Я обещал вернуться: Клеймо Заклания

      Их потревожили в самый неподходящий момент.       Энви расплёл затёкшие ноги, вернул на стол чашку и оглянулся на фигуру в проёме беседки. Аяно даже головы не повернула, но её поза едва уловимо изменилась. Паучиха держала руки ближе к рукавам кимоно. Из такого положения она могла как бросить паутину в недоброжелателя, так и заблокировать удар, поймав оружие длинным рукавом.       Аяно улыбнулась, прищурив глаза. Замершие на миг руки снова коснулись чайных принадлежностей.       Смерив гостя взглядом, Энви безразлично отвернулся. От мальчишки-слуги не исходило угрозы. Напротив, он взволнованно переминался с ноги на ногу и мял воротник.       — Аяно, они здесь, — многозначительным тоном произнёс мальчишка. — Заказали столько, что десятеро не съедят, а теперь дразнят айянару. Их пытались оттащить, когда я уходил, но вряд ли они утихомирились.       — Это что за варвары к вам пожаловали? — фыркнул Энви, с нарочито заинтересованным видом разглядывая свои ногти.       — Не они. Он, — паучиха переставила чайник так, что он оказался между двумя кружками.       — А-а-а, королевское «мы»?       — Вроде того. В каком-то смысле он и правда король.       Энви только презрительно скривил губы. Король, как же. Небось мелкий лорд, которого из-за набитой золотом сумы и слабости к лести называют так, как он прикажет, а потом смеются за спиной.       — Аяно, а нам обязательно идти? По-моему, этого вашего «короля», — Энви изобразил пальцами кавычки, — и так ублажают там вовсю.       — Энви, это очень неучтиво.       — А припереться, когда и без него было нормально — это учтиво? Я понимаю, что он за это золотом платит или что у вас там в ходу, но я не хочу плясать под чью-то дудку за пару мелких монет!       — Но так положено, — возразил мальчишка, теребя пояс, — у нашего клана с ним договорённость.       Энви зыркнул на него исподлобья, и мелкий сразу смолк. До встречи с Аяно гомункул без раздумий отправился бы туда, а теперь его почему-то раздражала необходимость перед кем-то выслуживаться ради того, чтобы попасть в Аместрис и выслуживаться уже перед Отцом. В отношении к создателю появилось то, чего Энви никогда себе раньше не позволял.       Отец всё ещё был центром его жизни, но больше не застилал, как шоры, всё остальное. Энви вдруг увидел, что кроме Отца существует кто-то ещё.       Энви скрестил на груди руки. Нет, с этим точно стоило разобраться, и чем раньше, тем легче будет выдрать появившийся из ниоткуда сорняк сомнений. Лучше уж сам, чем Отец заметит перемены и решит перезаписать ему личность, пока не вырос бунтарь наподобие Грида.       — Блин, надеюсь, это не затянется, — пробурчал Энви, поднимаясь на ноги.       Выбравшись из беседки, Энви поёжился от ночной прохлады. Мальчишка повёл их по той же тропе, которой Энви пришёл сюда с Аяно, только теперь она не светилась, точно чувствовала настроение гомункула.       «Король» сидел в окружении ёкаев, на том же месте, откуда Энви не так давно ушёл. Как гомункул ни вытягивал шею, разглядеть загадочного незнакомца не получалось, зато его свиту было слышно далеко за пределами поляны. С десяток голосов перебивали друг друга, то восхваляя виновника всеобщего торжества, то пытаясь выведать подробности какой-то истории, то затыкая чересчур неугомонных. Ёкаев было не так много, но большинство собравшихся оказались вранолюдами, каждый из которых шумел за троих. Впрочем, Керо выделялся даже среди них: сидя ближе всех к центру, где, видимо, и расположился «король», он умудрялся орать громче остальных. Видно, почётный гость был совсем глухим, раз позволял так вопить прямо над ухом.       Гомункул решил не тянуть и направился прямиком к «королю». Когда вокруг раздались протестующие возгласы, Энви они только подстегнули.       — Керо, какого чёрта ты мне место не занял?! — широко расставив локти, рявкнул гомункул.       На Энви тут же обернулись все присутствующие. Под прицелом их взглядов было неуютно, но гомункул спрятал это чувство под маской раздражения.       — Кто ж знал, что ты так скоро вернёшься? — хохотнул вранолюд. — Аяно, и ты сюда проходи! Места всем хватит!       Пока она осторожно пробиралась следом, у Энви было время осмотреться. Закутанный в тёмные одежды «король» и правда развалился на циновке в самом центре. Светлая ажурная полумаска прятала верхнюю часть лица, но гомункулу хватило беглого взгляда, чтобы понять: перед ним возлежало существо редкой красоты.       «Король» с неприкрытым любопытством рассматривал его в ответ. Уголок рта ёкая пополз вверх.       — Что? — с вызовом бросил ему Энви, внутренне содрогаясь.       Ёкай не ответил, только поманил его пальцем, приглашая сесть рядом. Энви ощутил, как руки сжимаются в кулаки. Ногти с силой впились в кожу. Помотав головой, он заставил себя сдвинуться с места и приблизиться к «королю», но стоило только подумать о поклоне, как у гомункула заскрежетали зубы.       Энви ограничился коротким кивком и плюхнулся напротив «короля».       — Из какого ты клана? — мягким, но в то же время властным тоном поинтересовался «король».       Энви с силой вдохнул. Что же такого соврать?       Взгляд заскользил по иссиня-чёрному кимоно «короля», дошёл до серебристых цепочек на запястье и, уткнувшись в переплёт циновки, устремился обратно. Энви вдруг обожгло осознанием, что любой ход приведёт к неудаче. Ложь легко разоблачит Керо, а правда… Она была слишком непритязательной. Неудобной.       Глаза забегали из стороны в сторону. Энви искал, за что можно зацепиться и резко сменить тему.       — А… а куда этот делся? Ну, Арэта?       Изображая беспокойство, гомункул оглядывался уже в открытую. В самом деле, куда он пропал?       Услышав это имя, «король» едва заметно поморщился.       — Смотался куда-то, — простодушно ответил Керо.       Перебирая пальцами по колену, Энви невразумительно промычал в ответ и глянул искоса на «короля». Почётный гость крутил в руке фарфоровую пиалу, расписанную кружевом паутины и ликорисами. Энви засмотрелся на алые всполохи. Забывшись, он протянул руку к чужой пиале, к нарисованным ликорисам, похожим на искрящиеся философские камни.       Услышав смешок, Энви опомнился и резко отдёрнул руку.       — Очень… живо нарисовано, — выдавил из себя гомункул. Он низко опустил голову, чтобы никто не мог разобрать выражения его лица.       — Так ты ценишь искусство?       В голосе «короля» послышалось одобрение. Поколебавшись, Энви кивнул. Сейчас он не врал, хотя при слове «искусство» думал вовсе не о картинных галереях и сценах. Чтобы создать философские камни, тоже нужно немало потрудиться, и на одних знаниях здесь не выехать.       Энви сплёл ноги в позу лотоса и только потянулся к свободной пиале, как под локтём с писком проскочило мелкое и очень прыткое существо. Он успел только удивлённо хмыкнуть, когда мелочь выскочила прямо перед ним, уперев тонкие руки в бока. Существо оказалось веером, которому словно в насмешку приделали конечности, нарисовав вдобавок забавную рожицу.       Несколько секунд Энви глазел на веер, а потом хлопнул себя по лбу. Он и забыл про Руми. Не настолько та была важной персоной, чтобы о ней постоянно помнить.       — Тьфу, напугала!       — А я не так ещё могу! — Руми закружилась перед ним, шелестя юбкой веера.       Энви вздохнул, подперев ладонью щёку. Руми тут же прекратила дразниться и поторопилась наполнить его пиалу.       — Господин Санго, моя хозяйка почти закончила с вашим делом, — прощебетала она. — Но вы же не покинете нас так быстро, а?       — Вы нас очень огорчите, если уйдёте сейчас, — мягко добавила Аяно, выглянув из-за плеча гомункула.       «Король» рассмеялся, не разжимая губ, и сделал небольшой глоток из пиалы. Он смотрел вдаль, приняв задумчивый и немного печальный вид. Все вокруг притихли.       — Увы, я не могу заставлять своего друга ждать. Керо, проводишь?       Вранолюд с готовностью кивнул. Они поднялись, и Энви тоже вскочил на ноги, едва не расплескав содержимое пиалы. Санго оглянулся на него через плечо. Облизнув губы, гомункул шагнул вперёд. Нужные слова не находились, так что он решил молча следовать за ними.       — А, да, — спохватился Керо. — Он же города совсем не знает. Потеряется ещё без меня.       Санго так высоко вскинул брови, что они показались над краями маски.       — Так пусть остаётся здесь. Всяко безопасней, чем бродить по улицам, — бросив быстрый взгляд на Аяно, «король» обворожительно улыбнулся и добавил: — Хоть они теперь и чисты благодаря Кимиго, на них всё ещё можно заплутать.       Энви уже приготовился спорить и юлить, когда за рукав кимоно кто-то дёрнул. Гомункул скосил глаза. Аяно едва заметно покачала головой, призывая его отступиться.       — В любом случае, я не покидаю вас надолго. Встретимся на Имбирной площади, — Санго окинул ёкаев прощальным взглядом.       Энви показалось, что на нём этот взгляд задержался дольше положенного.       Ёкаи расступились, пропуская Санго и его спутника. Энви оставалось только наблюдать за тем, как они удаляются, негромко переговариваясь. Настаивать сейчас на чём-либо было слишком невежливо.       Энви плюхнулся обратно. Чай пролился на циновку, но гомункул этого не заметил. Он чувствовал себя проигравшим. Пусть у него ещё была возможность пересечься с Санго и всё исправить, Энви не мог смириться с тем, что упустил столь крупную добычу, когда она уже была в руках. Ему стоило окружить «короля» лестью, а не молчать. Глядишь, и вышло бы набиться в спутники.       Аяно примостилась рядом. Уж кто-кто, а она точно была довольна: Энви видел, как сияли её глаза. Его во всех смыслах каменное сердце невольно сжалось. Вот чем Санго заслужил такое расположение? Она относилась б к нему так же, будь Санго уродом?       Энви поставил пиалу на колени и легко покачал её из стороны в сторону, чтобы пошла рябь.       — Эй, на меня не лей! — раздался под боком писклявый голос Руми.       Он слегка наклонил пиалу. Живая вещица с визгом отскочила в сторону и принялась стряхивать капли с юбки веера. Улыбнувшись, Энви вернул сосуд на место, но Руми больше не смела подходить. Она обиженно смотрела на гомункула, щуря единственный глаз, который вспыхнул янтарём.       — Эй-эй! — Энви подхватил пиалу и отполз чуть дальше. — Даже не думай в меня чем-нибудь палить! Ари пожалуюсь!       Руми только фыркнула не его угрозу. Показав что-то на пальцах, живая вещица юркнула за спины ёкаев и была такова.       — Не, ну ты видела? — возмутился гомункул, повернувшись к Аяно. — Совсем распустила… А?       Энви осёкся, почувствовав за спиной чьё-то присутствие. Ёкай сидел так близко, что дышал ему в ухо. Гомункул обхватил пиалу обеими руками, готовый окатить наглеца с ног до головы, но осуществить свой план не успел.       — Энви, Э-энви, — просипел белобрысый воронёнок, — А ты в курсе, куда эти двое пошли? А я вот зна-аю…       Гомункул поднёс пиалу к губам. Его так и тянуло спросить, в каком же направлении скрылись вранолюды, но мелкая бестия наверняка этого и добивалась. Энви отпил из сосуда, храня на лице бесстрастное выражение.       Юу заёрзал на месте. Он ждал ответа несколько минут, то одёргивая рукава, то поправляя узкую полумаску, и становился всё беспокойней. Энви молчал, наслаждаясь пряным чаем.       — Я видел, как ты на Санго смотрел, — наконец не выдержав, буркнул Юу. — Как голодающий на чашку с рисом.       Энви продолжал цедить чай, хотя желание влепить языкастой заразе затрещину возросло в несколько раз. Он покосился на Аяно. Паучиха сидела достаточно близко, чтобы сделать это за него, но она предпочитала не вмешиваться.       — Я могу тебя провести, — наконец сдался Юу.       — Нафига? Я и так с ним встречусь, просто позже.       Мальчишка вскинул подбородок и прищурил глаза. Энви закашлялся, подавившись чаем. На миг в этом полном высокомерия мальце ему померещился совсем другой ребёнок.       — Да, но упустишь самое интересное, — тихо добавил воронёнок. — Ну и ладно. Сам пойду посмотрю.       — М-м-м, и как ты собираешься проходить мимо охранников у ворот? — промурлыкала Аяно, положив подбородок на плечо гомункула. Вздрогнув, Энви попытался отстраниться, но паучиха обвила его руками и прижалась к спине.       Он весь как задеревенел. Аяно больше ничего не делала, только перебирала пальцами на одном месте, будто плела паутину. Энви кашлянул, не зная, как себя следует вести. Он столько раз видел, как люди обнимались друг с другом, но не мог заставить себя повернуться и завершить этот равноценный обмен.       — А ты что, не пойдёшь? — захлопал светлыми ресницами Юу.       — Зачем? Я и отсюда могу дотянуться до всего, что мне нужно.       Энви скосил глаза на мягкую шёлковую нить. Она поблескивала в пальцах Аяно, постепенно обретая толщину. Свободный конец нити сполз по ноге гомункула на циновку. Извиваясь, паутина устремилась к травяным зарослям.       Энви стрельнул глазами по сторонам. После ухода Санго большая часть ёкайской группы разбрелась кто куда. Оставшиеся же разбились по парам-тройкам и вели разговоры между собой, даже не глядя в сторону их троицы. Только тьма в клетке заинтересованно следила за юными заговорщиками десятком мелких глаз, похожих на багровые ягоды.       — Аяно, эта зверюга смотрит, — почти беззвучно произнёс гомункул. — Может, перейдём куда-нибудь? Спалит же.       — Пусть смотрит, — она пошевелила головой, щекоча волосами шею. — Законом следить не запрещено, знаешь ли. Мы же не сведения тайные выведываем.       — Ладно, но… Санго нас не заметит?       Аяно чуть нахмурилась. Её ладонь скользнула вверх и замерла в жесте, призывающем к молчанию.       От нечего делать Энви принялся разглядывать существо в клетке. Темнота скрадывала очертания, и воображение сразу нарисовало ему зверя с толстой шкурой и безобразными выростами; зверя, который едва помещался в клетке и передвигался по ней на полусогнутых. Немного понаблюдав за ёкаем, Энви изменил своё мнение в пользу твари среднего размера, жилистой и маневренной, а ещё очень-очень прожорливой. Не зря же у него пасть распахивалась, как чемодан, у которого застёжку заело?       Чем больше Энви присматривался к твари, тем сильнее ему хотелось присвоить зверушку себе. Айянару не были бог весть какой редкостью, как-то же их приручали, раз использовали в охоте? Правда, сколько придётся отвалить денег, чтобы зверюга не уплыла в другие руки — тот ещё вопрос.       — Нашла, — шепнула на ухо Аяно.       От её горячего дыхания было щекотно и немного неловко, как будто они занимались чем-то слишком откровенным на глазах у всех, но Энви не находил в себе сил отпихнуть Аяно и встать. Он успокаивал себя тем, что занял очень удобное положение, что из паучихи вышла восхитительная подушка, что ему попросту лень, только бездарная ложь нисколько не помогала оправдаться перед самим собой. Ругань, которой Энви обычно подстёгивал себя в мыслях, тоже не подействовала.       Юу подполз к ним вплотную. Мальчишка хитро щурился, и уголки его губ подрагивали в улыбке.       — Они пошли в мёртвый квартал.       Улыбка Юу погасла. Даже полумаска не скрыла тень испуга на его лице. Энви только пожал плечами. Мёртвый квартал, ха. Нашли, чем удивить гомункула, который бродил по ненасытным пескам Ишвара и выживал в трущобах.       — Там что, порешили кого-то? — Энви переводил взгляд с одного на другую, но они не торопились отвечать. — Эй! Чего у вас лица такие кислые?       Его собеседники переглянулись между собой. В следующий миг тепло, окутавшее гомункула со спины, исчезло: Аяно разжала объятия и поднялась на ноги. Энви развернулся к ней со смесью недовольства и облегчения, размышляя, дёрнуть её обратно или оставить так.       — Там прошлось пламя Гинкго, — голос Юу заметно дрожал. — И… и оно ещё не потухло.