***
Тонкая серебристая паутинка вилась по дорожной пыли, обозначая путь. Энви шёл прямо по ней, расставив руки в стороны, будто канатоходец. Белобрысый воронёнок, такой же неугомонный и вечно сующий нос, куда не надо, повторял за ним. Аяно скользила рядом безмолвным призраком. — Далеко ещё до вашего квартала-то? — поинтересовался Энви, обходя по паутинке дорожный фонарь, похожий на произведение искусства куда сильнее, чем должен был. Статуе лисы со светящимся шаром в лапах стоять бы под крышей какого-нибудь музея, а не страдать под солнцем и ветром. — Почти пришли, — ответил за паучиху Юу. Энви сошёл с паутинки. Он сунулся за угол первым, и его глазам предстала картина, от которой по коже побежали холодные мурашки. Тротуары и стены домов, их крыши и дорожные фонари — всё покрывал серебристо-белый налёт, точно иней. Тела слишком неосторожных жертв валялись на крышах и под стенами. Внешне они казались нетронутыми, но у них была ссохшаяся, как у мумий, кожа, а лежали они в таких позах, будто кости ёкаев превратились в пластилин. Одна из жертв вдруг дёрнулась. Энви подпрыгнул на месте, зашипев по-кошачьи, и по-привычке запустил процесс преобразования. Превратиться у него, естественно, не вышло. Чтобы хоть как-то реабилитироваться хотя бы перед собой, гомункул подхватил с земли камень и швырнул в труп. Снаряд прилетел в плечо. Прорвав тонкую кожу, камень пробил плечо насквозь. — Он шевельнулся! — поймав на себе осуждающие взгляды спутников, стал оправдываться Энви. — Я что, один это видел?! Аяно качнула головой с таким видом, словно он нёс полнейшую чушь. Юу скорчил очень выразительную рожу, выражая всё своё отношение к столь неразумному поступку, но достойно им ответить Энви не успел. — Замечательно, Санго. Ты вроде говорил, что оставил детей в чайной? Энви медленно повернулся на голос. Этот голос, низкий и шипящий, обладал над ним властью, которой гомункул не смел противиться, как бы он ни желал обратного. Голос гипнотизировал звучанием, вытаскивая на свет сознательной памяти последствия непослушания старшему брату. Энви страшно хотелось закрыть метки на лопатках, но руки его не слушались. Головой он понимал, что голос просто похож, и никакой это не Прайд, но вбитые в подсознание рефлексы не так-то просто было заткнуть. Над головами троицы авантюристов висели, изредка взмахивая крыльями, два вранолюда — Санго и Керо. Один держал в когтях незнакомого мужчину с чешуйчатой полумаской на лице, другой — парня, чьи вытянутые уши выдавали природу хищного зверя. Увы, в акурэ он был не полностью, и Энви не мог определить, какой он именно ёкай. Санго покаянно вздохнул и с укором произнёс: — Аяно, душа моя, зачем вы забрели сюда? — Мы хотели убедиться, что вы не пострадаете, — в тон ему ответила Аяно. — Я сожалею, если мы помешали. — Да оставайтесь уже, — с досадой отозвался чешуйчатый. — Мне всё равно за вами приглядывать… Санго, спустись чуть ниже. Вранолюд послушно спланировал на крышу дома, которого белесый налёт почти не коснулся. Керо со своей ношей перелетел через границу мёртвого квартала и улицы, на которой можно было приземлиться без опаски. Благо улица была достаточно широкой, чтобы Керо без проблем спустился ниже крыш. Энви успел немного оправиться от впечатления, которое на него произвёл голос чешуйчатого ёкая, и теперь его снедало очень неприятное чувство. Оно грызло изнутри, точно голодный зверь, вынуждая сделать хоть что-то, лишь бы забыть об унижении, которому он сам себя подверг. — Э-эй! — сложив ладони рупором, крикнул гомункул в сторону чешуйчатого. — Вам там помощь не нужна? Чешуйчатый устремил на него взгляд. Энви поёжился. Смотрел он вроде без особой неприязни, но его немигающий взгляд напрягал. «У-у, змеюка, — подумал про себя Энви. — И морда каменная. Был бы я в форме, ты б у меня быстро что-нибудь весёленькое изобразил…» — Х-хм. Энви, как у тебя с меткостью? — Ну, стреляю я нормально. А что? Надо кого-то прибить? Да, кстати, там вон тот шевелился! — наябедничал гомункул, ткнув пальцев в напугавший его труп. Чешуйчатый посмотрел туда и понимающе кивнул. Энви, готовый отстаивать свою правоту, вовремя осёкся. «Он что… согласен со мной? Х-ха. Ха-ха, выкусите! Я был прав!» Энви повернулся к спутникам, чтобы высказать им это в лицо, но в последний момент сдержался и только гордо приосанился. — Это не труп двигался, это пламя. Оно им, можно сказать, питается, — тем временем продолжал чешуйчатый. — Санго, помоги ему сюда добраться. Вранолюд без лишних слов сорвался с крыши. Энви оглянуться не успел, как его осторожно, но цепко схватили когтями и вздёрнули в воздух. Пара головокружительных мгновений — и его стопы коснулись гладкой черепицы. Энви выпрямился. Вблизи чешуйчатый оказался выше, чем он ожидал. — Так, и что я должен делать? — деловито осведомился гомункул. Чешуйчатый, который представился как Юкио, вручил ему несколько табличек. На первый взгляд, абсолютно бесполезная вещь, которой разве что по голове кого-то стукнуть можно. У него хватило выдержки не высказать это в лоб. Хотя, видит Отец, очень хотелось. — Для чего они? — спросил Энви, вертя в руках деревянную табличку. — Они гасят пламя. Гомункул выразительно вскинул брови: — Чё, серьёзно? Размахнувшись, он запустил табличкой в тот труп, который его так напугал несколько минут назад. Послышалось шипение. Из-под высушенного тела повалил дым, и действительно, белые языки пламени стали гаснуть, будто их поливали водой. — Твоего Отца! — восхитился Энви, бросая деревянные штуки одну за другой, из раза в раз попадая прямо в цель. — Дай ещё, дай ещё! Пожав плечами, Юкио подал ему ещё одну табличку. В золотистых глазах змея читался намёк на одобрение. Энви не мог остановиться. Он бросал и бросал, пока все штуки, которые Юкио называл амулетами, не кончились. Белый налёт, до того толстым слоем покрывавший стены и дорогу, теперь пропал почти весь. — Да… неплохо, — обронил Юкио, окидывая квартал критическим взглядом. — Теперь по нему хотя бы можно ходить. — Всё, я здесь не нужен? Энви ожидал услышать «да» или хотя бы «стой, поможешь ещё кое с чем», но услышал он совсем другое. — Не уходи. Пока Генгоро с Арэтой не вернутся, ты под моим присмотром. — В смысле? А куда они… так! — прищурившись, Энви упёр руки в бока. — Какого чёрта вы сговорились за моей спиной?! Энви сопел, буравя змеелюда тяжёлым взглядом, хотя Юкио, если разобраться, был ни при чём. Хоть гомункул знал его без году неделя, этот чешуйчатый явно сам был не в восторге от происходящего. Искать концы надо было в другом месте, но эти концы были далеко, а Юкио здесь. Как тут удержаться и не высказаться хотя бы ему? Санго вскинул руку, то ли призывая гомункула успокоиться, то ли чертя отводящий знак. Юкио остался невозмутим, как скала, которую пытается повалить какая-то мелкая блошка. — Сейчас они занимаются моим… делом. Энви театрально подкатил глаза. Могли бы ради приличия у него спросить, может, он тоже хотел! Энви было без разницы, куда и с какой целью они отправились. Его обжигало обидой от самого факта, что его оставили, как провинившегося ребёнка. — А я, значит, побоку, да?! — Извини, но ты бы их только задерживал. Сомневаюсь, что ты мог бы без последствий гулять по Ёмону Луны. Юкио выглядел недовольным, но Энви плевать хотел на его проблемы. Его переживания и рядом не стояли с тем, что ожидало гомункула за такую задержку. Впору подумать, а стоит ли вообще возвращаться, если ничего хорошего там всё равно не ждёт? Энви мысленно отвесил себе оплеуху. Пошли мыслишки, вы посмотрите! Грид, помнится, тоже с чего-то подобного начинал, и к чему это привело? Его переплавили в котле, как мусорные отходы — ироничный конец для того, кто постоянно острил, что его завистливый братец та ещё куча мусора. — А может, и смог бы, — пробурчал Энви, прокручивая в мыслях варианты, как ему оправдываться перед родителем. — Тебе бы с акурэ своим разобраться для начала, — бесстрастно заметил Юкио. — Арэта говорил, он у тебя нестабильный. Ты же не хочешь превратиться в айянару? Энви чуть не огрызнулся в ответ, чтобы он катился со своими страшилками куда подальше, по тут до гомункула дошёл смысл сказанного. Он может превратиться в айянару. Получить новые силы и, возможно, снять печать. Тогда ему не придётся дожидаться возвращения Генгоро и ждать подачек от ёкая на охоте, тогда он сможет вернуться и продемонстрировать новые способности Отцу — глядишь, этого и самой информации о Сэнко хватит, чтобы наказание не было слишком суровым. Энви изобразил испуг. Когда он открыл рот, голос послушно задрожал. — А… а как в него превращаются? Голос у него дрожал совсем от других чувств, но этого змеелюд, похоже, не понял. Или не придал значения. — Бродят по Ёмону Луны, как по дому родному. Тем, кто там родился, ещё ничего, но ты-то отсюда… — Юкио сделал небольшую, но значительную паузу. — Просто избегай харью. Это мосты такие, не перепутаешь с обычными. Они обычно очень нарядные, с табличками… Энви слушал и кивал, про себя отмечая особые приметы этих харью. По словам Юкио выходило, что встретить их можно вообще где угодно. Проблема была в том, что харью быстро «переползали» с места на место, с одного Ёмона на другой, и до них ещё нужно было умудриться добежать. — Энви, айянару — это уже не разумные существа, это полуживотные. И шанс вернуться в обратное состояние почти нулевой. Держи это в голове, если вздумаешь сбежать от меня и шляться по Ёмонам. Гомункул протестующе замахал руками: — Да не собирался я! — У тебя на лбу написано, как ты не собирался, — парировал Юкио, подходя к краю крыши. — Не создавай мне лишних проблем, прошу. Их и без тебя хватает. Энви спрыгнул за ним. Приземлившись ловко и почти бесшумно, гомункул съязвил в ответ: — Так и не соглашался бы, раз я такая проблема. — Это было их условием. Ладно… — вздохнув, змеелюд потёр переносицу. — Хватит препираться. Нас уже заждались на Имбирной площади. Энви последовал за ним, про себя решив, что не стоит спешить с поиском харью. Подходящего момента он ещё дождётся, а пока… он же заслужил возможность хоть немного развлечься?Глава 18. Искусители
8 декабря 2022 г. в 16:52
Реико сидела в окружении трёх вранолюдов и не знала, как реагировать. Самый старший из них только что закончил свой небольшой рассказ и теперь ожидал ответа, но что, демоны Ёми, она могла сказать на предложение отдать им Эдварда?
«Нет», — было первым ответом, который пришёл в голову. Но отказывать им напрямую было слишком рискованно.
Они предлагали превратить Эдварда в ёкая, сделать из него настоящее «живое золото». Обещали за это неплохие деньги ей и спокойную жизнь для смертного, раз «госпожу кицунэ это так волнует». Реико не верила ни единому их слову — кроме, пожалуй, их готовности платить за возможность сделать себе живой талисман.
Не будет у Эдварда спокойной жизни. Чтобы превратить смертного в ёкая, нужно прямо противоположное.
Реико глубоко вздохнула, и вранолюды сразу насторожились. Изао, который вальяжно развалился за их спинами, тоже подобрался, как хищник перед броском. Реико медленно выдохнула.
— Честно сказать, я не этого ожидала, — лисица посмотрела в глаза старшему вранолюду. Его красивое, но жёсткое лицо осталось неподвижным, словно она пыталась переглядеть статую, а не живого ёкая.
— Мы понимаем, — учтиво отозвался он, склонив голову набок.
— Если говорить совсем откровенно, то ваше предложение выглядит очень уж щедрым.
Переглянувшись с собратьями, «господин статуя» наконец позволил себе улыбнуться. Похоже, он не так её понял и решил, что кицунэ в жизни таких денег не видела. Что ж, так даже лучше.
— Раз уж вы так щедры, вас, верно, не затруднит дать мне немного времени?
Улыбка слетела с губ собеседника. В его глазах блеснула сталь.
— Неужто мы не единственные, кто осмелился побеспокоить вас подобным предложением?
Реико с достоинством кивнула. Вранолюд дёрнул уголком рта, но всё же совладал с собой.
— Что ж, не смею вас неволить. Часа, полагаю, вам хватит?
— Пожалуй, — согласилась лисица после небольшой паузы.
Реико поднялась с циновки. Изао бросился её проводить и выскочил за ней в коридор, совершенно не беспокоясь о нанимателях, которых должен был охранять.
— Соглашайся, — прошипел он за дверью. — Реико, вы оба выиграете! Я же слышал ваш со смертным разговор, вы оба не знаете, куда идти и что искать! Если он отправится с Ёмори, он получит доступ к таким источникам информации, какие ты, уж извини, в жизни ему предоставить не сможешь.
— Скажи ещё, что ты переживаешь за его судьбу, — фыркнула кицунэ, скрестив на груди руки.
— Я просто говорю, как есть., — пожал плечами Изао. — Я же вижу, что ты колеблешься, и хочу, чтобы вы с Ёмори разошлись мирно.
— Благодарю за заботу.
Изао ничего не ответил, но на его лице появилась сложная смесь недоверия и досады, как будто он ожидал, что она согласится на сделку, раз он так сказал. Коротко поклонившись на прощание, скорпион скрылся в дверях. Из-за перегородки послышались приглушённые голоса — хозяева комнаты обсуждали недавний разговор.
Реико не стала здесь задерживаться. Она поспешила в их с Эдвардом покои, с трудом удерживаясь, чтобы не сорваться на бег.
Эдвард лежал на футоне с какой-то книгой. Когда она влетела в комнату, смертный чуть не выронил то, что читал, и недовольно спросил:
— Ну и? Договорились, о чём вы там хотели?
— Ага. Ты идёшь со мной.
— Наконец-то!
Юнец тут же отбросил книгу, словно только этого и ждал. Реико смерила его оценивающим взглядом. Что ж, хотя бы на ногах он держался: рванул к двери, даже не скрывая своей радости.
Лисица зловеще прошипела его имя, призывая остановиться. Эдвард затормозил у самой двери, глянул через плечо, удивлённый и немного разочарованный.
— Мы выйдем по-другому, — понизив голос, пояснила Реико.
— Что-то случилось? — тут же посерьёзнел он.
— Пока нет. Случится, если мы не поспешим.
Реико рывком открыла другую раздвижную дверь, что вела во внутренний сад рёкан-ё. Эдвард полез было вперёд, но лисица тут же дёрнула его обратно. Пробурчав что-то под нос, смертный всё же позволил ей выйти первой.
— Как-то это неправильно, — подал голос он, спрыгивая с веранды следом. — Я, вообще-то, хорошо дерусь, и ещё у меня алхимия, а ты меня защищаешь, как… как щенка какого-то.
— Извини, но для меня ты и есть щенок. Без обид, ладно?
— Да какие уж тут обиды, — пробурчал Эдвард, явно задетый её словами.
Реико сейчас было не до его переживаний. Куда больше её занимал вопрос, как выбраться из рёкан-ё до того, как за ними в погоню бросятся Ёмори. Пока они вдвоём брели по дорожке через персиковый сад, Реико вслушивалась в любые шорохи. Сейчас у неё было преимущество. На территории рёкан-ё нельзя было пользоваться акурэ без крайней на то необходимости, но она была снаружи, где её не видели, а Ёмори подобный фокус провернуть не успели. Вранолюды могли обернуться полуптицами у себя в комнате, но не за её пределами, если не хотели нарваться на скандал. А вот её в саду пока никто не заприметил — Реико выбирала такие пути, на которых, как выражался Эдвард, было «совершенно чисто».
У часовни Инари лисица остановилась. Сделав знак спутнику, она дёрнула пушистым ухом: Эдвард «крался» так, что его не услышал бы разве что глухой.
— Слушай, сейчас я наведу морок. Держаться будет недолго, но нам хватит, чтобы уйти.
— А почему мы сразу так не сделали? Прошли бы через главный проход споко…
— Нет, не прошли бы, — перебила его Реико. — От тебя пахнет человеком, и ты в рёкан-ё единственный смертный.
— Ладно, и что мне надо сделать? Покрутиться там или задержать дыхание?
— Просто постой спокойно, ради всех богов.
Эдвард послушно застыл. Мысленно обратившись к Инари, лисица коснулась лба алхимика. Он поёжился, но стерпел, когда по нему полупрозрачной волной прокатился морок, накрывший её спутника с головы до ног, точно одеяло. Реико ограничилась самым малым: изменила цвет волос и глаз, чтобы не привлекал лишний раз внимания.
— Уй, ё! Реико, это нормально, что он такой… тяжёлый, что ли? И холодный, блин!
Продолжая бурчать, Эдвард обхватил себя за предплечья. Цеплять на мальчишку морок, когда он едва-едва пришёл в себя после пробежки по второму Ёмону, было делом рискованным, но Реико не знала иного способы вывести его, не подняв при этом лишнего шума.
Лисица огляделась напоследок и, убедившись, что за ними никто не следит, развеяла акурэ.
— Если станет совсем плохо, не молчи, — спохватилась Реико.
— Да что я, пять минут не потерплю?
— Полчаса не хочешь?
Юнец упрямо поджал губы, и Реико поняла, что ей придётся следить за ним вдвое пристальней. Этот будет терпеть до последнего, пока не свалится в обморок или чего похуже.
Так или иначе, а выбраться из рёкан-ё им удалось без приключений. Когда за ними закрылась маленькая, до смешного скромная калитка, Реико поначалу даже не поверила их удаче. Однако, никто за ними не гнался.
Покосившись на своего спутника, Реико заботливо натянула ему капюшон на самые глаза, хотя в этом не было надобности. Прошло не так много времени, чтобы её морок рассеялся.
— Куда мы теперь?
— Заметать следы, — вздохнула кицунэ, подумав, что сделать это будет не так уж и просто.