгновение ока оказался возле Каогоса и сразу же нанёс удар. Блок, тёмная, ослепляющая неприятной чернью, вспышка поглотила сияние льда. Удар и снова блок. Ближний бой, атаками которого теперь наш герой беспощадно давил на брата, ставили Као в безвыходное положение: верно и медленно, но отступать шаг за шагом, отчего в глухую оборону уже перешёл он, а не Кейлан. Тьма неистовым смерчем кружила внутри ледяной бури мужчины, игривыми змейками оплетала его тело, усиливая удары. Беловолосый всё дальше пятился, едва успевая уклоняться или парировать нескончаемый град ударов. Бывшая боевая концентрация и всецелая серьёзная сосредоточенность нашего героя сменились на всплеск бесконтрольного гнева, порождённого Тьмой, которая нередко любила туманить разум своих приверженцев, извращать их стремления и чувства. Кейлан не сдавал напора на Као, блокировать тому атаки становилось почти невозможным — это вмиг пробивало его оборону. Энергетический барьер уже трещал по швам от напряжения, поскольку выдерживать помимо ударов ещё и неистовость тёмной ледяной бури было куда проблематичнее. В конце концов, у беловолосого не осталось никаких вариантов, кроме как просто уклоняться и избегать безумной ярости брата, коему, кажется, только дай возможность — голову снесёт без раздумий! Видя, как Каогос ловко избегает всех ударов, являя высший уровень грации, мужчина сменил тактику. В этот раз он ударил мечом уже по земле, которая тут же оледенела на десяток метров вокруг Кея и застлалась тягучим ковром Тьмы. Не ожидая внезапной хитрости, беловолосый попался в ловушку. Он зашипел сквозь зубы, ощущая тяжёлое давление, упал на колени от скованности — тёмная энергия нитями вмиг оплела его тело, преклоняя к земле, подчиняя. Каогос глубоко выдохнул и попытался собраться с силами, но успел лишь узреть, как Кейлан, подобно пантере, прыгнул в атаку. И беловолосый вскрикнул… Клеймор уверенно пронзил его тело, не встречая никакого сопротивления ни от разрушенных энерго-щитов, ни от тонких защитных пластин на нагруднике. Као захрипел, кашляя кровью, и попытался отстраниться от обезумевшего брата, но ничего не выходило — Кей надёжно удерживал обессиленного оппонента в тёмных тисках. — Кейл… Кейларион… оставь меня, — тихо прошептал старший, пытаясь хоть на сантиметр выдвинуть меч из себя. Желание отнять жизнь проигравшего и всецело насладиться победой туманило разум Кейлана… Тьма игриво нашёптывала капризы, сподвигая приверженца на ужасные, несвойственные ему вещи. Однако за долгие годы учения овладевать этой жестокой стихией Кей сумел накопить достаточный опыт для противостояния подобным прихотям. Он отступил на шаг. Проморгался. Прикрыл глаза, впадая в транс. Несколько секунд внутренней медитации позволили с горем пополам вернуть контроль над собой. Пелена гнева перед глазами стремительно начала редеть, позволяя одурманенному сознанию прийти к очищению. Снова проморгавшись и глубоко выдохнув, мужчина тут же вытянул клеймор из Као. Оружие распылилось на мелкие искры лазури и сгустки черни, исчезая до момента нового зова, а вместе с ним растворилась и Тьма. Нахмурившись, осмотрелся, приметил вокруг только оледенелую пустошь и парочку замерших в шоке друзей. Убедившись, что с компаньонами всё хорошо, Кейлан подхватил брата и аккуратно уложил на промороженную землю, от которой прозрачными клубнями отходил ледяной пар. Он с сожалением, не скрывая чувство глубокой вины и волнения, осмотрел Каогоса. — Као… Дурная ты башка… — понурив голову, прошептал наш герой. — Чуть сердце мне не вырезал… и я дурная башка… — усмехнулся беловолосый. — К чёрту твои козыри, Кейларион. Он попытался отстраниться от Кея, придерживаясь за грудь, но в одиночку подняться не смог. — Давай помогу… Не будь занудой, принцесса! Помогу — значит, помогу! — Я сам способен встать! — Ну, вот с кроватки утром вставай, самостоятельный. А сейчас не дури, иначе влеплю по твоей самонадеянной харе, — аккуратно поднял брата Кейлан. — Если уж ты хочешь меня добить… — едко огрызнулся Каогос, поджав губы. Кровь не хлестала из раны, как то должно было быть по физиономии смертных раненных существ, но вот дыру в груди и льющиеся по телу артериальные токи, подгоняемая сердечным ритмом, можно было пронаблюдать очень и очень ярко. Любой смертный биолог, изучающий особенности бессмертных, отдал бы пол жизни за сие наглядность. Иных же подобное ужасающее зрелище, необъяснимое со стороны — кровь должна рекой литься из места разрыва кожных тканей, а не ровно распространяться по телу, словно по сосудам, действительно пугала… в особенности Зайчонка и Бама, которые с широко раскрытыми глазоньками и косились на вполне себе живого Каогоса. При этом значительно меньшая дыра, а точнее вертикальное рассечение, от катаны сейчас красовалась и в груди Кейлана. Боль от неё, колким жжением, растекающимся по телу, тут же дала о себе знать. Перед глазами слегка потемнело. — Ой-ой-ой, себе дороже такое делать! Твоя заносчивая душонка однозначно найдёт способ проникнуть в мир живых и свести меня в могилу! — старался не обращать внимания на проступившую слабость Кей. Каогос в ответ одарил брата крайне недовольным взглядом, кой позабавил младшего. Наш герой гаденько заулыбался, послал беловолосому воздушный поцелуй и тихо вымолвил: — А теперь давай, шуруй к папочке… только, увы, без главного приза. Ты проиграл, мой дорогой. Недовольство Као стало ещё ярче. Он окатил Кея нечитаемым тяжёлым взглядом, но сказать чего-либо против не осмелился. Если проиграл, умей принять поражение достойно. — Я не стану последним, Кейл. После меня придут и другие. Отец не успокоится, ты знаешь. — Пусть идёт в Бездну! — с жаром высказался наш герой и внезапно закашлялся. "Да какого чёрта!" — Передавай любимому родичу привет… и это тоже. Каогос, завидев ярко оттопыренный средний палец, улыбнулся. Он с аристократической грацией выпрямился, гордо вздёрнул голову, абсолютно не подавая виду о тяжести перенесённой битвы и тем более полученном ранении. "Ага, как же. Хрена с два этот кусок льдыхи выскажет о своём нездоровье. Голову отсеки, а всё равно его кочерыжка будет пялиться несравненно пафосно и величаво!" — Он будет в ярости, брат, — не переставая слабо улыбаться одними уголками губ, сказал старший. — Ничё, не взорвётся. А эмоции бывает и полезно выплеснуть. Ре-лак-са-ци-я, как говорят умные мозговиты… Короче! Всё, я устал. Вали уже давай, белоснежка. Ничего не ответив, старший хмыкнул. Прозрачная белесая дымка принялась стремительно оплетать его тело, и в ней он растворился за доли секунды. На месте его силуэта остался только иней. — Ну и с фига ли вы там пялитесь? Засели в зарослях… партизаны… — выкрикнул наш герой своим товарищам, распластавшись на земле звездой. А Бам и Ив всё ещё пытались отойти и переварить увиденное. По крайней мере, эльфёнок точно из жизни выпал, наконец, теперь поняв, почему ещё тогда на корабле, когда их скручивали после бунта, он почувствовал странную знакомую энергию. Пусть это было совсем поверхностно, но было, он не ошибся! Впрочем, орк по уровню шока не отставал ни на каплю. Карие глаза грозились заполонить всю зелёную физиономию бедняги, ибо он искренне не мог поверить в то, что озорной весёлый Кей, вечно неунывающий и вообще наглейшее человечишко — это тот самый Кей, который сейчас мастерски владел двуручным клеймором, двигался и бился в дуэли на феноменальной для обычных смертных скорости, активно поучаствовал в разносе лесного участка вокруг, превратившегося в ледяную лысину посредь всего лесного массива. А также, помимо всего прочего, ещё и тот Кейлан, который показал, сколь хорошо ему знакомы стихии Тьмы, льда… и их частичная соединённая смесь! Чего только ледяная тёмная буря стоит! Переглянувшись, орк и Зайчонок неуверенно выдвинулись из укрытия и начали приближаться к окаянному дружбану. — Слушайте, я тут подумал… Конечно, найти ночлег — это идея хорошая, но я вряд ли сейчас буду способен даже пошевелить пальчиком… — пробормотал мужчина. — А, стоп! Смотрите-ка, могу, оказывается, — улыбнулся он, флегматично поглядывая, как его указательный палец сгибается и разгибается. После этого речь Кейлана как-то замедлилась, став не особо внятной. — И поэтому… я пол-лжу здесь… — широко зевнул он. Веки его отяжелели, энергия, бушевавшая в нём во время поединка, странным образом куда-то улетучилась, помахав ручкой. Мир вокруг него закружился пляской, медленно погружаясь во мрак. Зияющая в груди дыра, как ни странно, вовсе отказывалась регенерировать. Впрочем, не одна она, а ещё несколько других неглубоких, но так же незаживающих, подогревали и без того разгоревшиеся сомнения, что было ненормально для бешенной регенерации нашего героя. "Вот хитрый засранец… А ведь опять катану зачаровал паралитическим ядом", — усмехнулся он, прежде чем его разум окончательно погрузился в спасительную безмятежную тьму. — Кейлан?.. Ке-е-ей?! — эхом донёсся до него голос Ивинаэля.