Неприкасаемые

Джису вздрогнула, переводя взгляд на доктора, стоящего за ее спиной. — А тебе... Вам есть до этого дело, доктор Пак? — учтиво вопросила она. — А тебе есть дело до моих дел, ученица? — в тон ей ухмыльнулся Чимин, садясь рядом с девушкой. — Чон Чонгук - мой пациент, кому как не тебе должно быть это известно. Джису сжала в руке пустой стаканчик из-под воды. — Следите за мной? — Наблюдаю. Стаканчик лопнул, расплескивая вокруг мелкие капли воды. В столовой вдруг стало тихо. — Просто знай, — Чимин медленно протянул ладонь и забрал кусок пластика из руки девушки. — Что тебе не стоит настолько переигрывать. В конце концов, мы не в драмкружке. Будь проще. Это не дорама. Джису проводила глазами удаляющуюся спину Пака и запустила пальцы в волосы. Она и впрямь перестаралась. Но сейчас главное, чтобы самый важный зритель не заметил фальши. *** — Начнём с паука в рюкзачок, — пропел Чонгук, забираясь в свою излюбленную каморку. — Ой, надо же, у меня в рюкзаке монстыыыыр, — отыграл он реакцию несчастной одиннадцатиклассницы. — Монстыыыыр в рюкзаке у меня... Ах... Инфаркт, инсульт, а кто виноват? Никто. Потому что он сам туда заполз, Чонгукки не при чем. Свалив на пол добрый десяток каких-то швабр, парень наконец добрался до вожделенного угла, где, по его расчетам, уже должны были быть джунгли со своей экосистемой и, конечно же, пауками. Но там висели только следы их пребывания - клочья паутины. Самих животных нигде не наблюдалось. И даже самой малюсенькой пальмы. Гук разочаровался в жизни. Он повернулся, чтобы уйти, но вдруг холод опахнул его спину. Чувствуя, как покрывается мурашками с головы до пят, Чон аккуратно обернулся, натыкаясь на внимательный восьмиглазый взгляд. Паук висел в нескольких сантиметрах от его лица и, Чон был в этом уверен, коварно улыбался, перебирая лапками. Чонгук забыл и месть, и Джису, и свою болезнь, и свое имя. Гук в ужасе заорал и попытался мгновенно убраться из помещения, но споткнулся о швабры, заботливо сложенные на полу (и кто их только сюда положил?!) и улетел лицом в дверь. В закрытую дверь. Паук ухмыльнулся и принялся догонять свою жертву, которая уже готовилась отбросить коньки и лишь судорожно дёргала за ручку двери, позабыв про кровоточащий нос. Спасение пришло в виде ангела, влетевшего в комнату на крыльях справедливости и открывшего дверь. Чон благодарно взвыл и выскочил в коридор, бросая взгляд на прекрасного посланника небес. Им оказался Ким Намджун, директор школы. И тогда Гук понял, что, похоже, директор был послан не небесами. Теперь Чонгука точно исключат. *** Бедный Ким. Бедный, бедный Ким Намджун. Очень бедный. Максимально. И за что ему такие страдания? Он же ничего плохого не сделал. Он всегда вел себя хорошо и получал пятерки, а потом выучился на отлично и стал директором Интерната. Он не заслужил этого странного парня, зачем-то решившего обсудить мировой заговор с десятком швабр. — Я... Я правда ничего... А там паук... Я не думал, что они такие страшные вблизи... Лохматенькие... — бормотал Гук, до дыр засматривая ковер в кабинете директора. — Лохматенькие... — в отчаянии повторил Нам. — Лохматенькие! Чонгук, ты понимаешь, что ты сеешь хаос у нас в Интернате? Ты даже ни с кем не общаешься, как в одиночку можешь устраивать столько диверсий? За дверью кабинета вдруг послышался шум. Там явно собиралась куча народа. Намджун снял очки и потёр переносицу. Пора в отпуск. Давно пора. Сейчас эта толпа детей ворвётся в комнату и начнет требовать исключения парня... Снова будут проблемы. За дверью кашлянули и вдруг грянул гром нестройных голосов: — Свободу Чон Чонгуку! — Чего? — прислушался Чон. — Пойми, этого не я хочу, а они... Я не могу противиться желанию стольких учеников... — бубнил Ким. — Свободу! Свободу! Свободу! — требовали старшеклассницы. — Понимаешь, могут ведь и их родители выразить недовольство, — продолжал директор. — А они спонсируют нашу школу и... — Свободу Чон Чонгуку! — ...И могут отказать мне... — отрешённо бормотал Нам. — Свободу! Дверь внезапно распахнулась, впихивая в помещение запыхавшегося психолога. — Директор Ким... — просипел Чимин. — Произошла... Диверсия... Школьницы требуют, чтобы Чон Чонгук... — Да знаю я, знаю, — отмахнулся от него Намджун. — Сейчас, документы подпишем... — Был немедленно освобождён, — закончил Пак. Чон вдруг почувствовал, как от его лица отхлынула вся кровь. Стало холодно, и даже кожанка не спасала. Что-то произошло. Но что, парень до конца не понимал. Не бывает такого, чтобы ученики, так усердно гнобившие его в последнее время, вдруг принялись его защищать. — Крутая куртка, — небрежно бросил врач, заметив обращённый на него взгляд. — Чонгук, выйди, пожалуйста. Мы тебя вызовем, если что... — еле шевельнул губами директор. Чон торпедой выскочил из кабинета, едва не столкнувшись с бушующей толпой девчонок. Те завизжали и бросились за уносящим ноги парнем, но куда там. Бегал Чонгук быстро. И только в знакомой комнатушке он смог перевести дух, вслушиваясь в чужие крики снаружи. Ему не нравилось то, что происходит. Ему намного лучше было быть незаметным, как мышка. Сзади послышался шорох. Гук медленно повернул голову, ожидая увидеть уже знакомого паука и проститься с жизнью, но вместо восьми глаз вдруг увидел всего два. Это была Джису. — Кажется, теперь мой ход, — усмехнулась она. — И, поверь, членистоногими я не ограничусь.